Опубликовано очередное определение высшего суда по солидаритету требований.

В Определении Верховного Суда РФ от 27.05.2025 №305-ЭС19-24170(5) по делу №А40–15432/2016 повторяется правовая позиция о солидаритете реституционного требования и требования о взыскании убытков, ранее изложенная в Определениях ВС РФ от 23.11.2023 №307-ЭС20-22591(3, 4) по делу №А05-8798/2018, от 02.02.2024 №305-ЭС21-10472(3) по делу №А40-180726/2018, от 06.02.2025 №305-ЭС20-23090(5, 6) по делу №А40-65516/2017.

https://ras.arbitr.ru/Document/Pdf/2e2c56a7-ab05-42c5-af91-ef7a609d7ad2/42f95970-e71f-48a8-984c-14db303bdf46/%D0%9040-15432-2016__20250527.pdf?isAddStamp=True

Гаагская конвенция 1965 г. - Электронное вручение судебных извещений.

10 июня состоится семинар по электронному вручению судебных извещений и подеаегию доказательства (организатор Сингапурская академия права).

Семинар небесплатный (70 USD), поэтому если кто-то вдруг решите послушать, просьба поделиться конспектом.

https://conflictoflaws.net/2025/abli-hcch-webinar-electronic-service-of-documents-and-remote-taking-of-evidence-10-july-2025/

Моя презентация о научных юридических заключениях и их статусе.

На пространстве СНГ будет создана единая система обмена юридически значимыми сведениями

Проект Единой электронной системы обмена информацией между министерствами юстиции государств-участников СНГ согласовали в ходе совещания представителей сферы юстиции.

Система позволит наладить оперативный обмен информацией между министерствами юстиции, органами ЗАГС и нотариатами стран-участниц СНГ.

«Разработка и функционирование межгосударственной электронной системы позволит создать необходимые условия для развития трансграничного электронного документооборота в сфере оказания правовой помощи на пространстве Содружества», - отмечают здесь.

Одна из книг - по солидарным обязательствам- , которую я очень хотела иметь в своей библиотеке и очень сожалела, что не откопировала ее в Оксфорде. Теперь она едет ко мне домой 📚

И хорошая новость для тех, кто столкнулся со сложностями заказа литературы из-за рубежа: Английский книжный литературы по праву Wildy and sons начал доставку книг в Россию (так заверила меня продавец магазина).

Технологии ускорили процесс банкротства и сделали его проще — ВС

3 июн — РАПСИ. Верховный суд РФ продолжает совершенствовать законодательство о банкротстве, сделав особый акцент на цифровизацию процессов для разгрузки аппарата и судейского корпуса, заявила судья ВС РФ Ирина Букина.

На российско-белорусском семинаре судей по вопросам банкротства в ВС РФ она напомнила, что за последние 10 лет в этой сфере было принято около 100 изменений, последнее из которых состоялось в 2024 году.

«Сейчас подача документов осуществляется преимущественно в электронном виде, с минимальным использованием почтовой переписки», — отметила Букина. Она подчеркнула, что процедура включения в реестр кредиторов теперь проходит без судебного заседания в случае отсутствия спора, что значительно ускоряет процесс.

Представитель Верховного суда РФ также обратила внимание на новые процессуальные правила. «Принятые решения приобретают обязательную силу, однако мы тщательно проверяем происхождение всех средств», — пояснила судья.

Она добавила, что судебные акты должны быть полностью мотивированными, а суды не могут брать на себя несвойственные им функции. Особую сложность, по словам Букиной, представляет работа в крупных регионах, где нагрузка на судей может превышать 100 дел в день.

Принятые в прошлом году изменения и разъяснения Пленума направлены на оптимизацию судебной нагрузки, повышение прозрачности процедур через цифровые инструменты и упрощение процесса банкротства при сохранении необходимого контроля, отметила судья.

Cour de cassation Франции ответил в недавнем решении на вопрос могут ли кредиторы просить назначить временного управляющего обществом, которое плохо управляется и занимается растратой активов?

Истцы просили суд назначить временнного управлящего обществом, ссылаясь на то, что они являются его кредиторами и что общество инструментализируется его управляющим, который осуществляет рискованную анормальную деятельность, в том числе, растрачивает активы, нанося вред их финансовым интересам.

Суд ответил: нет, кредиторы не имеют права вмешиваться во внутренние дела компании, требуя назначить временного управляющего, даже при угрозе злоупотреблений.

Соответственно, кредиторы должны прибегать к иным средствам правовой защиты.

https://www.actualitesdudroit.fr/browse/affaires/societes-et-groupements/47636/absence-de-qualite-a-agir-du-creancier-sollicitant-la-designation-d-un-administrateur-provisoire

Субсидиарная ответственность – это карательная (penal) мера, направленная на защиту публичного интереса?

Такой правовой вывод можно прочесть в экспертном заключении проф. Карелиной (МГУ), данном для американского суда.

Мой коллега по Исследовательскому Центру Частного права Александр Костин разместил в своем канале ссылки на материалы данного дела https://www.tgoop.com/disputesandsanctions/1760. В этих материалах опубликованы экспертные заключения по праву.

Одним из вопросов, поставленных перед экспертами, являлся такой: является ли субсидиарная ответственность карательной мерой публичного права или частно-правовым средством защиты.

Поскольку это вопрос напрямую о деликте и его правовой природе – не могла не воспользоваться возможностью прочесть анализ уважаемых экспертов.

С практической стороны, для тех, кому интересно, как теория права и практика неразрывно связаны, для дела этот вопрос был, как указано в тексте экспертного репорта, ключевой значимости, поскольку от ответа на него зависело, будет ли признано решение российского суда или нет, а соответственно будет ли получена присужденная компенсация. По праву Флориды, как можно понять из текста репорта, не могут быть признаны иностранные решения, если они представляют собой применение карательных мер (penalty).

2.The issue of determining the legal nature of subsidiary liability, or the liability of persons controlling the debtor, is the issue of key importance for the purposes of the recognition and enforcement of the judicial acts in the present case. It must be determined whether it is permissible to classify subsidiary liability as a public law penalty, which cannot be imposed by a foreign court (in this case, a USA court), or as a remedy, which can be imposed by a foreign court because it is aimed at protecting private rather than public interests.

Вывод проф. Карелиной следующий:

«Следовательно, институт субсидиарной ответственности в банкротстве имеет явно выраженный публично-правовой характер, направленный на защиту публичных интересов, нежели частно-правовых. По этой причине решения российских судов, которыми ответчик привлечен к субсидиарной ответственности, не являются иностранными решениями в понимании законодательства штата Флорида, поскольку они регулируют «иные карательные взыскания» и, следовательно, не могут подлежать признанию и исполнению судом Флориды.»

39. Consequently, the institute of subsidiary liability in bankruptcy has a clearly expressed public-law nature, which is aimed at protecting public interests, rather than private-law interests. For this reason, judgments of the Russian courts holding the defendant vicariously liable are not foreign judgments within the
meaning of Florida law because they govern "other penalties" and thus cannot be subject to recognition and enforcement by a Florida court.

Этот вывод крайне неординарен для отечественного права и доктрины, которые исходят из понимания, что субсидиарная ответственность - это средство частно-правовое, выполняющее компенсационную функцию и никак не карательную. Поэтому интересно понять, какие аргументы привели эксперта к выводу о карательном характере субсидиарной ответственности. Особенно с учетом того, что в ранее сделанных публикациях, сам эксперт, анализируя российское право о субсидиарной ответственности, указывал на признание судами ее компенсационного характера.

Как можно понять, вывод о карательном характере СО эксперт делает на основе того, что им установлен публично-правовой характер этой ответственности. В обоснование данного аргумента, эксперт указывает, что (а) правила о СО урегулированы законом о банкротстве, а не общими положениями, наделяющими кредиторов в договорных и деликтных отношениях средствами защиты (б) особенность банкротства в том, что оно выполняет функцию регулирования публичных отношений и защиту публичных интересов, что соответствует концепции максимизации общего блага (в) публично-правовой метод регулирования (г) последствия правонарушения контролирующих лиц имеют эффект не только для сообщества кредиторов, но и для других лиц

(контрагентов кредиторов и других лиц, преследующих цель восстановления стабильности рыночного оборота) (д) в содержание субсидиарной ответственности включены публично-правовые нарушения (например, неуплата налогов).

На мой взгляд, такой подход, при том, что не отражает действующего права, и едва ли может убедить в публично-правовой направленности СО (критерии не достигают поставленной задачи), мог бы быть поводом для научных дискуссий о природе не просто субсидиарной ответственности, но и в целом деликтной ответственности. Особенно, это интересно в другой перспективе, когда публичное право вторгается в частное, и частным лицам в рамках публичного регулирования даются частно-правовые средства защиты, так называемый private enforcement. А в еще большем горизонте – это о соотношении публичного и частного права. Одна из моих любимых публикаций в этой теме проф. Университета Гронингена O.O. Cherednychenko The Public/Private Divide and European Private Law.

2900 руб.!

Вчера Совет Федерации назначил зампредом КС судью Людмилу Михайловну Жаркову. Мне показался примечательным такой момент заседания. Отвечая на вопросы сенаторов, Жаркова затронула тему компенсаторных механизмов. Она рассказала, что один из заявителей, по чьей жалобе КС однажды принял постановление, снова обратился в Суд в связи с применением в его отношении компенсаторного механизма. Суд общей юрисдикции присудил ему 2900 рублей, взяв в качестве базы сумму поощрения за участие в совершенствовании законодательного регулирования Москвы, установленную в постановлении московского правительства (!!!) и проиндексировав её.

По-моему, это закономерно в отсутствие нормативных ориентиров по суммам и в контексте позиции КС о том, что компенсаторный механизм — это про поощрение правовой активности (которая мне не нравится). И всё же, судя по выступлению Жарковой, в КС признают, что компенсаторные механизмы пока работают не как надо.

На состоявшемся сегодня в РШЧП обсуждении соседских прав коллеги вспомнили недавнее определение СКЭС ВС и, как мне показалось, отметили, что в нем ВС признал право прохода через участок соседа без сервитута, обязательственного договора или публичного сервитута. Я как-то смутился, что не понимаю, о чем речь. А оказывается, я знаю это определение (306-ЭС23-26117). И там ничего такого нет:
1. суды рассмотрели негаторный иск отдельно от иска ответчика об установлении сервитута;
2. при этом проход к участку ответчика исторически был через участок истца, а иного прохода к дороге нет;
3. ВС отдельно отметил, что все это за плату.

Вот цитаты:

«Суды, установив, в том числе с учетом заключения кадастрового инженера, что исторически сложившийся
проезд к земельному участку Общества проходит через спорный земельный участок истца,…»

«Условия пользования соседним участком (координаты проезда - прохода, временной период, плата) определяются соглашением сторон или при наличии спора решением суда об установлении сервитута (пункты 2, 3, 5 статьи 274 Гражданского кодекса)»

«Спор об установлении сервитута в отношении земельного участка, находящегося в аренде предпринимателя, и его условиях рассматривается по иску Общества
в Арбитражном суде Республики Татарстан в рамках дела N A65-157060/2023.
При таких обстоятельствах и с учетом приведенных норм суды, удовлетворяя иск предпринимателя со ссылкой на статьи 304 и 305 Гражданского кодекса в части запрета Обществу использовать соседний участок для проезда транспортных средств при отсутствии у него иной возможности проезда, нарушили право Общество владеть и пользоваться принадлежащим ему имуществом».

Тут если и обсуждать, то явный сервитут по давности, а не мифическое право прохода без сервитута

Привлечение КДЛ к субсидиарной ответственности противоречит публичному порядку?

Суд Флориды, сославшись на публичный порядок, отказался признать решение российского суда о привлечении контролирующего должника лица (КДЛ) к субсидиарной ответственности в банкротстве общества.

Истец, переводя на нашу терминологию, просил признать и привести в исполнение во Флориде определение российского арбитражного суда о привлечении ответчицы к субсидиарной ответственности в банкротстве российского ООО на сумму около 0,8 млрд рублей. Суд штата Флорида отказался это сделать, сославшись на то, что это нарушило бы публичный порядок штата, а также приведя ряд других аргументов.

Вообще говоря, во Флориде иностранные судебные решения по взысканию денежной суммы в частноправовом споре признаются в одностороннем порядке (без международного договора). Основание – закон штата, который, однако, предусматривает также ряд оснований для отказа в таком признании.

Ключевой аргумент судьи – требование противоречит публичному порядку штата (что по закону является основанием для непризнания решения).

Судья уподобляет российскую концепцию привлечения к субсидиарной ответственности (СО) американской концепции «снятия корпоративной вуали» (piercing the corporate veil).

Для снятия корпоративной вуали по флоридским прецедентам необходимо доказать три элемента (приводятся в сокращении):

1. полное доминирование,
2. использование корпоративной формы в ненадлежащих целях,
3. наличие ущерба.

Судья приходит к выводу, что истец не продемонстрировал наличия этих элементов, а потому «снятие вуали» недопустимо.

Кроме того, по словам судьи, российская презумпция того, что именно действия или бездействие КДЛ привели к несостоятельности компании, в соответствии с чем КДЛ приходится доказывать отсутствие своей вины в банкротсве компании, противоречит американскому конституционному принципу «должной процедуры» (due process).

Комментарий Сергея Будылина, советника Адвокатского бюро «Бартолиус», к.ф.-м.н. LL.M:

Если оставить в стороне технические подробности конкретного дела, главным его итогом можно считать заявленную судом позицию, согласно которой признание в США российских судебных актов по привлечению КДЛ к субсидиарной ответственности в принципе невозможно, поскольку противоречит публичному порядку.

Этот вывод не зависит даже от текущего состояния российско-американских отношений – ведь в своём основном аргументе суд ссылается на ущербность (по его мнению) самой российской концепции субсидиарной ответственности!

С этим выводом, на мой взгляд, можно поспорить.
То, что основания привлечения к субсидиарной ответственности в РФ не тождественны основаниям «снятия корпоративной вуали» в США, само по себе никак не может противоречить публичному порядку. В разных странах разные нормы права, это нормально. Для противоречия публичному порядку нужно что-то сверх этого.

Что касается «должной процедуры», я бы не сказал, что российский закон в части СО безоговорочно возлагает всё бремя доказывания на КДЛ. К российской судебной практике в этом смысле действительно есть вопросы, но вряд ли это может служить безусловным основанием для непризнания любых российских решений о привлечении к СО.

Вывод о том, что привлечение КДЛ к субсидиарной ответственности за доведение до банкротства его компании противоречит публичному порядку Флориды, может показаться абсурдным. Что же это получается, выводи активы сколько хочешь, и во Флориде тебе за это ничего не будет?

Разумеется, судья этого ввиду не имел, но итог получился примерно такой. Возможно, эта позиция ещё будет уточняться в вышестоящих инстанциях.

Подписывайтесь: @bartoliuslawoffice