Достоевский предпочитал интуитивную пунктуацию и не прибегал к правилам правописания при расстановке знаков препинания. Он зачитывал свои рукописи вслух и ставил запятые там, где требовались интонационные паузы. На этот счет есть любопытное воспоминание о Достоевском у писательницы и переводчицы Варвары Тимофеевой, работавшей корректором в типографии Траншеля, где печатался еженедельник князя Мещерского "Гражданин", в 1873 и первые месяцы 1874 года выходивший под редакцией Достоевского.

"Я ссылалась тогда на грамматику, а он раздражительно восклицал:

- У каждого автора свой собственный слог, и потому своя собственная грамматика... Мне нет никакого дела до чужих правил! Я ставлю запятую перед что, где она мне нужна; а где я чувствую, что не надо перед что ставить запятую, там я не хочу, чтобы мне ее ставили!

- Значит, вашу орфографию можно только угадывать, ее знать нельзя, - возражала я, стараясь лучше понять, чего от меня требуют.

- Да! Угадывать. Непременно. Корректор и должен уметь угадывать! - тоном, не допускавшим никаких возражений, сердито сдвигая брови, решал он.

Я умолкала и старалась, насколько умела, угадывать, но внутренне испытывала что-то вроде разочарования. Ни повелительный тон, к которому я совершенно тогда была непривычна, ни брюзгливо-недовольные замечания и раздражительные тревоги по поводу какой-нибудь неправильно поставленной запятой никак не мирились с моим представлением об этом писателе-человеке, писателе-страдальце, писателе-сердцеведе.

Вначале же почти все раздражало его. То - зачем поставили в статье его твердый знак на конце слова однакожъ, когда у него стоит мягкий - однакожь. То - зачем вводное предложение может быть поставлено в запятых, вместо того чтобы - как у французов и в "Русском вестнике" - поставить с черточкой посредине. То, наконец, зачем к нему в "Гражданин" прислали статью о введении звуковой методы в сельские народные школы, когда он слышать равнодушно не может об этой методе.."

Завтра в Royal Albert Hall Том Форд получит из рук Анны Винтур награду The Fashion Awards за выдающиеся достижения — по этому случаю он дал единственное интервью The Sunday Times.

За годы работы Форд превратился из дизайнера, спасавшего Gucci от банкротства в 90-х, в миллиардера, продавшего свой бренд Estée Lauder за $2,8 млрд. Но главное для него сейчас — не бизнес, а воспитание сына Джека, в Лондоне, городе, который он называет своим домом уже четверть века. Про его новый (самый дорогая покупка в Великобритании в 2024-м) особняк рассказывала здесь.

После смерти мужа Ричарда Бакли три года назад Форд стал единственным родителем. Сына растит в соответствии с традициями английской культуры. Впрочем, без дела не сидит. Сейчас работает над экранизацией романа Энн Райс “Cry to Heaven”.

от слова к делу!

сняли новогодние открытки для KEEP LOOKING и я внезапно поймала это настроение:🎄🎅🏼🏡

Новый Год в этот раз, кстати, встречу в Астане, по уважительной причине или нет, будет зависеть от того, как свершится там небольшое дельце, аппоинтмент по которому назначен на 31 декабря 🙂🤞🏼 опять без ёлки (

«а у вас что, две что ли? две?»