¡Atención!
В очередном выпуске второго сезона совместного подкаста «Стального шлема» и «Берсальеров» мы поговорили про Вторую Испанскую республику и те фракции, которые пытались её защищать в годы Гражданской войны 1936 – 1939 гг.
Президентом республики являлся левый либерал, а посты премьер-министров большую часть времени занимали представители Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП). Наибольшую внешнюю помощь оказывал Советский Союз, что повышало политический вес сталинистской Коммунистической партии (КПИ), но при этом существовала и альтернативная антисталинская Рабочая партия марксистского единства (ПОУМ), которая объединяла троцкистов и бухаринцев.
Наконец, Каталония и Арагон стали центрами анархистской революции, которую можно назвать «Четвёртым путём» для западной цивилизации в первой половине XX в. наряду с либеральной демократией, государственным коммунизмом и фашизмом. Это позволило историку Александру Шубину даже писать о «Великой испанской революции», которая по аналогии с «Великой французской» и «Великой российской» открывала новую альтернативу общественного развития. Примечательно, что в итоге её силой подавили не открытые враги с националистической франкистской стороны, а собственные этатистские либеральные и марксистские «союзники».
Подробнее обо всей этой «цветущей сложности» испанского левого движения в годы Гражданской войны слушайте нас на всех удобных платформах:
stahlhelmdelbersagliere.co.uk
Яндекс.Музыка
В очередном выпуске второго сезона совместного подкаста «Стального шлема» и «Берсальеров» мы поговорили про Вторую Испанскую республику и те фракции, которые пытались её защищать в годы Гражданской войны 1936 – 1939 гг.
Президентом республики являлся левый либерал, а посты премьер-министров большую часть времени занимали представители Испанской социалистической рабочей партии (ИСРП). Наибольшую внешнюю помощь оказывал Советский Союз, что повышало политический вес сталинистской Коммунистической партии (КПИ), но при этом существовала и альтернативная антисталинская Рабочая партия марксистского единства (ПОУМ), которая объединяла троцкистов и бухаринцев.
Наконец, Каталония и Арагон стали центрами анархистской революции, которую можно назвать «Четвёртым путём» для западной цивилизации в первой половине XX в. наряду с либеральной демократией, государственным коммунизмом и фашизмом. Это позволило историку Александру Шубину даже писать о «Великой испанской революции», которая по аналогии с «Великой французской» и «Великой российской» открывала новую альтернативу общественного развития. Примечательно, что в итоге её силой подавили не открытые враги с националистической франкистской стороны, а собственные этатистские либеральные и марксистские «союзники».
Подробнее обо всей этой «цветущей сложности» испанского левого движения в годы Гражданской войны слушайте нас на всех удобных платформах:
stahlhelmdelbersagliere.co.uk
Яндекс.Музыка
Как антивоенный президент втянул Америку в войну
В 1914 – 1916 гг. Соединённые Штаты оставались нейтральной державой, хотя симпатий к Антанте здесь в целом было больше, чем к Центральным державам. Во-первых, коммерческие сделки с Союзниками были куда масштабнее, чем со странами Центрального блока. Во-вторых, британцы вели успешную информационную войну и настраивали американское общественное мнение против Германии рассказами о чудовищных зверствах прусской военщины. В-третьих, немцы подставлялись сами – их подводные лодки топили нейтральные американские корабли (самым известным примером стал лайнер «Лузитания» в мае 1915 г.), а германские агенты устраивали теракты на территории США, чтобы сорвать поставки Союзникам.
Общественное мнение Штатов разделилось. За нейтралитет, читай за невмешательство в войну на стороне Антанты, выступали иммигранты из Германии и Ирландии. Их также поддерживали социалисты и многие прогрессисты, полагавшие, что вмешательство в боевые действия будет выгодно только богатым.
Сторонников войны возглавили бывший президент от Республиканской партии Теодор Рузвельт и бывший начальник штаба армии Леонард Вуд, которые создали такие организации как «Лига национальной безопасности», «Американское общество обороны» и «Движение готовности». Они выступали за введение всеобщей воинской повинности, боролись с «германским влиянием» в культуре и требовали «100% американизма» от всех американцев немецкого происхождения.
Демократическая администрация президента Вудро Вильсона оказалась меж двух огней. Сам Вильсон симпатизировал Антанте, но вступать в войну на её стороне, как того требовал Рузвельт, пока не решался, надеясь выступить в качестве мирного посредника. Он также отказался вводить призыв, но зато поддержал законы о расширении армии, флота и Национальной гвардии.
В ноябре 1916 г. должны были пройти очередные президентские выборы. Вильсон баллотировался на второй срок, тогда как республиканцы выдвинули судью Верховного суда Чарльза Эванса Хьюза. На предыдущих выборах 1912 г. Вильсон победил исключительно из-за того, что «слоны» раскололись между сторонниками Тафта и Рузвельта («лосей»), поэтому на этот раз оба поддержали Хьюза. Кампания прогрессиста Вильсона строилась на лозунгах, вроде «Он удержал нас от войны» и «Америка превыше всего». Наоборот, более консервативный во внутренних делах Хьюз поддерживал «Движение готовности».
В итоге 7 ноября Вильсон победил Хьюза: 49,2% vs 46,1% в народном голосовании, но лишь 277 выборщиков vs 254. Решающим штатом стала Калифорния с 13 делегатами – там разрыв между Вильсоном и Хьюзом составил 3,8 тыс. голосов или 0,4%. На первый взгляд, антивоенный (а кто-то бы даже сказал «прогерманский») кандидат победил провоенного.
Всего за 5 месяцев всё перевернулось с ног на голову.
Немцы справедливо полагали, что мирный план Вильсона подразумевал их отход с оккупированных территорий, на что германская военно-политическая верхушка идти не собиралась. Мирную инициативу американца следовало упредить, и 12 декабря Германия открыто предложила Антанте начать мирные переговоры без предварительных условий с учётом текущей линии фронта. Союзники отказались, после чего немцы перешли к эскалации – с 1 февраля 1917 г. они возобновили неограниченную подводную войну против любых кораблей, которые шли в британские порты. Американское судоходство вновь оказалось под угрозой.
3 февраля Вильсон разорвал дипломатические отношения с Германией, но пока воздержался от объявления войны. 24 февраля британцы передали президенту перехваченную телеграмму Циммермана, в которой немцы настраивали мексиканцев против США. 1 марта она была опубликована в газетах и вызвала широкое общественное возмущение. 20 марта Вильсон созвал свой Кабинет, который единогласно проголосовал за вступление в войну. 2 апреля президент обратился к Конгрессу с просьбой одобрить его решение с целью «положить конец всем войнам» и «обезопасить мир для демократии». 4 апреля это предложение большинством голосов одобрил Сенат, а 6 – Палата представителей.
Так Соединённые Штаты вступили в Первую мировую войну.
В 1914 – 1916 гг. Соединённые Штаты оставались нейтральной державой, хотя симпатий к Антанте здесь в целом было больше, чем к Центральным державам. Во-первых, коммерческие сделки с Союзниками были куда масштабнее, чем со странами Центрального блока. Во-вторых, британцы вели успешную информационную войну и настраивали американское общественное мнение против Германии рассказами о чудовищных зверствах прусской военщины. В-третьих, немцы подставлялись сами – их подводные лодки топили нейтральные американские корабли (самым известным примером стал лайнер «Лузитания» в мае 1915 г.), а германские агенты устраивали теракты на территории США, чтобы сорвать поставки Союзникам.
Общественное мнение Штатов разделилось. За нейтралитет, читай за невмешательство в войну на стороне Антанты, выступали иммигранты из Германии и Ирландии. Их также поддерживали социалисты и многие прогрессисты, полагавшие, что вмешательство в боевые действия будет выгодно только богатым.
Сторонников войны возглавили бывший президент от Республиканской партии Теодор Рузвельт и бывший начальник штаба армии Леонард Вуд, которые создали такие организации как «Лига национальной безопасности», «Американское общество обороны» и «Движение готовности». Они выступали за введение всеобщей воинской повинности, боролись с «германским влиянием» в культуре и требовали «100% американизма» от всех американцев немецкого происхождения.
Демократическая администрация президента Вудро Вильсона оказалась меж двух огней. Сам Вильсон симпатизировал Антанте, но вступать в войну на её стороне, как того требовал Рузвельт, пока не решался, надеясь выступить в качестве мирного посредника. Он также отказался вводить призыв, но зато поддержал законы о расширении армии, флота и Национальной гвардии.
В ноябре 1916 г. должны были пройти очередные президентские выборы. Вильсон баллотировался на второй срок, тогда как республиканцы выдвинули судью Верховного суда Чарльза Эванса Хьюза. На предыдущих выборах 1912 г. Вильсон победил исключительно из-за того, что «слоны» раскололись между сторонниками Тафта и Рузвельта («лосей»), поэтому на этот раз оба поддержали Хьюза. Кампания прогрессиста Вильсона строилась на лозунгах, вроде «Он удержал нас от войны» и «Америка превыше всего». Наоборот, более консервативный во внутренних делах Хьюз поддерживал «Движение готовности».
В итоге 7 ноября Вильсон победил Хьюза: 49,2% vs 46,1% в народном голосовании, но лишь 277 выборщиков vs 254. Решающим штатом стала Калифорния с 13 делегатами – там разрыв между Вильсоном и Хьюзом составил 3,8 тыс. голосов или 0,4%. На первый взгляд, антивоенный (а кто-то бы даже сказал «прогерманский») кандидат победил провоенного.
Всего за 5 месяцев всё перевернулось с ног на голову.
Немцы справедливо полагали, что мирный план Вильсона подразумевал их отход с оккупированных территорий, на что германская военно-политическая верхушка идти не собиралась. Мирную инициативу американца следовало упредить, и 12 декабря Германия открыто предложила Антанте начать мирные переговоры без предварительных условий с учётом текущей линии фронта. Союзники отказались, после чего немцы перешли к эскалации – с 1 февраля 1917 г. они возобновили неограниченную подводную войну против любых кораблей, которые шли в британские порты. Американское судоходство вновь оказалось под угрозой.
3 февраля Вильсон разорвал дипломатические отношения с Германией, но пока воздержался от объявления войны. 24 февраля британцы передали президенту перехваченную телеграмму Циммермана, в которой немцы настраивали мексиканцев против США. 1 марта она была опубликована в газетах и вызвала широкое общественное возмущение. 20 марта Вильсон созвал свой Кабинет, который единогласно проголосовал за вступление в войну. 2 апреля президент обратился к Конгрессу с просьбой одобрить его решение с целью «положить конец всем войнам» и «обезопасить мир для демократии». 4 апреля это предложение большинством голосов одобрил Сенат, а 6 – Палата представителей.
Так Соединённые Штаты вступили в Первую мировую войну.
Демократия дуреет с этого прикорма
Сегодня в свободную продажу поступил второй выпуск альманаха «Фронда». Первый был посвящён пандемии ковида и её влиянию на глобальные общественно-политические процессы. Второй номер концентрируется на теме кризиса демократии в современном мире. Свои статьи туда написали Григорий Баженов, админы каналов «Political Animals», «Политфак на связи» и другие интересные люди.
В эту компанию затесался и я – написал статью про свою любимую ЮАР. Я считаю, что в русскоязычном информационном пространстве господствуют какие-то апокалиптичные представления о новейшей истории этой страны после демонтажа апартеида в 1994 г. – сказки про «геноцид белых» и наступивший там каменный век под властью чёрных.
Это всё неправда, но это никак не отменяет того, что ЮАР – это действительно бедная страна с огромными социальными проблемами. Впрочем, таковой она была всегда: нужно понимать, что всё кажущееся «благополучие» эпохи апартеида стоит на статистике, касавшейся 20% белого населения – это примерно как сейчас делать выводы о России, основываясь исключительно на статистике по Москве, Московской области и Санкт-Петербургу.
30 лет назад, когда пал апартеид, в ЮАР были настроения, схожие с тем, что переживали многие граждане СССР в годы Перестройки и ранней РФ в начале 90-х – сейчас построим демократию и заживём как в «Первом мире». Все эти надежды разбились о суровую реальность – парламентаризм, местное самоуправление, многопартийность, плюрализм, независимые суды и гражданское общество вроде и есть, а никакого процветания до сих пор нет: большая часть населения по-прежнему живёт в нищете, заслуженные борцы с апартеидом погрязли в коррупции и управленческой профнепригодности, полиция лютует, а гражданские активисты и члены профсоюзов рискуют схлопотать пулю в лоб.
В своей статье я рассказываю, как же так получилось, какие тенденции существуют в современном южноафриканском обществе (не зря выборы 2024 г. называли «судьбоносными» по аналогии с первыми многорасовыми выборами 1994 г., и они действительно в чём-то привели к политическому прорыву), и призываю считать демократию ценностью саму по себе, так как в исправлении социально-экономических проблем она может быть максимум инструментом (и то не всегда), но никогда – панацеей.
ЗАКАЗАТЬ ЖУРНАЛ
Сегодня в свободную продажу поступил второй выпуск альманаха «Фронда». Первый был посвящён пандемии ковида и её влиянию на глобальные общественно-политические процессы. Второй номер концентрируется на теме кризиса демократии в современном мире. Свои статьи туда написали Григорий Баженов, админы каналов «Political Animals», «Политфак на связи» и другие интересные люди.
В эту компанию затесался и я – написал статью про свою любимую ЮАР. Я считаю, что в русскоязычном информационном пространстве господствуют какие-то апокалиптичные представления о новейшей истории этой страны после демонтажа апартеида в 1994 г. – сказки про «геноцид белых» и наступивший там каменный век под властью чёрных.
Это всё неправда, но это никак не отменяет того, что ЮАР – это действительно бедная страна с огромными социальными проблемами. Впрочем, таковой она была всегда: нужно понимать, что всё кажущееся «благополучие» эпохи апартеида стоит на статистике, касавшейся 20% белого населения – это примерно как сейчас делать выводы о России, основываясь исключительно на статистике по Москве, Московской области и Санкт-Петербургу.
30 лет назад, когда пал апартеид, в ЮАР были настроения, схожие с тем, что переживали многие граждане СССР в годы Перестройки и ранней РФ в начале 90-х – сейчас построим демократию и заживём как в «Первом мире». Все эти надежды разбились о суровую реальность – парламентаризм, местное самоуправление, многопартийность, плюрализм, независимые суды и гражданское общество вроде и есть, а никакого процветания до сих пор нет: большая часть населения по-прежнему живёт в нищете, заслуженные борцы с апартеидом погрязли в коррупции и управленческой профнепригодности, полиция лютует, а гражданские активисты и члены профсоюзов рискуют схлопотать пулю в лоб.
В своей статье я рассказываю, как же так получилось, какие тенденции существуют в современном южноафриканском обществе (не зря выборы 2024 г. называли «судьбоносными» по аналогии с первыми многорасовыми выборами 1994 г., и они действительно в чём-то привели к политическому прорыву), и призываю считать демократию ценностью саму по себе, так как в исправлении социально-экономических проблем она может быть максимум инструментом (и то не всегда), но никогда – панацеей.
ЗАКАЗАТЬ ЖУРНАЛ
Telegram
ФРОНДА
⚡️«Конец демократии? Как мы разочаровались в народовластии» — новый выпуск «Фронды» доступен для заказа!
История демократии от Древней Греции до наших времен, ее состояние в начале XXI века, совместимы ли свобода и народовластие, правда ли демократия способствует…
История демократии от Древней Греции до наших времен, ее состояние в начале XXI века, совместимы ли свобода и народовластие, правда ли демократия способствует…
Слишком много декабрьских событий в Иркутске
В центре Иркутска есть улица Декабрьских событий, которая ещё до революции успела сменить своё первоначальное название. Сначала она называлась Московской из-за того, что через неё проходил Московский тракт – главный сухопутный маршрут, который связывал Сибирь с остальной Россией. В 1813 г. здесь на въезде в город установили триумфальные Московские ворота в честь 10-летия правления Александра I. Позднее улицу переименовали в Ланинскую по фамилии местных купцов.
В честь чего же улица получила своё современное название? На это есть вполне определённый ответ, но в публичном поле можно услышать аж три версии.
Люди, которые совсем не знают историю, склонны считать, что улица Декабрьских событий названа так в честь декабристов, благо на ней даже расположена площадь Декабристов (бывшая Успенская по названию снесённой церкви). Последние действительно тесно связаны с Иркутском – многие из них с семьями жили здесь в ссылке, в городе действуют два дома-музея: Трубецких и Волконских. Но нет, никакого отношения к событиям XIX в. название улицы не имеет.
Правильный ответ состоит в том, что улицу Декабрьских событий назвали так в честь декабрьских боёв 1917 г. Наряду с Московскими боями, это был самый кровавый эпизод в начале Гражданской войны с общим числом убитых и раненых примерно в 1 тыс. человек. Тогда друг другу противостояли два революционных комитета: эсеро-меньшевистский «Комитет защиты революции» с юнкерами и «Военно-революционный комитет» большевиков, левых эсеров и анархистов, опиравшийся на солдат гарнизона.
Иркутск оказался тогда этакой матрёшкой. В центре города юнкера изолировали отдельные очаги сопротивления красногвардейцев, но при этом сами оказались окружены подоспевшими подкреплениями леворадикальной коалиции, которые принялись активно обстреливать Иркутск из артиллерии. Восемь дней боёв кончились компромиссом – роспуском обоих революционных комитетов и созданием единого органа власти, но «красные» уже через сутки разорвали перемирие и вошли в город по льду вовремя замёрзшей Ангары, а их противники предпочли не рисковать и временно смирились. Подробнее о декабрьских боях 1917 г. можно прочитать в моей статье на Boosty или Patreon.
Однако существует ещё одна – более изощрённая – версия, которая относит название улицы к другим декабрьским боям эпохи Гражданской войны, только не в 1917 г., а два года спустя – в декабре 1919 г. Это неправильная версия, но у неё тоже есть сторонники, причём скорее более образованные в силу знания исторического контекста.
Временное Сибирское правительство отвоевало Иркутск у большевиков уже в июле 1918 г. В сентябре оно влилось в состав Временного Всероссийского правительства, а в ноябре в Омске случился государственный переворот, по итогу которого верховная власть перешла от эсеров к адмиралу Колчаку. В результате эсеры сочли «белых» равнозначным, а то и большим злом, чем большевики.
В декабре 1919 г. на фоне коллапса Восточного фронта в тылу у отступавших «белых», в том числе в Иркутске, началось восстание эсеро-меньшевистского Политцентра с целью создать буферное демократическое Сибирское государство, которое бы управлялось «однородным социалистическим правительством», то есть коалицией эсеров, меньшевиков и большевиков. Симпатии Антанты также были на стороне Политцентра.
Эсерам и меньшевикам удалось отбить Иркутск у «белых», а отступавшие чехословаки даже сдали им самого Колчака. Однако Политцентр не мог противостоять натиску РККА и в январе 1920 г. мирно без сопротивления передал власть в руки большевиков, и уже те расстреляли адмирала.
В ноябре того же года по случаю 3-й годовщины Октября значительная часть иркутской топонимики получила новые революционные названия, включая бывшую улицу Ланинскую, а отныне – Декабрьских событий.
В центре Иркутска есть улица Декабрьских событий, которая ещё до революции успела сменить своё первоначальное название. Сначала она называлась Московской из-за того, что через неё проходил Московский тракт – главный сухопутный маршрут, который связывал Сибирь с остальной Россией. В 1813 г. здесь на въезде в город установили триумфальные Московские ворота в честь 10-летия правления Александра I. Позднее улицу переименовали в Ланинскую по фамилии местных купцов.
В честь чего же улица получила своё современное название? На это есть вполне определённый ответ, но в публичном поле можно услышать аж три версии.
Люди, которые совсем не знают историю, склонны считать, что улица Декабрьских событий названа так в честь декабристов, благо на ней даже расположена площадь Декабристов (бывшая Успенская по названию снесённой церкви). Последние действительно тесно связаны с Иркутском – многие из них с семьями жили здесь в ссылке, в городе действуют два дома-музея: Трубецких и Волконских. Но нет, никакого отношения к событиям XIX в. название улицы не имеет.
Правильный ответ состоит в том, что улицу Декабрьских событий назвали так в честь декабрьских боёв 1917 г. Наряду с Московскими боями, это был самый кровавый эпизод в начале Гражданской войны с общим числом убитых и раненых примерно в 1 тыс. человек. Тогда друг другу противостояли два революционных комитета: эсеро-меньшевистский «Комитет защиты революции» с юнкерами и «Военно-революционный комитет» большевиков, левых эсеров и анархистов, опиравшийся на солдат гарнизона.
Иркутск оказался тогда этакой матрёшкой. В центре города юнкера изолировали отдельные очаги сопротивления красногвардейцев, но при этом сами оказались окружены подоспевшими подкреплениями леворадикальной коалиции, которые принялись активно обстреливать Иркутск из артиллерии. Восемь дней боёв кончились компромиссом – роспуском обоих революционных комитетов и созданием единого органа власти, но «красные» уже через сутки разорвали перемирие и вошли в город по льду вовремя замёрзшей Ангары, а их противники предпочли не рисковать и временно смирились. Подробнее о декабрьских боях 1917 г. можно прочитать в моей статье на Boosty или Patreon.
Однако существует ещё одна – более изощрённая – версия, которая относит название улицы к другим декабрьским боям эпохи Гражданской войны, только не в 1917 г., а два года спустя – в декабре 1919 г. Это неправильная версия, но у неё тоже есть сторонники, причём скорее более образованные в силу знания исторического контекста.
Временное Сибирское правительство отвоевало Иркутск у большевиков уже в июле 1918 г. В сентябре оно влилось в состав Временного Всероссийского правительства, а в ноябре в Омске случился государственный переворот, по итогу которого верховная власть перешла от эсеров к адмиралу Колчаку. В результате эсеры сочли «белых» равнозначным, а то и большим злом, чем большевики.
В декабре 1919 г. на фоне коллапса Восточного фронта в тылу у отступавших «белых», в том числе в Иркутске, началось восстание эсеро-меньшевистского Политцентра с целью создать буферное демократическое Сибирское государство, которое бы управлялось «однородным социалистическим правительством», то есть коалицией эсеров, меньшевиков и большевиков. Симпатии Антанты также были на стороне Политцентра.
Эсерам и меньшевикам удалось отбить Иркутск у «белых», а отступавшие чехословаки даже сдали им самого Колчака. Однако Политцентр не мог противостоять натиску РККА и в январе 1920 г. мирно без сопротивления передал власть в руки большевиков, и уже те расстреляли адмирала.
В ноябре того же года по случаю 3-й годовщины Октября значительная часть иркутской топонимики получила новые революционные названия, включая бывшую улицу Ланинскую, а отныне – Декабрьских событий.
Американское завоевание Канады
В декабре 2024 г. избранный президент США Дональд Трамп эпатировал публику заявлениями о намерении присоединить Канаду в качестве «51-го штата». Очевидно, что никаких реальных действий для этого не станет предпринимать даже Трамп, но подобные разговоры дают повод вспомнить о реальных исторических попытках включить Канаду в состав США.
Сама по себе эта идея буквально является ровесницей независимого американского государства. В годы Американской революции представители восставших Тринадцати колоний несколько раз пытались перетянуть франкоязычных канадцев на свою сторону. Континентальные Конгрессы слали подмётные письма, а в 1775 г., то есть ещё до подписания Декларации независимости, войска сепаратистов вторглись в Квебек с целью расширить восстание против метрополии на эту провинцию. Американцы тогда даже взяли Монреаль, однако новогодний штурм города Квебека в снежную бурю 31 декабря полностью провалился, а командующий вторжением генерал Ричард Монтгомери был убит. В конце концов, католические франко-канадцы в массе своей остались равнодушны к делу англоязычных протестантов, а британские подкрепления в течение 1776 г. вытеснили американцев из Квебека.
Тем не менее в первом конституционном документе США – Статьях Конфедерации 1777 г. – была специальная 11-я статья, которая гласила, что Канада имеет право на автоматическое присоединение к Союзу. По итогу Парижского мирного договора 1783 г. большая часть Канады осталась под контролем Великобритании, но к США перешли квебекские территории южнее Великих озёр, где сейчас расположены штаты Огайо, Индиана, Иллинойс, Мичиган, Висконсин и Миннесота.
В 1812 г. началась ещё одна англо-американская война, во время которой американцы снова попытались захватить Канаду, и снова все их атаки были отбиты. Большую роль в этом сыграли силы канадской колониальной милиции, набранной из лоялистов и их потомков – тех американцев, кто в годы Американской революции выступил против сепаратистов, а после их победы предпочёл эмигрировать из нового государства туда, где ещё оставалась власть Короны. По ходу войны британцы сами на время оккупировали Детройт, а в 1814 г. дошли до Вашингтона, который сожгли вместе со всеми общественными зданиями, включая Белый дом и Капитолий. Гентский мирный договор 1815 г. вернул границу к статусу-кво. Больше США не предпринимали попыток захватить всю Канаду целиком.
Тем не менее в течение XIX в. между США и Великобританией продолжали вспыхивать территориальные споры по поводу отдельных регионов на канадской границе. В 1838 – 1839 гг. обострился конфликт между штатом Мэн и провинцией Нью-Брансуик, который даже получил название «Арустукской войны», хотя до реальных боевых действий дело не дошло. Он был урегулирован в 1842 г. договором Уэбстера – Ашбертона, который разделил спорную территорию.
В 1840-х гг. обострился спор об Орегоне – обе державы претендовали на протяженную линию вдоль тихоокеанского побережья, причём британцы заявили претензии вплоть до 42-го градуса северной широты, а американцы – до 54-го градуса и 40-й минуты. В какой-то момент кризис угрожал перерасти в Третью англо-американскую войну, но в 1846 г. стороны договорились разделить спорный регион по 49-й параллели.
В годы Гражданской войны правительство Великобритании симпатизировало КША, и Канада стала одной из баз для конфедеративных контрабандистов и шпионов. В отместку после окончания войны США стали базой для отрядов ирландских революционеров – фениев, которые в 1866 г. совершили ряд вооружённых нападений на Канаду с целью заставить Великобританию уйти из Ирландии. Хотя фении смогли разгромить канадскую милицию в битве при Риджуэе, общее соотношение сил было слишком неравным, так что ирландцы отступили без каких-либо политических успехов.
Тем не менее ирландское вторжение с территории США и само по себе восприятие Соединённых Штатов как потенциального захватчика настолько испугали канадцев, что уже в 1867 г. британские провинции в Северной Америке объединились в Канадскую Конфедерацию, положив начало канадской государственности.
В декабре 2024 г. избранный президент США Дональд Трамп эпатировал публику заявлениями о намерении присоединить Канаду в качестве «51-го штата». Очевидно, что никаких реальных действий для этого не станет предпринимать даже Трамп, но подобные разговоры дают повод вспомнить о реальных исторических попытках включить Канаду в состав США.
Сама по себе эта идея буквально является ровесницей независимого американского государства. В годы Американской революции представители восставших Тринадцати колоний несколько раз пытались перетянуть франкоязычных канадцев на свою сторону. Континентальные Конгрессы слали подмётные письма, а в 1775 г., то есть ещё до подписания Декларации независимости, войска сепаратистов вторглись в Квебек с целью расширить восстание против метрополии на эту провинцию. Американцы тогда даже взяли Монреаль, однако новогодний штурм города Квебека в снежную бурю 31 декабря полностью провалился, а командующий вторжением генерал Ричард Монтгомери был убит. В конце концов, католические франко-канадцы в массе своей остались равнодушны к делу англоязычных протестантов, а британские подкрепления в течение 1776 г. вытеснили американцев из Квебека.
Тем не менее в первом конституционном документе США – Статьях Конфедерации 1777 г. – была специальная 11-я статья, которая гласила, что Канада имеет право на автоматическое присоединение к Союзу. По итогу Парижского мирного договора 1783 г. большая часть Канады осталась под контролем Великобритании, но к США перешли квебекские территории южнее Великих озёр, где сейчас расположены штаты Огайо, Индиана, Иллинойс, Мичиган, Висконсин и Миннесота.
В 1812 г. началась ещё одна англо-американская война, во время которой американцы снова попытались захватить Канаду, и снова все их атаки были отбиты. Большую роль в этом сыграли силы канадской колониальной милиции, набранной из лоялистов и их потомков – тех американцев, кто в годы Американской революции выступил против сепаратистов, а после их победы предпочёл эмигрировать из нового государства туда, где ещё оставалась власть Короны. По ходу войны британцы сами на время оккупировали Детройт, а в 1814 г. дошли до Вашингтона, который сожгли вместе со всеми общественными зданиями, включая Белый дом и Капитолий. Гентский мирный договор 1815 г. вернул границу к статусу-кво. Больше США не предпринимали попыток захватить всю Канаду целиком.
Тем не менее в течение XIX в. между США и Великобританией продолжали вспыхивать территориальные споры по поводу отдельных регионов на канадской границе. В 1838 – 1839 гг. обострился конфликт между штатом Мэн и провинцией Нью-Брансуик, который даже получил название «Арустукской войны», хотя до реальных боевых действий дело не дошло. Он был урегулирован в 1842 г. договором Уэбстера – Ашбертона, который разделил спорную территорию.
В 1840-х гг. обострился спор об Орегоне – обе державы претендовали на протяженную линию вдоль тихоокеанского побережья, причём британцы заявили претензии вплоть до 42-го градуса северной широты, а американцы – до 54-го градуса и 40-й минуты. В какой-то момент кризис угрожал перерасти в Третью англо-американскую войну, но в 1846 г. стороны договорились разделить спорный регион по 49-й параллели.
В годы Гражданской войны правительство Великобритании симпатизировало КША, и Канада стала одной из баз для конфедеративных контрабандистов и шпионов. В отместку после окончания войны США стали базой для отрядов ирландских революционеров – фениев, которые в 1866 г. совершили ряд вооружённых нападений на Канаду с целью заставить Великобританию уйти из Ирландии. Хотя фении смогли разгромить канадскую милицию в битве при Риджуэе, общее соотношение сил было слишком неравным, так что ирландцы отступили без каких-либо политических успехов.
Тем не менее ирландское вторжение с территории США и само по себе восприятие Соединённых Штатов как потенциального захватчика настолько испугали канадцев, что уже в 1867 г. британские провинции в Северной Америке объединились в Канадскую Конфедерацию, положив начало канадской государственности.
Узнал из канала уважаемого иноагента @petrov_irk, что к 70-летию начала строительства Братской ГЭС в 1954 г. московская Библиотека им. Н. А. Некрасова совместно с корпорацией Эн+ сделали сайт с подкастами, хроникой, воспоминаниями, литературой, видеоархивом и музыкой. Считаю, что это отличный пример цифровой архивации, причём не какого-то стародавнего прошлого, а «зрелого» послевоенного СССР, который, на мой взгляд, обычно обделён широким общественным вниманием и зачастую воспринимается не более чем переходный этап между «по-настоящему интересными темами» – Второй мировой и распадом Советского Союза.
Братскую ГЭС строили с 1954 по 1967 гг., и наряду с тем, что это был один из бесспорных индустриальных успехов Советского Союза, это ещё был и знаковый эпизод «оттепельного» интеллигентского энтузиазма по поводу советского коммунистического проекта, «очищенного» от сталинизма. Гимном этих настроений стала евтушенковская поэма «Братская ГЭС». Энтузиазм по поводу «возвращения к ленинским нормам» стухнет при Брежневе и вновь ненадолго возродится в раннюю Перестройку при Горбачёве, чтобы затем окончательно уступить место отрицанию советской системы в принципе.
В настоящее время Братская ГЭС является третьей по мощности и первой по фактической среднегодовой выработке среди гидроэлектростанций России. Наряду с ГЭС в окрестностях острога и села XVII в. также был выстроен город Братск, в котором сейчас проживают около 220 тыс. человек и который оспаривает с Ангарском статус второго по населённости города Иркутской области.
https://electroproject.nekrasovka.ru/bratskayages
Братскую ГЭС строили с 1954 по 1967 гг., и наряду с тем, что это был один из бесспорных индустриальных успехов Советского Союза, это ещё был и знаковый эпизод «оттепельного» интеллигентского энтузиазма по поводу советского коммунистического проекта, «очищенного» от сталинизма. Гимном этих настроений стала евтушенковская поэма «Братская ГЭС». Энтузиазм по поводу «возвращения к ленинским нормам» стухнет при Брежневе и вновь ненадолго возродится в раннюю Перестройку при Горбачёве, чтобы затем окончательно уступить место отрицанию советской системы в принципе.
В настоящее время Братская ГЭС является третьей по мощности и первой по фактической среднегодовой выработке среди гидроэлектростанций России. Наряду с ГЭС в окрестностях острога и села XVII в. также был выстроен город Братск, в котором сейчас проживают около 220 тыс. человек и который оспаривает с Ангарском статус второго по населённости города Иркутской области.
https://electroproject.nekrasovka.ru/bratskayages
electroproject.nekrasovka.ru
Братская ГЭС. История строительства
Спецпроект энергохолдинга ЭН+ и Библиотеки им. Н.А. Некрасова, посвящённый 70-летию строительства Братской ГЭС