В этот день.
24 декабря 1977 года на чужбине скончался Гершельман Александр Сергеевич (24 ноября 1893— 24 декабря 1977)
Православный. Из потомственных дворян Санкт-Петербургской губернии. Младший сын генерала-от-инфантерии Сергея Константиновича Гершельмана и жены его Александры Васильевны Познанской.
По окончании Пажеского корпуса в 1913 году, произведен был из камер-пажей в подпоручики лейб-гвардии Конной артиллерии, с которой и вступил в Первую мировую войну. В бою под Каушеном 6 августа 1914 года потерял своего старшего брата Юрия, смертельно раненного в атаке на немецкую батарею. За боевые отличия был награжден орденом св. Анны 4-й степени с надписью «за храбрость» (30.11.1914) и произведен в штабс-капитаны. Высочайшим приказом от 26 ноября 1916 года был удостоен Георгиевского оружия
«За то, что, будучи в чине подпоручика, в бою 20-го сентября 1915 года, под д. Боровые, когда огнем нашей артиллерии противник был опрокинут и начал отступать, быстро со взводом выехал вперед на плечах противника, занял новую позицию и не дал пехоте неприятеля задержаться на промежуточной позиции, причем стал со своим взводом впереди нашей пехоты. Несмотря на сильный артиллерийский и ружейный огонь противника, удержался на позиции и помог нашей пехоте устроиться на новой позиции.»
По расформировании своей батареи в январе 1918 года вернулся в Петроград. Весной решился ехать в Киев, чтобы присоединиться к Белому движению на Юге России, в котором уже участвовал его старший брат Василий. Однако был арестован большевиками на станции «Кунцево» и заключен в Бутырскую тюрьму. Пробыв в заключении около полугода, освободился осенью 1918 благодаря ходатайству В. Г. Черткова. После освобождения перебрался в Выборг, откуда в мае 1919 года вывез Н. Е. Маркова 2-го и, пересекши Финский залив, прибыл в Ямбург. Здесь Гершельман вступил в Северный корпус, позднее преобразованный в Северо-Западную армию. Командовал артиллерийским взводом Талабского полка, с июня 1919 года — ротой 5-й батареи Псковской артиллерийской бригады, с июля — 1-й батареей 2-го отдельного легкого артдивизиона. Осенью был назначен командиром батареи Темницкого полка. 6 ноября 1919 года, при отступлении Северо-Западной армии, был ранен пулей в левое колено. За боевые отличия был произведен в подполковники и в декабре назначен командиром 2-й батареи 3-го отдельного легкого артдивизиона. Перенес возвратный тиф, лежал в 1-м военном госпитале Юрьева. Службу закончил в чине полковника. В 1920 году переехал к родственникам в Гельсингфорс. Поправив здоровье, выехал в Крым к барону Врангелю, однако добравшись до Варшавы, узнал об эвакуации Крыма.
В 1921 году участвовал в Рейхенгалльском монархическом съезде. В течение последующих трех лет работал в канцелярии Высшего монархического совета в Берлине, где заведывал издательским отделом. От имени ВМС поддерживал связь с бывшими офицерами СЗА, проживавшими в Эстонии и Финляндии. Весной 1922 года посетил обе страны для встречи с местными русскими монархистами. Осенью 1922 года принимал участие в работе 2-го монархического съезда в Париже. Кроме того, был связан с боевыми группами генерала Кутепова, которые забрасывались в Советский Союз. После того, как провокатор ГПУ Якушев встретился с членами ВМС в Берлине и заручился их поддержкой (см. Операция «Трест»), Гершельман вызвался лично поехать в Москву на предполагаемый съезд МОЦР в 1923 году, однако поездка была расстроена Н. Д. Тальбергом. По воспоминаниям самого Александра Сергеевича, бывший прокурор Н. Н. Чебышев первым опознал в Якушеве провокатора и помог Тальбергу сорвать эту поездку.
В 1924 году устроился на работу в фирму «Деко» («Дегтерев и К°»), которая занималась продажей мотоциклетных запчастей из Англии. Одним из владельцев фирмы был инженер Лев Владимирович Дегтерев, а директором — одноклассник Гершельмана по Пажескому корпусу К. В. Семчевский. В 1925 году в качестве представителя фирмы переехал в Мюнхен, а позднее в том же году — в Вену, где и обосновался с семьей. В 1931 году был назначен представителем ВМС в Австрии.
24 декабря 1977 года на чужбине скончался Гершельман Александр Сергеевич (24 ноября 1893— 24 декабря 1977)
Православный. Из потомственных дворян Санкт-Петербургской губернии. Младший сын генерала-от-инфантерии Сергея Константиновича Гершельмана и жены его Александры Васильевны Познанской.
По окончании Пажеского корпуса в 1913 году, произведен был из камер-пажей в подпоручики лейб-гвардии Конной артиллерии, с которой и вступил в Первую мировую войну. В бою под Каушеном 6 августа 1914 года потерял своего старшего брата Юрия, смертельно раненного в атаке на немецкую батарею. За боевые отличия был награжден орденом св. Анны 4-й степени с надписью «за храбрость» (30.11.1914) и произведен в штабс-капитаны. Высочайшим приказом от 26 ноября 1916 года был удостоен Георгиевского оружия
«За то, что, будучи в чине подпоручика, в бою 20-го сентября 1915 года, под д. Боровые, когда огнем нашей артиллерии противник был опрокинут и начал отступать, быстро со взводом выехал вперед на плечах противника, занял новую позицию и не дал пехоте неприятеля задержаться на промежуточной позиции, причем стал со своим взводом впереди нашей пехоты. Несмотря на сильный артиллерийский и ружейный огонь противника, удержался на позиции и помог нашей пехоте устроиться на новой позиции.»
По расформировании своей батареи в январе 1918 года вернулся в Петроград. Весной решился ехать в Киев, чтобы присоединиться к Белому движению на Юге России, в котором уже участвовал его старший брат Василий. Однако был арестован большевиками на станции «Кунцево» и заключен в Бутырскую тюрьму. Пробыв в заключении около полугода, освободился осенью 1918 благодаря ходатайству В. Г. Черткова. После освобождения перебрался в Выборг, откуда в мае 1919 года вывез Н. Е. Маркова 2-го и, пересекши Финский залив, прибыл в Ямбург. Здесь Гершельман вступил в Северный корпус, позднее преобразованный в Северо-Западную армию. Командовал артиллерийским взводом Талабского полка, с июня 1919 года — ротой 5-й батареи Псковской артиллерийской бригады, с июля — 1-й батареей 2-го отдельного легкого артдивизиона. Осенью был назначен командиром батареи Темницкого полка. 6 ноября 1919 года, при отступлении Северо-Западной армии, был ранен пулей в левое колено. За боевые отличия был произведен в подполковники и в декабре назначен командиром 2-й батареи 3-го отдельного легкого артдивизиона. Перенес возвратный тиф, лежал в 1-м военном госпитале Юрьева. Службу закончил в чине полковника. В 1920 году переехал к родственникам в Гельсингфорс. Поправив здоровье, выехал в Крым к барону Врангелю, однако добравшись до Варшавы, узнал об эвакуации Крыма.
В 1921 году участвовал в Рейхенгалльском монархическом съезде. В течение последующих трех лет работал в канцелярии Высшего монархического совета в Берлине, где заведывал издательским отделом. От имени ВМС поддерживал связь с бывшими офицерами СЗА, проживавшими в Эстонии и Финляндии. Весной 1922 года посетил обе страны для встречи с местными русскими монархистами. Осенью 1922 года принимал участие в работе 2-го монархического съезда в Париже. Кроме того, был связан с боевыми группами генерала Кутепова, которые забрасывались в Советский Союз. После того, как провокатор ГПУ Якушев встретился с членами ВМС в Берлине и заручился их поддержкой (см. Операция «Трест»), Гершельман вызвался лично поехать в Москву на предполагаемый съезд МОЦР в 1923 году, однако поездка была расстроена Н. Д. Тальбергом. По воспоминаниям самого Александра Сергеевича, бывший прокурор Н. Н. Чебышев первым опознал в Якушеве провокатора и помог Тальбергу сорвать эту поездку.
В 1924 году устроился на работу в фирму «Деко» («Дегтерев и К°»), которая занималась продажей мотоциклетных запчастей из Англии. Одним из владельцев фирмы был инженер Лев Владимирович Дегтерев, а директором — одноклассник Гершельмана по Пажескому корпусу К. В. Семчевский. В 1925 году в качестве представителя фирмы переехал в Мюнхен, а позднее в том же году — в Вену, где и обосновался с семьей. В 1931 году был назначен представителем ВМС в Австрии.
Организовал в Вене приход Русской православной церкви заграницей, пел в церковном хоре. В 1938 году был делегатом II Всезарубежного собора РПЦЗ от мирян Австрийской епархии. Участвовал в работе Союза русских военных инвалидов в Германии и Австрии. Дома запрещал своим дочерям разговаривать по-немецки. С началом Второй мировой войны отказался принять немецкое гражданство и пойти на службу в Вермахт (до конца жизни оставался бесподданным). Тем не менее, был мобилизован и, по рекомендации ВМС, принял должность переводчика. Будучи прикомандированным к немецкому офицеру, посещал оккупированные советские территории и лагеря советских военнопленных.
В октябре 1948 года, благодаря помощи протопресвитера Константина Изразцова, переехал в Аргентину. Принимал деятельное участие в работе местных инвалидных и благотворительных организаций. В 1961 году стал одним из организаторов Выставки старинного русского искусства в Буэнос-Айресе (исп. Exposición de Arte Ruso Antiguo). Был членом местного отделения Союза пажей. Состоял чином Русского общевоинского союза, из которого вышел в 1963 году вследствие конфликта с Е. Э. Месснером. Сотрудничал в журнале «Военная Быль». Оставил воспоминания, частично опубликованные в книгах «В рядах добровольческой Северо-Западной армии» (Москва, 1998) и «Верная гвардия. Русская смута глазами офицеров-монархистов» (Москва, 2008).
В октябре 1948 года, благодаря помощи протопресвитера Константина Изразцова, переехал в Аргентину. Принимал деятельное участие в работе местных инвалидных и благотворительных организаций. В 1961 году стал одним из организаторов Выставки старинного русского искусства в Буэнос-Айресе (исп. Exposición de Arte Ruso Antiguo). Был членом местного отделения Союза пажей. Состоял чином Русского общевоинского союза, из которого вышел в 1963 году вследствие конфликта с Е. Э. Месснером. Сотрудничал в журнале «Военная Быль». Оставил воспоминания, частично опубликованные в книгах «В рядах добровольческой Северо-Западной армии» (Москва, 1998) и «Верная гвардия. Русская смута глазами офицеров-монархистов» (Москва, 2008).
…Пала паутина ковылем созревшим,
В воздухе прохладном – ни пылинки нет…
Только гикнешь лихо, повстречавшись с пешим,
На траве росистой оставляя след…
Насыпал амбары… Сберегал копейку…
А в груди могучей – сердце, что кремень…
Эх, казачья доля, доля лиходейка –
Туча грозовая в непогожий день.
Разве мог подумать, тарахтя по степи,
Что совиным лётом горе налетит,
Что безмерной злобой дьявол нас ослепит,
И хлеба сомнутся сотнями копыт.
В грязь падут колосья под лаптем без стона
И что дрогнут братья с берегов Хопра,
Что сойдем безсильно пред врагами с Дона,
И сгорят, что свечи, наши хутора…
Павел Поляков (конвоец генерала барона П. Н. Врангеля, выдающийся казачий поэт (1902 – 1991)
В воздухе прохладном – ни пылинки нет…
Только гикнешь лихо, повстречавшись с пешим,
На траве росистой оставляя след…
Насыпал амбары… Сберегал копейку…
А в груди могучей – сердце, что кремень…
Эх, казачья доля, доля лиходейка –
Туча грозовая в непогожий день.
Разве мог подумать, тарахтя по степи,
Что совиным лётом горе налетит,
Что безмерной злобой дьявол нас ослепит,
И хлеба сомнутся сотнями копыт.
В грязь падут колосья под лаптем без стона
И что дрогнут братья с берегов Хопра,
Что сойдем безсильно пред врагами с Дона,
И сгорят, что свечи, наши хутора…
Павел Поляков (конвоец генерала барона П. Н. Врангеля, выдающийся казачий поэт (1902 – 1991)
Савков Николай Михайлович (22 октября 1889 - 04 декабря 1965).
Из потомственных дворян Орловской губернии. Окончил Орловский Бахтина кадетский корпус 1908, Киевское военное училище по 1-му разряду 1910, выпущен в 10-й пехотный Новоингерманландский полк. Нижним чином 31.08.1908. Подпоручик 06.08.1910 (ст. 06.08.1909). Поручик 15.12.1913 (ст. 06.08.1913). Поручик, младший офицер 1-й роты 10-го пехотного Новоингерманландского полка 01.01.1914. Поручик 226-й пехотный Землянский полк 1915. Ранен. Штабс-капитан 8-й броневой автомобильный дивизион. Георгиевский кавалер. Полковник броневых частей. Участник мировой и Гражданской войн в составе бронированного автомобильного дивизиона на юге России. В эмиграции во Франции, жил в Париже. Член Объединения автоброневиков и других воинских объединений. Умер в Париже. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, Франция.
Награды:
Орден Св. Анны IV-й степени с надписью за храбрость ВП 04.04.1915
Орден Св. Равноапостольного Князя Владимира IV-й степени с мечами и бантом ВП 13.05.1915
Орден Св. Станислава III-й степени с мечами и бантом ВП 01.10.1915
Орден Св. Анны III-й степени с мечами и бантом ВП 10.01.1916
Св. Г. 4 ст. Приказ по 8-й армии от 06.09.1917 № 2859
ГО Приказ по 8-й армии от 19.12.1917 № 3216
Из потомственных дворян Орловской губернии. Окончил Орловский Бахтина кадетский корпус 1908, Киевское военное училище по 1-му разряду 1910, выпущен в 10-й пехотный Новоингерманландский полк. Нижним чином 31.08.1908. Подпоручик 06.08.1910 (ст. 06.08.1909). Поручик 15.12.1913 (ст. 06.08.1913). Поручик, младший офицер 1-й роты 10-го пехотного Новоингерманландского полка 01.01.1914. Поручик 226-й пехотный Землянский полк 1915. Ранен. Штабс-капитан 8-й броневой автомобильный дивизион. Георгиевский кавалер. Полковник броневых частей. Участник мировой и Гражданской войн в составе бронированного автомобильного дивизиона на юге России. В эмиграции во Франции, жил в Париже. Член Объединения автоброневиков и других воинских объединений. Умер в Париже. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, Франция.
Награды:
Орден Св. Анны IV-й степени с надписью за храбрость ВП 04.04.1915
Орден Св. Равноапостольного Князя Владимира IV-й степени с мечами и бантом ВП 13.05.1915
Орден Св. Станислава III-й степени с мечами и бантом ВП 01.10.1915
Орден Св. Анны III-й степени с мечами и бантом ВП 10.01.1916
Св. Г. 4 ст. Приказ по 8-й армии от 06.09.1917 № 2859
ГО Приказ по 8-й армии от 19.12.1917 № 3216
Косов Александр Петрович (1895 - ?). Фотография подписана 10 августа 1916 г.
Из казаков ст. Баталпашинская, Кубанской обл. Окончил Оренбургское казачье училище 01.01.1916. Прапорщик, врид. адъютанта 1-го Хоперского полка Кубанского казачьего войска.
В Добровольческой армии и ВСЮР в составе 9-го Кубанского пластунского батальона; с 04.11.1919 подпоручик, с 05.11.1919(?) поручик (сотник). Взят в плен в Баку, к 1921 г. в Ряжском концлагере.
В июне 1921 г. передан в Рязанский ГВК. Дальнейшая судьба неизвестна.
Из казаков ст. Баталпашинская, Кубанской обл. Окончил Оренбургское казачье училище 01.01.1916. Прапорщик, врид. адъютанта 1-го Хоперского полка Кубанского казачьего войска.
В Добровольческой армии и ВСЮР в составе 9-го Кубанского пластунского батальона; с 04.11.1919 подпоручик, с 05.11.1919(?) поручик (сотник). Взят в плен в Баку, к 1921 г. в Ряжском концлагере.
В июне 1921 г. передан в Рязанский ГВК. Дальнейшая судьба неизвестна.
26 декабря 1918 г. состоялась встреча В. Ленина с писателем А. Куприным, который оставил поразительный очерк об этой встрече:
«В сущности, — подумал я, — этот человек, такой простой, вежливый и здоровый, гораздо страшнее Нерона, Тиберия, Иоанна Грозного. Те, при всем своем душевном уродстве, были все-таки людьми, доступными капризам дня и колебаниям характера. Этот же — нечто вроде камня, вроде утеса, который оторвался от горного кряжа и стремительно катится вниз, уничтожая все на своем пути. И при том — подумайте! — камень, в силу какого-то волшебства — мыслящий! Нет у него ни чувства, ни желаний, ни инстинктов. Одна острая, сухая, непобедимая мысль: падая — уничтожаю».
«В сущности, — подумал я, — этот человек, такой простой, вежливый и здоровый, гораздо страшнее Нерона, Тиберия, Иоанна Грозного. Те, при всем своем душевном уродстве, были все-таки людьми, доступными капризам дня и колебаниям характера. Этот же — нечто вроде камня, вроде утеса, который оторвался от горного кряжа и стремительно катится вниз, уничтожая все на своем пути. И при том — подумайте! — камень, в силу какого-то волшебства — мыслящий! Нет у него ни чувства, ни желаний, ни инстинктов. Одна острая, сухая, непобедимая мысль: падая — уничтожаю».
Генерал-лейтенант Николай Степанович Тимановский (1889 – 18 декабря 1919, Ростов-на-Дону). Умер от сыпного тифа в Ростове (у Волкова на ст. Чернухин Херсонской губ.).
"Из Румынии бригада морем была перекинута в Новороссийск. Вышли на фронт, и очень скоро Степаныч получил 1-ю пехотную дивизию, в которую входил и наш родной Марковский полк (1-й Офицерский). Начались непрерывные бои. Поход на Москву. Я не стратег, конечно, но на мой взгляд строевого офицера, Тимановский великолепно справлялся с командованием, несмотря на то, что дивизия очень разрослась, и насчитывала 9 отдельных частей. Вспоминается случай в Белгороде, где довольно долго стоял штаб дивизии. На фронте произошел прорыв, и в городе стало очень неспокойно. С минуты на минуту ждали, что могут появиться красные, и началась паника. Генерал Тимановский был уверен, что прорыв удастся ликвидировать, но в самом городе войск у него не было, а панику нужно было остановить. Тогда он приказал вызвать на вокзал оркестр 1- го полка, и первые звуки бравурного фанфарного марша произвели успокоение среди жителей, которые поняли, что раз штаб «веселится», то опасности нет. Когда «цветные» полки развернуты были в дивизии, Степаныч получил Марковскую дивизию. С нею мы дошли до Орла. Когда началось отступление, особенно сказалась доблесть Тимановского. Он не только не пал духом, но в обстановке поистине трудной и тяжёлой умел удержать его в своих полках и, отступая, продолжал бить большевиков. Ещё из Курска я был командирован в Одессу и при конце Степаныча не присутствовал. Он заболел тифом.
Долго не хотел поддаваться болезни, никто не мог уговорить его эвакуироваться. Лечения не признавал и «лечился» сам – пил спирт и ел снег. Такого «лечения» даже его сердце не выдержало. Возвращаясь из командировки, в Новороссийске я узнал, что наш фронт – на Дону, что Марковская дивизия в последних боях почти вся уничтожена, что генерал Тимановский умер… Впервые за всю гражданскую войну я почувствовал, как мое сердце замерло и оборвалось… И в моей душе навсегда все эти несчастья слились в одно".
Всеволод Богенгардт. «Доброволец». Париж, февраль 1938 г., с. 4
"Из Румынии бригада морем была перекинута в Новороссийск. Вышли на фронт, и очень скоро Степаныч получил 1-ю пехотную дивизию, в которую входил и наш родной Марковский полк (1-й Офицерский). Начались непрерывные бои. Поход на Москву. Я не стратег, конечно, но на мой взгляд строевого офицера, Тимановский великолепно справлялся с командованием, несмотря на то, что дивизия очень разрослась, и насчитывала 9 отдельных частей. Вспоминается случай в Белгороде, где довольно долго стоял штаб дивизии. На фронте произошел прорыв, и в городе стало очень неспокойно. С минуты на минуту ждали, что могут появиться красные, и началась паника. Генерал Тимановский был уверен, что прорыв удастся ликвидировать, но в самом городе войск у него не было, а панику нужно было остановить. Тогда он приказал вызвать на вокзал оркестр 1- го полка, и первые звуки бравурного фанфарного марша произвели успокоение среди жителей, которые поняли, что раз штаб «веселится», то опасности нет. Когда «цветные» полки развернуты были в дивизии, Степаныч получил Марковскую дивизию. С нею мы дошли до Орла. Когда началось отступление, особенно сказалась доблесть Тимановского. Он не только не пал духом, но в обстановке поистине трудной и тяжёлой умел удержать его в своих полках и, отступая, продолжал бить большевиков. Ещё из Курска я был командирован в Одессу и при конце Степаныча не присутствовал. Он заболел тифом.
Долго не хотел поддаваться болезни, никто не мог уговорить его эвакуироваться. Лечения не признавал и «лечился» сам – пил спирт и ел снег. Такого «лечения» даже его сердце не выдержало. Возвращаясь из командировки, в Новороссийске я узнал, что наш фронт – на Дону, что Марковская дивизия в последних боях почти вся уничтожена, что генерал Тимановский умер… Впервые за всю гражданскую войну я почувствовал, как мое сердце замерло и оборвалось… И в моей душе навсегда все эти несчастья слились в одно".
Всеволод Богенгардт. «Доброволец». Париж, февраль 1938 г., с. 4
«Пройдет лет сто или двести. Большевики рухнут. Потому что никаких природных ресурсов не хватит даже в такой стране, как наша Россия, чтобы прокормить безумное стадо. И вот тогда придут больные, изуроченные люди и попытаются – может быть даже искренне – что-то изменить. И ничего не получится, потому что заряд векового бессилия слишком силен. Но это, поверьте, не самое страшное. Те потомки дворянства, казачества, кои непостижимом образом уцелеют в кровавой мясорубке большевизма – случайно ли, ценою предательства предков – кто знает? Так вот, они создадут „дворянские собрания“, „офицерские собрания“, и т. д... Будут воссоздавать дипломы и родословные, звания и ордена, а по сути своей, все равно останутся прачками и парикмахерами... Исключения только оттенят всеобщее печальное правило. Увы...».
Генерал-лейтенант Е. К. Миллер.Париж, 17.07.1937 г.
Генерал-лейтенант Е. К. Миллер.Париж, 17.07.1937 г.