В самом конце года по решению суда закрыли ресторан Birch, что на Кирочной улице.

Один из самых пафосных общепитов города, где проверяющие нашли массу нарушений – отсутствие маркировки, не списывали просрочку и так далее.

Но самое чудовищное, что Birch организовал кухню прямо в квартире, из которой постоянно исходили зловонные запахи, заставляющие страдать соседей.

Так как кухня расположилась в квартире, соседи Birch постоянно встречали поваров заведения – преимущественно иностранных специалистов, не каждому из которых, судя по внешнему виду, можно было доверить приготовление шавермы.

Удивительное, что Birch приносил хозяину по миллиону долларов чистой прибыли в год, резервировать столик нужно было чуть ли не за месяц, засиживаться не давали, блюда подавали только сетами, самый дешевый вроде бы за шесть тысяч рублей.

И весь этот пафос за неслыханные деньги обслуживали мигранты. Приезжали столичные дельцы, которым, видимо, деньги ляжку жгут, но вместо того, чтобы пойти в нормальную столовую, где блюда готовят проверенный советские поварихи, унижались, чтобы попасть в Birch к мигрантам. Одно слово - москвичи.

Боже! Я этот Новый год встретил в окружении решительно, как модно говорить, токсичных пар. Спасибо, Господи! Хоть где-то ты услышал мои молитвы.

Новый год .

Десять, а то и пятнадцать лет назад, на новогодние праздники залип на «Битву экстрасенсов». Засасывает, да так, что не выбраться. В эти праздники смотрю «Черный список. На кухне».

Два шеф-повара, имена которых ничего не говорят по крайней мере мне, помогают ресторанам в разных городах нашей необъятной страны найти поваров. Выбирают из трех ценовых сегментов.

За одну смену повара берут нехило так. От четырех тысяч рублей до двадцати, а то и тридцати тысяч – те, кто наглее. Готовить, как показывает проверка, не умеет почти никто.

Повсеместное нарушение санитарных требований, повара с двадцатилетнем стажем не могу приготовить элементарные блюда. Единственный, кто более-менее справляется с заданием, повара из дешевого сегмента с базовым образованием (кулинарный техникум).

После передачи, посмотрел я выпусков пять-шесть, страшно стало даже думать о еде в ресторанах. Повара вроде бы готовят, что заказал, но когда ведущие начинают проверять, ужас, сплошной ужас.

И дело не во вкусе, а как эти блюда и из чего готовили. Повара не брезгуют пробовать одной ложкой, лезут руками в сковородки, готовят из просроченных продуктов, видят, что фарш с волосами, но все равно лепят котлеты. Лучше бы не смотрел.

КВН до сих пор выходит - для меня откровение, и там даже можно услышать интересные шутки. Современные смехачи, правда, уже не могут без Виталия Валентиновича, но Милонов всегда умел хорошо шутить и, что немаловажно, иронизировать над собой, поэтому его появление на сцене КВН не удивляет, как сам КВН. Жаль, что номер коротенький.

Тетка с подружкой, хорошо приняв дома под бой курантов, отправилась в середине ночи тусоваться на печально известную улицу Рубинштейна.

Ближе к девяти утра собираясь на выход, тетка обнаружила, что из гардероба пропало пальто. Персонал сочувствия не проявил, претензию не взял, полиция ехала долго, тетку с подружкой в итоге охрана выкинула на улицу.

Сколько можно повторять: не ходите на улицу Рубинштейна! Никогда! Ходите, точнее, но никогда не заходите ни в один бар, ресторан или кафе. Весь общепит на этой улице проклят. С тех самых пор, как там, вопреки протестам мэра Анатолия Собчака, появился «Макдоналдс».

Тетку, конечно, жалко, но это с одной стороны, с другой – а чего она еще ожидала? Санкт-Петербург великий город, в нем миллиард хороших мест, где можно встретить Новый год и хорошо повеселиться, а эта особа теперь без пальто поперлась на улицу Рубинштейна. Ну кто она после этого?

Нормальные люди, справив по-русски Новый год, то есть без алкоголя и жирной еды, утром стояли в очереди в Эрмитаж. Трезвые, веселые, с полными животами духовной пищи. Истинные петербуржцы.

Давно следует принять закон, если заходишь в любой общепит на улице Рубинштейна, то расписываешься кровью и больше никто в мире не несет ответственность за твое благополучие. Считай, ты в аду, откуда дороги назад нет.

Умер Алексей Кривский, с которым мы были знакомы лет двадцать. Хороший, добрый парень, медик, организатор джазовых фестивалей и концертов группы Billy’s Band. Очень жаль. Молодой мужик, рано ушел.

Январь двадцать пятого косит, не жалея никого.

Умер бывший петербургский депутат Игорь Тимофеев. Доктор медицинских наук, полковник, депутатом райсовета выбрался еще в 1990 году, потом три раза избирался в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга.

В 2011 году проиграл выборы, хотя, конечно, правильно сказать, Тимофеева выперли из Мариинского дворца, как тогда многих ветеранов питерского парламентаризма. Но дали отступные в виде должности судьи Уставного суда. Тимофеев, будучи профессором медицины, написал несколько работ по конституционному праву.

Тимофеев ушел из жизни после продолжительной болезни. 66 лет, всего год после пенсии, хотя, ясно, пенсия у Тимофеева военная и не в пенсии дело, человеком Игорь Владимирович был весьма состоятельным.

Шестьдесят шесть – возраст, когда еще рано подводить итоги. Жаль. Умер хороший врач, заставший Афганистан. Депутатом он был так себе, его вынужденный уход из Законодательного Собрания петербуржцы не заметили, а то, что он был судье, вообще никто не помнит.

Равнодушно поглядываю, что происходит в отечественном литературном мире, а мир-то не один, миров много, и в каждом идет грызня.

Грязня преимущественно там, где мало конкуренции и денег. Где неизвестные авторы с малюсенькими тиражами изо все сил пытаются дорваться до государственных дотаций, которые раздают или тупо переводами на карту, маскируя под важные проекты (мастерские, форумы), или через премии с нулевым авторитетом, но большими призовым фондом.

В реальном литературном или в книжном мире главенствует Виктор Дашкевич, пришедший на место иностранного агента и террориста Бориса Акунина, давно сбежавшего во Францию. 46-летний Дашкевич лишь переехал из Владивостока в Санкт-Петербург.

Дашкевич сегодня самый продаваемый автор. За год он реализовал 62,5 тысячи копий только одного романа. Плюс к этому 8,4 тысячи электронных копий и почти 9 тысяч аудио. Другая книга Дашкевича за девять месяцев текущего года разошлась тиражом 41,5 тысяч экземпляров, плюс 8,6 тысяч электронных книг и почти 11 тысяч аудио.

Если раньше книги читали в основном тетки, то теперь книги читает молодежь, ориентированная на «взрослую» литературу. Рецепт популярного романа прост: детективный сюжет плюс щепотка любви (романтики), в общем, на чем долгие годы зарабатывала Дарья Донцова, правда, ее читатель или помер, или перестал читать, впав в маразм. В кино по схожему алгоритму сейчас успешно работает Сергей Минаев, придумавший сериалы «Золотое дно» и «Первый номер».

За три года Специальной военной операции вышло несколько десятков книг прозы о событиях на территории бывшей УССР. Но ни одна книга не стала бестселлером. Впрочем, что считать бестселлером? В некоторых случаях пять тысяч проданных копий – успех.

На месте профильного управления царской канцелярии я давно бы заказал серию романов об СВО, но не в стиле «лейтенантской прозы» - дело будущего, сейчас нужна хорошая и вместе с тем обывательская проза о войне, почти комикс. Некий герой (майор Роман Шилов из «Ментовских войн» - классический образец) ищет киевских диверсантов в Москве, параллельно в кого-нибудь влюбившись (либеральную журналистку, например).

Не секрет же, что молодежь не сразу поняла цели СВО и саму спецоперацию, некоторые юноши и девушки бежали из страны. Понадобилось полтора-два года, чтобы половина из них вернулась, приняв СВО, встав на сторону своей Родины. А с хорошей, даже так – доходчивой литературой можно было избежать Верхнего Ларса и еще много чего.

Через двадцать два дня в Белоруссии выборы президента.

Нам же ничего про выборы почему-то не рассказывают (не видел ни одного обсуждения на федеральных телеканалах), а ведь это важное политическое событие для России, выбирают главу союзного государства.

Понятно, опять выберут Александра Лукашенко, но самое время начать воспитывать оппозицию, иначе оппозицию, как уже было, воспитает Госдеп.

Среди конкурентов Лукашенко есть женщина, Анна Канопацкая, вроде бы участвовала в выборах пять лет назад, была депутатом белорусской Госдумы. Пишут, что ее отец – первый в официальный миллионер (в долларах, разумеется) в Белоруссии.

Интересные выборы. Вероятней всего, последние для Лукашенко.

В новогодние праздники усерднее прочих трудился оргкомитет литературной премии «Главкнига». Кстати, кто вспомнит и назовет лауреата прошлого года, тому приз в студию.

«Главкнига» появилась на обломках «Национального бестселлера» и, так сказать, не выстрелила. Хуже того, скоропостижно скончался спонсор премии, который закрыл «Национальный бестселлер», испугавшись, что жюри может выбрать «неправильного» лауреата.

С «Главкнигой» все проще. В прошлом сезоне в финал попали книги, изданные в издательстве основателя и спонсора премии. В этом сезоне в финале друзья и товарищи членов Экспертного совета, которые, похоже, номинировали сами себя и сами себя будут скоро награждать.

Сразу оговорюсь, без претензий. «Главнига» создана как междусобойчик, вручать миллион рублей (или слиток золота на миллион рублей – запутался, какой приз) могут хоть пачке желтой бумаги.

Кто победит, абсолютно все равно. Хоть хороший писатель, хоть плохой, хоть столб, хоть фонарь, хоть аптека, хоть дружба. Я бы, к слову, приз разделил между финалистами и организаторами, вышло где-нибудь по 100 тысяч на брата – хорошие деньги, на месте финалистов и организаторов не стал бы отказываться.

В России, к сожалению, угробили литературный процесс. Загубили все литературные премии. Нет ни одной авторитетной премии, прозрачной, ну чтобы судачили, хвалили и злились, но книга-победитель обязательно нашла бы своего читателя и гремела на всю страну.

Но сейчас другой тренд. Тренд страха. Организаторы и спонсоры боятся, что премию может получить условный «либерал», который, поднявшись на сцену, крикнет что-нибудь плохое про СВО или сморозит глупость вроде «голой вечеринки».

Задача из непростых. Победить должна книга, во-первых, хорошего автора, во-вторых, дружественного, в-третьих, надежного. А что делать? Организаторы вынуждены награждать друг дружку по пятому разу. К бабке не ходи, без всякого решения жюри ясно, кто победит на «Главкниге».

Потом, года через два, когда продадут первый крохотный тираж книги-победителя, на обложке нового тиража наштампуют «лауреат» и далее ничего не значащие названия премий. Чего ждать, сейчас уже можно лепить на обложку «Лауреат премии «Лучший писатель страны» - все равно всем насрать.

Оставшиеся и новые премии тиражи не увеличивают и книги не продают. Честнее, так сказать, по совести призовой фонд разделить, остаток пропить и обойтись без клоунады «and the Oscar goes to…» .

Новости кино. Юра Борисов пролетел на «Золотом глобусе». Приз достался брату парня из фильма «Один дома».

Комик-террорист дал очередное интервью американскому журналисту. Три раза матюгнулся по-русски, заявив, что презирает русский народ. Агония.

Лучшие фильмы года по версии «Золотого глобуса»: «Бруталист» и «Эмилия Перес». «Эмилия Перес» - мюзикл, рассказывающий, как богатый наркобарон кое-что себе отрезал и стал женщиной.