В 1829 году торговый караван, направлявшийся из Техаса в Лос-Анджелес по Испанской тропе, сбился с пути.
Путники были измотаны жарой и оставались без воды, поэтому, сделав привал, отправили небольшой отряд на поиски источника. В числе добровольцев оказался мексиканец Рафаэль Ривера, который нашёл в пустыне оазис с артезианской водой. Это место, названное «Лас-Вегас» (в переводе с испанского — «плодородные долины»), дало название будущему городу.
Путники были измотаны жарой и оставались без воды, поэтому, сделав привал, отправили небольшой отряд на поиски источника. В числе добровольцев оказался мексиканец Рафаэль Ривера, который нашёл в пустыне оазис с артезианской водой. Это место, названное «Лас-Вегас» (в переводе с испанского — «плодородные долины»), дало название будущему городу.
Одной из старейших и самых престижных гостиниц Сеула является «Вестин Чосон». Она расположена в центре города, рядом с универмагом Lotte, и является наследницей старого отеля, который находился на этом месте с 1914 по 1967 годы. Построенная в 1914 году как первая в Корее гостиница международного класса, она стала центром западного комфорта и роскоши.
В начале XX века японская железнодорожная администрация активно развивала сеть отелей, предназначенных для путешественников. Гостиница в Сеуле, спроектированная немецким архитектором Георгом де Лаланде, стала частью этой сети. Под руководством де Лаланде над проектом работала группа японских инженеров и архитекторов.
Строительство началось в апреле 1913 года, и уже 30 сентября 1914 года отель был торжественно открыт. Он насчитывал 69 номеров и мог вместить до 106 гостей. Официальное название было «Железнодорожная гостиница», но чаще её называли «Тёсэн» (Chosen Hotel), что на японский манер означало «Чосон» или «Корея».
Гостиница отличалась по тем временам роскошью, которую в наши дни ассоциируют с пятизвёздочными отелями. Номера были просторными, потолки в самых дорогих из них достигали 4,5 метров, а на верхних этажах, где располагались мансардные комнаты, было паровое отопление. В гостинице также установили первый в Корее лифт фирмы Otis, что поразило современников.
С момента своего открытия и вплоть до 1938 года, когда появился отель «Пандо», гостиница «Тёсэн» оставалась единственным отелем класса люкс в Сеуле. Её номера были доступны далеко не всем: цена за ночь составляла от 5 до 10 долларов, что было эквивалентно месячной зарплате обычного корейского рабочего.
После освобождения Кореи в 1945 году судьба «Тёсэн» изменилась. Отель стал главной резиденцией высокопоставленных гостей, включая генерала-лейтенанта Ходжа, командующего войсками США в Корее, и Ли Сын-мана, будущего первого президента Южной Кореи. В 1948 году Ли Сын-ман предложил переименовать отель, так как «Тёсэн» отражало старое название страны. Однако менеджеры убедили его сохранить известный бренд, изменив лишь латинскую транскрипцию названия на Chosun Hotel, что соответствовало корейскому произношению.
Во время Корейской войны гостиница «Чосон» стала временным штабом для журналистов и иностранных дипломатов. В июне 1950 года после захвата Сеула войсками Севера, в королевском люксе поселился Ли Сын-ёп, назначенный северокорейский комендант. Персонал, включая швейцарского управляющего Альфреда Матти, продолжал работать под новым руководством. В сентябре 1950 года, когда южнокорейско-американские войска вернули контроль над городом, Ли Сын-ёп покинул Сеул, Матти был насильственно вывезен на север. Он скончался в ноябре 1950 года из-за трудностей долгого марша в условиях северокорейского плена. Ли Сын-ёп, в свою очередь, был репрессирован в 1953 году и умер в северокорейской тюрьме.
В начале XX века японская железнодорожная администрация активно развивала сеть отелей, предназначенных для путешественников. Гостиница в Сеуле, спроектированная немецким архитектором Георгом де Лаланде, стала частью этой сети. Под руководством де Лаланде над проектом работала группа японских инженеров и архитекторов.
Строительство началось в апреле 1913 года, и уже 30 сентября 1914 года отель был торжественно открыт. Он насчитывал 69 номеров и мог вместить до 106 гостей. Официальное название было «Железнодорожная гостиница», но чаще её называли «Тёсэн» (Chosen Hotel), что на японский манер означало «Чосон» или «Корея».
Гостиница отличалась по тем временам роскошью, которую в наши дни ассоциируют с пятизвёздочными отелями. Номера были просторными, потолки в самых дорогих из них достигали 4,5 метров, а на верхних этажах, где располагались мансардные комнаты, было паровое отопление. В гостинице также установили первый в Корее лифт фирмы Otis, что поразило современников.
С момента своего открытия и вплоть до 1938 года, когда появился отель «Пандо», гостиница «Тёсэн» оставалась единственным отелем класса люкс в Сеуле. Её номера были доступны далеко не всем: цена за ночь составляла от 5 до 10 долларов, что было эквивалентно месячной зарплате обычного корейского рабочего.
После освобождения Кореи в 1945 году судьба «Тёсэн» изменилась. Отель стал главной резиденцией высокопоставленных гостей, включая генерала-лейтенанта Ходжа, командующего войсками США в Корее, и Ли Сын-мана, будущего первого президента Южной Кореи. В 1948 году Ли Сын-ман предложил переименовать отель, так как «Тёсэн» отражало старое название страны. Однако менеджеры убедили его сохранить известный бренд, изменив лишь латинскую транскрипцию названия на Chosun Hotel, что соответствовало корейскому произношению.
Во время Корейской войны гостиница «Чосон» стала временным штабом для журналистов и иностранных дипломатов. В июне 1950 года после захвата Сеула войсками Севера, в королевском люксе поселился Ли Сын-ёп, назначенный северокорейский комендант. Персонал, включая швейцарского управляющего Альфреда Матти, продолжал работать под новым руководством. В сентябре 1950 года, когда южнокорейско-американские войска вернули контроль над городом, Ли Сын-ёп покинул Сеул, Матти был насильственно вывезен на север. Он скончался в ноябре 1950 года из-за трудностей долгого марша в условиях северокорейского плена. Ли Сын-ёп, в свою очередь, был репрессирован в 1953 году и умер в северокорейской тюрьме.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Всегда приятно наблюдать как кто-то работает
Мой любимый факт про дореволюционный Петербург - существовала подписка на еду. Причем этим сервисом пользовались и богатые, и бедные. Естественно, заказывали они еду из заведений разной ценовой категории.
Почти у каждого ресторана и трактира были мальчишки-курьеры, которые доставляли заранее заказанные блюда по адресам. Зимой они лихо разъезжали на коньках по заледеневшим улицам и каналам столицы. Студенты и холостяки могли приобрести абонементы на определённое количество обедов, и в заранее оговоренное время им доставляли еду из любимой кухмистерской. Трактиры дорожили своими постоянными клиентами и старались улучшать качество сервиса.
В Петербурге и Москве большинство горожан жило в съёмных квартирах и часто не имело собственных кухонь, так что популярность доставки еды на дом явление вполне естественное.
Почти у каждого ресторана и трактира были мальчишки-курьеры, которые доставляли заранее заказанные блюда по адресам. Зимой они лихо разъезжали на коньках по заледеневшим улицам и каналам столицы. Студенты и холостяки могли приобрести абонементы на определённое количество обедов, и в заранее оговоренное время им доставляли еду из любимой кухмистерской. Трактиры дорожили своими постоянными клиентами и старались улучшать качество сервиса.
В Петербурге и Москве большинство горожан жило в съёмных квартирах и часто не имело собственных кухонь, так что популярность доставки еды на дом явление вполне естественное.
Во второй половине XVI века, когда западные страны начали активно взаимодействовать с Японией, землями на территории современного Нагасаки правил самурай Омура Сумитада. Чтобы стимулировать торговлю с европейцами, он принял христианство и основал несколько портовых поселений, включая Нагасаки. В 1570 году здесь построили порт, а в 1571 году, с прибытием первого португальского судна, был основан небольшой посёлок.
В 1580 году Омура передал управление Нагасаки иезуитам, и вскоре город отправил своё первое посольство в Рим. Активная миссионерская деятельность Общества Иисуса привела к тому, что многие жители северного Кюсю стали христианами. До начала XVII века Нагасаки был важнейшим миссионерским центром Японии и значимым пунктом для торговли с Европой.
В 1587 году, после того как Тоётоми Хидэёси (в канале с биографиями есть, кстати, текст про него) завоевал Кюсю, он запретил христианским священникам и монахам находиться в Японии. Вскоре Хидэёси забрал Нагасаки у иезуитов и подчинил его центральной власти. В 1592 году был учреждён пост урядника Нагасаки для надзора за торговлей и миссионерами. В 1597 году, чтобы устрашить миссионеров, 26 христиан были распяты на холме в Нагасаки.
на фото памятник 26 распятым христианам — мученикам Японии
В 1580 году Омура передал управление Нагасаки иезуитам, и вскоре город отправил своё первое посольство в Рим. Активная миссионерская деятельность Общества Иисуса привела к тому, что многие жители северного Кюсю стали христианами. До начала XVII века Нагасаки был важнейшим миссионерским центром Японии и значимым пунктом для торговли с Европой.
В 1587 году, после того как Тоётоми Хидэёси (в канале с биографиями есть, кстати, текст про него) завоевал Кюсю, он запретил христианским священникам и монахам находиться в Японии. Вскоре Хидэёси забрал Нагасаки у иезуитов и подчинил его центральной власти. В 1592 году был учреждён пост урядника Нагасаки для надзора за торговлей и миссионерами. В 1597 году, чтобы устрашить миссионеров, 26 христиан были распяты на холме в Нагасаки.
на фото памятник 26 распятым христианам — мученикам Японии
Как и первый западный ресторан, первая гостиница западного типа в Сеуле открылась в 1902 году благодаря Антуанетте Зонтаг.
Гостиница была небольшой — всего 28 номеров — и располагалась в двухэтажном кирпичном здании, подаренном госпоже Зонтаг самим королём Кочжоном. Отзывы гостей об этом месте были неоднозначными: для одних оно казалось уютным и приятным, другие же находили его слишком скромным. Действительно, «гостиница госпожи Зонтаг», основанная на модели гостиниц российских провинциальных городов, заметно уступала роскошным отелям-дворцам, которые начали появляться в мировых столицах к концу XIX века.
Гостиница была небольшой — всего 28 номеров — и располагалась в двухэтажном кирпичном здании, подаренном госпоже Зонтаг самим королём Кочжоном. Отзывы гостей об этом месте были неоднозначными: для одних оно казалось уютным и приятным, другие же находили его слишком скромным. Действительно, «гостиница госпожи Зонтаг», основанная на модели гостиниц российских провинциальных городов, заметно уступала роскошным отелям-дворцам, которые начали появляться в мировых столицах к концу XIX века.
Почему в христианстве нет иудейских пищевых запретов?
В «Деяниях апостолов» описано, как апостолу Петру пришло видение, в котором он увидел множество разных животных, включая тех, которые запрещены для еды по иудейским законам. Голос с небес сказал ему: «Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым» (Деяния Апостолов 10:10–15).
Подобная мысль отражена и в Первом послании к Коринфянам, где сказано: «Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования… ибо Господня земля и что наполняет ее» (Коринфянам 10:26). Апостол Павел добавляет, что «нет ничего в себе самом нечистого» (Послание к римлянам 14:14). Эти слова послужили основой для того, чтобы христианство отказалось от пищевых запретов, соблюдаемых в иудаизме.
Современные исследователи считают, что это решение могло быть принято для облегчения принятия новой веры греко-римскими язычниками, для которых иудейские законы могли казаться чересчур сложными. Подобное отношение к пище было подтверждено на Иерусалимском апостольском соборе (Деяния 15:29) и окончательно закреплено решениями Антиохийского собора в III веке н. э., где было подчеркнуто, что христиане могут есть любую пищу, включая свинину. Теоретически разрешённой стала всякая еда, и запреты сводились лишь к региональным обычаям и вкусам.
Наконец, в IX веке папство упразднило последний оставшийся запрет — не есть «удавленины» (животных, погибших от удушения или чья кровь не была полностью спущена). В результате христианские ограничения касались только периода поста, когда верующим следовало воздерживаться от животной пищи, в то время как в обычные дни они могли выбирать блюда по собственным предпочтениям и возможностям.
В «Деяниях апостолов» описано, как апостолу Петру пришло видение, в котором он увидел множество разных животных, включая тех, которые запрещены для еды по иудейским законам. Голос с небес сказал ему: «Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым» (Деяния Апостолов 10:10–15).
Подобная мысль отражена и в Первом послании к Коринфянам, где сказано: «Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования… ибо Господня земля и что наполняет ее» (Коринфянам 10:26). Апостол Павел добавляет, что «нет ничего в себе самом нечистого» (Послание к римлянам 14:14). Эти слова послужили основой для того, чтобы христианство отказалось от пищевых запретов, соблюдаемых в иудаизме.
Современные исследователи считают, что это решение могло быть принято для облегчения принятия новой веры греко-римскими язычниками, для которых иудейские законы могли казаться чересчур сложными. Подобное отношение к пище было подтверждено на Иерусалимском апостольском соборе (Деяния 15:29) и окончательно закреплено решениями Антиохийского собора в III веке н. э., где было подчеркнуто, что христиане могут есть любую пищу, включая свинину. Теоретически разрешённой стала всякая еда, и запреты сводились лишь к региональным обычаям и вкусам.
Наконец, в IX веке папство упразднило последний оставшийся запрет — не есть «удавленины» (животных, погибших от удушения или чья кровь не была полностью спущена). В результате христианские ограничения касались только периода поста, когда верующим следовало воздерживаться от животной пищи, в то время как в обычные дни они могли выбирать блюда по собственным предпочтениям и возможностям.
Кольнула меня недавно мысль, что я только в общих чертах знаю про историю салемских ведьм. Решил разобраться подробнее.
Штат Массачусетс, конец 17 века, маленький городок Салем недалеко от Бостона. Основное население Салема - ревностные пуритане. В их картине мира любая невзгода, будь то неурожай или нападение индейцев — это происки ведьм. В январе 1692 года две маленькие девочки, Элизабет Пэррис и Эбигейл Уильямс, начали странно себя вести. Девочки кричали, издавали странные звуки, прятались под мебелью, а их тела принимали необычные позы. Они закрывали уши и неадекватно себя вели на проповедях и во время молитв.
Местный доктор Уильям Григгс решил, что причиной их странного поведения было воздействие ведьмы.
В Британии (в том числе и в колониях) колдовство считалось уголовным преступлением, поэтому начался судебный процесс. Сначала девочки указали на служанку по имени Титуба. Затем по их указке арестовали ещё двух женщин: нищенку Сару Гуд и одинокую вдову Сару Осборн.
Из-за показаний маленьких девочек в колдовстве обвинили трёх женщин. Поскольку эти женщины практически не общались с окружающими, это не вызвало особого удивления среди жителей городка. Всех трёх женщин еще и объединяло то, что они давно не посещали местную церковь. Положение одной из осуждённых, нищей Сары Гуд, ухудшила её дочь. Четырехлетняя девочка, стремясь оказаться рядом с мамой, под давлением, заявила, что они с мамой действительно ведьмы. Суд признал Сару Гуд виновной, считая, что маленький ребёнок в данной ситуации — надежный источник информации.
Публика начала что-то подозревать, когда арестовали ещё трех женщин, две из которых были постоянными посетительницами церкви и уважаемыми членами местного сообщества. Одну из них заподозрили в колдовстве за то, что она призывала не верить показаниям девочек и смеялась над процессом.
Через месяц были арестованы трое мужчин и еще несколько женщин. Судебный процесс всё больше вызывал вопросы у публики, ведь одним из арестованных был бывший пастор. В суде никто не сомневался в том, что страдания девочек были связаны с колдовством; вопрос заключался лишь в том, кто стоит за этим колдовством.
Процесс получил широкую известность за пределами Салема. Начали искать ведьм в соседних городках, и даже в Бостоне нашли несколько подозреваемых.
Глава Гарвардского колледжа, отец Коттон Мэзер, первым заявил в суде, что строить обвинения на пытках и показаниях маленьких девочек — не самый надёжный подход. К тому моменту уже 31 человек был осуждён, из них 19 повесили, 1 скончался от пыток, а 2 — от болезней в тюрьме. Для разбирательства с оставшимися обвиняемыми был создан Верховный суд штата Массачусетс.
В 1697 году судьи признали, что была совершена ошибка; в 1702 году решение суда официально было признано незаконным. За время процесса под обвинение попали 150 человек. Девочки, начавшие всю эту историю, оставались под пристальным вниманием и осуждением общества Салема до конца своей жизни.
Штат Массачусетс, конец 17 века, маленький городок Салем недалеко от Бостона. Основное население Салема - ревностные пуритане. В их картине мира любая невзгода, будь то неурожай или нападение индейцев — это происки ведьм. В январе 1692 года две маленькие девочки, Элизабет Пэррис и Эбигейл Уильямс, начали странно себя вести. Девочки кричали, издавали странные звуки, прятались под мебелью, а их тела принимали необычные позы. Они закрывали уши и неадекватно себя вели на проповедях и во время молитв.
Местный доктор Уильям Григгс решил, что причиной их странного поведения было воздействие ведьмы.
В Британии (в том числе и в колониях) колдовство считалось уголовным преступлением, поэтому начался судебный процесс. Сначала девочки указали на служанку по имени Титуба. Затем по их указке арестовали ещё двух женщин: нищенку Сару Гуд и одинокую вдову Сару Осборн.
Из-за показаний маленьких девочек в колдовстве обвинили трёх женщин. Поскольку эти женщины практически не общались с окружающими, это не вызвало особого удивления среди жителей городка. Всех трёх женщин еще и объединяло то, что они давно не посещали местную церковь. Положение одной из осуждённых, нищей Сары Гуд, ухудшила её дочь. Четырехлетняя девочка, стремясь оказаться рядом с мамой, под давлением, заявила, что они с мамой действительно ведьмы. Суд признал Сару Гуд виновной, считая, что маленький ребёнок в данной ситуации — надежный источник информации.
Публика начала что-то подозревать, когда арестовали ещё трех женщин, две из которых были постоянными посетительницами церкви и уважаемыми членами местного сообщества. Одну из них заподозрили в колдовстве за то, что она призывала не верить показаниям девочек и смеялась над процессом.
Через месяц были арестованы трое мужчин и еще несколько женщин. Судебный процесс всё больше вызывал вопросы у публики, ведь одним из арестованных был бывший пастор. В суде никто не сомневался в том, что страдания девочек были связаны с колдовством; вопрос заключался лишь в том, кто стоит за этим колдовством.
Процесс получил широкую известность за пределами Салема. Начали искать ведьм в соседних городках, и даже в Бостоне нашли несколько подозреваемых.
Глава Гарвардского колледжа, отец Коттон Мэзер, первым заявил в суде, что строить обвинения на пытках и показаниях маленьких девочек — не самый надёжный подход. К тому моменту уже 31 человек был осуждён, из них 19 повесили, 1 скончался от пыток, а 2 — от болезней в тюрьме. Для разбирательства с оставшимися обвиняемыми был создан Верховный суд штата Массачусетс.
В 1697 году судьи признали, что была совершена ошибка; в 1702 году решение суда официально было признано незаконным. За время процесса под обвинение попали 150 человек. Девочки, начавшие всю эту историю, оставались под пристальным вниманием и осуждением общества Салема до конца своей жизни.
Forwarded from Поверхностное досье
Изобретение сибирского врача
В начале XIX века жители Сибири страдали от эпидемий оспы и сибирской язвы. Основной причиной распространения этих болезней была порченая пища. Поэтому для региона остро встал вопрос: как сохранить продукты свежими на долгое время?
В журнале «Продолжение трудов Императорского вольного экономического общества» за 1792 год ординарный профессор Казанского университета Иван Иванович Эрих опубликовал заметку, в которой описал метод долговременного хранения молока через его замораживание, распространённый в Северной Сибири.
Несмотря на то, что заморозка помогала сохранять полезные свойства молока, этот способ был неудобен для путешественников и солдат. Требовался метод, не зависящий от температуры окружающей среды.
В это время Осип Гаврилович Кричевский, выпускник Санкт-Петербургского генерального сухопутного госпиталя, был направлен врачом в город Нерчинск в Забайкалье. Уже на месте он заметил, что нехватка медиков и дефицит свежих продуктов сильно отражались на здоровье местных жителей. Кричевский сначала открыл небольшую школу, где обучал местных жителей основам медицины, что частично решило проблему нехватки медицинского персонала, однако проблема хранения продуктов оставалась.
В 1802 году, читая журнал Императорского вольного экономического общества, Кричевский наткнулся на заметку Эриха и решил найти альтернативный метод сохранения полезных свойств молока. Он предложил не замораживать молоко, а выпаривать его до такой густоты, которая позволяла бы хранить и транспортировать продукт даже в условиях Сибири.
После недолгих экспериментов ему удалось найти нужный способ. Кричевский описал своё открытие в заметке для того же журнала, но оно осталось почти незамеченным. Тем не менее, его ученики начали распространять метод выпаривания молока по всему Забайкалью.
Кричевский скончался в 1832 году, и, по некоторым данным, вскоре после этого в Петербурге открылась первая в мире компания, которая производила сухое молоко как коммерческий продукт. Технологию, описанную Кричевским, использовал предприниматель по фамилии Дирхофф (или, возможно, Дирчов, но точное произношение его имени остаётся неизвестным из-за отсутствия русскоязычных источников). Первый европейский патент на производство сухого молока был выдан в 1855 году, и с тех пор этот продукт, изобретённый русским врачом, начал распространяться по миру.
В начале XIX века жители Сибири страдали от эпидемий оспы и сибирской язвы. Основной причиной распространения этих болезней была порченая пища. Поэтому для региона остро встал вопрос: как сохранить продукты свежими на долгое время?
В журнале «Продолжение трудов Императорского вольного экономического общества» за 1792 год ординарный профессор Казанского университета Иван Иванович Эрих опубликовал заметку, в которой описал метод долговременного хранения молока через его замораживание, распространённый в Северной Сибири.
Несмотря на то, что заморозка помогала сохранять полезные свойства молока, этот способ был неудобен для путешественников и солдат. Требовался метод, не зависящий от температуры окружающей среды.
В это время Осип Гаврилович Кричевский, выпускник Санкт-Петербургского генерального сухопутного госпиталя, был направлен врачом в город Нерчинск в Забайкалье. Уже на месте он заметил, что нехватка медиков и дефицит свежих продуктов сильно отражались на здоровье местных жителей. Кричевский сначала открыл небольшую школу, где обучал местных жителей основам медицины, что частично решило проблему нехватки медицинского персонала, однако проблема хранения продуктов оставалась.
В 1802 году, читая журнал Императорского вольного экономического общества, Кричевский наткнулся на заметку Эриха и решил найти альтернативный метод сохранения полезных свойств молока. Он предложил не замораживать молоко, а выпаривать его до такой густоты, которая позволяла бы хранить и транспортировать продукт даже в условиях Сибири.
После недолгих экспериментов ему удалось найти нужный способ. Кричевский описал своё открытие в заметке для того же журнала, но оно осталось почти незамеченным. Тем не менее, его ученики начали распространять метод выпаривания молока по всему Забайкалью.
Кричевский скончался в 1832 году, и, по некоторым данным, вскоре после этого в Петербурге открылась первая в мире компания, которая производила сухое молоко как коммерческий продукт. Технологию, описанную Кричевским, использовал предприниматель по фамилии Дирхофф (или, возможно, Дирчов, но точное произношение его имени остаётся неизвестным из-за отсутствия русскоязычных источников). Первый европейский патент на производство сухого молока был выдан в 1855 году, и с тех пор этот продукт, изобретённый русским врачом, начал распространяться по миру.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Дамы с зонтиками в Вене
Накануне событий 1917 года игра в карты была распространенной формой городского досуга. После прихода к власти большевиков карты были объявлены «социальной патологией».
Власти даже создали специальную должность комиссара по борьбе с алкоголизмом и азартом. Во время военного коммунизма производство карт было прекращено, закрылись официальные игорные клубы, а нелегальные собрания картежников стали считаться преступлением.
С приходом НЭПа азартные игры снова вернулись в сферу публичного и частного досуга. В ноябре 1921 года большевики официально разрешили продажу игральных карт, а прибыль от их продажи направлялась в государственную казну. Местные власти также проявили инициативу: в крупных городах Советской России начали появляться игорные дома и клубы, средства от деятельности которых поступали в городской бюджет.
В мае 1922 года в Петрограде открылось казино «Сплендид-Палас», которое всего за два летних месяца посетили более 20 000 человек. К 1924 году в городе работали уже семь игорных домов, а особенно популярным среди жителей стал Владимирский клуб, который начал работу осенью 1922 года. Как и до революции, клуб располагался на Владимирском проспекте в доме № 12.
С 1945 года это здание занял известный Театр имени Ленсовета, на сцене которого блистают Алиса Фрейндлих и Михаил Боярский.
Власти даже создали специальную должность комиссара по борьбе с алкоголизмом и азартом. Во время военного коммунизма производство карт было прекращено, закрылись официальные игорные клубы, а нелегальные собрания картежников стали считаться преступлением.
С приходом НЭПа азартные игры снова вернулись в сферу публичного и частного досуга. В ноябре 1921 года большевики официально разрешили продажу игральных карт, а прибыль от их продажи направлялась в государственную казну. Местные власти также проявили инициативу: в крупных городах Советской России начали появляться игорные дома и клубы, средства от деятельности которых поступали в городской бюджет.
В мае 1922 года в Петрограде открылось казино «Сплендид-Палас», которое всего за два летних месяца посетили более 20 000 человек. К 1924 году в городе работали уже семь игорных домов, а особенно популярным среди жителей стал Владимирский клуб, который начал работу осенью 1922 года. Как и до революции, клуб располагался на Владимирском проспекте в доме № 12.
С 1945 года это здание занял известный Театр имени Ленсовета, на сцене которого блистают Алиса Фрейндлих и Михаил Боярский.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Строительство революционного для СССР района хрущевок «Черёмушки»
Самый шикарный номер в Корее
Я писал про гостиницу “Тосэн” в Сеуле. В истории отеля, как в зеркале, отражается бурный XX век Кореи. В “Тосэне” есть самый шикарный номер, который повидал на своём веку много интересного. Его номер 201.
Этот королевский люкс, предназначенный для высокопоставленных гостей, чаще всего принимал японских принцев, наследников императорской династии. Одним из первых прославленных гостей номера стал наследник корейского престола, принц Ли Ын (Ёнчхин-ван). В 1926 году здесь даже побывал шведский наследный принц Густав Адольф, будущий король Густав VI Адольф. Принц, увлекавшийся археологией, посетил Корею ради исследования королевских гробниц древнего государства Силла, недавно обнаруженных японскими археологами.
Без наших тоже не обошлось. В 1935 году в номере 201 останавливался человек совсем не королевских кровей. Это был Серж Рубинштейн, блестящий, но беспринципный финансист, отец которого, Д. Л. Рубинштейн, был финансовым советником Григория Распутина. Серж Рубинштейн имел обширные финансовые интересы в Корее и Восточной Азии в целом. Он формально считался гостем японского императорского дома, что, впрочем, не мешало ему контрабандой вывозить из Кореи золото и серебро.
С началом американского присутствия в Корее в 1945 году номер 201 снова вернул себе статус политической сцены: в сентябре сюда прибыл генерал-лейтенант Джон Р. Ходж, командующий американскими войсками в Корее. Вскоре после этого он переехал в "Пандо", и комнату занял будущий первый президент Южной Кореи Ли Сын Ман, вернувшийся из эмиграции.
В 1950 году, в разгар Корейской войны, номер 201 принял уже совсем иного гостя – Ли Сын Ёпа, северокорейского коменданта Сеула, некогда лидера коммунистического подполья города.
Я писал про гостиницу “Тосэн” в Сеуле. В истории отеля, как в зеркале, отражается бурный XX век Кореи. В “Тосэне” есть самый шикарный номер, который повидал на своём веку много интересного. Его номер 201.
Этот королевский люкс, предназначенный для высокопоставленных гостей, чаще всего принимал японских принцев, наследников императорской династии. Одним из первых прославленных гостей номера стал наследник корейского престола, принц Ли Ын (Ёнчхин-ван). В 1926 году здесь даже побывал шведский наследный принц Густав Адольф, будущий король Густав VI Адольф. Принц, увлекавшийся археологией, посетил Корею ради исследования королевских гробниц древнего государства Силла, недавно обнаруженных японскими археологами.
Без наших тоже не обошлось. В 1935 году в номере 201 останавливался человек совсем не королевских кровей. Это был Серж Рубинштейн, блестящий, но беспринципный финансист, отец которого, Д. Л. Рубинштейн, был финансовым советником Григория Распутина. Серж Рубинштейн имел обширные финансовые интересы в Корее и Восточной Азии в целом. Он формально считался гостем японского императорского дома, что, впрочем, не мешало ему контрабандой вывозить из Кореи золото и серебро.
С началом американского присутствия в Корее в 1945 году номер 201 снова вернул себе статус политической сцены: в сентябре сюда прибыл генерал-лейтенант Джон Р. Ходж, командующий американскими войсками в Корее. Вскоре после этого он переехал в "Пандо", и комнату занял будущий первый президент Южной Кореи Ли Сын Ман, вернувшийся из эмиграции.
В 1950 году, в разгар Корейской войны, номер 201 принял уже совсем иного гостя – Ли Сын Ёпа, северокорейского коменданта Сеула, некогда лидера коммунистического подполья города.