Затем мы тихо, чуть ли не украдкой шли по коридору. Я с шуршанием задевал рукавами обои.

— Какой вы огромный, — шепнула Таня.

— А вы, — говорю, — наблюдательная…

"Заповедник"

👉🏻 Зона Довлатова

У меня есть граммов двести водки. Не здесь, а в Париже. За телевизор спрятана. Поверьте, я физически чувствую, как она там нагревается.

"Филиал"

👉🏻 Зона Довлатова

Панаев вытащил карманные часы размером с десертное блюдце. Их циферблат был украшен витиеватой неразборчивой монограммой. Я вгляделся и прочитал сделанную каллиграфическими буквами надпись:
«Пора опохмелиться!!!» И три восклицательных знака.

"Филиал"

👉🏻 Зона Довлатова

— Где вы работаете?

— В канцелярии ЛИТМО. А вы?

— Я, — говорю, — репортер.

— Журналист?

— Нет, именно репортер. Журналистика — это стиль, идеи, проблемы… А репортер передает факты. Главное для репортера — не солгать. В этом состоит пафос его работы. Максимум стиля для репортера — немота. В ней минимальное количество лжи…

"Заповедник"

👉🏻 Зона Довлатова

— Ты понимаешь, будет катастрофа. Звонил ее жених из Саратова...

— Из Двинска, — сказал я.

— Из Саратова, это не важно... Сказал, что повесится, если она не вернется. Алка с февраля путешествует.

— Так и приехал бы за ней.

— У него экзамен в понедельник.

— Замечательно, — говорю, — повеситься он может, а экзамен игнорировать не может...

"Компромисс"

👉🏻 Зона Довлатова

Здравствуйте, безмолвная Лиля! Чего наглухо замолчали? Пришлите хотя бы два многоточия. Если не ответите, я буду думать, что Вы стали партийной журналисткой и чураетесь меня. Изображу в романе!

Из письма Сергея Довлатова Елене Скульской (1975/76 г.)

Елена Скульская. "Компромисс между жизнью и смертью. Сергей Довлатов в Таллине и другие встречи".

👉🏻 Зона Довлатова

В Доме культуры «Трудовых резервов» вел ЛИТО Давид Яковлевич Дар, который никому из своих воспитанников не помогал пробиваться в печать и, наоборот, внушал им, что литература — занятие подпольное, глубоко личное, требующее от художника особого психического склада. Из всех наших литературных наставников Дар был единственным убежденным модернистом, хотя в конце концов из его объединения вышли не только такие экстравагантные поэты, как Виктор Соснора, но и такие традиционные, как Глеб Горбовский. В качестве мужа Пановой Дар располагал значительными денежными средствами, и его помощь молодым авторам выражалась еще и в самых простых житейских формах: он легко одалживал деньги кому попало, дарил нуждающимся пишущие машинки, а то и брюки, и у него дома всегда стоял коньяк для тех, кому необходимо было в этот день опохмелиться. Когда я спрашивал Дара, что помогает ему в преклонном возрасте сохранять такую неистовую энергию, он, пыхтя изогнутой трубкой, отвечал: «Коньяк и табак».

"Мы начинали в эпоху застоя" - оттиск из архива издательства "Серебряный век"

👉🏻 Зона Довлатова

В июле я начал писать. Это были странные наброски, диалоги, поиски тона. Что-то вроде конспекта с неясно очерченными фигурами и мотивами. Несчастная любовь, долги, женитьба, творчество, конфликт с государством. Плюс, как говорил Достоевский — оттенок высшего значения.

Я думал, что в этих занятиях растворятся мои невзгоды. Так уже бывало раньше, в пору литературного становления. Вроде бы, это называется — сублимация. Когда пытаешься возложить на литературу ответственность за свои грехи. Сочинил человек «Короля Лира» и может после этого год не вытаскивать шпагу…

"Заповедник"

👉🏻 Зона Довлатова

"Гражданин Робинзон Крузо О. С. обвиняется в нарушении норм общественного поведения"

https://www.youtube.com/watch?v=PPwpXJkdR0k

👉🏻 Зона Довлатова

Двое писателей. Один преуспевающий, другой — не слишком. Который не слишком задает преуспевающему вопрос:
— Как вы могли продаться советской власти?
— А вы когда-нибудь продавались?
— Никогда — был ответ.
Преуспевающий еще с минуту думал. Затем поинтересовался:
— А вас когда-нибудь покупали?

"Записные книжки. Соло на IBM"

👉🏻 Зона Довлатова

Проза Довлатова является доказательством того превосходного в своей осязательности факта, что искусство теперь — в природе маленьких вещей. В его насыщенных бытовым реализмом рассказах художественного шарма скрыто больше, чем во всех «эмалях и камеях» и «ананасах в шампанском». Не говоря уж о перьях, приравненных к штыку, бомбе и знамени.

Андрей Арьев. "История рассказчика" (вступительная статья к книге Игоря Сухих "Сергей Довлатов: время, место, судьба".)

👉🏻 Зона Довлатова

К спорту я абсолютно равнодушен. Припоминается единственное в моей жизни спортивное достижение. Случилось это на чемпионате вузов по боксу. Минут сорок пролежал я тогда в глубоком обмороке. И долго еще меня преследовал запах нашатырного спирта...
Короче, не мое это дело.

"Марш одиноких"

👉🏻 Зона Довлатова

Теперь я решил действовать четко и официально. Никаких товарищеских переговоров. Регистрирую книгу. Жду рецензии. Потом... Что, собственно, будет потом, я не знал.
Я был уверен, что рукопись мне возвратят. Зачем же, спрашивается, тел я в издательство? Неискушенному человеку это трудно объяснить. Казалось бы, все понимаешь. И все-таки надеешься...

"Ремесло"

👉🏻 Зона Довлатова

У режиссера Климова был номенклатурный папа. Член ЦК. О Климове говорили:
— Хорошо быть левым, когда есть поддержка справа...

"Записные книжки. Соло на Ундервуде"

👉🏻 Зона Довлатова

На первом этаже возвышался бронзовый Ленин. На втором — тоже бронзовый Ленин, поменьше. На третьем — Карл Маркс с похоронным венком бороды.

— Интересно, кто на четвертом дежурит? — спросил, ухмыляясь, Жбанков.

Там снова оказался Ленин, но уже из гипса...

"Компромисс"

👉🏻 Зона Довлатова

Самиздат распространился повсеместно. Если вам говорили: «Дай что-нибудь почитать», значит, речь шла о самиздате. Попросить официальную книгу считалось неприличным.
Масштабы увлечения самиздатом достигали масштабов российского пьянства.

"Как издаваться на Западе?"

👉🏻 Зона Довлатова

Я вспоминаю такой эпизод. Заключенные рыли траншею под Иоссером. Среди них был домушник по фамилии Енин.
Дело шло к обеду. Енин отбросил лопатой последний ком земли. Мелко раздробил его, затем склонился над горстью праха.
Его окружили притихшие зеки.
Он поднял с земли микроскопическую вещь и долго тер ее рукавом. Это был осколок чашки величиной с трехкопеечную монету. Там сохранился фрагмент рисунка — девочка в голубом платьице. Уцелело только плечико и голубой рукав.
На глазах у зека появились слезы. Он прижал стекло к губам и тихо выговорил:
— Сеанс!..
Лагерное "сеанс" означает всякое переживание эротического характера. Даже шире — всякого рода положительное чувственное ощущение. Женщина в зоне — сеанс. Порнографическая фотография — сеанс. Но и кусочек рыбы в баланде — это тоже сеанс.
— Сеанс! — повторил Енин.
И окружавшие его зеки дружно подтвердили:
— Сеанс!..

Мир, в который я попал, был ужасен. И все-таки улыбался я не реже, чем сейчас. Грустил — не чаще.
Будет время, расскажу об этом подробнее...

"Зона"

👉🏻 Зона Довлатова

Ольга Форш перелистывала жалобную книгу. Обнаружила такую запись: "В каше то и дело попадаются лесные насекомые. Недавно встретился мне за ужином жук-короед".
— Как вы думаете, — спросила Форш, — это жалоба или благодарность?

"Записные книжки. Соло на Ундервуде"

👉🏻 Зона Довлатова

Майор сделал паузу. Чуть приподнялся над столом. Затем слегка возвысил голос:
— Мы рассчитываем на вашу сознательность. Хотя вы человек довольно легкомысленный. Сведения, которые мы имеем о вас, более чем противоречивы. Конкретно — бытовая неразборчивость, пьянка, сомнительные анекдоты...
Мне захотелось спросить — что же тут противоречивого?

"Чемодан"

👉🏻 Зона Довлатова

Дело было в кулуарах лиссабонской конференции. Помню, Энн Гетти сбросила мне на руки шубу. Несу я эту шубу в гардероб и думаю:
"Продать бы отсюда ворсинок шесть. И потом лет шесть не работать".

"Записные книжки. Соло на Ундервуде"

👉🏻 Зона Довлатова