Сопротивлялся. Больше года меня призывали, объясняли необходимость, просили организовать этот канал, но я всегда придумывал отговорки. Дескать, не умею, аллергия на электронные письма, нет времени и т.д. В ответ на усердие друзей я приглашал на лекции, литературные вечера: пообщаться «вживую», в крайнем случае по телефону, Скайпу, Зуму. Время шло, а не решался. И вот сегодня, когда новостное пространство воспалено до предела, а наблюдающие за ним уже всевозможной белены объелись, я встал с другой ноги и собственноручно запускаю в Телеграмме «Прогулки по библиотеке с Дмитрием Бураго». В конце концов, взгляд из книжного хранилища на дела сегодняшние самый беспристрастный и проницательный. Ничто так достоверно не передаёт происходящее, как метафора (Мета́фора (др.-греч. μεταφορά «перенос; переносное значение», от μετά «над» + φορός «несущий»). Хотите лишить общество совести – лишите его поэзии.
Свой авторский канал открываю не только потому, что есть о чём рассказать, а ещё и в надежде обрести новых собеседников. Планирую, кроме высказываний и размышлений делиться собственными литературными произведениями и напоминать о тех авторах, кто нам важен и дорог.
Структура телеграмм-канала «Прогулки по библиотеке с Дмитрием Бураго» простая – это отрывной календарь. Есть передняя часть листа, которую заполняю сам и оборот для возможных заметок и комментариев. Каждому дню недели соответствует определённая тема. Конечно, от цифр никуда не деться. Чем старше мы становимся, тем большее значение имеют даты – узелки на память. В итоге, образуется цветастая ткань, цифровой ковёр, отдаляющий нас от безумия беспамятства. Как встречается высказывание, что «человек есть то, что он ест». Мне же кажется, что человек есть то, что он помнит. Или: «Скажи мне кто твой друг – и я скажу, кто ты», а может быть вернее понять за кого мы молимся? Ничто так не отражает внутренний мир человека, как его поминальник и синодик (собрание имён умерших и живых для ежедневного поминания во время молитвы). Молится человек и за врагов своих или нет…
Свой авторский канал открываю не только потому, что есть о чём рассказать, а ещё и в надежде обрести новых собеседников. Планирую, кроме высказываний и размышлений делиться собственными литературными произведениями и напоминать о тех авторах, кто нам важен и дорог.
Структура телеграмм-канала «Прогулки по библиотеке с Дмитрием Бураго» простая – это отрывной календарь. Есть передняя часть листа, которую заполняю сам и оборот для возможных заметок и комментариев. Каждому дню недели соответствует определённая тема. Конечно, от цифр никуда не деться. Чем старше мы становимся, тем большее значение имеют даты – узелки на память. В итоге, образуется цветастая ткань, цифровой ковёр, отдаляющий нас от безумия беспамятства. Как встречается высказывание, что «человек есть то, что он ест». Мне же кажется, что человек есть то, что он помнит. Или: «Скажи мне кто твой друг – и я скажу, кто ты», а может быть вернее понять за кого мы молимся? Ничто так не отражает внутренний мир человека, как его поминальник и синодик (собрание имён умерших и живых для ежедневного поминания во время молитвы). Молится человек и за врагов своих или нет…
Сегодня среда – 5 ноября 2024 года, а в 1969 году, 55 лет тому назад Владимир Высоцкий написал стихотворение, которое до сих пор в моей памяти. И до сих пор я с благодарностью вспоминаю его хриплый голос на магнитной ленте в бобинном магнитофоне. В свои 14 лет я набрал на отцовской печатной машинке сотни его стихотворений, а в недрах закрытого ведомства, где работал кто-то из родителей моих друзей, удалось растиражировать моё первое издание. Можно сказать, что самиздатом стихов Высоцкого началась моя издательская тропа. И теперь, я с радостью напоминаю эти строки:
Ну вот, исчезла дрожь в руках,
Теперь — наверх!
Ну вот, сорвался в пропасть страх -
Навек, навек.
Для остановки нет причин -
Иду, скользя,
И в мире нет таких вершин,
Что взять нельзя.
Среди нехоженых путей
Один — пусть мой.
Среди невзятых рубежей
Один — за мной.
А имена тех, кто здесь лег,
Снега таят.
Среди непройденных дорог
Одна — моя.
Здесь голубым сияньем льдов
Весь склон облит,
И тайну чьих-нибудь следов
Гранит хранит,
И я гляжу в свою мечту
Поверх голов
И свято верю в чистоту
Снегов и слов.
И пусть пройдет немалый срок -
Мне не забыть,
Как здесь сомнения я смог
В себе убить.
В тот день шептала мне вода:
"Удач всегда…"
А день… какой был день тогда?
Ах да — среда!..
Владимир Высоцкий, 1969 г.
Ну вот, исчезла дрожь в руках,
Теперь — наверх!
Ну вот, сорвался в пропасть страх -
Навек, навек.
Для остановки нет причин -
Иду, скользя,
И в мире нет таких вершин,
Что взять нельзя.
Среди нехоженых путей
Один — пусть мой.
Среди невзятых рубежей
Один — за мной.
А имена тех, кто здесь лег,
Снега таят.
Среди непройденных дорог
Одна — моя.
Здесь голубым сияньем льдов
Весь склон облит,
И тайну чьих-нибудь следов
Гранит хранит,
И я гляжу в свою мечту
Поверх голов
И свято верю в чистоту
Снегов и слов.
И пусть пройдет немалый срок -
Мне не забыть,
Как здесь сомнения я смог
В себе убить.
В тот день шептала мне вода:
"Удач всегда…"
А день… какой был день тогда?
Ах да — среда!..
Владимир Высоцкий, 1969 г.
Когда задумываюсь о правде, правоте, справедливости, вспоминаю сиреневый дворик перед нашим домом на улице Павловской. Дом был двухэтажный, построенный в середине девятнадцатого века, а то и раньше. Позже первый этаж обложен кирпичом так, что строение вполне вписывалось архитектурный ансамбль мещанского Киева. В первой половине семидесятых моим родителям удалось снять квартиру на первом этаже с печным отоплением, дворник каждый вечер закрывал калитку во двор на засов. Весной благоухала сирень, и я проводил время в саду возле старой, пережившей войну груши. Её ствол был рассечен смертоносным металлом надвое. Одна часть ствола возвышалась надо всем садом, а вторая, как бы облокотившись на локоть тянулась к забору. С возлежащего ствола груши казались слаще. В тот день я нашёл божью коровку и рассматривал её возле скамейки, где курил незнакомый дядя, как выяснилось потом – сын нашей соседки Тимофеевны. Божья коровка, наверное, была очень любопытна, поэтому бесстрашно ползала у меня по ладошке и, чуть не нехотя, спустилась на землю. Она была не совсем обычная, с жёлтым отливом и очень большая. Незнакомый дядя заинтересовался моим занятием, присел на корточки над нами с божьей коровкой, и осознав причину моей увлечённости, сказал грубо что-то вроде: «Ты бы лучше делом занялся, а не ерундой всякой», при этом он жирным пальцем притопил божью коровку в пыль и размазал тельце насекомого до жёлтого пятна. Сквозь слёзы обиды и ненависти я выкрикнул на весь двор: «Вы, дядя, фашист!» Что ж тут началось! Собрались соседи, обиженный дядя кричал, размахивая огромными ладонями над моей головой. Я сквозь слёзы его ненавидел и молчал. Аргументы, что это какая-то букашка, а я, невоспитанный дерзкий мальчик, оскорбил уважаемого взрослого звучали безапелляционно. Дядя требовал папашу профессора. И тут выходит мой отец, по всему видно, что он отвлёкся от письменного стола и, щурясь на яркий, свет уважительно выслушал сторону обвинения, поглаживая меня по голове. Потом спокойно и рассудительно резюмировал, что мальчик был прав, так поступить с его божьей коровкой мог только неумный и подлый человек. И фашистом был дядя назван именно потому, что лишил жизни беспомощное существо на глазах ребёнка, хотя можно было бы применить более точные эпитеты. Дядя, выпрыгивая из штанов, требовал ответа: «Так что я и по-твоему – фашист?» «Нет, – утешил его мой папа, – ты поступил, как фашист». Дядя, сам чуть не плача, беспомощно вознося указательный палец, которым была убита божья коровка, скрылся в двери Тимофеевны.
Так вот, о правде, правоте, справедливости отец тогда преподал хороший урок. И до сих пор я пытаюсь находить более точные эпитеты, чтобы не допускать обобщений.
. . .
Прошло больше сорока лет и божьи коровки однажды осенью заполонили наш загородный дом, точнее подоконники и стёкла на нескольких окнах. Были среди них и с желтоватым отливом на крылышках. Через несколько недель в одно солнечное утро они исчезли.
Так вот, о правде, правоте, справедливости отец тогда преподал хороший урок. И до сих пор я пытаюсь находить более точные эпитеты, чтобы не допускать обобщений.
. . .
Прошло больше сорока лет и божьи коровки однажды осенью заполонили наш загородный дом, точнее подоконники и стёкла на нескольких окнах. Были среди них и с желтоватым отливом на крылышках. Через несколько недель в одно солнечное утро они исчезли.
О выборах и литературном произведении
Помню, как весной 2019 года один мой товарищ, талантливый художник, с пеной у рта доказывал, что данный кандидат окончит войну на Донбассе, остановит беспредел в гуманитарной политике, даст продохнуть бизнесу и, как говорится, заживём. Он обижался на мою снисходительную улыбку и скептические замечания. Конечно, нарисованные перспективы хороши, но только нереальны, так как выборы, это не столь о личности, сколько о ритмах и смыслах. Лев Толстой в «Войне и мире» был достаточно зорок, чтобы вину за войну не возложить на отдельную персону. Основную битву Наполеон проиграл не под Бородино, где его войско было истощено, не с русской зимой, оставляя испепелённую Москву, не при Ватерлоо, а с крысой на острове святой Елены. Именно простой крысе он, вчерашний, да и во многом сегодняшний кумир миллионов не смог противостоять ничем, кроме истерического страха. А победил тогда тот самый простой, да непростой мужичок Платон Каратаев, с которым Пьер познакомился во французском плену. Так случается, что на гребень истории выносится личность, чей образ соответствует надеждам и чаяниям, но эта личность никак не способна своей волей изменить течение истории, её глубинные ритмы. Их можно только подслушать и действовать, не пытаясь их прервать, как дело было с гением Кутузова. Именно понимание таких Каратаевых и привело Кутузова к успеху с минимальными потерями. Вот как рассуждает об этих процессах на страницах романа Лев Толстой:
«Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.»
И ещё:
«Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое-то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлечённее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.»
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.»
Помню, как весной 2019 года один мой товарищ, талантливый художник, с пеной у рта доказывал, что данный кандидат окончит войну на Донбассе, остановит беспредел в гуманитарной политике, даст продохнуть бизнесу и, как говорится, заживём. Он обижался на мою снисходительную улыбку и скептические замечания. Конечно, нарисованные перспективы хороши, но только нереальны, так как выборы, это не столь о личности, сколько о ритмах и смыслах. Лев Толстой в «Войне и мире» был достаточно зорок, чтобы вину за войну не возложить на отдельную персону. Основную битву Наполеон проиграл не под Бородино, где его войско было истощено, не с русской зимой, оставляя испепелённую Москву, не при Ватерлоо, а с крысой на острове святой Елены. Именно простой крысе он, вчерашний, да и во многом сегодняшний кумир миллионов не смог противостоять ничем, кроме истерического страха. А победил тогда тот самый простой, да непростой мужичок Платон Каратаев, с которым Пьер познакомился во французском плену. Так случается, что на гребень истории выносится личность, чей образ соответствует надеждам и чаяниям, но эта личность никак не способна своей волей изменить течение истории, её глубинные ритмы. Их можно только подслушать и действовать, не пытаясь их прервать, как дело было с гением Кутузова. Именно понимание таких Каратаевых и привело Кутузова к успеху с минимальными потерями. Вот как рассуждает об этих процессах на страницах романа Лев Толстой:
«Действия Наполеона и Александра, от слова которых зависело, казалось, чтобы событие совершилось или не совершилось, – были так же мало произвольны, как и действие каждого солдата, шедшего в поход по жребию или по набору. Это не могло быть иначе потому, что для того, чтобы воля Наполеона и Александра (тех людей, от которых, казалось, зависело событие) была исполнена, необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться. Необходимо было, чтобы миллионы людей, в руках которых была действительная сила, солдаты, которые стреляли, везли провиант и пушки, надо было, чтобы они согласились исполнить эту волю единичных и слабых людей и были приведены к этому бесчисленным количеством сложных, разнообразных причин.»
И ещё:
«Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений (то есть тех, разумность которых мы не понимаем). Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
Каждый человек живет для себя, пользуется свободой для достижения своих личных целей и чувствует всем существом своим, что он может сейчас сделать или не сделать такое-то действие; но как скоро он сделает его, так действие это, совершенное в известный момент времени, становится невозвратимым и делается достоянием истории, в которой оно имеет не свободное, а предопределенное значение.
Есть две стороны жизни в каждом человеке: жизнь личная, которая тем более свободна, чем отвлечённее ее интересы, и жизнь стихийная, роевая, где человек неизбежно исполняет предписанные ему законы.»
Человек сознательно живет для себя, но служит бессознательным орудием для достижения исторических, общечеловеческих целей. Совершенный поступок невозвратим, и действие его, совпадая во времени с миллионами действий других людей, получает историческое значение. Чем выше стоит человек на общественной лестнице, чем с большими людьми он связан, тем больше власти он имеет на других людей, тем очевиднее предопределенность и неизбежность каждого его поступка.»
Народ отучили от праздника 7 ноября и отлучили от истории. Не могу сказать, что этот праздник был самым любимым, нет – он был важной вехой, напоминавшей о революции или перевороте (как угодно называйте, сути не меняет), после чего страна погрузилась в кровавую гражданскую войну, пережила «дружескую» интервенцию и сохранилась, искусственно разделившись на пятнадцать кусков, отказалась от церкви, замарала и запретила историю, в конечном счёте, была лишена собственного имени и переименована в аббревиатуру из 4 букв. Поэтому, встречаясь за накрытым столом наши деды не всегда весело расплёскивали рюмки. Но сослагательное наклонение только во лжи применимо к прошлому. Сколько бы от него не отнекиваться, а в один прекрасный момент, как в фильме «Варвара краса – длинная коса» поднимется из воды указательный палец и погрозит: «Должок!»
«Наше прошлое нас не оставит в беде» – пел Высоцкий, но должок не забудется. И 7 ноября, 25 октября по старому стилю ещё не раз икнётся и аукнется.
«Наше прошлое нас не оставит в беде» – пел Высоцкий, но должок не забудется. И 7 ноября, 25 октября по старому стилю ещё не раз икнётся и аукнется.
Сегодня день святых Маркиана и Мартирия, покровителей юристов и нотариусов. В середине IV века Маркиан был чтецом, а Мартирий иподьяконом при патриархе Павле Исповеднике в Константинопольском соборе и служили «нотариями» в городском секретариате. Когда патриарх был изгнан еретиками Маркиан и Мартирий не перешли в услужение к еретикам и после пыток приняли мученическую смерть. Их мощи христиане спрятали, а позднее, Иоанн Златоуст в чине епископа воздвиг в Константинополе храм во славу Единой Живоначальной Троицы в честь Маркиана и Мартирия.
Интересно, что два незначительных городских чиновника и незаметных служителей церкви оказали мощный отпор новому еретическому начальству и не сотрудничая, и не входя в церковное сослужение с ними. Вечный вопрос, а что может маленький человек вне чинов, денег, власти? А на Маркианах и Мартириях, на маленьких людях, так проникновенно выписанных русскими писателями – мир и держится.
Поздравим же юристов и нотариусов с праздником святых Маркиана и Мартирия. Тяжело и ныне сохранять чистую душу и открытое сердце. Бог им судья, а порукой святые мученики Маркиан и Мартирий.
Интересно, что два незначительных городских чиновника и незаметных служителей церкви оказали мощный отпор новому еретическому начальству и не сотрудничая, и не входя в церковное сослужение с ними. Вечный вопрос, а что может маленький человек вне чинов, денег, власти? А на Маркианах и Мартириях, на маленьких людях, так проникновенно выписанных русскими писателями – мир и держится.
Поздравим же юристов и нотариусов с праздником святых Маркиана и Мартирия. Тяжело и ныне сохранять чистую душу и открытое сердце. Бог им судья, а порукой святые мученики Маркиан и Мартирий.
Четверг
С детства это самый любимый день недели. Почему? Из-за Лиса в «Маленьком принце» Экзюпери:
«- Это тоже нечто давно забытое, - объяснил Лис. - Нечто такое, отчего один какой-то день становится не похож на все другие дни, один час - на все другие часы. Вот, например, у моих охотников есть такой обряд: по четвергам они танцуют с деревенскими девушками. И какой же это чудесный день - четверг! Я отправляюсь на прогулку и дохожу до самого виноградника. А если бы охотники танцевали когда придется, все дни были бы одинаковы, и я никогда не знал бы отдыха».
Хорошо бы и у нас был такой день, когда всякого рода охотники шли на танцы к каким угодно девушкам. В этот день никто не боялся бы выйти на улицу. Может быть посоветовать руководителям Министерства обороны перечитать «Маленького принца» и выбрать один день в неделе, когда сотрудники ТЦК будут отдыхать от неусыпной деятельности и пойдут на танцы?
С детства это самый любимый день недели. Почему? Из-за Лиса в «Маленьком принце» Экзюпери:
«- Это тоже нечто давно забытое, - объяснил Лис. - Нечто такое, отчего один какой-то день становится не похож на все другие дни, один час - на все другие часы. Вот, например, у моих охотников есть такой обряд: по четвергам они танцуют с деревенскими девушками. И какой же это чудесный день - четверг! Я отправляюсь на прогулку и дохожу до самого виноградника. А если бы охотники танцевали когда придется, все дни были бы одинаковы, и я никогда не знал бы отдыха».
Хорошо бы и у нас был такой день, когда всякого рода охотники шли на танцы к каким угодно девушкам. В этот день никто не боялся бы выйти на улицу. Может быть посоветовать руководителям Министерства обороны перечитать «Маленького принца» и выбрать один день в неделе, когда сотрудники ТЦК будут отдыхать от неусыпной деятельности и пойдут на танцы?
Сегодня, 8 ноября, день святого Димитрия Солунского – одного из самых чтимых святых в православном мире. Димитрий Солунский известен на Руси со времён крещения, когда греческие священнослужители рассказали князю Владимиру о его жизни и мучительной смерти. Долгое время святой Димитрий Солунский почитался на Руси наравне с Николаем Чудотворцем и был признан защитником войска православного.
Родился Димитрий на рубеже ІІІ века в богатой семье проконсула в Солуне, теперь столица Македонии в северной Греции – Салоники. Был в детстве крещён родителями, которые тайно исповедовали христианство. Получил достойное светское образование, при этом соблюдал все христианские устои. Когда умер отец Димитрия, он был назначен императором Галерием на место родителя. Но вместо того, чтобы поддерживать языческий культ, проводимый в то время Римом, Димитрий стал открыто исповедовать христианство и многих своих сограждан привел к крещению.
Император не остался безучастен к такому повороту дел и, возвращаясь из военного похода на восточные земли, заглянул с войском в Солун. Проконсул заранее знал о прибытии Галерия. Димитрий распорядился раздать всё имущество бедным горожанам, а сам уединился для совершения поста и молитвы. По прибытии, император убедился в непреклонности веры Димитрия и заточил его в тюрьму.
Для фиксации торжества язычества, Галерий организовал бои, в которых участвовали его лучшие воины и горожане, в основном христиане, бравшие в руки оружие вопреки собственной воле. Конечно, христиане в этих боях терпели поражение и погибали. Но по благословению Димитрия в поединок с любимым воином императора вступил его друг – Нестор и поразил самого сильного римского бойца, любимца императора Лия, вызвав ликование горожан.
Разгневанный Галерий приказал тут же казнить Нестора и, опасаясь грядущего неповиновения христиан, этой же ночью окончательно решил вопрос с непокорным Димитрием. Проконсул был умерщвлён императорскими солдатами во время всенощной молитвы. В стоящего на коленях перед иконой христианина римляне вонзили одновременно множество копий – таков был истинный страх перед этим молодым правителем Солун.
Христианам удалось сохранить его мощи и захоронить, так как брошенное в зверинец тело, было не тронуто дикими хищниками. Много чудес совершено по молитвам Димитрию Солунскому и через столетие был воздвигнут великий храм в его родном городе – храм святого Димитрия Солункого, где до сих пор хранятся его мироточивые мощи.
До сих пор в Салониках самый большой праздник – преставление души святого Димитрия Солунского Господу 26 октября по новому стилю. А мы отмечаем этот праздник сегодня и молим святого Димитрия о наших воинах, чтобы сохранили не только жизнь и здоровье, но веру исконную и любовь в сердцах своих.
Родился Димитрий на рубеже ІІІ века в богатой семье проконсула в Солуне, теперь столица Македонии в северной Греции – Салоники. Был в детстве крещён родителями, которые тайно исповедовали христианство. Получил достойное светское образование, при этом соблюдал все христианские устои. Когда умер отец Димитрия, он был назначен императором Галерием на место родителя. Но вместо того, чтобы поддерживать языческий культ, проводимый в то время Римом, Димитрий стал открыто исповедовать христианство и многих своих сограждан привел к крещению.
Император не остался безучастен к такому повороту дел и, возвращаясь из военного похода на восточные земли, заглянул с войском в Солун. Проконсул заранее знал о прибытии Галерия. Димитрий распорядился раздать всё имущество бедным горожанам, а сам уединился для совершения поста и молитвы. По прибытии, император убедился в непреклонности веры Димитрия и заточил его в тюрьму.
Для фиксации торжества язычества, Галерий организовал бои, в которых участвовали его лучшие воины и горожане, в основном христиане, бравшие в руки оружие вопреки собственной воле. Конечно, христиане в этих боях терпели поражение и погибали. Но по благословению Димитрия в поединок с любимым воином императора вступил его друг – Нестор и поразил самого сильного римского бойца, любимца императора Лия, вызвав ликование горожан.
Разгневанный Галерий приказал тут же казнить Нестора и, опасаясь грядущего неповиновения христиан, этой же ночью окончательно решил вопрос с непокорным Димитрием. Проконсул был умерщвлён императорскими солдатами во время всенощной молитвы. В стоящего на коленях перед иконой христианина римляне вонзили одновременно множество копий – таков был истинный страх перед этим молодым правителем Солун.
Христианам удалось сохранить его мощи и захоронить, так как брошенное в зверинец тело, было не тронуто дикими хищниками. Много чудес совершено по молитвам Димитрию Солунскому и через столетие был воздвигнут великий храм в его родном городе – храм святого Димитрия Солункого, где до сих пор хранятся его мироточивые мощи.
До сих пор в Салониках самый большой праздник – преставление души святого Димитрия Солунского Господу 26 октября по новому стилю. А мы отмечаем этот праздник сегодня и молим святого Димитрия о наших воинах, чтобы сохранили не только жизнь и здоровье, но веру исконную и любовь в сердцах своих.
Стихотворение 2008 года. Помню, когда читал его первый раз вслух, проверяя звучность. Стояла тихая безмятежная рыжая киевская осень. Вся история родного города слилась в ощущение полноты жизни, в веках совершающегося преображения. От Киево-Печерской лавры до Бабьего яра – ось, на которой стоит город. В его системе координат есть ещё одна ось – ось душевной доброты, человечности, которую таили киевляне, припрятывали в лихие времена и, которой потом спасался великий Город.
Колокол
Начинается город с верлибра, начинается Киев с дождя.
И ещё Оболонь не охрипла, и Подол не молчит уходя.
Начинается город со звука, начинается осень с нуля:
Что по Павловской метит разлука? Что молчат с высоты тополя?
Что на дальних баянах-заборах ветер в пёстрой накидке садов
начинает из скрипа и сора выводить в первый ряд голосов?
Из пугливого ропота листьев, из нестройных порядков жилищ
бьются ставни, и выхода ищет сквозняков потайной пересвист.
Перевёртыш, простыш, тише будешь, если дальше и дольше бежать
из соседского детства Иуды в молчаливую ложь-благодать.
Но взлетают шумы мостовые, собирая обратно круги,
где базары гудят разбитные, вознося над собой пироги,
где трамвайные альты и скрипки, контрабасы бетонных цехов,
где гудят изложений ошибки и скребутся обрывки стихов.
И круги замыкая всё уже, всё настойчивей слух теребя,
под прохожими шлёпают лужи из каштанового октября.
Даже те, что почти неречивы, что вообще не способны на звук,
полушёпотом, речитативом возвращаются из разлук,
моросят из обид, обещаний, изо всех недосказанных зол.
Ах, как лают дворняги-мещане, сторожа от молчанья Подол!
И затягивая пояс туже, собирая звук в скорлупу,
Лаврский колокол голову кружит разгулявшемуся Днепру.
Колокол
Начинается город с верлибра, начинается Киев с дождя.
И ещё Оболонь не охрипла, и Подол не молчит уходя.
Начинается город со звука, начинается осень с нуля:
Что по Павловской метит разлука? Что молчат с высоты тополя?
Что на дальних баянах-заборах ветер в пёстрой накидке садов
начинает из скрипа и сора выводить в первый ряд голосов?
Из пугливого ропота листьев, из нестройных порядков жилищ
бьются ставни, и выхода ищет сквозняков потайной пересвист.
Перевёртыш, простыш, тише будешь, если дальше и дольше бежать
из соседского детства Иуды в молчаливую ложь-благодать.
Но взлетают шумы мостовые, собирая обратно круги,
где базары гудят разбитные, вознося над собой пироги,
где трамвайные альты и скрипки, контрабасы бетонных цехов,
где гудят изложений ошибки и скребутся обрывки стихов.
И круги замыкая всё уже, всё настойчивей слух теребя,
под прохожими шлёпают лужи из каштанового октября.
Даже те, что почти неречивы, что вообще не способны на звук,
полушёпотом, речитативом возвращаются из разлук,
моросят из обид, обещаний, изо всех недосказанных зол.
Ах, как лают дворняги-мещане, сторожа от молчанья Подол!
И затягивая пояс туже, собирая звук в скорлупу,
Лаврский колокол голову кружит разгулявшемуся Днепру.
Вчера был литературный вечер в Генуе. В милом кафе в самом центре города я по просьбе организаторов попробовал совместить три темы воедино. О русской поэзии – онтологический подход. Рассказ о Борисе Чичибабине и представление его книги, составленной его женой Л.С. Карась-Чичибабиной с моим вступлением. Книга увидела свет в сентябре этого года в нашем издательском доме в Киеве. И презентация собственной книги стихов «По византийскому времени». Некоторые видеофрагменты предлагаю к просмотру.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
Стихотворение Бориса Чичибабина «Я почуял беду…»
Несколько дней назад Ирина Пролыгина, режиссёр и автор сценария документального фильма о нашем с Миодрагом Якшичем поэтическом путешествии по 18 странам, прислала мне это видео. Я читаю стихотворение "Барселона" на фестивале "Каштановый дом". Это было в 2013 году. В этот день совершенно неожиданно мне присудили премию имени Арсения и Андрея Тарковских. Как выяснилось, это случилось по категоричному настоянию Марины Арсеньевны Тарковской, дочери поэта и сестры режиссёра. Она высоко оценила мою книгу "Киевский сбор", во всяком случае, так объяснили организаторы фестиваля.
Тогда я не смог с ней встретиться, потому что Марина Арсеньевна приболела. Потом собирался позвонить, но что-то все время мешало. Теперь, это видео напомнило о несостоявшемся знакомстве. Но оказалось, что она 11 июня этого года ушла из жизни. А всего-то нужно было узнать у общих знакомых телефон и позвонить. Горький урок: никогда не откладывать добрые слова и выражение благодарности. А сколько уже невозвратно отложено!
https://youtu.be/ImPhnN-rch4?si=ImS3R9Besx1ikcX_
Тогда я не смог с ней встретиться, потому что Марина Арсеньевна приболела. Потом собирался позвонить, но что-то все время мешало. Теперь, это видео напомнило о несостоявшемся знакомстве. Но оказалось, что она 11 июня этого года ушла из жизни. А всего-то нужно было узнать у общих знакомых телефон и позвонить. Горький урок: никогда не откладывать добрые слова и выражение благодарности. А сколько уже невозвратно отложено!
https://youtu.be/ImPhnN-rch4?si=ImS3R9Besx1ikcX_
YouTube
Дмитрий Бураго. Каштановый Дом-2013
Из моей книги рассказов "Серко и Перитас":
Беженка
Ботинки, раздвинув носики, красуются растрёпанными разноцветными шнурками под лавочкой, на которой возлежит молодая негритянка в белоснежных носочках. Миловидное личико с мелкими прыщиками, утомлённый блеск ночных глаз, почти джакондовская улыбка, спадающая с губ в пропасть будущего времени. Джинсовый комбинезон подчёркивает округлые линии плеч, бёдер, ладошки под голову. Все куда-то идут, спешат, опаздывают, а она почти дремлет. Проходящие женщины делают вид, что её не замечают, но почему-то хмурятся. Она уже здесь и скоро обязательно воцарится и будет рожать чёрненьких и кофейных, которые вырастут и тоже будут рожать и рожать. Открыв глаза, негритянка с удовлетворением смотрит на молодых европеек в самом центре сказочного старинного города. Её города.
Беженка
Ботинки, раздвинув носики, красуются растрёпанными разноцветными шнурками под лавочкой, на которой возлежит молодая негритянка в белоснежных носочках. Миловидное личико с мелкими прыщиками, утомлённый блеск ночных глаз, почти джакондовская улыбка, спадающая с губ в пропасть будущего времени. Джинсовый комбинезон подчёркивает округлые линии плеч, бёдер, ладошки под голову. Все куда-то идут, спешат, опаздывают, а она почти дремлет. Проходящие женщины делают вид, что её не замечают, но почему-то хмурятся. Она уже здесь и скоро обязательно воцарится и будет рожать чёрненьких и кофейных, которые вырастут и тоже будут рожать и рожать. Открыв глаза, негритянка с удовлетворением смотрит на молодых европеек в самом центре сказочного старинного города. Её города.
Что может быть прекрасней, чем надежда? Тем более надежда на окончание войны, на мир. Самых ходовой товар! Кто только им не торгует и не выторговывает себе те или иные дивиденды. Но что такое этот будущий мир, каждый предполагает по-своему. Эти-то предположения-убеждения настолько несовместимы друг с другом, что мир сегодня, кажется недостижимым. И сам процесс договора о мире лишён реалистических оснований. Самое важное, что нужно усвоить из настоящего диспута о мире – это запастись терпением. Не победить, не замириться, а перетерпеть – вот что в подстежке дающих надежду разговоров о мире. Вспоминается стихотворение Алексея Константиновича Толстого, написанное 155 лет тому назад:
x x x
Эти бедные селенья,
Эта скудная природа!
Ф. Тютчев
Одарив весьма обильно
Нашу землю, царь небесный
Быть богатою и сильной
Повелел ей повсеместно.
Но чтоб падали селенья,
Чтобы нивы пустовали -
Нам на то благословенье
Царь небесный дал едва ли!
Мы беспечны, мы ленивы,
Все у нас из рук валится,
И к тому ж мы терпеливы -
Этим нечего хвалиться!
Февраль 1869
x x x
Эти бедные селенья,
Эта скудная природа!
Ф. Тютчев
Одарив весьма обильно
Нашу землю, царь небесный
Быть богатою и сильной
Повелел ей повсеместно.
Но чтоб падали селенья,
Чтобы нивы пустовали -
Нам на то благословенье
Царь небесный дал едва ли!
Мы беспечны, мы ленивы,
Все у нас из рук валится,
И к тому ж мы терпеливы -
Этим нечего хвалиться!
Февраль 1869
Хочу поделиться своей беседой с русской поэтессой Алиной Дадаевой (Мексика). Хорошего чтения: https://emlira.com/3-47-2024/dmitriy-burago/chelovek-vychislyaet-sudbu-po-polyotu-kanareyki?fbclid=IwY2xjawGhu8xleHRuA2FlbQIxMQABHed2XMg-Fv-0BZMgTIgCegdz9eCkxievoh4BPuBkXyRYd839fcOS7tn7DQ_aem_B_cI4y7hBBHZFXes5pCAag
В этом месяце мы вспоминаем великолепного поэта Георгия Иванова (10.11.1894 – 26. 08.1958). Юбиляр родился, как говорят, с золой ложкой во рту, а умер в эмиграции в доме для престарелых. С юности был знаком почти со всеми ведущими фигурами серебряного века, состоял в объединении «Цех поэтов» Николая Гумилёва и Сергея Городецкого, был одним из ярчайших представителей поэтического направления Акмеизм. Покинул страну в 1922 году, как оказалось –навсегда. А уже в конце второго десятилетия считался ведущим поэтом русской эмиграции. И только в 1994 году его творческое наследие стало доступно на родине.
Литературоведы и критики называют его представителем «отложенной литературы», задержанной более чем на полвека. Благодаря интернету сейчас нивелируется понятия «запрещённая», «задержанная / отложенная» литература. С другой стороны, существуют писатели и поэты, которые не публикуют свои произведения ни на бумажных страницах, ни на электронных. В большей части это явление формируют граждане Украины, пишущие на русском языке. Им трудно и бессмысленно публиковаться на родине, а за границей печататься практически негде. Их книги выходят минимальными тиражами, как бы на память и не попадают в библиотеки. Новый вид самиздата. Возникает оксюморон – есть литература, которой не существует. Отменённая литература? Но это долгий разговор, который лучше отложить на то время, когда русская литература Украины перестанет нести на себе искусственные признаки негативной коннотации.
Перечитывая произведения Георгия Иванова, убеждаешься, что расставание с родиной было настолько болезненным, мучительным, что в его творчестве образ потерянной родины доминирует, сохраняя порой самые нежные, пронзительные черты.
Литературоведы и критики называют его представителем «отложенной литературы», задержанной более чем на полвека. Благодаря интернету сейчас нивелируется понятия «запрещённая», «задержанная / отложенная» литература. С другой стороны, существуют писатели и поэты, которые не публикуют свои произведения ни на бумажных страницах, ни на электронных. В большей части это явление формируют граждане Украины, пишущие на русском языке. Им трудно и бессмысленно публиковаться на родине, а за границей печататься практически негде. Их книги выходят минимальными тиражами, как бы на память и не попадают в библиотеки. Новый вид самиздата. Возникает оксюморон – есть литература, которой не существует. Отменённая литература? Но это долгий разговор, который лучше отложить на то время, когда русская литература Украины перестанет нести на себе искусственные признаки негативной коннотации.
Перечитывая произведения Георгия Иванова, убеждаешься, что расставание с родиной было настолько болезненным, мучительным, что в его творчестве образ потерянной родины доминирует, сохраняя порой самые нежные, пронзительные черты.