Окей, достаточно с украшениями. Давайте поговорим о других интересных деталях.
Например, несмотря на отсутствие определённых важных досвадебных ритуалов, одна вещь, которую её родители строго придерживаются — это держать нас дома как можно дольше и сопровождать нас всюду по городу. Логика у этого такая: как жених и невеста, мы не должны случайно увидеть никаких «несчастливых» символов. Например, похорон, аварий или ворон. Собственно, благодаря этому я и пишу тут — я бы с куда большим удовольствием исследовал бы город, да и горы тут недалеко относительно. Однако нет, из-за суеверий до свадьбы я должен сидеть дома. Вроде бы только из одного локдауна вышли, как тут персональный свадебный локдаун — он хоть куда короче и пожалуй более осмысленный чем ковидный лол
Хунбао, красные конверты с деньгами, которыми нас будут одаривать родители и родственники во время свадебной церемонии, как я писал ранее, — это один из главных смыслов свадьбы. У родителей Шуэ много друзей, и каждый раз, когда кто-то женился или у кого-то рожались дети, семья Шуэ выделяла им хунбао. Теперь же, наконец, все эти деньги вернутся в семью. Процесс такой: когда ты, гость, приходишь на свадьбу, тебе нужно сразу отдать хунбао администратору. Администратор напишет твоё имя и сумму, которую ты принёс, в специальной книжечке. Зачем? Скажем, Ли принёс семье Ван 888 юаней на их свадьбу. В следующий раз, у Ли родился сын, и он пригласил семью Ван на торжество. Ваны должны открыть книжечку, и посмотреть, сколько Ли принёс в прошлый раз — дабы принести больше, например, 1000. Суммы, естественно, должны тоже быть красивые: или круглые числа, или счастливые (содержащие 6 или 8). Они НЕ должны содержать число 4, потому что 4 это смерть.
Ещё про цифры. Дата нашей свадьбы выбрана не случайно. Мама Шуэ не раз и не два ходила к мастеру фэн-шуя и экстрасенсу, дабы её выбрать. Якобы, 13 сентября это счастливая дата как для неё, так и для меня, и она одновременно с этим хороша до свадьбы — и это один из резонов, почему они торопились со свадьбой.
Родители Шуэ также показали мои фотки мастеру фэн-шуя, и он одобрил нашу пару. Он сказал, что в прошлой жизни я был мальчиком, который подавал чай Будде, а Шуэ была цветком лотоса в садах Будды, и мы уже тогда встретились, а теперь наконец переродились, чтобы быть вместе.
Такие дела. Я подавал чай Будде, а что вы делали в прошлой жизни?
Например, несмотря на отсутствие определённых важных досвадебных ритуалов, одна вещь, которую её родители строго придерживаются — это держать нас дома как можно дольше и сопровождать нас всюду по городу. Логика у этого такая: как жених и невеста, мы не должны случайно увидеть никаких «несчастливых» символов. Например, похорон, аварий или ворон. Собственно, благодаря этому я и пишу тут — я бы с куда большим удовольствием исследовал бы город, да и горы тут недалеко относительно. Однако нет, из-за суеверий до свадьбы я должен сидеть дома. Вроде бы только из одного локдауна вышли, как тут персональный свадебный локдаун — он хоть куда короче и пожалуй более осмысленный чем ковидный лол
Хунбао, красные конверты с деньгами, которыми нас будут одаривать родители и родственники во время свадебной церемонии, как я писал ранее, — это один из главных смыслов свадьбы. У родителей Шуэ много друзей, и каждый раз, когда кто-то женился или у кого-то рожались дети, семья Шуэ выделяла им хунбао. Теперь же, наконец, все эти деньги вернутся в семью. Процесс такой: когда ты, гость, приходишь на свадьбу, тебе нужно сразу отдать хунбао администратору. Администратор напишет твоё имя и сумму, которую ты принёс, в специальной книжечке. Зачем? Скажем, Ли принёс семье Ван 888 юаней на их свадьбу. В следующий раз, у Ли родился сын, и он пригласил семью Ван на торжество. Ваны должны открыть книжечку, и посмотреть, сколько Ли принёс в прошлый раз — дабы принести больше, например, 1000. Суммы, естественно, должны тоже быть красивые: или круглые числа, или счастливые (содержащие 6 или 8). Они НЕ должны содержать число 4, потому что 4 это смерть.
Ещё про цифры. Дата нашей свадьбы выбрана не случайно. Мама Шуэ не раз и не два ходила к мастеру фэн-шуя и экстрасенсу, дабы её выбрать. Якобы, 13 сентября это счастливая дата как для неё, так и для меня, и она одновременно с этим хороша до свадьбы — и это один из резонов, почему они торопились со свадьбой.
Родители Шуэ также показали мои фотки мастеру фэн-шуя, и он одобрил нашу пару. Он сказал, что в прошлой жизни я был мальчиком, который подавал чай Будде, а Шуэ была цветком лотоса в садах Будды, и мы уже тогда встретились, а теперь наконец переродились, чтобы быть вместе.
Такие дела. Я подавал чай Будде, а что вы делали в прошлой жизни?
По просьбам друзей, я организовал стрим свадьбы прямо тут, в телеграме. Если хотите, можете присоединиться. По Москве это рано, но кто знает — вдруг тут есть совы или полуночники.
Вся инфа в канале :).
https://www.tgoop.com/+n0zo_-2rNe5kYWQy
Вся инфа в канале :).
https://www.tgoop.com/+n0zo_-2rNe5kYWQy
Telegram
Wedding time
Канал для стрима свадьбы. Основной канал:
https://www.tgoop.com/zhongisrussianf
https://www.tgoop.com/zhongisrussianf
#этотканалмёртв #Китай #свадьба
Решил написать в телетайп о самой свадьбе, дабы добавить фоток.
Please enjoy!
https://teletype.in/@elec3x/Aquumgq0PXp
Решил написать в телетайп о самой свадьбе, дабы добавить фоток.
Please enjoy!
https://teletype.in/@elec3x/Aquumgq0PXp
Teletype
Как всё прошло
Прошло уже несколько дней со свадьбы — время описать и оценить этот опыт. О самом процессе я писал в позапрошлом посте и оно в целом всё...
#этотканалмёртв #Китай
А теперь давайте поговорим о родном городке Шуэ. Это мой первый опыт в трушной китайской провинции.
Хуайжэнь — это небольшой город в триста тысяч жителей, по китайским меркам — совсем малютка. Он считается богатым, и провинция, в которой он расположен (Шэньси), где-то в середине по бюджету. Он относительно недалеко и от столицы провинции, и от самых разных достопримечательностей — местных гор с монастырями, гротто с тысячами вырезанных в них Будд и древних крепостей, мест действия полулегендарных событий китайской историии. Недалеко также расположены угольные шахты и небольшая электростанция.
Если честно, рассказы о городе от Шуэ очень сильно снизили мои ожидания. Потому что она свой родной город не любит, и когда я её спрашивал о родном городе, она всегда отнекивалась и говорила, что ничего хорошего там нет. В моей голове Хуайжэнь, почему-то, был заполнен пустырями, разрушенными зданиями и плохими дорогами. Но в результате, город выглядит как будто кто-то взял часть какого-то района на окраине большого города и перенёс её в другое место. Широкие дороги, несколько старых, но вполне функциональных моллов, приятные парки, макдональдс и найки — всё это в наличие. Даже маленькие удобства, к которым я привык в Шанхае, такие как велосипеды (и электрические скутеры), кое-какие европейские продукты в больших супермаркетах, доставка еды за полчаса, пауэр банки повсюду — всё это присутствует в Хуайжэне.
Главная разница, конечно, в людях.
По дефолту, все говорят на местном диалекте. Этот диалект далёк от какой-нибудь кантонского языка, это именно что диалект — другие звуки, особые слова, но в целом тот же мандарин. Для носителя языка понять его можно без особых проблем, и даже научиться говорить, наверное. Для меня, однако, как для лаовая… скажу так: в мандарине в обычном разговоре, если говорят не очень быстро и на более-менее знакомую тему, я понимаю процентов 50-60. Тут я понимал один процент — отдельные часто употребляемые слова, как «хоо» вместо «хао» 好 и «сьянг» вместо «син» 行… и «вэйгорен» вместо «вайгуорен» 外国人, иностранец. Давайте поговорим об этом слоне в комнате.
А теперь давайте поговорим о родном городке Шуэ. Это мой первый опыт в трушной китайской провинции.
Хуайжэнь — это небольшой город в триста тысяч жителей, по китайским меркам — совсем малютка. Он считается богатым, и провинция, в которой он расположен (Шэньси), где-то в середине по бюджету. Он относительно недалеко и от столицы провинции, и от самых разных достопримечательностей — местных гор с монастырями, гротто с тысячами вырезанных в них Будд и древних крепостей, мест действия полулегендарных событий китайской историии. Недалеко также расположены угольные шахты и небольшая электростанция.
Если честно, рассказы о городе от Шуэ очень сильно снизили мои ожидания. Потому что она свой родной город не любит, и когда я её спрашивал о родном городе, она всегда отнекивалась и говорила, что ничего хорошего там нет. В моей голове Хуайжэнь, почему-то, был заполнен пустырями, разрушенными зданиями и плохими дорогами. Но в результате, город выглядит как будто кто-то взял часть какого-то района на окраине большого города и перенёс её в другое место. Широкие дороги, несколько старых, но вполне функциональных моллов, приятные парки, макдональдс и найки — всё это в наличие. Даже маленькие удобства, к которым я привык в Шанхае, такие как велосипеды (и электрические скутеры), кое-какие европейские продукты в больших супермаркетах, доставка еды за полчаса, пауэр банки повсюду — всё это присутствует в Хуайжэне.
Главная разница, конечно, в людях.
По дефолту, все говорят на местном диалекте. Этот диалект далёк от какой-нибудь кантонского языка, это именно что диалект — другие звуки, особые слова, но в целом тот же мандарин. Для носителя языка понять его можно без особых проблем, и даже научиться говорить, наверное. Для меня, однако, как для лаовая… скажу так: в мандарине в обычном разговоре, если говорят не очень быстро и на более-менее знакомую тему, я понимаю процентов 50-60. Тут я понимал один процент — отдельные часто употребляемые слова, как «хоо» вместо «хао» 好 и «сьянг» вместо «син» 行… и «вэйгорен» вместо «вайгуорен» 外国人, иностранец. Давайте поговорим об этом слоне в комнате.
Как и ожидалось, я — местная знаменитость. В самый первый день мы поехали регистрироваться в полицию, и пока мы ждали нашей очереди в коридоре, какой-то чувак (как оказалось потом, полицейский, но он был в гражданской форме, how the fuck should I have known), проходил мимо, посмотрел на меня (я был в маске в тот первый день, это потом я понял что на самом деле всем похуй) и громко сказал «А НЕ ВАЙГУОРЕН ЛИ ТЫ ЧАСОМ??» (вайгуорен — это более вежливое лаовай). Я ответил на это «Нет, я из Вэнчжоу». Потому что Вэнчжоу — это город, где все говорят на очень особом диалекте, который никто кроме самых жителей города не понимает. Поэтому я часто использую его в качестве шутки/оправдания за свой плохой китайский.
Чувак стал пялиться на меня ещё усерднее и сказал «Нет, ты вайгуорен!» Тут уже пришлось признаться, да и отец Шуэ вмешался: «Да-да, он русский, только из Шанхая прилетели с моей дочкой. Он мой зять!»
Ииии…. Через несколько дней половина города знали кто я, откуда я и чей я зять. Ситуация, когда на улице навстречу мне шли несколько человек, один из них подавленным шёпотом провозглашал: «ВЭЙГОРЕН!», а кто-то другой начинал объяснять «да-да, он русский, он вот той-то семьи зять, только свадьба была, ты чё не знал? у меня в моментах есть видео, щас покажу» — повторилась несколько раз. Самым хуёвым было идти домой во время часа пика, когда все дети тоже возвращаются из школ. Они идут гурьбой за мной, потом они как-то понимают, что я — вэйгорен, затем — почему -то по одному — они догоняют меня, пялятся, лыбятся, возвращаются к друзьям и рассказывают о впечатлениях друзья. Я не из тех, кто любит такое внимание, поэтому это было самой плохой частью всего этого икспириенса.
И — конечно, необходимо сказать — что в этом для них не было никакой худой мысли. Любопытство и не более. Такое любопытство безусловно может быть утомительным, но злой мысли в нём нет. Да и в общем и целом, меня очень хорошо приняли. Да, мне нужно было познакомиться с кучей людей, всем улыбаться и тостовать, но в их желаниях нам была искренность, в их поведении была терпимость и в их отношении была теплота. Иметь новую большую семью это странное ощущение, мне безусловно понадобится время и воля, чтобы к этому привыкнуть и readjust myself. Но начало этому было положено, и да будет так.
Впрочем, туалеты в Хуайжэне, совершенно ужасны, только типа «дырка в полу», все воняют, туалетной бумаги в кабинках нет, мыла тоже нет, поэтому 5.21 из 10, will… visit again.
Чувак стал пялиться на меня ещё усерднее и сказал «Нет, ты вайгуорен!» Тут уже пришлось признаться, да и отец Шуэ вмешался: «Да-да, он русский, только из Шанхая прилетели с моей дочкой. Он мой зять!»
Ииии…. Через несколько дней половина города знали кто я, откуда я и чей я зять. Ситуация, когда на улице навстречу мне шли несколько человек, один из них подавленным шёпотом провозглашал: «ВЭЙГОРЕН!», а кто-то другой начинал объяснять «да-да, он русский, он вот той-то семьи зять, только свадьба была, ты чё не знал? у меня в моментах есть видео, щас покажу» — повторилась несколько раз. Самым хуёвым было идти домой во время часа пика, когда все дети тоже возвращаются из школ. Они идут гурьбой за мной, потом они как-то понимают, что я — вэйгорен, затем — почему -то по одному — они догоняют меня, пялятся, лыбятся, возвращаются к друзьям и рассказывают о впечатлениях друзья. Я не из тех, кто любит такое внимание, поэтому это было самой плохой частью всего этого икспириенса.
И — конечно, необходимо сказать — что в этом для них не было никакой худой мысли. Любопытство и не более. Такое любопытство безусловно может быть утомительным, но злой мысли в нём нет. Да и в общем и целом, меня очень хорошо приняли. Да, мне нужно было познакомиться с кучей людей, всем улыбаться и тостовать, но в их желаниях нам была искренность, в их поведении была терпимость и в их отношении была теплота. Иметь новую большую семью это странное ощущение, мне безусловно понадобится время и воля, чтобы к этому привыкнуть и readjust myself. Но начало этому было положено, и да будет так.
Впрочем, туалеты в Хуайжэне, совершенно ужасны, только типа «дырка в полу», все воняют, туалетной бумаги в кабинках нет, мыла тоже нет, поэтому 5.21 из 10, will… visit again.
#этотканалмёртв
Мне хочется как-то закончить эту серию постов, и этот пост — это своеобразный эпилог и к постам, и к каналу вообще. В конце концов, я никогда формально не опубликовал прощальный пост на этом канале.
Во-первых, благодаря репосту на Китайской угрозе, тут полно новых лиц. Спасибо вам, что подписались! Но этот канал мёртв. Я думаю, это понятно уже по тому, что с последнего поста прошли недели. Однако, если вам нравится мой слог, вы можете посмотреть оглавление канала — за три года, пока канал был активен, я написал немало текстов.
Во-вторых, когда я начал писать в этом канале, я уже встречался с Шуэ, и многие посты были посвящены ей. Наверное, в том, что эпилог этого канала — про наиболее логичное развитие этих отношений — есть какая-то красота.
В-третьих…
Я думаю, место для последних обрывок впечатлений и мыслей о моей свадьбе и о китайской провинции.
1. Все мужчины курят. Везде. Постоянно. У большинства прокуренные голоса, но также почему-то отличные зубы. Я думаю, что за неделю там риск развития рака лёгких у нас обоих повысился на несколько процентов — столько дыма мы втянули в себя.
2. Заниженные ожидания — рецепт получения большого количества удовольствия. Мы съездили в пару мест совершенного ничего не ожидая, и лично я остался довольно впечатлённым. Главным образом, yunggang grottoes — это серия искусственных пещер с тысячами вырезанных в них Буддах. Все Будды разные - от супер маленьких и огромных, голых и одетых, красочных и лопоухих, детализированных и полустёртых временем. Но и горы тоже вполне классные, и я в какой-то мере утолил свою жажду на что-нибудь взобраться.
3. Всем похуй на ковид. Конечно, какое-то количество людей всё равно носит маски, но процент людей в Китае их всегда носил. Зато никто не просит сканировать «коды здоровья», нету необходимости тестироваться каждые три дня, и никто нигде не спрашивал меня про вакцину. Это — как глоток свежего воздуха. Правда, за это на тебя все везде пялятся. Если не маски и коды здоровья, так взгляды. Везде душат, эх.
4. В этом маленьком городе (по ощущениям он был даже меньше Старой Руссы — города на 30 тысяч жителей, где я частично вырос) буквально все всюду ездят на машинах. Как не особо верного, но последователя Варламова, это меня жутко бесило. Нужно в ресторан, который в 10 минутах пешком? Пора идти за ключами зажигания! В супермаркет, который в пятнадцати минутах пешком и столько же на машине, потому что необходимо огибать целый квартал в самом центре города, где постоянно пробки? Уже бегу заводить машину! И они там все такие, и это ужасно. В городе нормальные тротуары, и хотя водят похуже, чем в Шанхая, но не так уж и плохо. Везде байк шэринг — причём как велосипедов, так и скутеров. Но нет, даже молодое поколение сплошь использует машины. И конечно же это рождает постоянные пробки на центральной улице, забитые парковки и… ну, большое количество машин просто-напросто портит вид города. Я понимаю комфорт своей машины, но в 2022 мне кажется это попросту безответственным. Fuck cars!
Мне хочется как-то закончить эту серию постов, и этот пост — это своеобразный эпилог и к постам, и к каналу вообще. В конце концов, я никогда формально не опубликовал прощальный пост на этом канале.
Во-первых, благодаря репосту на Китайской угрозе, тут полно новых лиц. Спасибо вам, что подписались! Но этот канал мёртв. Я думаю, это понятно уже по тому, что с последнего поста прошли недели. Однако, если вам нравится мой слог, вы можете посмотреть оглавление канала — за три года, пока канал был активен, я написал немало текстов.
Во-вторых, когда я начал писать в этом канале, я уже встречался с Шуэ, и многие посты были посвящены ей. Наверное, в том, что эпилог этого канала — про наиболее логичное развитие этих отношений — есть какая-то красота.
В-третьих…
Я думаю, место для последних обрывок впечатлений и мыслей о моей свадьбе и о китайской провинции.
1. Все мужчины курят. Везде. Постоянно. У большинства прокуренные голоса, но также почему-то отличные зубы. Я думаю, что за неделю там риск развития рака лёгких у нас обоих повысился на несколько процентов — столько дыма мы втянули в себя.
2. Заниженные ожидания — рецепт получения большого количества удовольствия. Мы съездили в пару мест совершенного ничего не ожидая, и лично я остался довольно впечатлённым. Главным образом, yunggang grottoes — это серия искусственных пещер с тысячами вырезанных в них Буддах. Все Будды разные - от супер маленьких и огромных, голых и одетых, красочных и лопоухих, детализированных и полустёртых временем. Но и горы тоже вполне классные, и я в какой-то мере утолил свою жажду на что-нибудь взобраться.
3. Всем похуй на ковид. Конечно, какое-то количество людей всё равно носит маски, но процент людей в Китае их всегда носил. Зато никто не просит сканировать «коды здоровья», нету необходимости тестироваться каждые три дня, и никто нигде не спрашивал меня про вакцину. Это — как глоток свежего воздуха. Правда, за это на тебя все везде пялятся. Если не маски и коды здоровья, так взгляды. Везде душат, эх.
4. В этом маленьком городе (по ощущениям он был даже меньше Старой Руссы — города на 30 тысяч жителей, где я частично вырос) буквально все всюду ездят на машинах. Как не особо верного, но последователя Варламова, это меня жутко бесило. Нужно в ресторан, который в 10 минутах пешком? Пора идти за ключами зажигания! В супермаркет, который в пятнадцати минутах пешком и столько же на машине, потому что необходимо огибать целый квартал в самом центре города, где постоянно пробки? Уже бегу заводить машину! И они там все такие, и это ужасно. В городе нормальные тротуары, и хотя водят похуже, чем в Шанхая, но не так уж и плохо. Везде байк шэринг — причём как велосипедов, так и скутеров. Но нет, даже молодое поколение сплошь использует машины. И конечно же это рождает постоянные пробки на центральной улице, забитые парковки и… ну, большое количество машин просто-напросто портит вид города. Я понимаю комфорт своей машины, но в 2022 мне кажется это попросту безответственным. Fuck cars!
5. Я уже слегка писал о том, что все пьют, и я хочу чуть больше распространиться об этом. Потому что то, сколько пьют — это реально впечатляет. У отца Шуэ пространство под большой двуспальной кроватью в буквальном смысле забито ящиками с байцзю. Когда мы встречались с родственниками (что происходило каждый второй день там), он просто доставал 5-6 бутылки оттуда и мы шли с ними в ресторан. В среднем на таких встречах было 12-14 человек. Из них обычно 60% были мужчинами (женщины не пили вообще). За обед или ужин, они вместе уговаривали эти бутылки. Тосты звучали каждый две-три минуты. Все пили. И за всё это время я видел по-настоящему напились человек пять. По-настоящему напились — я имею в виду заторможенную речь и плохую координацию. Никого не тащили домой на руках, никто не блевал. И для меня это удивительно, потому что мой отец напивался с пары бутылок пива. Мой дядя не раз и не два приходил домой абсолютно пьяным. Господи, да я сам знаю свой предел, и он не особо высокий — максимум, что я выпил в жизни, было три стакана водки, и я после них блевал в туалете (хотя мб просто водка была плохой). Как их печени выносят всё это? Откуда столько здоровья? Нет ответа.
6. Теперь, когда я женат на китаянке, я заметил ощутимое изменение отношения ко мне со стороны китайских коллег и даже рандомных работников сферы услуг (парикмахера и педикюрщицы). Раньше, на моё «моя девушка из Шэньси» была нейтральная реакция. Типа знаем мы вас, лаоваев, вы все бабники. Теперь, на моё «моя жена из Шэньси» реакция куда более положительная. Люди реально будто расслабляются слегка. Я более свой теперь. Одна из коллег почти прямо мне это сказала. «Ну, ты теперь почти что китаец». И к этому необязательно подсоединяются какие-либо требования — во всяком случае, пока. Меня не заставляли пить на свадьбе после объяснения про аллергию; все терпеливо слушают, пока я через пень-колоду пытаюсь выразить мысль на китайском; когда я говорю, что не люблю острый хотпот, у меня не пытаются отнять титул «почти что китайца». И в этом положении безусловно есть своя прелесть. Я свой, но не на сто процентов, и это ок.
В-четвёртых, раз уж это эпилог, то дайте расскажу о главной причине, почему я больше не пишу: работе. Сейчас я работаю шесть дней в неделю, и я выполняю четыре разные работы — преподаю, тренирую новых учителей в своём центре, менеджерю свой центр (временно, пока наша менеджерка не вернётся с декрета) и делаю уроки сам. Менеджить центр в китайской компании — тот ещё челлендж. Помимо того, что система внутреннего пользования вся на китайском (и она несколько obtuse to use), рабочие митинги и коммуникация с другими департаментами тоже на китайском. И когда я говорю, что мой китайский плохой — я не шучу. Я делаю почти все свои обязанности полувслепую, на ощупь, спрашиваю огромное количество помощи у других менеджеров (которые и сами заняты пиздец), фэйля с расписанием и трачу слишком времени на бессмысленные штуки. С другой стороны, я довольно близок к тому, что полностью отпустить ситуацию, потому, ну, я помогаю компании — это не то, чего я сам хочу, и я по сути просто держу место для своей менеджерки (которая умудряется помогать мне между сцеживанием молока и сменой памперсов). Однако природная ответственность не позволяет отпустить всё — скорее, наоборот, зовёт взять ещё больше. Всегда можно лучше, в конце концов.
6. Теперь, когда я женат на китаянке, я заметил ощутимое изменение отношения ко мне со стороны китайских коллег и даже рандомных работников сферы услуг (парикмахера и педикюрщицы). Раньше, на моё «моя девушка из Шэньси» была нейтральная реакция. Типа знаем мы вас, лаоваев, вы все бабники. Теперь, на моё «моя жена из Шэньси» реакция куда более положительная. Люди реально будто расслабляются слегка. Я более свой теперь. Одна из коллег почти прямо мне это сказала. «Ну, ты теперь почти что китаец». И к этому необязательно подсоединяются какие-либо требования — во всяком случае, пока. Меня не заставляли пить на свадьбе после объяснения про аллергию; все терпеливо слушают, пока я через пень-колоду пытаюсь выразить мысль на китайском; когда я говорю, что не люблю острый хотпот, у меня не пытаются отнять титул «почти что китайца». И в этом положении безусловно есть своя прелесть. Я свой, но не на сто процентов, и это ок.
В-четвёртых, раз уж это эпилог, то дайте расскажу о главной причине, почему я больше не пишу: работе. Сейчас я работаю шесть дней в неделю, и я выполняю четыре разные работы — преподаю, тренирую новых учителей в своём центре, менеджерю свой центр (временно, пока наша менеджерка не вернётся с декрета) и делаю уроки сам. Менеджить центр в китайской компании — тот ещё челлендж. Помимо того, что система внутреннего пользования вся на китайском (и она несколько obtuse to use), рабочие митинги и коммуникация с другими департаментами тоже на китайском. И когда я говорю, что мой китайский плохой — я не шучу. Я делаю почти все свои обязанности полувслепую, на ощупь, спрашиваю огромное количество помощи у других менеджеров (которые и сами заняты пиздец), фэйля с расписанием и трачу слишком времени на бессмысленные штуки. С другой стороны, я довольно близок к тому, что полностью отпустить ситуацию, потому, ну, я помогаю компании — это не то, чего я сам хочу, и я по сути просто держу место для своей менеджерки (которая умудряется помогать мне между сцеживанием молока и сменой памперсов). Однако природная ответственность не позволяет отпустить всё — скорее, наоборот, зовёт взять ещё больше. Всегда можно лучше, в конце концов.
Другая новая часть работы — это то, что я официально часть департамента of Research&Development и я делаю новые уроки. Львиная доля моей креативности и желание самовыражения уходит в них. Если бы я мог делать только это и учить, без перерывов на менеджинг — это было бы идеально. Мой босс — новозеландец по имени Вульф (да) — один из немногих людей в компании, у которого мне есть чему поучиться. Его контрибуции и рекомендации для моих уроков пока почти все были в точку. Учитывая, что он работал в компании всего полгода и большая их часть пришлась на локдаун — это хороший знак. Так что я потихоньку пилю свои уроки про волосы и про cable car с надеждой что когда-нибудь их буду вести другие учителя и я получу от них фидбэк. Can’t wait!
Учитывая всю это нагрузку, я хз когда (и с чем) я снова проявляюсь в вашей фленте. Этот канал был смесью между личным блогом с апдейтами по жизни и рефлексией и каким-то полуобразовательным контентом про Китай. Теперь на нормальный рисёрч времени у меня нет, а просто писать о себе не очень хочется (да и снова — время). Так что пока — прощайте на неопределённое количество времени в этом запоздалом эпилоге. Спасибо тем, кто были со мной все эти годы и читали мои notes; спасибо тем, кто только присоединился; и спасибо моим музам за энергию и вдохновение на тексты для этого канала.
拜拜！
Учитывая всю это нагрузку, я хз когда (и с чем) я снова проявляюсь в вашей фленте. Этот канал был смесью между личным блогом с апдейтами по жизни и рефлексией и каким-то полуобразовательным контентом про Китай. Теперь на нормальный рисёрч времени у меня нет, а просто писать о себе не очень хочется (да и снова — время). Так что пока — прощайте на неопределённое количество времени в этом запоздалом эпилоге. Спасибо тем, кто были со мной все эти годы и читали мои notes; спасибо тем, кто только присоединился; и спасибо моим музам за энергию и вдохновение на тексты для этого канала.
拜拜！
#этотканалмёртв #рефлексия #Китай #Шанхай
拜拜上海
Время чтения: 5 минут
Два часа назад мы оставили кучу коробок под дверью для курьера, взяли свои чемоданы — два больших и один маленький, сели на такси и поехали в аэропорт. По пути туда я слушал музыку о покидании, о прощаниях и о последних разах. Последние две недели это почти всё, что я делал и думал — прощался. С прошлыми и с настоящими коллегами. С местами. С едой. С жизнью тут.
Я впервые приехал в Шанхай в холодный декабрьский вечер 2016 года — почти восемь лет назад. Когда такси довезло меня от станции метро, куда приходит маглев, до моего хостела, было уже почти десять. Я оставил вещи на кровати и под ней, и отправился на прогулку вокруг. Было промозгло, фирменная шанхайская зима ещё не началась, но ветер уже иногда пронизывал тело до костей. Хостел был недалеко от Банда, главной набережной города, но я решил что пока до него не дойду и отправился в другую сторону, к ближайшей части набережной. Я вышел на какие-то современные офисные здания, за которыми должна была находиться набережная прошёлся немного вдоль них, повернул к самой реке... и увидел, что в проёме в одном из этих зданий висят несколько огромных... органов? Одну часть занимала нечто похожее на лёгкое, в другой было нечто похожее на пару почек. Потом оказалось, что эта архитектурное решение вызывать в зрители ассоциацию с нотами, но я до сих пор вижу там лёгкие.
А за ними раскрывался вид на финансовый центр город — Луцзяцзуй. Небоскрёбы перемигивались тысячами огней. Лучи света откуда-то с площади под телебашней Жемчужиной Востока скользили по небу. Казалось, что надо добавить только пару огромных, медленно двигающих голограмм, рекламирующих китайские сигареты и алкоголь, и зигающих между небоскребами летающих машин — и окажешься в классическом киберпанковом будущем.
Несколько плоскодонок и пара яхт неспешно двигались по реке Хуанпу. Холодный ветер подгонял их в сторону океана. На другой стороне открывался вид на Банд — гораздо менее футуристичный, но от того не менее красивый. Если Луцзяцзуй заливал свою сторону Хуанпу световым шоу со всеми оттенками цветов — от холодного голубого до ярко-коммунистического красного, то Банд был тёплым и жёлтым, с сотней фонарей вдоль реки, уходящими вдаль. Луцзяцзуй возвышался над рекой, пробивая облака своими башнями, а Банд был куда скромнее, но одновременно с этим величественнее — с десятком зданий в стиле арт-деко, с часами, шпилями и куполами, которые скорее поддерживали небо, а не старались проделать в нём дырку.
Тогда я и влюбился в этот город, и я бы соврал, если бы написал, что мне не жаль его покидать.
Я буду скучать по Шанхаю. Я чувствую это в своём сердце, в своей душе, в своих гудящих ногах, которых исходили сотни километров по этому городу, в своём желудке, в котором побывали тысячи блюд из разных ресторанов, в наворачивающих на глазах слезах при мыслях о том, что... всё. Это закончилось.
Шанхай был моим домом, и хотя я всегда знал, что я не останусь тут навсегда, я сделал классическую ошибку в любых отношениях — я позволил себе думать, чувствовать и вести себя так, будто это навсегда. Будто бы я всегда буду способен взять такси, взобраться по дорожной спирали на мост Нанпу и пересечь реку на высоте многоэтажного здания. Будто бы я всегда могу прокатиться по набережной на велосипеде: от маленького парка напротив моего дома до башен Луцзяцзуй меньше десяти километров, и крутить педали вдоль реки осенним вечером, пока изгибы реки показывают тебе город — одно из фундаментальных наслаждений жизни тут.
拜拜上海
Время чтения: 5 минут
Два часа назад мы оставили кучу коробок под дверью для курьера, взяли свои чемоданы — два больших и один маленький, сели на такси и поехали в аэропорт. По пути туда я слушал музыку о покидании, о прощаниях и о последних разах. Последние две недели это почти всё, что я делал и думал — прощался. С прошлыми и с настоящими коллегами. С местами. С едой. С жизнью тут.
Я впервые приехал в Шанхай в холодный декабрьский вечер 2016 года — почти восемь лет назад. Когда такси довезло меня от станции метро, куда приходит маглев, до моего хостела, было уже почти десять. Я оставил вещи на кровати и под ней, и отправился на прогулку вокруг. Было промозгло, фирменная шанхайская зима ещё не началась, но ветер уже иногда пронизывал тело до костей. Хостел был недалеко от Банда, главной набережной города, но я решил что пока до него не дойду и отправился в другую сторону, к ближайшей части набережной. Я вышел на какие-то современные офисные здания, за которыми должна была находиться набережная прошёлся немного вдоль них, повернул к самой реке... и увидел, что в проёме в одном из этих зданий висят несколько огромных... органов? Одну часть занимала нечто похожее на лёгкое, в другой было нечто похожее на пару почек. Потом оказалось, что эта архитектурное решение вызывать в зрители ассоциацию с нотами, но я до сих пор вижу там лёгкие.
А за ними раскрывался вид на финансовый центр город — Луцзяцзуй. Небоскрёбы перемигивались тысячами огней. Лучи света откуда-то с площади под телебашней Жемчужиной Востока скользили по небу. Казалось, что надо добавить только пару огромных, медленно двигающих голограмм, рекламирующих китайские сигареты и алкоголь, и зигающих между небоскребами летающих машин — и окажешься в классическом киберпанковом будущем.
Несколько плоскодонок и пара яхт неспешно двигались по реке Хуанпу. Холодный ветер подгонял их в сторону океана. На другой стороне открывался вид на Банд — гораздо менее футуристичный, но от того не менее красивый. Если Луцзяцзуй заливал свою сторону Хуанпу световым шоу со всеми оттенками цветов — от холодного голубого до ярко-коммунистического красного, то Банд был тёплым и жёлтым, с сотней фонарей вдоль реки, уходящими вдаль. Луцзяцзуй возвышался над рекой, пробивая облака своими башнями, а Банд был куда скромнее, но одновременно с этим величественнее — с десятком зданий в стиле арт-деко, с часами, шпилями и куполами, которые скорее поддерживали небо, а не старались проделать в нём дырку.
Тогда я и влюбился в этот город, и я бы соврал, если бы написал, что мне не жаль его покидать.
Я буду скучать по Шанхаю. Я чувствую это в своём сердце, в своей душе, в своих гудящих ногах, которых исходили сотни километров по этому городу, в своём желудке, в котором побывали тысячи блюд из разных ресторанов, в наворачивающих на глазах слезах при мыслях о том, что... всё. Это закончилось.
Шанхай был моим домом, и хотя я всегда знал, что я не останусь тут навсегда, я сделал классическую ошибку в любых отношениях — я позволил себе думать, чувствовать и вести себя так, будто это навсегда. Будто бы я всегда буду способен взять такси, взобраться по дорожной спирали на мост Нанпу и пересечь реку на высоте многоэтажного здания. Будто бы я всегда могу прокатиться по набережной на велосипеде: от маленького парка напротив моего дома до башен Луцзяцзуй меньше десяти километров, и крутить педали вдоль реки осенним вечером, пока изгибы реки показывают тебе город — одно из фундаментальных наслаждений жизни тут.
Будто бы я всегда смогу встать будним весенним утром, в тот краткий период погоды в Шанхае, когда тебе уже не нужен шарф, но всё ещё нужно пальто; позавтракать паровыми булочками и соевым молоком и гулять до обеда по французской концессии, наслаждаясь узкими тенистыми улочками, десятками магазинов свечей, парфюмерии, книг, бижутерии, одежды и просто разной странной фигни; потом осесть в кафе где-нибудь в районе одной из местных торговых улиц и смотреть из окна за людьми — мелькающими доставщиками еды, медленными дворниками, богатыми нуворишами с пакетами из Гуччи и инфлюенсерами, ищущими идеальный ракурс для своих фотографий.
Конечно, не только это — мой Шанхай. Мой Шанхай — это сорок градусов снаружи и невозможность находиться на улице больше пяти минут два месяца каждый год, и ещё три-четыре месяца вокруг, когда погоду можно описать только как "bearable but not comfortable". Мой Шанхай — это трёдневный карантин на два месяца, когда мы буквально жили с минимум воды и еды. Мой Шанхай — это орущие китайцы по утрам и пьяные иностранцы по вечерам под окном. Мой Шанхай — это безумные толпы на всех туристических точках. Мой Шанхай — это хуёвые водители, не умеющие пропускать друг друг люди в метро, курящие уёбки в туалетах... Но даже со всем этим, Шанхай дал мне куда больше, чем взял от меня.
Шанхай ещё был про работу.
На первой работе в Шанхае я встретил свою будущую жену и водил трёхлетних мальчиков в туалет. На второй работе я обнаружил для себя насколько Шанхай огромен и научился (или нет) контролировать классы в сорок человек, а ещё понял, что люблю преподавать науку. Ну а на третьей работе я остался на пять лет, прошёл с ними карантин и путь от обычного учителя до разработчика уроков — через менеджера центра посередине.
Я провёл последний урок в моём кабинете в начале сентябре. Этот кабинет был моим все эти пять лет. Я выбрал его за слегка странную форму неправильного пентагона. Потом я провёл годы оформляя полу-пустые стены и таща в него огромное количество всякой фигни — от сотен проводов, сенсоров, моторов и спикеров в шкафчике до глобуса, самодельных лейденских банок и нескольких разных игрушечных уток. Я учил там с десятком разных китайских учителей, хотя последние полтора года я провёл с Наоми. Конечно, это recency bias, но она — самая лучшая из ко-тичерок, с которыми я имел честь работать.
За годы в моей последней компании я видел сотни учеников, за все последние десять лет работы учителем — наверное, в районе тысячи (таки работа в средней школе с классами по сорок человек сильно увеличила это число). Конечно, я не помню большую часть своих учеников. 90-95% ушли из моей памяти. Но я помню детей со странными именами (привет Rainimator-у и The Walking Dead), оч умных детей (прости, Кен, в какой-то момент оригами, которое ты мне подарил, потерялось, но твоя отдача на моих уроках в те первые годы в этой компании делала мою работу легче) и оч бесячих детей (Yiyi? fuck you, i know you are just a little boy but still fuck you, мы с Наоми обнимались, когда ты наконец graduated).
Я также встретил огромное количество людей. Я не экстраверт и не очень хорош в поддерживании контакта, и, как и с детьми, большую часть этих людей я забыл. Но я помню китайского чувака, который взял себе имя СиДжей, вёл уроки самостоятельно, иногда забывая, что у него вообще есть ко-тичер. Помню русскую коллегу и её увлекательные истории о романтике в Шанхае. Помню коллегу Шуэ, китайца по национальности со странным происхождением, жена которого выглядела буквально как его копия (а теперь их ребёнок выглядит как маленькая копия их обоих). Конечно, помню своих собственных друзей и те несколько раз, когда я выбирался с ними в клуб, дорогу домой пешком через ночной город и как одна из них на пути домой спиздила шоколадку из круглосуточного магазина.
За эти восемь лет жизни тут, Шанхай тоже поменялся. Открылись пять новых линий метро. Начали работу сетевые компании кофе, которых сейчас тут больше, чем сетевых чаевых.
Конечно, не только это — мой Шанхай. Мой Шанхай — это сорок градусов снаружи и невозможность находиться на улице больше пяти минут два месяца каждый год, и ещё три-четыре месяца вокруг, когда погоду можно описать только как "bearable but not comfortable". Мой Шанхай — это трёдневный карантин на два месяца, когда мы буквально жили с минимум воды и еды. Мой Шанхай — это орущие китайцы по утрам и пьяные иностранцы по вечерам под окном. Мой Шанхай — это безумные толпы на всех туристических точках. Мой Шанхай — это хуёвые водители, не умеющие пропускать друг друг люди в метро, курящие уёбки в туалетах... Но даже со всем этим, Шанхай дал мне куда больше, чем взял от меня.
Шанхай ещё был про работу.
На первой работе в Шанхае я встретил свою будущую жену и водил трёхлетних мальчиков в туалет. На второй работе я обнаружил для себя насколько Шанхай огромен и научился (или нет) контролировать классы в сорок человек, а ещё понял, что люблю преподавать науку. Ну а на третьей работе я остался на пять лет, прошёл с ними карантин и путь от обычного учителя до разработчика уроков — через менеджера центра посередине.
Я провёл последний урок в моём кабинете в начале сентябре. Этот кабинет был моим все эти пять лет. Я выбрал его за слегка странную форму неправильного пентагона. Потом я провёл годы оформляя полу-пустые стены и таща в него огромное количество всякой фигни — от сотен проводов, сенсоров, моторов и спикеров в шкафчике до глобуса, самодельных лейденских банок и нескольких разных игрушечных уток. Я учил там с десятком разных китайских учителей, хотя последние полтора года я провёл с Наоми. Конечно, это recency bias, но она — самая лучшая из ко-тичерок, с которыми я имел честь работать.
За годы в моей последней компании я видел сотни учеников, за все последние десять лет работы учителем — наверное, в районе тысячи (таки работа в средней школе с классами по сорок человек сильно увеличила это число). Конечно, я не помню большую часть своих учеников. 90-95% ушли из моей памяти. Но я помню детей со странными именами (привет Rainimator-у и The Walking Dead), оч умных детей (прости, Кен, в какой-то момент оригами, которое ты мне подарил, потерялось, но твоя отдача на моих уроках в те первые годы в этой компании делала мою работу легче) и оч бесячих детей (Yiyi? fuck you, i know you are just a little boy but still fuck you, мы с Наоми обнимались, когда ты наконец graduated).
Я также встретил огромное количество людей. Я не экстраверт и не очень хорош в поддерживании контакта, и, как и с детьми, большую часть этих людей я забыл. Но я помню китайского чувака, который взял себе имя СиДжей, вёл уроки самостоятельно, иногда забывая, что у него вообще есть ко-тичер. Помню русскую коллегу и её увлекательные истории о романтике в Шанхае. Помню коллегу Шуэ, китайца по национальности со странным происхождением, жена которого выглядела буквально как его копия (а теперь их ребёнок выглядит как маленькая копия их обоих). Конечно, помню своих собственных друзей и те несколько раз, когда я выбирался с ними в клуб, дорогу домой пешком через ночной город и как одна из них на пути домой спиздила шоколадку из круглосуточного магазина.
За эти восемь лет жизни тут, Шанхай тоже поменялся. Открылись пять новых линий метро. Начали работу сетевые компании кофе, которых сейчас тут больше, чем сетевых чаевых.
Закрылись сотни ресторанов — включай первый Тако Белл в Шанхае, по совместительству мой первый Тако Белл — рядом с Жемчужиной Востока. Rest in Power. Ввели новые законы про курение, которые мало работают, но они хотя бы есть. (Я помню как видел игровой автомат с пачками сигарет вместо игрушек в первый год жизни тут — а сейчас уборщики в туалетах иногда даже орут на тех, кто курят в кабинках. иногда). Китай в целом, и с ним и Шанхай, прошёл через бум байк-шэринга — от первых великов Офо, трёхзначный код к которым из цифр 1, 2, 3, 4 было взломать проще простого, и которые я до сих пор вижу изредка на дорогах под спиздившими из стариками до современных электроскутеров со шлемами, динамиками начинающими что-то рекламировать, когда ты их открываешь, полностью автоматическими замками и солнечной батареей в корзинке (правда, в Шанхае электроскутеры были недолго, сейчас опять только велосипеды).
Я тоже поменялся.
Я провёл тут маленькую жизнь. Я стал взрослее, смелее, смею думать, умнее. Я поменял некоторые свои ценности и сильнее удостоверился в других. Я лучше понял и принял свои слабости и свои сильные стороны. Я победил депрессию — с помощью психолога, любви и таблеток. Я выжил.
И теперь я готов к следующей стадии моей жизни. Я готов... settle down. Я лучше знаю, что мне нужно от работы. Я счастлив в отношениях. Я даже почти готов к ребёнку. Но до этого... нам с Шуэ нужно ещё одно приключение.
Я расскажу о нём совсем скоро.
Но сперва, позвольте мне попрощаться с Шанхаем. Я ещё не закончил думать о нём.
Я тоже поменялся.
Я провёл тут маленькую жизнь. Я стал взрослее, смелее, смею думать, умнее. Я поменял некоторые свои ценности и сильнее удостоверился в других. Я лучше понял и принял свои слабости и свои сильные стороны. Я победил депрессию — с помощью психолога, любви и таблеток. Я выжил.
И теперь я готов к следующей стадии моей жизни. Я готов... settle down. Я лучше знаю, что мне нужно от работы. Я счастлив в отношениях. Я даже почти готов к ребёнку. Но до этого... нам с Шуэ нужно ещё одно приключение.
Я расскажу о нём совсем скоро.
Но сперва, позвольте мне попрощаться с Шанхаем. Я ещё не закончил думать о нём.
Прощай, Mad Science!
#этотканалмёртв #рефлексия #работа #STEM
Время чтения: 3 минуты
Пять лет назад я впервые пришёл в главный офис Mad Science в Шанхае. Он был рядом с конечной станции первой линии метро — слегка далековато от центра, но близко к тому району, где я тогда жил; минут двадцать на велосипеде. Я поднялся на одиннадцатый этаж и пожал руку иностранцу-эйчару по имени Д. Мы слегка поболтали, он показал мне офис, включая R&D отдел с огромным столом с десятками инструментов, роботами и фласками с непонятными химикатами, и в конце встречи сказал, что в целом, он был готов меня принять уже по резюме, просто хотел удостовериться, что я норм чел. Я не думаю, что Д. был очень хороший эйчаром, если честно, но я ему благодарен.
Когда я думал, как начать этот текст, я долго хотел начать его со фразы "Mad Science — это особенное место". Однако это не было бы правдой. Как компания, Mad Science далеко не самая лучшее место. Но у Mad Science есть два огромных плюса: это центральный концепт и некоторые конкретные люди.
Центральный концепт Mad Science состоит из двух фраз: Hands on and have fun!
Первая часть значит, что главная цель уроков в том, чтобы дети не просто слушали, но и делали. Если урок про электричество, они обязательно должны зажечь лампочку. Если урок про слои атмосферы, пусть они их сделают в прозрачном стакане используя жидкости с разной плотностью. Если урок про ДНК, то пусть они сами попробуют побыть ДНК-полимеразами и транскрибировать рандомную последовательность нуклеотидов.
Вторая часть значит, что знания важны, но ещё важнее — чтобы детям было весело и чтобы они получали фан. Не все из них всё запомнят или даже поймут. Но если наука будет ассоциироваться для них с чем-то интересным и весёлым — это важнее. В конце концов, некоторые из концептов, которые мы даём детям уровня 3-4 класса уже по сути на уровне средней школы. Если они не знают законы Ньютона после урока о них, это ок. Главное, что они повеселились, запуская машинку с человечком в стену, кидаясь мячами разной тяжести в песок и пытаясь толкнуть учителя, будучи на скейтборде — и, возможно, сопутно поняв, что все эти вещи происходят по законам физики.
И этот концепт и этот стиль классов привлекал людей определённого типа — таких, как я. Необязательно с техническим образованиям, но любящих науку, с научным мышлением и картиной мира — и одновременно с этим любящих детей и понимающих, как важно для них просто играть и исследовать мир.
Одновременно с этим, учителя также должны обладать определённым уровнем умения решать проблемы на лету, потому что опора на материалы (будь то контейнер с песком, лампочки и батарейки или химикаты) неизбежно значит, что некоторые из них будут отсутствовать, будут сломаны или будут в недостаточном количестве — неизбежности логистики перемещения и использования коробок с материалами между десятками школ и пол-дюжиной центров. Прямо говоря, учителям часто приходится выполнять дополнительную работу. Значит, учителя должны не просто знать классы — они должны быть креативны, адаптативны и стремительны.
И когда я только пришёл в эту компанию, большинство из них были именно такими. Я очень благодарен тому, что встретил и научился многому у них. Однако с течением времени, с ковидом, экономическим спадом и просто неэффективным менеджментом, это стало меняться. И на данный момент многие из новых учителей не любят и не понимают науку и не обладают научным видением мира.
Это грустно для меня, потому что некоторые из уроков, что я разработал в последние два годы, безусловно направлены на тех, кто может решать проблемы и понимает, что проект требует от них на концептуальном уровне, а не на уровне инструкций. Однако одновременно с этим это — одна из причин, почему я чувствую, что нужда покинуть эту компанию ради приключения, совпала с моим логическом завершением карьеры здесь. В общем и целом, я сделал немало.
Я разработал один курс про Ардуино из 12 классов для детей уровня Advanced (4-6 классы). В его рамках они исследует базовые концепты программирования, строят светофор, кодят гитару и делают машину с пушкой.
#этотканалмёртв #рефлексия #работа #STEM
Время чтения: 3 минуты
Пять лет назад я впервые пришёл в главный офис Mad Science в Шанхае. Он был рядом с конечной станции первой линии метро — слегка далековато от центра, но близко к тому району, где я тогда жил; минут двадцать на велосипеде. Я поднялся на одиннадцатый этаж и пожал руку иностранцу-эйчару по имени Д. Мы слегка поболтали, он показал мне офис, включая R&D отдел с огромным столом с десятками инструментов, роботами и фласками с непонятными химикатами, и в конце встречи сказал, что в целом, он был готов меня принять уже по резюме, просто хотел удостовериться, что я норм чел. Я не думаю, что Д. был очень хороший эйчаром, если честно, но я ему благодарен.
Когда я думал, как начать этот текст, я долго хотел начать его со фразы "Mad Science — это особенное место". Однако это не было бы правдой. Как компания, Mad Science далеко не самая лучшее место. Но у Mad Science есть два огромных плюса: это центральный концепт и некоторые конкретные люди.
Центральный концепт Mad Science состоит из двух фраз: Hands on and have fun!
Первая часть значит, что главная цель уроков в том, чтобы дети не просто слушали, но и делали. Если урок про электричество, они обязательно должны зажечь лампочку. Если урок про слои атмосферы, пусть они их сделают в прозрачном стакане используя жидкости с разной плотностью. Если урок про ДНК, то пусть они сами попробуют побыть ДНК-полимеразами и транскрибировать рандомную последовательность нуклеотидов.
Вторая часть значит, что знания важны, но ещё важнее — чтобы детям было весело и чтобы они получали фан. Не все из них всё запомнят или даже поймут. Но если наука будет ассоциироваться для них с чем-то интересным и весёлым — это важнее. В конце концов, некоторые из концептов, которые мы даём детям уровня 3-4 класса уже по сути на уровне средней школы. Если они не знают законы Ньютона после урока о них, это ок. Главное, что они повеселились, запуская машинку с человечком в стену, кидаясь мячами разной тяжести в песок и пытаясь толкнуть учителя, будучи на скейтборде — и, возможно, сопутно поняв, что все эти вещи происходят по законам физики.
И этот концепт и этот стиль классов привлекал людей определённого типа — таких, как я. Необязательно с техническим образованиям, но любящих науку, с научным мышлением и картиной мира — и одновременно с этим любящих детей и понимающих, как важно для них просто играть и исследовать мир.
Одновременно с этим, учителя также должны обладать определённым уровнем умения решать проблемы на лету, потому что опора на материалы (будь то контейнер с песком, лампочки и батарейки или химикаты) неизбежно значит, что некоторые из них будут отсутствовать, будут сломаны или будут в недостаточном количестве — неизбежности логистики перемещения и использования коробок с материалами между десятками школ и пол-дюжиной центров. Прямо говоря, учителям часто приходится выполнять дополнительную работу. Значит, учителя должны не просто знать классы — они должны быть креативны, адаптативны и стремительны.
И когда я только пришёл в эту компанию, большинство из них были именно такими. Я очень благодарен тому, что встретил и научился многому у них. Однако с течением времени, с ковидом, экономическим спадом и просто неэффективным менеджментом, это стало меняться. И на данный момент многие из новых учителей не любят и не понимают науку и не обладают научным видением мира.
Это грустно для меня, потому что некоторые из уроков, что я разработал в последние два годы, безусловно направлены на тех, кто может решать проблемы и понимает, что проект требует от них на концептуальном уровне, а не на уровне инструкций. Однако одновременно с этим это — одна из причин, почему я чувствую, что нужда покинуть эту компанию ради приключения, совпала с моим логическом завершением карьеры здесь. В общем и целом, я сделал немало.
Я разработал один курс про Ардуино из 12 классов для детей уровня Advanced (4-6 классы). В его рамках они исследует базовые концепты программирования, строят светофор, кодят гитару и делают машину с пушкой.
Я участвовал в разработке/апдэйтил три разных кэмпа: один про компьютеры и их историю, другой про разные поделки (лампу, домик и бумажные американские горки), третий про путешествия во времени с технологиями из разных эпох чтобы построить машину Голдберга.
Я сделал с десяток разных классов для разных уровней — про лейденские банки и капаситоры, про животных с ночным образом жизни, про снег и про звук.
Ещё примерно за пару недель мой босс, один мой китайский коллега и я сварганили курс онлайн классов английского с оттенком СТЕМа. Мы делали их на отъебись, потому что времени было мало, ну и ещё потому что это просто нам было не оч интересно. Сейчас у компании сотни этих онлайн учеников... при этом большинство учителей эти классы не любят. Я прошу прощения...
Ну и просто участвовал в жизни отдела исследования и разработок — от клепания презентаций и до собирания работающей модели Марс-ровера.
Я безумно благодарен за это время тут. Благодарен своему боссу, благодарен разнообразному опыту, благодарен даже некоторым тупым учителям, которых мне приходилось тренировать. Я надеюсь, что смогу найти подобное в будущем в том или ином формате, но моя интуиция говорит мне попрощаться с этими надеждами — в каком-то смысле, моя ситуация была несколько уникальной в силу отсутствия у меня технического образования. Может быть, ещё лет через десять, я получу второе образование и смогу делать это снова — уже на другом, куда более профессиональном уровне, с большим пониманием того, что я вообще творю — ну и в более профессиональной компании.
Однако на данный момент я говорю Mad Science прощай. Я надеюсь снова увидеть своих коллег, свой кабинет и свои классы в руках других учителей, я точно буду спрашивать свои прошлых коллег "ну как оно" каждую пару недель в течение первых пары месяцев (или пока они меня не заблокируют), и надеюсь ещё заглянуть в Шанхай и навестить главный офис и свой кабинет.
开开心心做实验！
Я сделал с десяток разных классов для разных уровней — про лейденские банки и капаситоры, про животных с ночным образом жизни, про снег и про звук.
Ещё примерно за пару недель мой босс, один мой китайский коллега и я сварганили курс онлайн классов английского с оттенком СТЕМа. Мы делали их на отъебись, потому что времени было мало, ну и ещё потому что это просто нам было не оч интересно. Сейчас у компании сотни этих онлайн учеников... при этом большинство учителей эти классы не любят. Я прошу прощения...
Ну и просто участвовал в жизни отдела исследования и разработок — от клепания презентаций и до собирания работающей модели Марс-ровера.
Я безумно благодарен за это время тут. Благодарен своему боссу, благодарен разнообразному опыту, благодарен даже некоторым тупым учителям, которых мне приходилось тренировать. Я надеюсь, что смогу найти подобное в будущем в том или ином формате, но моя интуиция говорит мне попрощаться с этими надеждами — в каком-то смысле, моя ситуация была несколько уникальной в силу отсутствия у меня технического образования. Может быть, ещё лет через десять, я получу второе образование и смогу делать это снова — уже на другом, куда более профессиональном уровне, с большим пониманием того, что я вообще творю — ну и в более профессиональной компании.
Однако на данный момент я говорю Mad Science прощай. Я надеюсь снова увидеть своих коллег, свой кабинет и свои классы в руках других учителей, я точно буду спрашивать свои прошлых коллег "ну как оно" каждую пару недель в течение первых пары месяцев (или пока они меня не заблокируют), и надеюсь ещё заглянуть в Шанхай и навестить главный офис и свой кабинет.
开开心心做实验！
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
#Шанхай
Вот теперь точно всё... Остался только один пост, гайз.
Последний на этом канале.
Завтра вы узнаете, что у нас ещё за последнее приключение.
И да, я бессовестно юзаю copyrighted (потому не на ютубе) музыку: Silent Planet -- SUPERBLOOM. Не самая любимая группа, но эта песня -- самое близкое к чувству религиозности, что я когда-либо ощущал.
Вот теперь точно всё... Остался только один пост, гайз.
Последний на этом канале.
Завтра вы узнаете, что у нас ещё за последнее приключение.
И да, я бессовестно юзаю copyrighted (потому не на ютубе) музыку: Silent Planet -- SUPERBLOOM. Не самая любимая группа, но эта песня -- самое близкое к чувству религиозности, что я когда-либо ощущал.
#этотканалмёртв
Итак, пора раскрыть, что за приключение!
Шуэ и я берём длинные каникулы — примерно на год — и едем в Японию. Так как Япония — это новая страна, новые впечатления, а так же больше свободного времени, я решил завести блог, чтобы об этом всём писать. Он называется «ちょっと読むでしょう: A Gaijin’s Notes» (японский переводится также как и в имени этого канала: «почитай-ка», а гайдзин значит иностранец), и в отличие от этого канала, там я постараюсь остаться в рамках одной группы тем: Япония, японский язык, японская культура и японцы. Посмотрим, получится ли это у меня.
До нашего окончательного переезда в Японию, впрочем, ещё несколько недель. Но я всё равно буду потихоньку заполнять новый канал контентом про подготовку к переезду и про японский язык.
Если вам это интересно — добро пожаловать!
@roisjust3
Итак, пора раскрыть, что за приключение!
Шуэ и я берём длинные каникулы — примерно на год — и едем в Японию. Так как Япония — это новая страна, новые впечатления, а так же больше свободного времени, я решил завести блог, чтобы об этом всём писать. Он называется «ちょっと読むでしょう: A Gaijin’s Notes» (японский переводится также как и в имени этого канала: «почитай-ка», а гайдзин значит иностранец), и в отличие от этого канала, там я постараюсь остаться в рамках одной группы тем: Япония, японский язык, японская культура и японцы. Посмотрим, получится ли это у меня.
До нашего окончательного переезда в Японию, впрочем, ещё несколько недель. Но я всё равно буду потихоньку заполнять новый канал контентом про подготовку к переезду и про японский язык.
Если вам это интересно — добро пожаловать!
@roisjust3