"КРОПОТКИН БЫЛ ТЕМ, О ЧЕМ Л.Н. ТОЛСТОЙ ТОЛЬКО ПИСАЛ".

С таким названием в далёком 2016 году в г. Кропоткин прошла выставка. Сказано слишком резко и грубо. Никакого пояснительного комментария к выставке я не нашёл, но в целом этот тезис основан не на пустом месте.

Кропоткин — действительно толстовский герой — лишённый своекорыстия, ненавидящий власть, скромный человек с бунтарской натурой и удивительным чувством жизни и любви к людям. Кропоткин — не Платон Каратаев. Ему всегда была известна агрессия и насилие. Насилие он многократно оправдывал вплоть до оправдания экспроприаций. Но Кропоткин не оправдывал террор, а в последующем как раз был активным его противником.

Кропоткин соединял в себе Просвещение и Романтизм — это то, что сближало его с Толстым. Кропоткину вообще были чужды экзистенциальные метания — то, что принципиальным образом отличало его от Толстого.

135 лет назад произошло максимальное сближение князя-анархиста и графа-бунтаря. Переселение общины духоборов из Российской империи в Канаду в 1899 году — огромная и беспрецедентная информационная кампания по тем временам. Толстой Кропоткину не писал. А мог. Он поручил написать письмо Кропоткину своему секретарю Черткову (из-за которого в последующем Толстой станет иконой христианского анархизма). Расчёт понятен: Кропоткин прекрасно знает весь англоязычный мир, включая страны Северной Америки и готов пойти на самый рисковый и трудный шаг для защиты людей от государства.

Кропоткин получил письмо от Черткова, в котором была выражена просьба Толстого помочь с организацией переселения духоборов в Канаду. Кропоткин написал своему приятелю из канадского университета Джеймсу Мейвору — команда сложилась. Толстой посредством Черткова курировал российскую сторону проекта, Кропоткин через Мейвора и своих англоязычных товарищей — канадскую. Духоборы благополучно переселились в Канаду, а Толстой с Кропоткиным так и не встретились.

Толстой всегда был больше и сложнее, чем должен был — в нём существовали все, о ком он писал. Толстой хотел покончить с собой, трудно переживая несовпадение с самим собой. Кропоткин никогда не думал о самоубийстве. Он был цельным, гармоничным, растворённым, но не растворяемым в пучине человеческих отношений. Толстой хотел быть растворённым, но вся душевная природа его противилась. В нём самом растворялись те, кого он порождал в мыслях и чувствах.

Кропоткин был тем, кто мог бы раствориться в Толстом, но он был из плоти, крови и жил. Кропоткин был слишком живым для растворения в метафизике Толстого. Кропоткин жил в нашем мире. Даже когда длил его в будущее, предрекая общество свободных безгосударственных коммун. Толстой жил на границе нашего мира и того, что он выдумал сам.

Кропоткин и Толстой — тема для несуществующей герменевтики. Если когда-то мы придумаем адекватный язык описания их совпадения и несовпадения — где-то в потустороннем улыбнётся, как минимум, один Бахтин. А пока вспомним, что нашу планету населяли динозавры. Толстой — могучий аллозавр, Кропоткин — мощный трицератопс.

ЧТО ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ НА ВПИСКЕ ВЫ КИНИК?

Вы предпочитаете выбирать самый простой путь решения, так как считаете его наиболее правильным?

Вы всегда говорите правду, и хотите, чтобы правду говорили вам?

Для вас естественность человека является безусловной добродетелью?

Тогда эта инструкция для вас.

Никогда неизвестно, когда и где вас застынет вписка.