Ловите цитатник первой лекции Саши Григорьевой из курса «Пряники и вертепы: Рождество в истории и кулинарной культуре Европы».
Среди важнейших чудес Святого Николая Мирликийского — тайные подарки. Делалось всё это через окно, потому что труб, как вы понимаете, в Ликии особенно не водилось.
Ещё одно чудо Святого Николая — воскрешение трех детей. Их зарезал страшный злой мясник, чтобы засолить и продать вместо ветчины. Представьте себе старые французские народные песенки, в которых дети ангельскими голосками распевают вот этот кошмар про трех бедных деток, которые зашли к мяснику и оттуда уже не вышли.
Когда для Миры наступают тяжелые времена, когда она окончательно попадает под турецкий гнет, моряки из Бари решают, что медлить не стоит, и, несмотря на все сопротивление монахов, спасают кости Святого Николая от неверных и увозят их в Бари.
Надо сказать, что не только моряки из Бари пытались поправить свое положение спасением мощей святого Николая от неверных. Венецианцы тоже очень хотели, они просто немного не успели.
Моряки из Бари убегали в страшной спешке и похватали только большие кости, а уж венецианцы подчистили все остальное.
Поскольку у нас теперь есть удивительные возможности анализа, ДНК и вот это всё, — недавно даже проводили исследование костей в Венеции и костей в Барри. Обнаружили, что ДНК совпадает, это действительно один человек. Только частично в Барри, а частично в Венеции.
Святой Николай вообще-то приносил не только подарки для хороших детей, но и розги для плохих. Несмотря на всю доброту, приходилось соответствовать.
В прекрасном позитивистском 19 веке идея, что добрый святой с одной стороны дарит подарки, а с другой стороны — наказывает, уже выглядит как-то не комильфо. И внезапно у Святого Николая появляется помощник, так называемый Черный Пётр, которому и делегировали розги.
По поводу Черного Петра, кстати, в Нидерландах сейчас большие проблемы, потому что теперь считается, что если белый человек раскрашивает себе лицо черным — это ужасный расизм и надо всё отменить.
В результате плана Маршала, как известно, американские солдаты привезли не только гуманитарную помощь, но заодно и свое представление о рождестве и свое представление о Святом Николае. Так в Европе появился Санта Клаус.
(Внезапно) Церетели подарил городу Барри статую Святого Николая. Более того, он и городу Демре, бывшей Мире, тоже подарил бронзовую статую святого Николая. И был дикий скандал, потому что турецкое начальство решило, что святой Николай это не очень интересно, давайте бронзовую статую уберем и поставим пластиковую статую Санта Клауса. Потрясающее количество шороху было. Но в итоге святого Николая вернули, конечно.
Жутковатая штука с рогами на фото — Крампус, дьявол из немецкого фольклора, который также отвечал за наказание детей. Ведите себя хорошо, пожалуйста 👀
Среди важнейших чудес Святого Николая Мирликийского — тайные подарки. Делалось всё это через окно, потому что труб, как вы понимаете, в Ликии особенно не водилось.
Ещё одно чудо Святого Николая — воскрешение трех детей. Их зарезал страшный злой мясник, чтобы засолить и продать вместо ветчины. Представьте себе старые французские народные песенки, в которых дети ангельскими голосками распевают вот этот кошмар про трех бедных деток, которые зашли к мяснику и оттуда уже не вышли.
Когда для Миры наступают тяжелые времена, когда она окончательно попадает под турецкий гнет, моряки из Бари решают, что медлить не стоит, и, несмотря на все сопротивление монахов, спасают кости Святого Николая от неверных и увозят их в Бари.
Надо сказать, что не только моряки из Бари пытались поправить свое положение спасением мощей святого Николая от неверных. Венецианцы тоже очень хотели, они просто немного не успели.
Моряки из Бари убегали в страшной спешке и похватали только большие кости, а уж венецианцы подчистили все остальное.
Поскольку у нас теперь есть удивительные возможности анализа, ДНК и вот это всё, — недавно даже проводили исследование костей в Венеции и костей в Барри. Обнаружили, что ДНК совпадает, это действительно один человек. Только частично в Барри, а частично в Венеции.
Святой Николай вообще-то приносил не только подарки для хороших детей, но и розги для плохих. Несмотря на всю доброту, приходилось соответствовать.
В прекрасном позитивистском 19 веке идея, что добрый святой с одной стороны дарит подарки, а с другой стороны — наказывает, уже выглядит как-то не комильфо. И внезапно у Святого Николая появляется помощник, так называемый Черный Пётр, которому и делегировали розги.
По поводу Черного Петра, кстати, в Нидерландах сейчас большие проблемы, потому что теперь считается, что если белый человек раскрашивает себе лицо черным — это ужасный расизм и надо всё отменить.
В результате плана Маршала, как известно, американские солдаты привезли не только гуманитарную помощь, но заодно и свое представление о рождестве и свое представление о Святом Николае. Так в Европе появился Санта Клаус.
(Внезапно) Церетели подарил городу Барри статую Святого Николая. Более того, он и городу Демре, бывшей Мире, тоже подарил бронзовую статую святого Николая. И был дикий скандал, потому что турецкое начальство решило, что святой Николай это не очень интересно, давайте бронзовую статую уберем и поставим пластиковую статую Санта Клауса. Потрясающее количество шороху было. Но в итоге святого Николая вернули, конечно.
Жутковатая штука с рогами на фото — Крампус, дьявол из немецкого фольклора, который также отвечал за наказание детей. Ведите себя хорошо, пожалуйста 👀
Привет, это Олег, научный руководитель Страдариума.
Последние дни увлекся я Кристиной де Пизан, итальянкой, жившей и писавшей в Париже на французском на рубеже XIV–XV веков, в разгар Столетней войны (все войны кстати когда-то заканчиваются, даже столетние). Писала она много и хорошо, но почти никто уже ее не читает. А в России даже толком не переводили.
И все же. Готовится к выходу перевод её «Книги о граде женском», а я пишу к нему предисловие. Вскоре после Второй мировой войны, в 1949 году, Кристину вспомнила Симона де Бовуар: «Впервые мы видим, как женщина взялась за перо, чтобы заступиться за свой пол» (книга «Второй пол»). Любые серьезные интеллектуальные и социальные течения ищут корни, истоки, отцов-основателей. Совершенно логично, что феминизм нашел «мать-основательницу» в лице Кристины. Действительно, обращаясь и к женщинам, и к мужчинам в форме послания к Купидону, она осуждает царящую вокруг несправедливость:
Коли возьмутся женщины писать,
Иначе все пойдет, хочу сказать.
Любая знает: зря осуждена,
И доля ей неравная дана.
Кто вышел посильней, тот и схватил
Куш, коим сам себя и наделил.
Кристина — не первая средневековая писательница, но первая, кто сделала себе из литературы профессию и заработок в сотню парижских ливров годовых. А заказчики типа герцога Жана смиренно ждали, когда она, следившая за изготовлением иллюстрированных рукописей, пошлет ему обещанное собрание своих сочинений. Большая была молодец, я бы многое отдал, чтобы с такой женщиной познакомиться. Мы бы с ней нашли общий язык: она знала цену жизни на чужбине.
А у нас совсем скоро начинается мой новый совместный с Сашей Архиповой (признана иноагентом) курс об истории Рождества и Нового года. Заглядывайте!
Последние дни увлекся я Кристиной де Пизан, итальянкой, жившей и писавшей в Париже на французском на рубеже XIV–XV веков, в разгар Столетней войны (все войны кстати когда-то заканчиваются, даже столетние). Писала она много и хорошо, но почти никто уже ее не читает. А в России даже толком не переводили.
И все же. Готовится к выходу перевод её «Книги о граде женском», а я пишу к нему предисловие. Вскоре после Второй мировой войны, в 1949 году, Кристину вспомнила Симона де Бовуар: «Впервые мы видим, как женщина взялась за перо, чтобы заступиться за свой пол» (книга «Второй пол»). Любые серьезные интеллектуальные и социальные течения ищут корни, истоки, отцов-основателей. Совершенно логично, что феминизм нашел «мать-основательницу» в лице Кристины. Действительно, обращаясь и к женщинам, и к мужчинам в форме послания к Купидону, она осуждает царящую вокруг несправедливость:
Коли возьмутся женщины писать,
Иначе все пойдет, хочу сказать.
Любая знает: зря осуждена,
И доля ей неравная дана.
Кто вышел посильней, тот и схватил
Куш, коим сам себя и наделил.
Кристина — не первая средневековая писательница, но первая, кто сделала себе из литературы профессию и заработок в сотню парижских ливров годовых. А заказчики типа герцога Жана смиренно ждали, когда она, следившая за изготовлением иллюстрированных рукописей, пошлет ему обещанное собрание своих сочинений. Большая была молодец, я бы многое отдал, чтобы с такой женщиной познакомиться. Мы бы с ней нашли общий язык: она знала цену жизни на чужбине.
А у нас совсем скоро начинается мой новый совместный с Сашей Архиповой (признана иноагентом) курс об истории Рождества и Нового года. Заглядывайте!
Чур не гуглить!
Если верить фламандской пословице (и Питеру Брейгелю), быть неискренним — значит "целовать..."
Если верить фламандской пословице (и Питеру Брейгелю), быть неискренним — значит "целовать..."
Anonymous Quiz
19%
дверную ручку
10%
чёрта внучку
35%
уродливую вдову
6%
недовольную сову
12%
лапу льву
8%
старую каргу
10%
мерзлую кочергу
На этом известном фото — люди, которые в течение 5 лет реставрировали собор Парижской Богоматери. Сложно перестать любоваться этой фотографией ♥️
Сегодня собор открывается для посещения, а мы решили организовать для вас бесплатную лекцию.
Собор Парижской Богоматери — памятник многострадальной, но великой судьбы. Это не самый большой, не самый смелый, даже не самый «готический» собор Западной Европы. Вместе с тем, в XII-XIII веках он строился как модель для подражания — и это архитекторам, художникам и скульпторам удалось. Однако то, что нам часто представляется неколебимой громадой камня, на самом деле — хрупкое кружево. Недавний пожар — лишь очередное бедствие в череде других пожаров, революционных атак и не слишком удачных перестроек. Об этом и поговорим с медиевистами Олегом Воскобойниковым и Михаилом Майзульсом.
Ждем всех вечером 17 декабря!
Нужна только регистрация.
Сегодня собор открывается для посещения, а мы решили организовать для вас бесплатную лекцию.
Собор Парижской Богоматери — памятник многострадальной, но великой судьбы. Это не самый большой, не самый смелый, даже не самый «готический» собор Западной Европы. Вместе с тем, в XII-XIII веках он строился как модель для подражания — и это архитекторам, художникам и скульпторам удалось. Однако то, что нам часто представляется неколебимой громадой камня, на самом деле — хрупкое кружево. Недавний пожар — лишь очередное бедствие в череде других пожаров, революционных атак и не слишком удачных перестроек. Об этом и поговорим с медиевистами Олегом Воскобойниковым и Михаилом Майзульсом.
Ждем всех вечером 17 декабря!
Нужна только регистрация.
Сегодня показываем рыбов 🤩
Это иллюстрации из копии 16 века рукописи «О свойствах животных» Мануила Фила (ок. 1275 — ок. 1345).
Считается, что все миниатюры рукописи, включая этих восхитительных рыб, выполнены женщиной! Безымянной дочерью писца и каллиграфа Анжа Вержеса.
Это иллюстрации из копии 16 века рукописи «О свойствах животных» Мануила Фила (ок. 1275 — ок. 1345).
Считается, что все миниатюры рукописи, включая этих восхитительных рыб, выполнены женщиной! Безымянной дочерью писца и каллиграфа Анжа Вержеса.
🪼Страдающие чудо-рыбы заслуживают отдельного стикер-пака. Согласны?
Ловите! 👇👇👇
Ловите! 👇👇👇
⚡️Ловите историю из открытой лекции Олега Воскобойникова, научного руководителя Страдариума!
Шведский режиссер Ингмар Бергман — не морализатор, но фильмы его такие, как будто они предъявляют человечеству счет, который это самое человечество по определению не в состоянии заплатить. «Седьмая печать», которую, я уверен, большинство из вас видели, — самый знаменитый фильм о Средневековье в рамках арт-хауса. Кино не для отдыха, но, несмотря на множество клише о Средневековье, очень красивое и многоплановое, поднимающее массу непростых вопросов: Бог и Дьявол, жизнь и смерть, правые и виноватые.
А повод для картины — фресочка, которую Бергман видел в своей родной Швеции в церкви, в местечке Тэбю. На ней изображен некий горожанин, играющий со смертью в шахматы. Хотя фреска — конца 15 века, это не позднесредневековая идея, это идея средневековая в целом. Мы все умрем, нет никаких особых сомнений, просто люди 15 века думали об этом чаще, чем мы с вами. Тема встречи живых и мертвых, смерти с косой, которая приходит за нами за всеми — она в эту эпоху почти навязчива. И к 15 веку формируется такое явление в средневековой культуре, которое мы называем французским словом «макабр». Макабр — это всё, что связано со смертью.
Бергман — не медиевист, он не специализировался на жанре исторического кино. Ему просто надоело снимать про семейные дрязги, он развернулся на 180 градусов, и у него вышел едва ли не самый медиевальный фильм всех времен. Жесты, взгляды, атмосфера, — все действительно очень средневеково.
Фильм «Седьмая печать» достаточно остросюжетный. 14 век, рыцарь возвращается из крестового похода и встречает на своей земле Чёрную смерть. На самом деле идея крестовых походов и сами походы не то чтобы вымерли к тому времени, но со смертью Людовика 9 они и не закончилиись. И позже войны оформлялись как крестовые походы: «мы вам сейчас покажем, откуда готовилось нападение», «там злыдни сидят и антихристы», «щас мы их всех!», — всё это вполне средневековая риторика.
И вот рыцарь и смерть играют в шахматы. Иногда улыбаются. У рыцаря есть шанс на победу — он хороший шахматист. В какой-то момент даже возникает иллюзия: может, он и выиграет? Но на дворе черная смерть. Чума. Это для русского человека что-то чуждое, а Европа очень долго помнила это страшное время: эпидемия унесла до четверти населения Европы, люди ненавидели друг друга. И именно это время Бергман берет для того, чтобы задать через Средневековье разного рода проклятые вопросы.
Смерть, как известно, в конце концов выигрывает партию. Страшный сюжет. Но — красивый. При том, что Бергман большой пессимист, фильм, без сомнения, оптимистичен, потому что жизнь побеждает смерть. Да, она уводит очень многих, рыцарь погибает, но, например, остается жив жонглер вместе со своей молодой женой и ребенком. И жизнь — побеждает.
А уже 12 декабря — старт нового курса Олега Воскобойникова в Страдариуме. Вместе с Сашей Архиповой (признана иноагентом) он прочитает самый жизнеутверждающий наш курс — об истории Рождества и Нового года. Присоединяйтесь!
Сегодня — последний день скидки!
Шведский режиссер Ингмар Бергман — не морализатор, но фильмы его такие, как будто они предъявляют человечеству счет, который это самое человечество по определению не в состоянии заплатить. «Седьмая печать», которую, я уверен, большинство из вас видели, — самый знаменитый фильм о Средневековье в рамках арт-хауса. Кино не для отдыха, но, несмотря на множество клише о Средневековье, очень красивое и многоплановое, поднимающее массу непростых вопросов: Бог и Дьявол, жизнь и смерть, правые и виноватые.
А повод для картины — фресочка, которую Бергман видел в своей родной Швеции в церкви, в местечке Тэбю. На ней изображен некий горожанин, играющий со смертью в шахматы. Хотя фреска — конца 15 века, это не позднесредневековая идея, это идея средневековая в целом. Мы все умрем, нет никаких особых сомнений, просто люди 15 века думали об этом чаще, чем мы с вами. Тема встречи живых и мертвых, смерти с косой, которая приходит за нами за всеми — она в эту эпоху почти навязчива. И к 15 веку формируется такое явление в средневековой культуре, которое мы называем французским словом «макабр». Макабр — это всё, что связано со смертью.
Бергман — не медиевист, он не специализировался на жанре исторического кино. Ему просто надоело снимать про семейные дрязги, он развернулся на 180 градусов, и у него вышел едва ли не самый медиевальный фильм всех времен. Жесты, взгляды, атмосфера, — все действительно очень средневеково.
Фильм «Седьмая печать» достаточно остросюжетный. 14 век, рыцарь возвращается из крестового похода и встречает на своей земле Чёрную смерть. На самом деле идея крестовых походов и сами походы не то чтобы вымерли к тому времени, но со смертью Людовика 9 они и не закончилиись. И позже войны оформлялись как крестовые походы: «мы вам сейчас покажем, откуда готовилось нападение», «там злыдни сидят и антихристы», «щас мы их всех!», — всё это вполне средневековая риторика.
И вот рыцарь и смерть играют в шахматы. Иногда улыбаются. У рыцаря есть шанс на победу — он хороший шахматист. В какой-то момент даже возникает иллюзия: может, он и выиграет? Но на дворе черная смерть. Чума. Это для русского человека что-то чуждое, а Европа очень долго помнила это страшное время: эпидемия унесла до четверти населения Европы, люди ненавидели друг друга. И именно это время Бергман берет для того, чтобы задать через Средневековье разного рода проклятые вопросы.
Смерть, как известно, в конце концов выигрывает партию. Страшный сюжет. Но — красивый. При том, что Бергман большой пессимист, фильм, без сомнения, оптимистичен, потому что жизнь побеждает смерть. Да, она уводит очень многих, рыцарь погибает, но, например, остается жив жонглер вместе со своей молодой женой и ребенком. И жизнь — побеждает.
А уже 12 декабря — старт нового курса Олега Воскобойникова в Страдариуме. Вместе с Сашей Архиповой (признана иноагентом) он прочитает самый жизнеутверждающий наш курс — об истории Рождества и Нового года. Присоединяйтесь!
Сегодня — последний день скидки!
Побочный эффект: вы можете забыть как глотать
(ориг., англ.: Side effect: you may forget how to swallow)
Это Янис, главный продюсер. Примерно в мае я подался на опен-колл на полугодовую лабораторию по аналоговой видеосъемке. Прошел отбор и начались встречи. Я снимал на чудесный аппарат КРАСНОГОРСК-3 — пленочная кинокамера 16мм. Мы сами заряжали, снимали, проявляли. А в промежутках я сильно ругался и задавал себе вопрос: ЗАЧЕМ Я ВООБЩЕ В ЭТО ВПИСАЛСЯ? Это техника из другого времени, вообще иной генерации. И я буквально на себе ощутил то, о чем писал Борис Гройс, что в технике возникает конфликт поколений. И вот я ощущаю это буквально телесно, совсем иная темпоральность заставляет меня буквально чувствовать тошноту от неприятия, что это все работает по-другому и в другой логике. Но в итоге я справился и присылаю посмотреть что получилось.
Субтитров нет, но можно прочитать ниже несколько строчек, и они расскажут в чем дело. Мокьюментари-фильм, лабораторный отчет. В 1960-х Kontemporary Art Center (KAC) разрабатывал психо-рецепторный интерфейс для улучшения оценок произведений искусства на аукционах. Алгоритм стимулировал вкусовые рецепторы испытуемых, которые, съедая съедобные модели объектов искусства, с высокой точностью предсказывали их стоимость. Разработку прекратили из-за побочного эффекта — атрофии глотательных мышц.
Ссылка https://youtu.be/fiBmHY_RqM8?si=boQ5CEDg8u_i6IQp
(ориг., англ.: Side effect: you may forget how to swallow)
Это Янис, главный продюсер. Примерно в мае я подался на опен-колл на полугодовую лабораторию по аналоговой видеосъемке. Прошел отбор и начались встречи. Я снимал на чудесный аппарат КРАСНОГОРСК-3 — пленочная кинокамера 16мм. Мы сами заряжали, снимали, проявляли. А в промежутках я сильно ругался и задавал себе вопрос: ЗАЧЕМ Я ВООБЩЕ В ЭТО ВПИСАЛСЯ? Это техника из другого времени, вообще иной генерации. И я буквально на себе ощутил то, о чем писал Борис Гройс, что в технике возникает конфликт поколений. И вот я ощущаю это буквально телесно, совсем иная темпоральность заставляет меня буквально чувствовать тошноту от неприятия, что это все работает по-другому и в другой логике. Но в итоге я справился и присылаю посмотреть что получилось.
Субтитров нет, но можно прочитать ниже несколько строчек, и они расскажут в чем дело. Мокьюментари-фильм, лабораторный отчет. В 1960-х Kontemporary Art Center (KAC) разрабатывал психо-рецепторный интерфейс для улучшения оценок произведений искусства на аукционах. Алгоритм стимулировал вкусовые рецепторы испытуемых, которые, съедая съедобные модели объектов искусства, с высокой точностью предсказывали их стоимость. Разработку прекратили из-за побочного эффекта — атрофии глотательных мышц.
Ссылка https://youtu.be/fiBmHY_RqM8?si=boQ5CEDg8u_i6IQp
⚡️Всё ли вам понятно в Новом Завете?
Даже если вы до сих пор считали, что всё, у нас есть новый курс, который вас удивит и покажет то, что вы понимали приблизительно или даже неверно. И поможет представить себе первые поколения христиан, их жизнь и воззрения. Если же вы еще не читали Новый Завет, Андрей Десницкий — доктор филологических наук, профессор РАН — расскажет, для чего это стоит сделать.
Присоединяйтесь!
Начинаем 9 января.
Даже если вы до сих пор считали, что всё, у нас есть новый курс, который вас удивит и покажет то, что вы понимали приблизительно или даже неверно. И поможет представить себе первые поколения христиан, их жизнь и воззрения. Если же вы еще не читали Новый Завет, Андрей Десницкий — доктор филологических наук, профессор РАН — расскажет, для чего это стоит сделать.
Присоединяйтесь!
Начинаем 9 января.
Ну-ка!
🕊 за Библию и ⚡️ за Гарри Поттера!
Свои варианты пишите в комментах.
P.S. Курс про Библию — здесь, а про Гарри Поттера — вот тут, со скидкой на новогодней распродаже Страдариума. Не пропустите!
🕊 за Библию и ⚡️ за Гарри Поттера!
Свои варианты пишите в комментах.
P.S. Курс про Библию — здесь, а про Гарри Поттера — вот тут, со скидкой на новогодней распродаже Страдариума. Не пропустите!
Чур не гуглить!
Знаете, какое лечение головной боли предлагали римские врачи? Достаточно, чтобы больную голову
Знаете, какое лечение головной боли предлагали римские врачи? Достаточно, чтобы больную голову
Anonymous Quiz
4%
лизнул жираф
40%
покусали муравьи
6%
долбанул электрическим разрядом скат
3%
трепанировал дятел
35%
обрили ровно наполовину
13%
избавили от новостей
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Куда тянут-потянут (и вытянуть не могут) святую Луцию тысяча мужчин, зачем выдирать себе глаза, и может ли меч в горле помешать женщине сказать "Я ЖЕ ГОВОРИЛА!"
Смотрите спойлер лекции Саши Григорьевой из курса "Пряники и вертепы: Рождество в истории и кулинарной культуре Европы".
Смотрите спойлер лекции Саши Григорьевой из курса "Пряники и вертепы: Рождество в истории и кулинарной культуре Европы".
⚡️⚡️⚡️ Иии мы открыли набор на второй поток большого практического курса «Искусство медленного чтения» с Галиной Юзефович!
Читать можно по-разному — быстро и поверхностно, выхватывая лишь самый очевидный слой, или медленно и глубоко, погружаясь в детали и «выжимая» из текста максимум. Оба режима чтения имеют свои достоинства и недостатки. Но если первым так или иначе владеют все, то второй требует специальных навыков — именно им и посвящен наш курс.
Галина Юзефович:
В следующем семестре мы решили продолжить совместные штудии, только теперь я решила позвать своих собеседников туда, где мне самой нужно будет готовиться изо всех сил, а не выезжать на уже выученном. Я давно мечтаю перечитать мой любимый роман Диккенса "Большие надежды" с лупой (и с толстым томом истории викторианского времени и викторианской литературы под рукой). Прочесть все, что можно прочесть про "Грозовой перевал" Эмили Бронте (его-то я знаю буквально наизусть, но вот то, что за ним, знаю крайне поверхностно). А потом очень хочется посмотреть, как викторианство настоящее отражается в игрушечном - в любимом моем Фаулзе и в страннейших, дважды прочитанных, но до сих пор меня глубоко озадачивающих "Светилах" Элеанор Каттон.
Если вы что-то из списка не читали — это отличный шанс получить уникальный опыт совместного медленного чтения. А если читали — повод ещё раз вернуться к любимым текстам и убедиться, что вам покорились все смысловые слои, культурные аллюзии и параллели.
Итак, 4 месяца, 4 романа, 5 лекций, 12 семинаров, работа над эссе и обратная связь от лектора. Все подробности — по ссылке.
Количество мест ограничено.
Читать можно по-разному — быстро и поверхностно, выхватывая лишь самый очевидный слой, или медленно и глубоко, погружаясь в детали и «выжимая» из текста максимум. Оба режима чтения имеют свои достоинства и недостатки. Но если первым так или иначе владеют все, то второй требует специальных навыков — именно им и посвящен наш курс.
Галина Юзефович:
В следующем семестре мы решили продолжить совместные штудии, только теперь я решила позвать своих собеседников туда, где мне самой нужно будет готовиться изо всех сил, а не выезжать на уже выученном. Я давно мечтаю перечитать мой любимый роман Диккенса "Большие надежды" с лупой (и с толстым томом истории викторианского времени и викторианской литературы под рукой). Прочесть все, что можно прочесть про "Грозовой перевал" Эмили Бронте (его-то я знаю буквально наизусть, но вот то, что за ним, знаю крайне поверхностно). А потом очень хочется посмотреть, как викторианство настоящее отражается в игрушечном - в любимом моем Фаулзе и в страннейших, дважды прочитанных, но до сих пор меня глубоко озадачивающих "Светилах" Элеанор Каттон.
Если вы что-то из списка не читали — это отличный шанс получить уникальный опыт совместного медленного чтения. А если читали — повод ещё раз вернуться к любимым текстам и убедиться, что вам покорились все смысловые слои, культурные аллюзии и параллели.
Итак, 4 месяца, 4 романа, 5 лекций, 12 семинаров, работа над эссе и обратная связь от лектора. Все подробности — по ссылке.
Количество мест ограничено.