Haiku Daily

​​ДЫМКА, О КОТОРОЙ НИ СЛОВА


Во времена Басё сакура - главный цветок поэзии хайкай. Причем можно его даже не называть по имени, а просто сказать слово «хана», цветок, и всем будет понятно, что речь идет не о каком-то абстрактном цветке, а именно о ней — о сакуре.

Во времена Хэйан в аристократической поэзии под таким цветком подразумевали сливу, а городская культура эпохи Эдо отодвинула сливу на второе место, отдав первенство сакуре.

Читала, что у Басё с сакурой отношения были не самые любовные — то есть ничего плохого, но суммарно количество стихов про сливу, как ни странно, больше, чем про вишню. И тем не менее, вот легкое и воздушное трехстишие Басё о цветущей сакуре:

Цветущей вишни облака
То ли в Уэно, то ли в Асакусе
Звонят колокола

花の雲鐘は上野か浅草か
хана-но кумо/ канэ-ва уэно ка/ асакуса ка

«Хана-но кумо», облака цветущей вишни, — красивый весенний образ. Самый пик цветения, когда многочисленные соцветия выглядят будто нежная бело-розовая пена, плывущая до самого горизонта. Басё написал это хайку, когда жил в местечке Фукагава в предместье Эдо (нынешний Токио) в своей хижине «Басё-ан» на левом берегу реки Сумида. 

Нежнейший вид «вишневых облаков» где-то там на горизонте такой же тонкий и едва уловимый как звон колокола вдали — сам Басё не может решить, из какого же храма слышен колокольный звон: из величественного Канъэй-дзи в Уэно, знаменитым своими сакурами, или Сэнсо-дзи в Асакусе, где сакуры не менее прекрасны. 

Вот это неуловимое ощущение создает еще один важный символ японской весны — дымку или «касуми». Действительно, все как-будто в легком тумане: визуальные образы сакуры так тесно переплелись со звучанием колоколов, что их невозможно отделить друг от друга — даже если Басё и не использует в своем хайку слово «касуми».

Проиллюстрировать это хайку хочу своей чайной чашей керамики «сино». Когда-то я занималась чаем и давала поэтические имена своей чайной утвари. 

Мою весеннюю чашу зовут «хана-но кумо» — облако сакуры. Я полюбила керамику сино после того, как прочла книгу Кавабата Ясунари «Тысячекрылый журавль», где чаша сино сыграла огромную роль в любовной драме героев. Керамику сино ценят за белый и розовый оттенки и за пористость структуры, которую часто сравнивают с нежной женской кожей

www.tgoop.com/HaikuDaily/1725

4.0K viewsMay 2 at 07:10

​​ДЫМКА, О КОТОРОЙ НИ СЛОВА


Во времена Басё сакура - главный цветок поэзии хайкай. Причем можно его даже не называть по имени, а просто сказать слово «хана», цветок, и всем будет понятно, что речь идет не о каком-то абстрактном цветке, а именно о ней — о сакуре.

Во времена Хэйан в аристократической поэзии под таким цветком подразумевали сливу, а городская культура эпохи Эдо отодвинула сливу на второе место, отдав первенство сакуре.

Читала, что у Басё с сакурой отношения были не самые любовные — то есть ничего плохого, но суммарно количество стихов про сливу, как ни странно, больше, чем про вишню. И тем не менее, вот легкое и воздушное трехстишие Басё о цветущей сакуре:

Цветущей вишни облака
То ли в Уэно, то ли в Асакусе
Звонят колокола

花の雲鐘は上野か浅草か
хана-но кумо/ канэ-ва уэно ка/ асакуса ка

«Хана-но кумо», облака цветущей вишни, — красивый весенний образ. Самый пик цветения, когда многочисленные соцветия выглядят будто нежная бело-розовая пена, плывущая до самого горизонта. Басё написал это хайку, когда жил в местечке Фукагава в предместье Эдо (нынешний Токио) в своей хижине «Басё-ан» на левом берегу реки Сумида. 

Нежнейший вид «вишневых облаков» где-то там на горизонте такой же тонкий и едва уловимый как звон колокола вдали — сам Басё не может решить, из какого же храма слышен колокольный звон: из величественного Канъэй-дзи в Уэно, знаменитым своими сакурами, или Сэнсо-дзи в Асакусе, где сакуры не менее прекрасны. 

Вот это неуловимое ощущение создает еще один важный символ японской весны — дымку или «касуми». Действительно, все как-будто в легком тумане: визуальные образы сакуры так тесно переплелись со звучанием колоколов, что их невозможно отделить друг от друга — даже если Басё и не использует в своем хайку слово «касуми».

Проиллюстрировать это хайку хочу своей чайной чашей керамики «сино». Когда-то я занималась чаем и давала поэтические имена своей чайной утвари. 

Мою весеннюю чашу зовут «хана-но кумо» — облако сакуры. Я полюбила керамику сино после того, как прочла книгу Кавабата Ясунари «Тысячекрылый журавль», где чаша сино сыграла огромную роль в любовной драме героев. Керамику сино ценят за белый и розовый оттенки и за пористость структуры, которую часто сравнивают с нежной женской кожей

BY Haiku Daily