В 1977 вышло в свет второе издание книги "Почтовые дороги космонавтики". Автор - Евгений Сашенков - журналист и коллекционер рассказывал о том, как изучение и освоение космоса представлено на маленьких бумажных квадратиках с тонким слоем клея на одной стороне.
В начале этой книги опубликовали предисловие к другой книге “Почтовые сувениры космической эры” (1967), которое написал Юрий Гагарин.
Меня всегда удивляло умение Гагарина говорить, что ему хотелось, в условиях советской цензуры. Первый космонавт должен улыбаться, быть жизнерадостным, воспринимать все позитивно, а тут Юрий Алексеевич пишет, что терпеть не может почту, марки и конверты. Почему? Во-первых, потому что подписывать письма для армии фанатов со всего мира у него было только вечером и ночью, когда хотелось побыть с семьей и отдохнуть. Во-вторых, видеть свое лицо растиражированным на сотне тысяч квадратиков - странное ощущение. "Даже если и хочется “не замечать” марки со своими портретами, волей-неволей приходится иметь с ними дело", - писал Гагарин.
Если вы хотите узнать про космические марки больше, прочитайте мое интервью для V-A-C Sreda с коллекционером марок и генеральным директором ГЭС-2 Артемом Бондаревским и исследовательницей космокультуры Рейчел Хилл. Ссылка в кнопке
В начале этой книги опубликовали предисловие к другой книге “Почтовые сувениры космической эры” (1967), которое написал Юрий Гагарин.
Меня всегда удивляло умение Гагарина говорить, что ему хотелось, в условиях советской цензуры. Первый космонавт должен улыбаться, быть жизнерадостным, воспринимать все позитивно, а тут Юрий Алексеевич пишет, что терпеть не может почту, марки и конверты. Почему? Во-первых, потому что подписывать письма для армии фанатов со всего мира у него было только вечером и ночью, когда хотелось побыть с семьей и отдохнуть. Во-вторых, видеть свое лицо растиражированным на сотне тысяч квадратиков - странное ощущение. "Даже если и хочется “не замечать” марки со своими портретами, волей-неволей приходится иметь с ними дело", - писал Гагарин.
Если вы хотите узнать про космические марки больше, прочитайте мое интервью для V-A-C Sreda с коллекционером марок и генеральным директором ГЭС-2 Артемом Бондаревским и исследовательницей космокультуры Рейчел Хилл. Ссылка в кнопке
Стулья
Этнография - это определенный тип внимания. На что антрополог "смотрит" в космическом поле? Кажется, что это обязательно должны быть ракеты, стартовые столы, скафандры, приборы и электроника. Но что если о космосе могут рассказывать и обычные вещи?
Полезный урок этнографического внимания в космическом поле дает Зара Мирмалек в книге Создание времени на Марсе. В основу книги легли результаты ее работы в Лаборатории реактивного движения, где она по просьбе НАСА исследовала организационную культуру космического агентства.
У Мирмалек получилась классная книга про координацию времени. На поверхности Марса находились два робота Spirit и Opportunity в разных часовых поясах. Сутки на Марсе больше, чем земные. Поэтому люди пытались жить за закрытыми шторами, в офисе установили аппараты с едой и завезли складные кровати. График все время сдвигался. Когда часть команды, которая управляла роботами, шла пить пиво после завершения своего рабочего дня, другие приступали к "утреннему" кофе. Мирмалек было интересно, как специалисты учатся жить по марсианскому времени.
При этом, она обращала свое этнографическое внимание на множество, казалось бы, незначительных деталей. Ее интересовали время, которое люди тратят на прохождение зон допуска и контроля, организацию мест на парковке, и даже стулья в офисах.
Поскольку марсоходов было два, то и организационное пространство делилось на две зоны. Многие специалисты - инженеры, ученые и программисты были заняты в обоих проектах и переходили между зонами и этажами. Для обозначения рабочей зоны каждой из миссии использовался красный или синий цвет. Этого оказалось недостаточно. Сотрудники время от времени путались и спрашивали: в какой мы сейчас зоне? Во время важных совещаний стульев не хватало и их приносили из зоны другого цвета. Стулья часто оставались стоять в комнатах после встреч: красное и синее смешивалось. Часто мест все равно не хватало. Люди сидели на белых раскладных стульях, на полу или на перевернутых мусорных баках, чтобы лучше было видно мониторы, на которых марсоходы рассказывали о красной планете.
Мирмалек, считает что повседневные вещи многое могут поведать об организации, которая отправляет ракеты в космос. Путь на красную планету начинается с красных и синих стульев. Организация рабочего пространства была тщательно продумана, но мест все равно не хватало. Больше людей оставались на рабочем месте в свое свободное время, потому что им было безумно интересно, как там сейчас на Марсе. Люди ведут себя не так, как запланировано, а мир сложнее, чем его можно представить "на бумаге" и в офисе. Антропология обращает внимание на то, что проблема со стульями не проще, чем посадка на Марс.
Этнография - это определенный тип внимания. На что антрополог "смотрит" в космическом поле? Кажется, что это обязательно должны быть ракеты, стартовые столы, скафандры, приборы и электроника. Но что если о космосе могут рассказывать и обычные вещи?
Полезный урок этнографического внимания в космическом поле дает Зара Мирмалек в книге Создание времени на Марсе. В основу книги легли результаты ее работы в Лаборатории реактивного движения, где она по просьбе НАСА исследовала организационную культуру космического агентства.
У Мирмалек получилась классная книга про координацию времени. На поверхности Марса находились два робота Spirit и Opportunity в разных часовых поясах. Сутки на Марсе больше, чем земные. Поэтому люди пытались жить за закрытыми шторами, в офисе установили аппараты с едой и завезли складные кровати. График все время сдвигался. Когда часть команды, которая управляла роботами, шла пить пиво после завершения своего рабочего дня, другие приступали к "утреннему" кофе. Мирмалек было интересно, как специалисты учатся жить по марсианскому времени.
При этом, она обращала свое этнографическое внимание на множество, казалось бы, незначительных деталей. Ее интересовали время, которое люди тратят на прохождение зон допуска и контроля, организацию мест на парковке, и даже стулья в офисах.
Поскольку марсоходов было два, то и организационное пространство делилось на две зоны. Многие специалисты - инженеры, ученые и программисты были заняты в обоих проектах и переходили между зонами и этажами. Для обозначения рабочей зоны каждой из миссии использовался красный или синий цвет. Этого оказалось недостаточно. Сотрудники время от времени путались и спрашивали: в какой мы сейчас зоне? Во время важных совещаний стульев не хватало и их приносили из зоны другого цвета. Стулья часто оставались стоять в комнатах после встреч: красное и синее смешивалось. Часто мест все равно не хватало. Люди сидели на белых раскладных стульях, на полу или на перевернутых мусорных баках, чтобы лучше было видно мониторы, на которых марсоходы рассказывали о красной планете.
Мирмалек, считает что повседневные вещи многое могут поведать об организации, которая отправляет ракеты в космос. Путь на красную планету начинается с красных и синих стульев. Организация рабочего пространства была тщательно продумана, но мест все равно не хватало. Больше людей оставались на рабочем месте в свое свободное время, потому что им было безумно интересно, как там сейчас на Марсе. Люди ведут себя не так, как запланировано, а мир сложнее, чем его можно представить "на бумаге" и в офисе. Антропология обращает внимание на то, что проблема со стульями не проще, чем посадка на Марс.
Вторая часть "Дюны" бьет все рекорды. Посмотрев фильм пару раз, можно включить и рефлексию: как сделан мир саги? В помощь материал про экономику "Дюны" Елены Пашутинской - нашего бесменного редактора и автора MoneyFiction - канала о финансах и литературе. Черви, дефицит и ресурсное проклятие в условиях феодализма. Ссылка в кнопке
Самоописание
В рассказе Роберта Шекли "Проблема туземцев" (The Native Problem, 1956) герой Эдвард Дантон обладал редкой особенностью - страдал антисоциальностью. Его не радовали коллективные забавы - "встаньте в круг", бридж и "подземка", а девушки поэтому избегали.
Для таких, как Дантон, единственный выход - отправиться в космос, найти себе место по душе и наслаждаться одиночеством. Отдав свое право на рождение ребенка, Дантон поселился на безлюдной планете, которую назвал Нью-Таити. На одном из островов герой построил хижину, разбил огород и занялся ловлей рыбы. Однако отшельник быстро заскучал, ему везде мерещились женщины; он даже начал мечтать о марсианках. Чтобы хоть как-то сублимировать свои страсти, Дантон завел дневник, написал сонату и высек две огромные статуи из песчаника.
Однажды на остров приземлился космический корабль с переселенцами “Народ Хаттера”. На этом старом корабле был медленный двигатель. Переселенцы отправились с Земли сто двадцать лет назад, а Дантон долетел до Нью-Таити всего за месяц. Хозяин планеты предложил гостям свежую еду, но его приняли за хитрого дикаря, который пытается втереться в доверии вновь прибывшим, в то время его соплеменники ждут удобного момента в засаде. Предводитель колонистов в духе Гоббса говорил, что туземцы "как все аборигены, несомненно, коварны, жестоки и безнравственны". Профессор-антрополог Бейкер, прибывший с поселенцами, нарек Дантона туземным именем Данта и объяснил его английский высокой способностью к мимикрии. То, что Дантон добрался до Нью-Таити за месяц на корабле с новым типом двигателя было объявлено туземным мифом.
У Данты завязались отношения с юной колонисткой Анитой. После их поцелуя, произошла стычка "дикаря" с предводителем поселенцев. Народ Хаттера начал шмалять из пулеметов в джунгли, думая, что на них напали орды аборигенов: "Беспорядочно рассыпавшееся по джунглям воинство хаттеритов палило в каждую движущуюся тень, то есть друг в друга. Мудрено ли, что некоторые попали под пулю? Гораздо удивительнее то, что никто не погиб". Собственные вопли колонисты воспринимали за страшные крики туземцев и т.п.
После заключения мира Данта женился на Аните, его попытались втянуть в бридж и "подземку", он все время бежал от надвигающегося фронтира. Посещающие последнего ньютаитянина антропологи с удивлением обнаружили, что легенды его племени похожи на земные. Ученые ломали голову о значении двух исполинских статуй, сделанных далекими предками Данты. Также они выдвигали различные теории, объясняющие исчезновение всех туземцев с планеты.
Возможно, предустановленная враждебность поселенцев появляется из-за того, что они далеко не в первый раз в своем долгом путешествии сталкиваются с проблемой туземцев. Однако напрашивается еще один вывод. Западным колонистам и их антропологам не нужен никакой Другой. Они занимаются только самоописанием.
На иллюстрации Верджила Финлея из журнала Galaxy Science Fiction антропологи с блокнотами и Данта - последний из племени
В рассказе Роберта Шекли "Проблема туземцев" (The Native Problem, 1956) герой Эдвард Дантон обладал редкой особенностью - страдал антисоциальностью. Его не радовали коллективные забавы - "встаньте в круг", бридж и "подземка", а девушки поэтому избегали.
Для таких, как Дантон, единственный выход - отправиться в космос, найти себе место по душе и наслаждаться одиночеством. Отдав свое право на рождение ребенка, Дантон поселился на безлюдной планете, которую назвал Нью-Таити. На одном из островов герой построил хижину, разбил огород и занялся ловлей рыбы. Однако отшельник быстро заскучал, ему везде мерещились женщины; он даже начал мечтать о марсианках. Чтобы хоть как-то сублимировать свои страсти, Дантон завел дневник, написал сонату и высек две огромные статуи из песчаника.
Однажды на остров приземлился космический корабль с переселенцами “Народ Хаттера”. На этом старом корабле был медленный двигатель. Переселенцы отправились с Земли сто двадцать лет назад, а Дантон долетел до Нью-Таити всего за месяц. Хозяин планеты предложил гостям свежую еду, но его приняли за хитрого дикаря, который пытается втереться в доверии вновь прибывшим, в то время его соплеменники ждут удобного момента в засаде. Предводитель колонистов в духе Гоббса говорил, что туземцы "как все аборигены, несомненно, коварны, жестоки и безнравственны". Профессор-антрополог Бейкер, прибывший с поселенцами, нарек Дантона туземным именем Данта и объяснил его английский высокой способностью к мимикрии. То, что Дантон добрался до Нью-Таити за месяц на корабле с новым типом двигателя было объявлено туземным мифом.
У Данты завязались отношения с юной колонисткой Анитой. После их поцелуя, произошла стычка "дикаря" с предводителем поселенцев. Народ Хаттера начал шмалять из пулеметов в джунгли, думая, что на них напали орды аборигенов: "Беспорядочно рассыпавшееся по джунглям воинство хаттеритов палило в каждую движущуюся тень, то есть друг в друга. Мудрено ли, что некоторые попали под пулю? Гораздо удивительнее то, что никто не погиб". Собственные вопли колонисты воспринимали за страшные крики туземцев и т.п.
После заключения мира Данта женился на Аните, его попытались втянуть в бридж и "подземку", он все время бежал от надвигающегося фронтира. Посещающие последнего ньютаитянина антропологи с удивлением обнаружили, что легенды его племени похожи на земные. Ученые ломали голову о значении двух исполинских статуй, сделанных далекими предками Данты. Также они выдвигали различные теории, объясняющие исчезновение всех туземцев с планеты.
Возможно, предустановленная враждебность поселенцев появляется из-за того, что они далеко не в первый раз в своем долгом путешествии сталкиваются с проблемой туземцев. Однако напрашивается еще один вывод. Западным колонистам и их антропологам не нужен никакой Другой. Они занимаются только самоописанием.
На иллюстрации Верджила Финлея из журнала Galaxy Science Fiction антропологи с блокнотами и Данта - последний из племени
Спалились
Читая дневники космонавтов, я удивлялся, что некоторые из них курят. Не на станции, конечно, но "крайнюю" сигарету перед полетом или первую после приземления. Я всегда думал, что курение у космонавтов в принципе недопустимо. Мне казалось, пагубная привычка должна поставить крест на карьере небожителя.
Валерий Рюмин перед приземлением сказал врачам, что если они не принесут на место посадки сигареты, не будет с ними разговаривать. Вроде пошутил, но восприняли серьезно. Когда Рюмина и его напарника - командира Леонида Попова достали из спускаемого аппарата и посадили в шезлонги, врачи сразу сунули "Леше" (так называет Рюмин командира) в карман "Столичные". Красная сигаретная пачка просвечивала через белый карман скафандра, и это заметил главком ВВС маршал Ефимов, который был на встрече в казахской степи вместе зам начальника Центра подготовки космонавтов Алексеем Леоновым. В тот раз Ефимов ничего не сказал, но потом при каждом удобном случае припоминал Леонову пачку сигарет: "У тебя даже космонавты прилетают из космоса с сигаретами. Что это за порядок?".
Рюмин объясняет это тем, что маршал не любил космонавтов и особенно дважды Героев Советского Союза, считая их награды не заслуженными по сравнению со своей звездой, полученной во время Великой Отечественной. Вот так космонавты спалились, а невыкуренные сигареты оказались ставкой в большой политической игре.
Читая дневники космонавтов, я удивлялся, что некоторые из них курят. Не на станции, конечно, но "крайнюю" сигарету перед полетом или первую после приземления. Я всегда думал, что курение у космонавтов в принципе недопустимо. Мне казалось, пагубная привычка должна поставить крест на карьере небожителя.
Валерий Рюмин перед приземлением сказал врачам, что если они не принесут на место посадки сигареты, не будет с ними разговаривать. Вроде пошутил, но восприняли серьезно. Когда Рюмина и его напарника - командира Леонида Попова достали из спускаемого аппарата и посадили в шезлонги, врачи сразу сунули "Леше" (так называет Рюмин командира) в карман "Столичные". Красная сигаретная пачка просвечивала через белый карман скафандра, и это заметил главком ВВС маршал Ефимов, который был на встрече в казахской степи вместе зам начальника Центра подготовки космонавтов Алексеем Леоновым. В тот раз Ефимов ничего не сказал, но потом при каждом удобном случае припоминал Леонову пачку сигарет: "У тебя даже космонавты прилетают из космоса с сигаретами. Что это за порядок?".
Рюмин объясняет это тем, что маршал не любил космонавтов и особенно дважды Героев Советского Союза, считая их награды не заслуженными по сравнению со своей звездой, полученной во время Великой Отечественной. Вот так космонавты спалились, а невыкуренные сигареты оказались ставкой в большой политической игре.
На книжном фестивале "Белый июнь" в Архангельске я познакомился с директором издательства "Росмэн" Борисом Кузнецовым. Теплым вечером мы плыли на пароходе по Северной Двине, пили вино и болтали о том, о сем. Узнав, что я интересуюсь космосом, Борис сказал: "Знаешь, я был братом Гагарина". Заинтригованный, я напросился на интервью. Вот результат - история про космический энтузиазм из лихих 90-х. Лонгрид в кнопке
Друзья, скоро на ВДНХ запускается мой мини-курс "Музыка и космос". Запланированы три встречи - раз в месяц. Первая лекция 28 апреля в 16:00. Расскажу о музыкальных темах, инструментах и технологиях, которые использовались для озвучивания внеземного в научно-фантастическом кино. Подробности и регистрация на лекцию в кнопке
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Скоро во всех телеграм-каналах галактики! См. со звуком
Сегодня день "Звездных войн". "Земляки и земляне" и MoneyFiction подготовили несколько историй про сагу и ее создателя Джорджа Лукаса. May the fourth be with you!
Давным-давно...
Многие истории "Звездных войн" начинаются с фразы "Давным-давно в одной далекой галактике". Почему так? Речь вроде бы идет о будущем, а зрителя отправляют в прошлое.
Сначала никаких "давным-давно" не было, эта присказка появилась только в последней, четвертой версии сценария. Джордж Лукас в 1975 году так говорил о материалах к фильму: "Я добавил туда небольшую приписку: "Давным-давно в далекой-далекой галактике произошло невероятное приключение. По сути теперь это сказка". Герой теперь помещен даже не в прошлое, а в мифологическое безвременье молочных рек и кисельных берегов. Такое начало задает структуру сюжета - в сказке герой обязательно должен пройти через испытания, как Иванушка-дурачок или хитрый лис Ренар.
Хорошее произведение обычно выходит за пределы авторского замысла. У "давным-давно" есть и другие интерпретации помимо предложенной Лукасом версии.
Антрополог Дэвид Гребер в книге про бюрократию "Утопия правил" считает, что фраза "давным-давно" скорее означает в начале "Звездных войн" неопределенность светлого будущего. "Чаще всего это будущее - и не будущее вовсе, а скорее какое-то альтернативное измерение, сон, некое технологическое Далёко, существующее в грядущем в таком же смысле, в каком эльфы и истребители драконов существовали в прошлом; просто еще один экран, на котором показывают нравственные драмы и мифические фантазии". Гребер сокрушается, что технологические мечты 50-х и 60-х так и не были реализованы. Вместо летающих автомобилей и репликаторов у нас есть электронные очереди и госуслуги. Все усилия были направлены на изобретение новых форм бюрократического контроля. Прекрасное далеко не наступило, поэтому в фантастике появились такие растерянные формулировки как "давным-давно в далекой галактике" или "назад в будущее".
Мне больше нравится версия американского историка Дэниэла Иммервара из его статьи "Галактический Вьетнам". Лукаc был техноконсерватором (подробнее об этом через пост), поэтому сага не про будущее. Самодельные звездолеты, луки эвоков и магию джедаев в его вселенной противопоставлялись бездушному прогрессу и модернизации имперских технологий. "Давным-давно" - "стала первым намеком на то, что фильмы будут иметь иное отношение к историческому времени, чем их научно-фантастические предшественники, ориентированный на прогресс", - пишет исследователь. Поэтому история в "Звездных войнах" - неторопливое технологическое развитие, которое не должно стать будущим модернизации и остаться на стадии “давным-давно”.
Многие истории "Звездных войн" начинаются с фразы "Давным-давно в одной далекой галактике". Почему так? Речь вроде бы идет о будущем, а зрителя отправляют в прошлое.
Сначала никаких "давным-давно" не было, эта присказка появилась только в последней, четвертой версии сценария. Джордж Лукас в 1975 году так говорил о материалах к фильму: "Я добавил туда небольшую приписку: "Давным-давно в далекой-далекой галактике произошло невероятное приключение. По сути теперь это сказка". Герой теперь помещен даже не в прошлое, а в мифологическое безвременье молочных рек и кисельных берегов. Такое начало задает структуру сюжета - в сказке герой обязательно должен пройти через испытания, как Иванушка-дурачок или хитрый лис Ренар.
Хорошее произведение обычно выходит за пределы авторского замысла. У "давным-давно" есть и другие интерпретации помимо предложенной Лукасом версии.
Антрополог Дэвид Гребер в книге про бюрократию "Утопия правил" считает, что фраза "давным-давно" скорее означает в начале "Звездных войн" неопределенность светлого будущего. "Чаще всего это будущее - и не будущее вовсе, а скорее какое-то альтернативное измерение, сон, некое технологическое Далёко, существующее в грядущем в таком же смысле, в каком эльфы и истребители драконов существовали в прошлом; просто еще один экран, на котором показывают нравственные драмы и мифические фантазии". Гребер сокрушается, что технологические мечты 50-х и 60-х так и не были реализованы. Вместо летающих автомобилей и репликаторов у нас есть электронные очереди и госуслуги. Все усилия были направлены на изобретение новых форм бюрократического контроля. Прекрасное далеко не наступило, поэтому в фантастике появились такие растерянные формулировки как "давным-давно в далекой галактике" или "назад в будущее".
Мне больше нравится версия американского историка Дэниэла Иммервара из его статьи "Галактический Вьетнам". Лукаc был техноконсерватором (подробнее об этом через пост), поэтому сага не про будущее. Самодельные звездолеты, луки эвоков и магию джедаев в его вселенной противопоставлялись бездушному прогрессу и модернизации имперских технологий. "Давным-давно" - "стала первым намеком на то, что фильмы будут иметь иное отношение к историческому времени, чем их научно-фантастические предшественники, ориентированный на прогресс", - пишет исследователь. Поэтому история в "Звездных войнах" - неторопливое технологическое развитие, которое не должно стать будущим модернизации и остаться на стадии “давным-давно”.
Forwarded from MoneyFiction📚
Сколько стоит уверенность в собственных силах?
Джордж Лукас признавался, что создание первого фильма «Звездных войн» было для него кошмаром. Он в муках писал и переписывал сценарий, искал деньги, собирал реквизит из хлама. Съемки шли тяжело и режиссер считал, что все выходит не так, как задумано.
Чтобы отвлечься, Лукас пришел на съемочную площадку к своему другу Стивену Спилбергу. Тот недавно выпустил супер-хит «Челюсти», который в 1975 году только за первые 59 дней собрал $100 млн, а потом обогнал «Крестного отца» Копполы. Когда Джордж снимал «Войны», Стивен работал над сай-фай проектом «Близкие контакты третьей степени».
Лукас провел несколько дней на площадке у Спилберга и был впечатлен, как круто у него все работало. Джордж был уверен, что его друг снимает фильм-откровение, в то время, как «Звездные войны» такое себе кино. Поэтому Лукас предложил Спилбергу сделку — он отдаст Стивену 2,5% сборов «Звездных войн» в обмен на 2,5% от «Контактов».
Казалось, это беспроигрышный вариант. Космическая фантастика в США была в упадке с конца 60х, когда провалился «2001: Космическая Одиссея» Кубрика. Лукас считал, что фильм Спилберга точно заработает больше и он хоть что-то отобьет.
«Близкие контакты третьей степени» вышел в ноябре 1977 года и стал хитом, его первый релиз собрал $116,4 млн, более чем в пять раз окупив бюджет $20 млн. Он до сих пор остается самым успешным фильмом студии «Коламбия пикчерз». Общие сборы релизов — $306,9 млн. Едва появившись на экранах, «Звездные войны» вызвали одержимость публики. Некоторые журналисты смотрели его по четыре раза в день премьеры 25 мая 1977 года. Он держался на вершине рейтингов в США почти 15 недель. При бюджете $11 млн сборы первого выхода превысили 307,3 млн, всего фильм набрал $775,4 млн. «Звездные войны» стал одним из самых кассовых фильмов всех времен.
Говорят, Спилберг до сих пор получает свою долю с поступлений. Выходит, ты либо веришь в себя и свои проекты, либо платишь за уверенность.
May the 4th be with you!
Джордж Лукас признавался, что создание первого фильма «Звездных войн» было для него кошмаром. Он в муках писал и переписывал сценарий, искал деньги, собирал реквизит из хлама. Съемки шли тяжело и режиссер считал, что все выходит не так, как задумано.
Чтобы отвлечься, Лукас пришел на съемочную площадку к своему другу Стивену Спилбергу. Тот недавно выпустил супер-хит «Челюсти», который в 1975 году только за первые 59 дней собрал $100 млн, а потом обогнал «Крестного отца» Копполы. Когда Джордж снимал «Войны», Стивен работал над сай-фай проектом «Близкие контакты третьей степени».
Лукас провел несколько дней на площадке у Спилберга и был впечатлен, как круто у него все работало. Джордж был уверен, что его друг снимает фильм-откровение, в то время, как «Звездные войны» такое себе кино. Поэтому Лукас предложил Спилбергу сделку — он отдаст Стивену 2,5% сборов «Звездных войн» в обмен на 2,5% от «Контактов».
Казалось, это беспроигрышный вариант. Космическая фантастика в США была в упадке с конца 60х, когда провалился «2001: Космическая Одиссея» Кубрика. Лукас считал, что фильм Спилберга точно заработает больше и он хоть что-то отобьет.
«Близкие контакты третьей степени» вышел в ноябре 1977 года и стал хитом, его первый релиз собрал $116,4 млн, более чем в пять раз окупив бюджет $20 млн. Он до сих пор остается самым успешным фильмом студии «Коламбия пикчерз». Общие сборы релизов — $306,9 млн. Едва появившись на экранах, «Звездные войны» вызвали одержимость публики. Некоторые журналисты смотрели его по четыре раза в день премьеры 25 мая 1977 года. Он держался на вершине рейтингов в США почти 15 недель. При бюджете $11 млн сборы первого выхода превысили 307,3 млн, всего фильм набрал $775,4 млн. «Звездные войны» стал одним из самых кассовых фильмов всех времен.
Говорят, Спилберг до сих пор получает свою долю с поступлений. Выходит, ты либо веришь в себя и свои проекты, либо платишь за уверенность.
May the 4th be with you!
Налысо
Батя у Джорджа Лукаса был не забалуешь. Владелец магазина скобяных товаров Джордж Уолтон Лукас-старший хотел отправиться на Вторую мировую, но не попал на фронт, так как был женат. Он воспитывал своего единственного сына по всей строгости. Например, очень коротко стриг. Судя по всему будущий автор "Звездных войн" с тех самых пор невзлюбил б(р)итье. Вообще Лукас-младший был гонщиком и самоделкиным, а потом в Сан-Франциско всячески хиповал и контркультурничал.
В первом фильме Лукаса THX 1138 (1971) герои - обезличены: у них нет имен, мужчины и женщины побриты налысо, носят одинаковую одежду. Социолог Ирвинг Гофман в книге "Тотальные институты" (1961) рассматривал специальные места - приюты (asylum) - психушки, тюрьмы, монастыри и казармы. Попасть туда можно, а вот выйти по собственной воле сложно.
Все мы, представляя себя перед другими людьми, стремимся управлять впечатлениями о себе. В приюте индивида лишают такой возможности. Эту функцию присваивает обслуживающий персонал заведения. Постояльца стригут налысо, одевают в казенное, забирают все предметы, которые позволяли бы работать над своим образом и личностью. Гофман писал, "при поступлении в тотальный институт индивида чаще всего лишают его обычного внешнего вида и доступа к оборудованию и услугам, с помощью которых он его поддерживает, что приводит к обезличиванию".
Такой тотальный контроль был ненавистен Лукасу, поэтому в его "Звездных войнах" нет бритых ребят. C3PO и Мейс Винду не в счет в силу естественного отсутствия растительности. Даже коротко стриженный Оби-Ван в первой части космооперы носит нефорскую косичку.
Батя у Джорджа Лукаса был не забалуешь. Владелец магазина скобяных товаров Джордж Уолтон Лукас-старший хотел отправиться на Вторую мировую, но не попал на фронт, так как был женат. Он воспитывал своего единственного сына по всей строгости. Например, очень коротко стриг. Судя по всему будущий автор "Звездных войн" с тех самых пор невзлюбил б(р)итье. Вообще Лукас-младший был гонщиком и самоделкиным, а потом в Сан-Франциско всячески хиповал и контркультурничал.
В первом фильме Лукаса THX 1138 (1971) герои - обезличены: у них нет имен, мужчины и женщины побриты налысо, носят одинаковую одежду. Социолог Ирвинг Гофман в книге "Тотальные институты" (1961) рассматривал специальные места - приюты (asylum) - психушки, тюрьмы, монастыри и казармы. Попасть туда можно, а вот выйти по собственной воле сложно.
Все мы, представляя себя перед другими людьми, стремимся управлять впечатлениями о себе. В приюте индивида лишают такой возможности. Эту функцию присваивает обслуживающий персонал заведения. Постояльца стригут налысо, одевают в казенное, забирают все предметы, которые позволяли бы работать над своим образом и личностью. Гофман писал, "при поступлении в тотальный институт индивида чаще всего лишают его обычного внешнего вида и доступа к оборудованию и услугам, с помощью которых он его поддерживает, что приводит к обезличиванию".
Такой тотальный контроль был ненавистен Лукасу, поэтому в его "Звездных войнах" нет бритых ребят. C3PO и Мейс Винду не в счет в силу естественного отсутствия растительности. Даже коротко стриженный Оби-Ван в первой части космооперы носит нефорскую косичку.
Gearhead
Джордж Лукас протестовал не только против своего отца и тотальных институтов. Историк Дэниэл Иммервар называет главный проект Лукаса "галактическим Вьетнамом", считая, что режиссер высказал отношение к действием американской политической системы.
Создатель "Звездных войн" атакует модернизацию и технологический прогресс Запада. Для Лукаса холодные высокие и деструктивные технологии, типа "Звезды смерти" и костюма Дарт Вейдера разрушают и планеты и миры, приносят страдания в жизни людей. Режиссер искал особые отношения с устройствами, теплые, аффективные.
"Звездные войны" предлагают несколько технологических альтернатив. У джедаев есть световые мечи, но чтобы выбрать кристалл и изготовить меч, нужны ритуалы и магия - особые отношения с Силой. Все конструируется из металлолома, который собирают джавы. Эвоки вообще побеждают империю луками и пращами. Но главные герои сопротивления - самоделкины - от юного техника Энакина, прокачивающего свой кар для участия в гонках до механика Пелли Мотто на Татуине в "Мандалорце".
Таким гиком был и сам Лукас. Студентом он переделывал свою тачку Autobianchi Bianchina в гараже и участвовал в заездах. Это его мир и будущее. Поэтому герои “Звездных войн” - любители и ремесленники - фанаты дребезжащего железа, занимающиеся бесконечным ремонтом своих любимых устройств.
Кто успешно сражается против "Звезды смерти" и звездных разрушителей? Хан и Чуи на "Соколе тысячелетия", в котором все ломается, перегорает и держится на соплях - транспортное средство under construction.
Джордж Лукас протестовал не только против своего отца и тотальных институтов. Историк Дэниэл Иммервар называет главный проект Лукаса "галактическим Вьетнамом", считая, что режиссер высказал отношение к действием американской политической системы.
Создатель "Звездных войн" атакует модернизацию и технологический прогресс Запада. Для Лукаса холодные высокие и деструктивные технологии, типа "Звезды смерти" и костюма Дарт Вейдера разрушают и планеты и миры, приносят страдания в жизни людей. Режиссер искал особые отношения с устройствами, теплые, аффективные.
"Звездные войны" предлагают несколько технологических альтернатив. У джедаев есть световые мечи, но чтобы выбрать кристалл и изготовить меч, нужны ритуалы и магия - особые отношения с Силой. Все конструируется из металлолома, который собирают джавы. Эвоки вообще побеждают империю луками и пращами. Но главные герои сопротивления - самоделкины - от юного техника Энакина, прокачивающего свой кар для участия в гонках до механика Пелли Мотто на Татуине в "Мандалорце".
Таким гиком был и сам Лукас. Студентом он переделывал свою тачку Autobianchi Bianchina в гараже и участвовал в заездах. Это его мир и будущее. Поэтому герои “Звездных войн” - любители и ремесленники - фанаты дребезжащего железа, занимающиеся бесконечным ремонтом своих любимых устройств.
Кто успешно сражается против "Звезды смерти" и звездных разрушителей? Хан и Чуи на "Соколе тысячелетия", в котором все ломается, перегорает и держится на соплях - транспортное средство under construction.
Лазертаг
Советский космист Лев Гумилев - сын Анны Ахматовой и Николая Гумилева - придумал простую и убедительную идею. Он считал, что есть такие особенные люди - пассионарии - которые живут не для себя (так легче выжить), а для других (так легче погибнуть). Благодаря деятельности пассионариев появляются и существуют этносы. Не просто толпа, а люди, объединенные общей целью, особым видением мира.
Но откуда особенным взять силы на то, чтобы все время пушить чуваков и чувих, занятых только самосохранением? Пассионарии буквально подзаряжаются из космоса. "Поверхность Земли - наш родной дом - открыта черной бездне и ее воздействиям", - писал Гумилев в работе "Этносфера и космос" (1984).
Природа пассионарной энергии не совсем ясна, слишком мало данных. Скорее всего она не солнечная. Возможно, появилась в результате взрыва сверхновых. От этого излучения пассионарии мутируют и организуют этносы. В поиске аналогий в самом конце работы Гумилев сравнивает космическое излучение с лазером: "Мы знаем сейчас, что подобные перестройки на генном уровне легко стимулируются лучом лазера, что нашло уже применение в народном хозяйстве для получения урожайных сортов сельскохозяйственных растений. Думается, что характер «пассионарного» излучения должен быть близок по своей природе к подобным лучам. Испускают ли их Солнце или звезды, вспыхивающие время от времени в нашей Галактике, покажет дальнейшее развитие науки".
Погодите! Ведь аналогия с лазером открывает совершенно иные перспективы. Если нам на Земле удалось создать источник такого излучения, то почему он не может быть искусственно создан в космосе. Что если наша пассионарность не просто из космоса, а создана другой внеземной цивилизацией? Почему-то Лев Николаевич не сомневается в естественном происхождении пассионарных лучей.
Не факт, что внеземные ребята, облучая своими мощными бластерами Землю, ускоряют наше развитие. Что если они, наоборот, как в "За миллиард лет…" или "Задаче трех тел" сознательно замедляют пассионарный эффект пока мы тут любуемся северным сиянием?
На фото пассионарий Гумилев напитывается космическими энергиями (и кашей с тушенкой) во время Ангарской археологической экспедиции, 1957 год
Советский космист Лев Гумилев - сын Анны Ахматовой и Николая Гумилева - придумал простую и убедительную идею. Он считал, что есть такие особенные люди - пассионарии - которые живут не для себя (так легче выжить), а для других (так легче погибнуть). Благодаря деятельности пассионариев появляются и существуют этносы. Не просто толпа, а люди, объединенные общей целью, особым видением мира.
Но откуда особенным взять силы на то, чтобы все время пушить чуваков и чувих, занятых только самосохранением? Пассионарии буквально подзаряжаются из космоса. "Поверхность Земли - наш родной дом - открыта черной бездне и ее воздействиям", - писал Гумилев в работе "Этносфера и космос" (1984).
Природа пассионарной энергии не совсем ясна, слишком мало данных. Скорее всего она не солнечная. Возможно, появилась в результате взрыва сверхновых. От этого излучения пассионарии мутируют и организуют этносы. В поиске аналогий в самом конце работы Гумилев сравнивает космическое излучение с лазером: "Мы знаем сейчас, что подобные перестройки на генном уровне легко стимулируются лучом лазера, что нашло уже применение в народном хозяйстве для получения урожайных сортов сельскохозяйственных растений. Думается, что характер «пассионарного» излучения должен быть близок по своей природе к подобным лучам. Испускают ли их Солнце или звезды, вспыхивающие время от времени в нашей Галактике, покажет дальнейшее развитие науки".
Погодите! Ведь аналогия с лазером открывает совершенно иные перспективы. Если нам на Земле удалось создать источник такого излучения, то почему он не может быть искусственно создан в космосе. Что если наша пассионарность не просто из космоса, а создана другой внеземной цивилизацией? Почему-то Лев Николаевич не сомневается в естественном происхождении пассионарных лучей.
Не факт, что внеземные ребята, облучая своими мощными бластерами Землю, ускоряют наше развитие. Что если они, наоборот, как в "За миллиард лет…" или "Задаче трех тел" сознательно замедляют пассионарный эффект пока мы тут любуемся северным сиянием?
На фото пассионарий Гумилев напитывается космическими энергиями (и кашей с тушенкой) во время Ангарской археологической экспедиции, 1957 год
