Чеснаков

ГОСУДАРСТВО ПРОТИВ ДУРОВЫХ

Важно рассмотреть разворачивающийся на наших глазах «кейс Дурова» не только с точки зрения конкретных людей и стран, но и с точки зрения роли государства как по-прежнему ключевого субъекта политического и социального процессов. Разумеется, учитывая, что этот субъект не обладает самостоятельной волей, но обладает самостоятельными интересами. В связи с этим можно зафиксировать некоторые тезисы.

1. Важность баланса между возможностями и угрозами. Государство по своей природе обязано рассматривать все новшества в социальной жизни не только как возможности, но и как угрозы. Новое средство или программа для общения предоставляют возможности для бизнеса и социальной сферы, ускоряя процессы. Они же создают риски, облегчая террористических и экстремистских групп, увеличивая возможности для иностранного вмешательства.

2. Угроза невозможности выполнения ряда базовых функций и, в конечном счете потери контроля. Государство ввиду специфики технологического развития которое происходит «взрывным» образом и из-за обострения конкуренции между разными экономическими (IT-корпорации, бизнес-структуры) за информационное и политическое пространство оказывается пострадавшим (потерявшим влияние). Его пространство сужается. Его функции перестают быть востребованными. В конечном счете главная функция государства и власти – контроль, оказывается фикцией.

3. Естественное запаздывание и поздняя реакция. Государство вынуждено занимать догоняющую позицию. Оно всегда в этой позиции. И сейчас ему приходится учитывать, что у цифровых платформ уже оказались инструменты политического влияния (например, таргетированная реклама), которые ставят под вопрос монополию государства на обеспечение принятия стратегических политических решений. Осознание этого факта приводит к приоритетному применению репрессивных мер.

4. Использование имеющихся инструментов. Государство исходя из наличия реальных ресурсов и инструментов не может не идти по пути ужесточения регулирования деятельности IT-гигантов, различных цифровых платформ и мессенджеров. Оно не может с ними конкурировать (даже сама постановка задачи о том, чтобы государство создавало что-то конкурентное прямо и без посредников выглядит как неадекватная). Оно может только создавать новые нормы, вводить ограничения и регулировать деятельность цифровиков и этих рамках.

5. Ориентация не на будущее, а на настоящее. Государство воспринимает деятельность IT-гигантов и новой цифровой инфраструктуры как бросающую критический вызов обычному социальному и политическому порядку. Вызов, который невозможно оставить без ответа, но ответ этот приходится давать простой. Дело в том, что государство, в отличие от тех- и соц-инноваторов, не может жить будущим и интересами тех, кто хочет в это будущее первым проскочить. Государство живет настоящим и интересами тех, кто должен вовремя получить от него текущие услуги. Их большинство. И они не менее опасны, если их бросить.

www.tgoop.com/Chesnakov/6020

8.8K viewsAug 27 at 08:18

ГОСУДАРСТВО ПРОТИВ ДУРОВЫХ

Важно рассмотреть разворачивающийся на наших глазах «кейс Дурова» не только с точки зрения конкретных людей и стран, но и с точки зрения роли государства как по-прежнему ключевого субъекта политического и социального процессов. Разумеется, учитывая, что этот субъект не обладает самостоятельной волей, но обладает самостоятельными интересами. В связи с этим можно зафиксировать некоторые тезисы.

1. Важность баланса между возможностями и угрозами. Государство по своей природе обязано рассматривать все новшества в социальной жизни не только как возможности, но и как угрозы. Новое средство или программа для общения предоставляют возможности для бизнеса и социальной сферы, ускоряя процессы. Они же создают риски, облегчая террористических и экстремистских групп, увеличивая возможности для иностранного вмешательства.

2. Угроза невозможности выполнения ряда базовых функций и, в конечном счете потери контроля. Государство ввиду специфики технологического развития которое происходит «взрывным» образом и из-за обострения конкуренции между разными экономическими (IT-корпорации, бизнес-структуры) за информационное и политическое пространство оказывается пострадавшим (потерявшим влияние). Его пространство сужается. Его функции перестают быть востребованными. В конечном счете главная функция государства и власти – контроль, оказывается фикцией.

3. Естественное запаздывание и поздняя реакция. Государство вынуждено занимать догоняющую позицию. Оно всегда в этой позиции. И сейчас ему приходится учитывать, что у цифровых платформ уже оказались инструменты политического влияния (например, таргетированная реклама), которые ставят под вопрос монополию государства на обеспечение принятия стратегических политических решений. Осознание этого факта приводит к приоритетному применению репрессивных мер.

4. Использование имеющихся инструментов. Государство исходя из наличия реальных ресурсов и инструментов не может не идти по пути ужесточения регулирования деятельности IT-гигантов, различных цифровых платформ и мессенджеров. Оно не может с ними конкурировать (даже сама постановка задачи о том, чтобы государство создавало что-то конкурентное прямо и без посредников выглядит как неадекватная). Оно может только создавать новые нормы, вводить ограничения и регулировать деятельность цифровиков и этих рамках.

5. Ориентация не на будущее, а на настоящее. Государство воспринимает деятельность IT-гигантов и новой цифровой инфраструктуры как бросающую критический вызов обычному социальному и политическому порядку. Вызов, который невозможно оставить без ответа, но ответ этот приходится давать простой. Дело в том, что государство, в отличие от тех- и соц-инноваторов, не может жить будущим и интересами тех, кто хочет в это будущее первым проскочить. Государство живет настоящим и интересами тех, кто должен вовремя получить от него текущие услуги. Их большинство. И они не менее опасны, если их бросить.

BY Чеснаков