🌿Приглашаем вас на онлайн-лекции о климатическом кризисе и роли городов в этом процессе.

🏭 Сегодня около 56% населения планеты проживает в городах. Города вносят основной вклад в изменение климата — согласно данным ООН Хабитат, города потребляют 78% всей мировой энергии и выделяют более 60% всех выбросов парниковых газов, при этом занимая менее 2% поверхности нашей планеты. К 2050 году количество жителей увеличится на 2,5 миллиарда человек, что делает работу с урбанизированными пространствами и их жителями необходимой и важной задачей.

Поэтому Нежный урбанизм запускает серию встреч, где мы будем искать пути преодоления изменений и перехода к устойчивому будущему городов. Всего будет пять встреч — мы начнем с общих вопросов о климатических изменениях на планете, какие решения необходимо в первую очередь реализовать в городах и что каждый из нас может сделать, чтобы справиться с этой проблемой, в завершении поговорим об экологической справедливости и методах борьбы с социальным неравенством. Подробная программа здесь.

⏰ Первая лекция состоится 12 апреля в 19:00 (GMT+3). Полина Каркина, руководительница проекта «Климат и энергопереход», расскажет о климатических изменениях на планете, возможностях использования возобновляемых источников энергии и о том, что каждый из нас может сделать, чтобы помочь бороться с изменениями климата. Эта лекция будет полезной для всех, кто интересуется экологией и хочет разобраться в основных вопросах, связанных с изменением климата и его последствиями.

Участие бесплатное.
Регистрация по ссылке: clck.ru/344vmp

Иллюстрация @mldlrv

Датский архитектор Ян Гейл однажды сказал, что надежный показатель качества жизни в городе — количество детей и стариков на улицах. Ведь город, бережный к самым уязвимым, будет бережным и к остальным. Однако спроектировать городскую среду, дружелюбную по отношению к пожилым людям, не такая простая задача, как может показаться. А ведь старение населения сегодня — один из главных глобальных демографических трендов, в особенности касающийся крупных городов. Качество жизни улучшается, и мы живем дольше. Но как городам адаптироваться к таким изменениям, чтобы обеспечить счастливую и полноценную жизнь для всех поколений?

Пожилые люди более подвержены риску изоляции и одиночества, сильнее страдают от стихийных бедствий и экстремальных погодных условий и часто исключаются из процессов планирования и принятия решений в городе, несмотря на свой богатый опыт, глубокое знание местного сообщества и желание принимать участие в его жизни.

Компания ARUP, исследования которой мы уже упоминали, в 2019 году опубликовала доклад “Cities Alive: Designing for Ageing Communities”, подробно рассказывающий о том, как сделать города дружелюбнее для возрастного населения. ARUP разработали 14 стратегий и 28 действий, основанных на четырех основных принципах: самостоятельность и независимость, здоровье и благополучие, социальная сплоченность, безопасность и устойчивость.

Предлагаемые действия включают в себя как локальные и простые решения в дизайне, обеспечивающие лучшую мобильность и безопасность, так и программы по социальной интеграции и финансовой помощи. В работе подчеркивается важность взаимодействия разных поколений и доступа к многообразию городских функций. Близость к природе, развитая зеленая инфраструктура и возможность проводить время на свежем воздухе также помогает пожилым людям чувствовать себя комфортнее, увеличивая подвижность, снижая стресс и риск многих заболеваний. Кроме того, в докладе приводятся примеры городов по всему миру, которые уже стали добрее и заботливее 🌱

Текст: @apremberry

20-минутный документальный фильм «Women in Architecture» рассказывает истории трех женщин и их путь в профессии.

В фильме говорится, что женщины составляют 70 процентов среди студенток/студентов архитектурных университетов по всему миру — но это существенное преобладание в учебе не является таковым в профессиональной деятельности. Рассказывая о жизни героинь фильма, авторы исследуют причины такого положения дел.

Особенно откликнулись слова Габриэлы Каррильо из Мехико-сити про то, что она сама замечает, насколько патриархально мыслит и действует, но борется с этим. И что по её мнению ты не можешь быть хорошей архитекторкой, если ты не слушаешь, не наблюдаешь, не борешься со своим собственным эго в работе.

В фильме показаны хоть разные этнически, но одинаково успешные женщины — и совсем не ясен их бэкграунд. Когда говорят слово «женщины», всегда хочется задать вопрос — какие именно женщины и почему они? Поэтому важно дополнить, что женщины — не гомогенная группа.

А как вам такой фильм? Похоже ли на ваш опыт?

https://youtu.be/WagYm-yTN7M

Мария Серова, практикующий архитектор, прочитала книгу «Феминистский город» Лесли Керн после того, как мы написали о ней в марте.

И написала развёрнутую критическую рецензию на текст. Нам кажется, что вышло интересно — публикуем большой текст на Telegraph.

А ещё Машу можно читать в её канале «Архитектурный Винегрет» — там много интересного о городе и архитектуре.

Участницы редакции имеют другой взгляд относительно содержания книги — надеемся, что в ближайшем будущем у нас будет возможность публично обсудить текст.

🌿 Приглашаем вас на вторую онлайн-встречу о климатическом кризисе и роли городов в этом процессе.

Если вы вдруг пропустили предыдущий анонс, то на прошлой неделе Нежный урбанизм запустил серию встреч, где мы ищем пути преодоления климатических изменений и перехода к устойчивому будущему городов.

⏰ 19 апреля в 19:00 (GMT+3) присоединяйтесь к бизнес-игре по климатической политике. Игра пройдет в формате импровизированного Саммита ООН по климату. В ходе переговоров участникам необходимо будет выработать пакет мер, которые позволят удержать глобальное потепление в рамках 1,5 °C от доиндустриального уровня.

В этом нам поможет симулятор En-ROADS, разработанный Массачусетским технологическим институтом (MIT) и некоммерческой организацией Climate Interactive. Ведущая игры — Анна Сычева, со-основательница агентства Living Lab и официальный амбассадор En-ROADS в России.

Программа следующих встреч и регистрация на игру: clck.ru/344vmp
Участие бесплатное.

☘️ На первой встрече мы говорили о климатическом кризисе, возможностях использования возобновляемых источников энергии и о том, что каждый из нас может сделать, чтобы помочь бороться с изменениями климата. Запись: youtu.be/L2zOTWhD_pM

Иллюстрация @mldlrv

📘Что почитать: Zhelnina, A. (2023) «Naughty»,«Nice», or «Homo Sapiens»: Gendered Political Toolkits in a Housing Mobilization. Sociological Forum.

Как гендер направляет действия городских активисток? Кто такие «babka», «devochka», «baba» and «zhenshchina»? Как женщины переключаются между «я» и «мы», когда говорят об участии своих мужей в кампании? Какие гендерные инструменты доступны женщинам в смешанных и полностью женских коллективах?
Анна Желнина в статье «Naughty»,«Nice», or «Homo Sapiens»: Gendered Political Toolkits in a Housing Mobilization» анализирует кампанию против Реновации в Москве и показывает, как активистки задействуют гендерно-ориентированные наборы политических инструментов. Такие культурно заданные наборы подсказывают, когда и как уместно мобилизоваться, какие задачи и роли брать на себя в небольших группах и какие эмоции выражать в коммуникации с другими участниками городского конфликта. Хотя участие в защите дома оставляет активисток в традиционно «женской» сфере заботы о приватном пространстве и семье, участие в кампании все же дает им определенный эмпаурмент и важные политические навыки.
Женщины не могут полностью контролировать то, как гендер определяет восприятие их целей и работы со стороны окружающих. Женщин-активисток часто воспринимают «излишне эмоциональными» и «некомпетентными» — соседи больше верят тем же аргументам, произнесенным мужьями активисток. В то же время активистки могут использовать преимущества, связанные с традиционно «женским» набором инструментов. Вспоминаю, как одна активистка однажды сказала мне в интервью: нужно обязательно очень дорого одеваться на встречу с чиновниками, расчехлять все свои бриллианты и выкладывать на стол всевозможную технику Apple, потому что только так чиновник будет думать — «Ого, за этой женщиной точно стоит серьезный мужчина» — и воспринимать коммуникацию всерьез.

🧶 Бомбардировка городов не всегда разрушительна — особенно если речь про yarn bombing, или «бомбардировку пряжей». Это уличное искусство обвязывание решеток, деревьев и других материальных форм. С нежностью к городским скульптурам, с заботой о дорожных знаках. Очень уютно, но, говорят, не полезно для деревьев!

У партизанских вязальщиц есть свой день — пишут, что в этом году он будет 11 июня. Готовим спицы и вдохновляемся работами коллектива Trivento и Фестивалем уличного вязания в Милане.

Настя Галаўнёва побывала в подкасте Утульны горад. Послушайте разговор двух уроженок прекрасного города Гродно о Нежном городе и феминистском урбанизме ✨

Подкаст на двух языках — беларуском и русском.

Как понятие заботы помогает по-новому взглянуть на сохранение исторического наследия?

Лоэс Вельдпаус и Ханна Шемзо в своей статье рассуждают о том, что будет, если сместить акцент с «защиты от» (protection from) в сторону «заботы о» (care for). Они предлагают смотреть на процессы сохранения исторических зданий как на порядки заботы (care arrangements), которые формируются между людьми и материальной средой. Разбирая два случая (в Великобритании и Германии), они показывают, как исторические здания не просто получают охранный статус, но становятся объектом внимания местных сообществ, которые заботятся о зданиях и друг о друге посредством зданий. Среди перечисленных в статье способов заботить можно найти посещение зданий, проживание в них, уборку, (де)монтаж, ремонт, реорганизацию пространства, волонтерство, проведение событий в зданиях. Многое из этого происходит вне «официальной» работы по сохранению наследия, на каждодневной основе. Герои статьи не только заботятся о том, чтобы здание не развалилось, но заинтересованы в консолидации сообщества вокруг постройки и приспособлении его материальной среды к нуждам этого сообщества — например, создание в нем безопасного и инклюзивного пространства.

Линза заботы позволяет увидеть не только сохранение материальной среды зданий, которой занимаются эксперты, но то, как посредством практик, направленных на материальную среду, люди заботятся также о местах и сообществах, с которыми эти здания связаны. Формальная защита наследия означала бы, что здания защищены от сноса, но не обращала бы внимание на то, что дальше происходит ними, зачем и для кого они могут стать пространствами дальнейшей заботы.

Суммируя, можно сказать, что забота о людях неотделима от заботы о месте — если не обращать на это внимание, сохранение наследия останется лишь практикой, которая отчуждает, а не способствует тому, чтобы окружающие чувствовали свою принадлежность месту.

Кимберли Харт рассказывает о том, как жители Стамбула посвящают свою жизнь заботе об уличных животных. Кто бывал в Стамбуле, не удивится, что в отношении животных это один из самых заботливых городов. Кошки, собаки, голуби живут на улицах на правах других горожан. О них заботятся, уважая их свободу. Общественные организации вакцинируют животных. Работает круглосуточная муниципальная ветеринарная служба, куда человек может позвонить, если видит на улице страдающее животное. Отдельные люди подкармливают их, строят домики на зимнее время. В каждом районе есть своя teyze (тётя), которая заботится о котиках, — это слово закрепляет образ пожилой женщины, окружённой котами, но он далеко не всегда соответствует действительности.

Что интересно в тексте Харт: она показывает, что забота о животных тесно связана с отношениями между разными этническими и религиозными группами в Стамбуле. Так, женщина, заботящаяся о собаках, рассказывает, что на нее и «её» (уличных) собак агрессивно реагируют жители религиозных бедных районов, которые, в основном, относятся к этническому меньшинству курдов. Получается, работает механизм переноса: группе, к которой сложилось негативное отношение, атрибутируют другое предубеждение — нелюбовь к собакам, — и тем самым оправдывают своё собственное предубеждение.

Харт приходит к выводу, что забота о собаках — это «более политическое» действие, чем забота о кошках. В рамках существующих городских политик собаки оказываются в более маргинальном положении, чем коты. Защита их уличного образа жизни сопряжена с борьбой против «очищения» города от других маргинальных групп, против превращения его в чистый «Исламский» или «Европейский» город, редевелопмента и джентрификации. В общем, если видите упитанную накормленную собаку, отдыхающую у входа в стамбульское кафе, — знайте, что перед вами выражение протеста авторитарному государству, ксенофобии и несправедливой городской политике.

🌻 Мы продолжаем встречаться и говорить про климатические изменения и города.

В среду, 24 мая в 19:00 онлайн-встреча «Циклические города: роль циклической экономики в решении климатического кризиса». Елена Шелягина из Moscow Circular расскажет, что такое циклические города, как трансформировать городские системы в сторону цикличности и как восстанавливать природные экосистемы.

Свободное участие, регистрируйтесь по ссылке: clck.ru/344vmp

Кстати, сегодня последний день open-call для художников на летнюю обучающую программу «Невидимые природные циклы в города», которую также курирует Лена Шелягина. В рамках программы участники будут исследовать природные циклы, которые существуют в городских системах и на которые мы не обращаем внимания.

Информация по ссылке.

При любом удобном случае мы повторяем, что феминистский город — это не «город для женщин». Мы вынуждены идти с этим транспарантом, потому что феминистский урбанизм пугает людей и как будто бы находится где-то в зоне легкого городского сумасшествия, если не безумного фанатизма и желания выгнать всех «мужчин» за городскую черту. В действительности, в словосочетании «город для женщин» вопросы вызывают все три слова — и вместе, и по-отдельности.

За этим заявлением обычно следует вопрос: если дело не в «женщинах», тогда при чем тут феминизм? Зачем отсылать к феминистской оптике, если мы ведем разговор об инклюзии, борьбе с неравенством, разнообразии, справедливости, безопасности и равном участии? Или попросту: зачем пугать людей словом «феминизм»? 😱

Один из ответов на этот вопрос можно найти в социальной географии. Феминистская оптика, взятая этой дисциплиной на вооружение, открыла возможность критического пересмотра ключевых понятий городской жизни: в первую очередь дихотомии публичного и приватного. Именно в этом разделении и кроется загвоздка — неравное положение разных городских групп и воспроизводство неравенства связано именно с этим пространственным разделением. Индустриализация постепенно обострила границу между публичным и приватным, работой и домом. Но кроме того, приватное пространство постепенно оказалось «в заложниках» у публичного, а вместе с ним в подчиненном положении оказались и «прикрепленные» к приватному люди и практики. Скрытость, отделенность приватного пространства создает невидимость тех, кто в нем застрял. При этом приватное пространство, хотя и предстает чем-то таким не-экономическим, анти-рыночным, вне-государственным, семейным и уютным, на деле включено в экономическую сферу и является важнейшим — и недооцененным — пространством воспроизводства рабочей силы.

Обращаясь к этому разделению, феминистская оптика дает нам возможность выйти за пределы пустого рассуждения о потребностях и нуждах «мужчин» и «женщин» (или любых иных групп) в городской среде — и перестать строить «города для...[название группы]». Она целится глубже и позволяет увидеть, как неравенство связано с категориями пространства. Она приглашает делать проекты, атакующие сами структуры воспроизводства приватного и публичного, а не прикладывающие подорожник к тому, что мы имеем в результате работы этих структур.

Подробнее об этом разделении, его критике и попытках его преодоления можно прочитать в статье Ирины Широбоковой «Женский опыт в городе: ревизия разделения общественного
и частного в феминистской географии»: там и исторические примеры проектов, которые пытались стереть различение публичного и приватного, и современные альтернативы этому различению.

«Unpaid work and the care economy»
Онлайн-встреча лектория Шанинки будет посвящена обсуждению экономики заботы и стратегии 3R: recognize, reduce and redistribute unpaid work.
Приглашенная гостья лектория – Елена Николова, PhD в Принстонском университете и доцент Университета Зайеда (ОАЭ). Модерировать встречу будет Михаил Зельдин-Гипсман – PhD в Ариэльском университете, лектор факультета практической психологии Шанинки. Рабочий язык встречи – английский.

5 декабря, 16:00, онлайн.
Регистрация по ссылке

Кибер-феминистки против умных городов

Соблазнительная идея максимальной автоматизации городских процессов имеет свою темную сторону. Там, где речь о городском благе, возникает фигура ненасытной корпорации, получающей в свои руки множество данных и огромные финансовые ресурсы. Там, где цифровые инструменты видятся проводниками демократии, доступ к принятию решений оказывается для многих закрыт. Там, где говорят о безопасности и камерах, страдают представители расовых меньшинств. Стандарты, вписанные в технологии и алгоритмы, только кажутся объективными, а на деле они репрессивны и действуют в собственной логике, которая может быть далека от образа цифровой утопии.

Хорошо, что есть кибер-феминистки -- они всегда готовы поломать репрессивные системы и открыть возможности там, где цифровые сервисы и IT корпорации их закрывают. Хак за хаком, они стремятся создать альтернативу технологиям, в которых работают закрытые неподконтрольные алгоритмы и применяются классификации, ведущие к неравенству. Майя-Ли Войт наблюдала за такими коллективами «хак-феминисток» в Германии и Австрии и написала для статью «We build this city on rocks and (feminist) code: hacking corporate computational designs of cities to come» (2023).

Только представьте: самодельный домике на дереве где-то в модном районе Берлина на самом деле важное пространство цифрового города, ведь именно там хакерши собираются и коллективно ломают системы, создавая возможности для преодоления неравенства. Майя-Ли исследовала несколько подобных коллективов и рассказала о том, как «хакнуть код» превращается в «хакнуть патриархальный порядок».

Примеры в статье, кажется, не самые показательные: среди них создание некоммерческой анонимной платформы для видеозвонков (альтернативы Zoom) и критический арт-проект, в котором хакерши создают безопасное гибридное онлайн/оффлайн пространство для слома гендерных бинарностей. Вероятно, многие проекты остаются невидимыми, хотя и ярче отражают пути решения задачи дать уязвимым группам возможность участия и доступа. Но все же с надеждой ждем расширения сфер интереса хак-феминисток. Как насчет поломок систем уличного слежения? Имитация оплаченного билета для тех, у кого совсем нет денег? Взлома рекламных баннеров для демонстрации на них полезной информации? Если у вас тоже есть идеи, поделитесь в комментарииях :)

А что касается Германии, вангуем появление безмерно благодарных мигрантов, которым хакерши наколдуют бота для записи на прием в миграционную службу 🫶

О том, что такое кибер-феминистская урбанистика, можно послушать еще и в подкасте с участием Майи-Ли. Подкаст очень нагруженный, но вдруг вам приглянется что-то из множества затронутых внутри тем?

В мае 2024 года Нежный урбанизм вышел в офлайн и организовал лабораторию
Questioning the pink coach: How feminist is the "feminist urbanism"? в рамках конференции Critical Youth Work в немецком Веймаре.

Задача лаборатории была попытаться оценить, насколько и в каком смысле «феминистскими» являются инициативы, получившие ярлык «феминистских». Для обсуждения мы выбрали очень непохожие друг на друга проекты из разных стран: розовые вагоны метро только для женщин (Мехико), стартап-центр, работающий для вовлечения женщин в экономику (Берлин), и благоустройство района Ваке в Тбилиси, спроектированное известной фемурбанисткой Евой Кайл и ее командой.
Мы предложили участницам коллективно и критически посмотреть на эти проекты и занять позицию «за» или «против», из которых можно было, соответственно, похвалить проект или поругать. Получилось довольно динамичное обсуждение, и формат зашел. Если хотите поучаствовать в таком онлайн, напишите в комментариях, организуем 🌿

А если вы на этой неделе в Москве и хотите порассуждать о разных городских трансформациях в похожем формате, соглашаясь или нет с острыми суждениями, перемещаясь по комнате и переубеждая других присоединиться к вашей точке зрения, обратите внимание на мероприятие наших коллежанок. Анонс ниже ✨

🕯womancore x «нежный урбанизм» | womansplaining: хороший город

город — пространство препятствий для женщин. чтобы составить один маршрут, нужно учесть много условностей: будет ли безопасно, получится ли там пройти с коляской, есть ли по дороге магазин.

столетями города проектировали мужчины, поэтому потребности женщин не всегда учитывались. и теперь многие города оказываются небезопасными и неудобными для целой половины их житель:ниц. как же сделать пространство города более комфортным для всех?

на этот и другие вопросы мы обсудим в ходе совместной с «нежным урбанизмом» дискуссионной игры womansplaining, которая посвящена городу и его жител:ьницам. приходите, чтобы спорить и делиться мнениями.

когда: 29 августа, 18:00
где: открытое пространство
плетешковский, 8с1

upd новая ссылка на регистрацию

Совсем не новость, но хочется поделиться. В 2022 году, после смерти Махсы Амини, 22-летней девушки, задержанной в Тегеране за «неправильное» ношение хиджаба, иранские женщины нашли отличный способ одновременно бороться с режимом, избегать уличного наблюдения и переворачивать гендерный порядок. Они залепляют камеры видеонаблюдения прокладками: форма идеально закрывает обзор правоохранителям и не позволяет идентифицировать протестующих.
Никогда бы не подумала, что прокладки могут стать «оружием слабых». Точнее, даже больше: если классическое «оружие слабых» Джеймса Скотта это, условно, саботаж на работе и распускание слухов про начальство, то иранские женщины, наклеивая прокладки на камеры, сопротивляются «сильным» (патриархату и государству) хоть и анонимно, но не совсем скрыто.
Вот это действительно карьера, которой позавидуешь: от стыдного, табуированного предмета гигиены, который надо прятать (лишь бы мужчина не увидел!) до настоящего публичного оружия, которое блокирует возможность «мужчины» видеть и репрессировать.