День, когда нельзя не дойти до этого места. День, когда можно ещё раз написать о том, что нет ни одного дня, когда ее труд и ее дело не звучало бы в тебе очень важным, очень болезненным и очень честным.

Мне важно, что пока я стою здесь, у ее дома - все больше людей подходят и оставляют цветы.

Считаю, что именно сегодня именно этот человек должен получать Нобелевскую премию. Потому что это событие дает эту премию всем тем, кто работал в Новой Газете (лучшей газете России, на мой взгляд) и всем тем, кто работает в ней сегодня.

Вчера я была у дома Анны Политковской. Сегодня утром я досматривала фильм о расследовании. И плакала, когда читала новость том, что премию получил именно Дмитрий Муратов.

"Это премия Ани Политковской, Игоря Домникова, Юрия Щекочихина, Стаса Маркелова, Анастасии Бабуровой. Это признание памяти наших павших коллег".

Сегодня на мой блог была совершена атака ботами и, как оказалось, это происходит с большим количеством фем блогов за последнее время: https://stav-kp-ru.turbopages.org/stav.kp.ru/s/daily/28338/4484669/

Мне повезло и я успела закрыть аккаунт так, что подписались не более 2 тысяч ботов, смогла удалить всех самостоятельно. Но это 2-3 часа жизни.

Ужасно раздражает, что такое происходит.

После публикации моей подруги, Даши Серенко, об указании национальности в СМИ - на неё была организована травля.

https://zona.media/news/2021/11/08/srnk

Интересно, а можно было бы самый трудный период в жизни хотя бы развести по тематическим разделам по времени?

Нет, необходимо давить всем и одновременно. Впервые кажется, что мои плечи слишком остро устали, чтобы удержать на себе еще хотя бы немного.

⚡️Минюст включил в реестр «иностранных агентов» Игоря Кочеткова, одного из основателей «Российской ЛГБТ-сети».

Дорогие и любимые люди из «Насилию.Нет»

Семейные ценности, уважаемый Минюст, это когда все те, кто считают ваши действия незаконными и абсолютно несправедливыми - стоят бок о бок друг с другом и поддерживают друг друга в той реальности, в которую вы нас всех ставите.

🤍 Отряду Дамблдора/ «Пятой колонне».

Годами мы с вами строили Хогвартс, который должен был стать лучшим миром для многих: свободным, честным и справедливым. Мы боролись за то, чтобы в этом мире не было «первосортных» и «второсортных» (вне зависимости от цвета кожи, особенностей здоровья, пола, религиозных и политических взглядов, ориентации и других наших с вами различий). Мы хотели, чтобы закон был равен для всех.

Мы переставали поддерживать убийство животных потому что считали, что жизнь это ценность и никто не в праве ее отнимать. Мы учились сортировать мусор, минимизировать использование пластика в своей жизни и беречь эту планету, как самое ценное, потому что чувствовали ответственность за то будущее, в котором окажутся миллиарды людей. Мы хотели, чтобы наш общий Дом был безопасным для всех его жителей.

Мы старались быть видимыми и громкими, чтобы наш голос был слышен, а наши убеждения могли становиться ориентиром. Мы сохраняли память, защищали друг друга, помогали тем, кто нуждался в помощи. Сегодня все, что мы с вами строили - горит. Пожиратели Смерти взяли над нами верх.

Когда мы идем по Хогвартсу - мы чувствуем страх и беспомощность, потому что знаем, что нас очень мало, а наши противники сильны и жестоки. Сегодня они приходят в наши дома, унижают наших близких, используют «Круциатус» (заклинание боли, ужасной, нестерпимой боли), чтобы мы признались в чем-то, чего не делали. Мы знаем, чтобы заклинание работало в полную силу, недостаточно просто направить волшебную палочку, нужно наслаждаться болью жертвы. Они отлично справляются. Мы знаем, что многие волшебники вынуждены молчать или поддерживать их, потому «Круциатусом» угрожают людям, которых они любят больше, чем свою жизнь.

Отряд Дамблдора, все мы, смотрим на то, как Тот-Кого-Нельзя-Называть разрушает чужую школу, убивает волшебников и делает это под знаменем Хогвартса, от нашего с вами имени. По нашим лицам текут слезы потому что мы понимаем, что нас слишком мало для того, что это исправить. Мы ходим по школе и пытаемся найти хотя бы какие-то варианты влияния на ситуацию. Мы не можем найти того, что действительно сможет помочь. Тем временем совы, одна за другой, приносят нам письма, где Хогвартс упоминается как Школа Темных Волшебников, которые уничтожили этот мир. Отряд Дамблора чувствует боль, которая сильнее любого заклинивания «Круциатус».

Когда Хогвартс горит - приходится принимать решение. Кто-то из него уезжает: для того, чтобы сохранить себе жизнь и возможность не потерять все то ценное, что смог вырастить в себе за годы обучения в нем; для того, чтобы продолжать делать что-то, что однажды поможет в него вернуться. Кто-то решает остаться и бороться из последних сил, принимая, что скорее всего не сможет победить Того-Кого-Нельзя-Называть. И сейчас я хочу обратиться к последним потому что сама среди них.

Впереди нас ждет очень трудное время. Пожиратели Смерти сделают все возможное, чтобы нас уничтожить. Они используют заклятие «Империус» (полностью подчиняет человека воле наложившего это заклятие волшебника) для того, чтобы все вокруг увидели в нас врага. И если это произойдет - никто не станет нас защищать. Лично мне больнее в связи другим - все волшебники этого огромного мира без всякого заклятия «Империус» начинают считать нас такими же, как Сами-Знаете-Кто.

Если честно, я не верю в то, что в нашей с вами истории появится Гарри Поттер, который сможет что-то исправить. Да и не исправить того, что произошло - у нас нет воскрешающего камня. Нам с этим жить до последнего вздоха. Но я хочу, чтобы сегодня вы точно увидели, что Отряд Дамблдора все еще здесь, нас много. Мы будем пытаться находить новые смыслы и ежедневно показывать миру, что в Хогвартсе есть добрые и неравнодушные волшебники.

Я не знаю, что будет дальше, но я точно знаю, что лучше я уйду под «Авада Кедавра» (заклятье, после применения которого живое существо мгновенно умирает) и встану рядом с Анной Политковской и Борисом Немцовым, чем позволю без всякого заклинания заставить меня жить в мире, где я не сделала все, что могла. Именно эту свободу воли и выбора у нас никто и никогда не отнимет. Как никто и никогда не заберет у нас способность так сильно любить этот мир и других людей в нем.

И я хочу, чтобы в этой тотальной тьме именно эта свобода и эта любовь помогала вашей палочке освещать вам дорогу. Потому что любовь сильнее ненависти. Потому что только нам решать, какими людьми быть.

📌 Мы с художником R.I. сделали для вас обои на телефон с иллюстрацией к этому посту.

Я надеюсь, что это будет напоминать вам о нашем Отряде Дамблдора и о том, что вы никогда не одни.

Что стоит за моим «нет войне»?

Этот текст я начала писать 24 февраля 2023 и не смогла опубликовать. Сегодня я чувствую в себе силы, чтобы дописать начатое.

Два дня и два антивоенных митинга в Праге. Я выхожу без плаката и какой-либо символики, которая покажет, что я из России потому что у меня не нашлось ресурсов, чтобы уточнить у организаторов, в каком виде это будет сделать этично. Выхожу как «еще один человек на площадь и шествие», выхожу потому что мне очень важно и одновременно абсолютно не ясно, кто я среди этих людей. Вокруг меня украинская речь, меня просят перехватить огромный флаг Украины, я вежливо говорю на английском, что не думаю, что мне будет уместно его нести.

Во время минуты молчания вся площадь встает на колени. Передо мной стоит пожилая женщина, которая пробует опуститься на землю, но ноги не позволяют. Все время пока я сижу на коленях, я снизу вверх смотрю на ее лицо по которому слезы стекают одна за другой, разбиваясь о землю. Я тоже плачу. Позже я плачу на словах о ракетах по Белгороду, а на следующий день - во время видео с видом Москвы, в которой объявлена воздушная тревога и гаснет свет. Люди вокруг улыбаются, им нравится это видео. Я стою и мне очень больно думать о том, что кто-то может испытывать желание увидеть ракеты над чьим-либо городом. Я стою и мне страшно повернуть голову и посмотреть на лицо жены потому что видео, где война приходит в Москву это видео о том, как война приходит туда, где живут мои близкие, мои родители и очень многое, что мне дорого.

Вечером мы говорим о том, что я чувствую. Я осознаю, что справедливо = вышвырнуть всех оккупантов с украинской земли. Кроме этого осознаю, что единственная гарантия будущей безопасности Украины - смена режима в России.

Сегодня мы смотрели несколько фильмов подряд. Про Майдан, про Крым, про первые военные вторжения России на территорию чужой страны. Я осознала, что все эти годы не утруждала себя подробно изучить хронологию, потратить день своей жизни, чтобы просмотреть разные документальные фильмы. И если до 24 февраля 2022 я имела на это право (я боролась против изменений в конституции, против посадки политических заключенных, за права ЛГБТК людей и, в целом, за свободу и права человека в моей стране), то что стоит за моим «нет войне», если за этот год я не нашла в себе потребности в том, чтобы уделить этому должное время?

Что стоит за моим «нет войне в Украине», если я чувствую противоречие в себе при мысли о том, что война может прийти на территорию России? Что стоит за моим «нет войне в Украине», если внутри себя я все еще ставлю города родной страны и жизни родных людей выше, чем города страны, которая не начинала агрессию и жизни людей, которые сегодня умирают за свои семьи и свои дома?

Я понимаю, что в актуальной реальности нужно просить больше оружия, а не мирных переговоров. Я понимаю, что любые новые «минские соглашения» это победа террора и отсутствие безопасности в будущем мире. Украина ведет борьбу за будущее в том виде, в котором хочу его видеть я. Мне кажется, что чем дольше идет эта война, тем острее я чувствую, что действительно стать союзником Украины это допустить в своей голове право Украины на то, чтобы пройти своей армией сквозь Россию и своими руками вынести на мировой суд военных преступников.

Я очень надеюсь, что режим в России падет с другой стороны. Я хотела бы верить, что история России продолжится сценарием падения последних диктатур Европы, а не историей Северной Кореи или Ирана. Я хочу верить, что падение «российской империи» это еще одна засечка на исторической ленте падения тоталитарных режимов в пользу демократических и правовых, который начался в 20 веке и еще не завершил свою трансформацию этого мира.

А сейчас я хочу запомнить каждую свою мысль и каждую эмоцию внутри себя, чтобы навсегда поселить в себе и вырастить в моих будущих детях, если они у меня когда-либо появятся, глаза, которые никогда не пройдут мимо нового чудовища, которое хочет обрести власть. Чтобы быть готовой вовремя не испугаться и бросить ему вызов до того, как он почувствует себя богом.

Возможно кто-то из вас, как и я, хранит внутри себя, как в пыльном старом чемодане на чердаке, рок музыку страны, которую мы (или только я) потеряли и у вас (а, возможно, лишь у меня) в голове временами звучит Саша Башлачев и его «смотри, от нас остались черные дыры, нас больше нет, есть только черные дыры».

Следует признать, что за последние пол года из моих глаз вышло настолько много воды, что я однозначно смогла бы умыться ей каким-нибудь особенно значимым для меня утром. Я стала крайне чувствительной там, где не была никогда. Я перестала уметь оставлять эту воду в себе и она способна попрощаться со мной в любом месте: в любимой кофейне, в автобусе, в лесу, дома.

Я стала намного чаще ощущать тревогу, намного меньше доверять своему телу, намного острее переживать ожидания от близких людей и не соответствие им, намного труднее решаться на что-то, что важно, но хочется избежать из-за тревоги/страха/стыда. Я не чувствую того контакта с собакой, который был раньше. Не чувствую, что могу как раньше свободно взять ее и просто вдвоем пойти куда-то, пропасть из всего и от всех.

Недавно на хайке мне потребовался отдельный и не слишком легкий диалог с собой, чтобы залезть на очень низкую гору. Потому что все внутри меня сопротивлялось потенциальным рискам. Я остановила себя на полпути и спустилась. И мне потребовались все мои силы, чтобы смочь подняться наверх (не потому что туда было нужно для продолжения пути, а потому что я всем своим существом чувствовала, что мне хочется на нее залезть, но глупая голова опускала один за другим шлагбаум перед возможным действием и нога не ступала вперед).

Я почти совсем не могу думать о том, что мне интересно (я не знаю, интересно ли и сейчас). Будто бы допустимыми остались только политические, социальные и исторические точки на карте моих интересов. Я читаю про диктатуры, читаю про революции, читаю про антивоенные движения в разное время и про войны, которые происходили в то время, когда я уже стала жить с ними на одной планете. Я чувствую здесь много интереса. Но я совсем не могу снова зачитываться про космос, про экологию и, в особенности, про психологию. Экономика изучается мной больше в политическом контексте, только так я чувствую свободу на то, чтобы думать и о ней тоже.

Когда я думаю о том, что от меня осталось - мне грустно. Мне кажется, что я перекрыла все дороги к той части своей личности, которой мне хотелось бы делиться с теми, кто находится рядом. Я чувствую, что мне даже говорить стало тяжелее: слова путаются, я чувствую себя глупее, чем когда-либо, несмотря на то, что в этой точке я эрудированнее, чем когда-либо. Будто бы я не хочу отсвечивать, занимать место и я мерцаю.

Я очень часто и остро переживаю вину. Не по поводу войны, но по поводу почти всего остального. Мне кажется, что я не соответствую ничему, чему должна соответствовать (я знаю, что не должна, это не меняет дел). Единственное, что напоминает мне о той версии меня, что я помню - то, как я умею любить и переживаю в себе это чувство.

В среднем я справляюсь, но мне так сильно хочется, чтобы я снова смогла почувствовать не только холодный свет этих черных дыр, но всю вселенную, которая во мне жила и, надеюсь, продолжает жить. Иногда мне кажется, что я способна слышать какие-то ее отзвуки: когда я внезапно перехожу на бег и прыжки в Леголэнде; когда я вижу зайца в лесу, но думаю что это олень; когда я решаюсь взять маску и понырять в Мексике; когда я смотрю фильм про женщин и океан и думаю о том, как сильно я люблю эту планету и как мне хочется за нее бороться; когда я делаю сборы в поддержку Украины и вижу ваши подписи на донатах; когда Джокер утром ставит на кровать лапы и здоровается с нами.

Я очень хочу обратно к себе. Я очень хочу познакомить Надю с собой, которую я знаю и продолжаю уважать и любить. Но мне страшно от того, что я не знаю, жива ли эта девчонка и что именно она потеряла за последние годы.

Во время блокады Ленинграда моя бабушка, пятнадцатилетняя девчонка, за кусок хлеба купила место на кладбище, куда довезла тело своего отца. Голодная и без сил она везла на санях своего мертвого отца от Васильевского острова до Старой деревни.

Бабушку вместе с ее сестрой эвакуировали из Ленинграда в Ярославль, когда кольцо блокады еще не сомкнулось, но она, совсем молодая девчонка, решила вернуться в родной город и спряталась на военном поезде под брезентом. Другие поезда в Ленинград уже не ходили. Если бы бабушка тогда не решила вернуться домой - ее близкие не пережили бы эту войну, все кроме нее во время острого голода оставались лежачими.

Четвертого мая было ровно семь лет как моя бабушка лежит рядом со своим отцом, на тот самом месте на кладбище, которое когда-то она получила за кусок хлеба.

Я очень много читаю про Вторую мировую войну и, безусловно, очень по-новому смотрю на последовательность событий и роль во всем этом СССР. Но это не меняет того, что история моей семьи стоит на подвиге молодой девчонки, которая ежедневно носила на себе воду и, рискуя жизнью (несколько раз на нее нападали и отбирали карточки или хлеб), приносила семье еду. Каждый новый день этой войны я благодарю жизнь за то, что бабушки уже нет в живых и она не знает, что из-за новой войны, которую развязала ее страна, в свой родной город и на это место, купленное на последний хлеб моей бабушкой, не могу попасть я.

Я даже близко не такая сильная, как моя бабушка, во мне всегда было много страха. Но я росла рядом с ней и я точно знала, что в определенный момент, если будет нужно, я сяду в тот самый поезд и поеду туда, где мне нужно быть, несмотря на свой страх.

Мой поезд - это честная позиция о войне, однозначный выбор стороны, на которой я стою в связи с ней. Я начала писать о войне за месяц до полномасштабного вторжения России в Украину. Я была на улице и кричала «Нет войне», когда на площади городов выходило крайне мало людей.

Мой поезд - это ежедневные действия, которые помогают конкретным людям, которые пострадали от этой войны. Вместе с вами мы собрали очень много денег для людей из Украины и я думаю, что сегодня это самое полезное, что мы можем делать.

Мой поезд - это забота о моей новой семье, которая была вынуждена из-за войны покинуть свой дом в Украине.

Я хочу быть достойной памяти моей бабушки. Я хочу, чтобы Украина победила и я, как ее союзница, буду всеми силами поддерживать то, что приближает ее победу. И однажды, когда все оккупированные территории вернутся домой, а террористическая диктатура моей страны будет сидеть в тюрьме за военные преступления - я смогу вернуться на то место на кладбище, которое было куплено моей бабушкой за кусок хлеба во время блокады. И смогу сказать, что не подвела ее.