🧪😋Как нас заставят хотеть есть кузнечиков и мясо из пробирки
Пока мы сетуем на подорожавшие масло и говядину, западные теоретики вовсю дискутируют о том, как побыстрее приучить потребителей к неприятным, но полезным для экологии (на фоне мяса) белковым продуктам — насекомым, мясу из пробирки, и так даоее.
Философ Александра Плакиас, которая специализируется на проблематике чувства отвращения, предлагает две стратегии, основанные на историческом опыте Штатов.
🏚«Безопасный путь» — приуменьшить новизну. Плакиас рассказывает о том, как во время Второй мировой Вашингтон всеми силами старался убедить американцев в тылу перейти на печень, почки и другие субпродукты, чтобы лучшее мясо отправлялось солдатам.
Американцы в то время страшно зависели от красного мяса, а субпродукты считались питанием лишь самых бедных. Власти использовали риторику, в которой субпродукты становились не отходами, а «пищей патриота» — но получалось не очень.
Правительство наняло группу ученых во главе с антропологом Маргарет Мид и психологом Куртом Левином (оба, между прочим, крупнейшие ученые своих дисциплин)— они должны были переизобрести пропагандистскую стратегию.
Ученые пришли к выводу, что пропаганда в духе «ешьте говяжьи мозги ради Америки» не работала просто потому, что люди не знали, что с этими мозгами делать, а потому опасались покупать и готовить их.
Ученые разработали стратегию, в которой субпродукты продавались не как мозги или селезенка, а под названием «разнообразие мяса» (variety meats), которое рекламировали как сытное и полезное.
Появились мастер-классы и кулинарные книги о том, как это разнообразие готовить. Рецепты с аппетитными фото, очень похожие на привычные, печатались в журналах.
И это сработало — правда, было быстро забыто после окончания войны, когда дефицит исчез, и американцы смогли вернуться к любимым стейкам.
Смысл этой стратегии был в том, минимизировать непривычность нового, частично выдав за старое, а частично скрыв за красивыми словами. Плакиас предлагает более современный подход — не учить хозяек готовить рагу из кузнечиков, а добавлять их колбасу, полуфабрикаты, или (в виде муки) — в печенье.
🍣Второй путь — сушификация. В 1950-1960-х годах американцы наслаждались пиком национального процветания и сибаритски знакомились с новыми вкусами.
Многим пришлись по вкусу суши, которые стали одной из самых популярных иностранных высоких кухонь и популярны в Штатах и сегодня.
Десятилетием раньше стейкоеды-американцы вряд ли стали бы с энтузиазмом макать кусочки сырой рыбы в черную жижу. Едва ли это показалось им менее отвратительным, чем бычьи мозги. Но суши были проданы Америке как нечто элитное, авантюрное и по-своему мужественное.
Уже в XXI веке подобное отношение сложилось и к мясным субпродуктам, которые готовили в модных ресторанах крутые шеф-повара.
Возможно, экологичные белки из не самых лицеприятных источников можно эффективно ввести в питание тем же путем — через бросающую вызов и загадочную экзотику.
Личинки и насекомые, обычная еда во многих азиатских странах и кое-где в Южной Америке, могут получить тот же загадочный ареол.
Более того, как пишет Плакиас, когда-нибудь мясу из пробирки можно будет придать схожесть с любым животным. А это значит, что его можно продавать как возможность попробовать на вкус черепаху, кита, или даже вымершего мамонта.
Ну что, готовы к чебупелям со стрекозлятиной и слоновьим пробирочным стейкам?
#хх_наше_время
Холодец Хлодвига|Еда в истории, политике и культуре
Пока мы сетуем на подорожавшие масло и говядину, западные теоретики вовсю дискутируют о том, как побыстрее приучить потребителей к неприятным, но полезным для экологии (на фоне мяса) белковым продуктам — насекомым, мясу из пробирки, и так даоее.
Философ Александра Плакиас, которая специализируется на проблематике чувства отвращения, предлагает две стратегии, основанные на историческом опыте Штатов.
🏚«Безопасный путь» — приуменьшить новизну. Плакиас рассказывает о том, как во время Второй мировой Вашингтон всеми силами старался убедить американцев в тылу перейти на печень, почки и другие субпродукты, чтобы лучшее мясо отправлялось солдатам.
Американцы в то время страшно зависели от красного мяса, а субпродукты считались питанием лишь самых бедных. Власти использовали риторику, в которой субпродукты становились не отходами, а «пищей патриота» — но получалось не очень.
Правительство наняло группу ученых во главе с антропологом Маргарет Мид и психологом Куртом Левином (оба, между прочим, крупнейшие ученые своих дисциплин)— они должны были переизобрести пропагандистскую стратегию.
Ученые пришли к выводу, что пропаганда в духе «ешьте говяжьи мозги ради Америки» не работала просто потому, что люди не знали, что с этими мозгами делать, а потому опасались покупать и готовить их.
Ученые разработали стратегию, в которой субпродукты продавались не как мозги или селезенка, а под названием «разнообразие мяса» (variety meats), которое рекламировали как сытное и полезное.
Появились мастер-классы и кулинарные книги о том, как это разнообразие готовить. Рецепты с аппетитными фото, очень похожие на привычные, печатались в журналах.
И это сработало — правда, было быстро забыто после окончания войны, когда дефицит исчез, и американцы смогли вернуться к любимым стейкам.
Смысл этой стратегии был в том, минимизировать непривычность нового, частично выдав за старое, а частично скрыв за красивыми словами. Плакиас предлагает более современный подход — не учить хозяек готовить рагу из кузнечиков, а добавлять их колбасу, полуфабрикаты, или (в виде муки) — в печенье.
🍣Второй путь — сушификация. В 1950-1960-х годах американцы наслаждались пиком национального процветания и сибаритски знакомились с новыми вкусами.
Многим пришлись по вкусу суши, которые стали одной из самых популярных иностранных высоких кухонь и популярны в Штатах и сегодня.
Десятилетием раньше стейкоеды-американцы вряд ли стали бы с энтузиазмом макать кусочки сырой рыбы в черную жижу. Едва ли это показалось им менее отвратительным, чем бычьи мозги. Но суши были проданы Америке как нечто элитное, авантюрное и по-своему мужественное.
Уже в XXI веке подобное отношение сложилось и к мясным субпродуктам, которые готовили в модных ресторанах крутые шеф-повара.
Возможно, экологичные белки из не самых лицеприятных источников можно эффективно ввести в питание тем же путем — через бросающую вызов и загадочную экзотику.
Личинки и насекомые, обычная еда во многих азиатских странах и кое-где в Южной Америке, могут получить тот же загадочный ареол.
Более того, как пишет Плакиас, когда-нибудь мясу из пробирки можно будет придать схожесть с любым животным. А это значит, что его можно продавать как возможность попробовать на вкус черепаху, кита, или даже вымершего мамонта.
#хх_наше_время
Холодец Хлодвига|Еда в истории, политике и культуре
tgoop.com/KholodetsClovis/765
Create:
Last Update:
Last Update:
🧪😋Как нас заставят хотеть есть кузнечиков и мясо из пробирки
Пока мы сетуем на подорожавшие масло и говядину, западные теоретики вовсю дискутируют о том, как побыстрее приучить потребителей к неприятным, но полезным для экологии (на фоне мяса) белковым продуктам — насекомым, мясу из пробирки, и так даоее.
Философ Александра Плакиас, которая специализируется на проблематике чувства отвращения, предлагает две стратегии, основанные на историческом опыте Штатов.
🏚«Безопасный путь» — приуменьшить новизну. Плакиас рассказывает о том, как во время Второй мировой Вашингтон всеми силами старался убедить американцев в тылу перейти на печень, почки и другие субпродукты, чтобы лучшее мясо отправлялось солдатам.
Американцы в то время страшно зависели от красного мяса, а субпродукты считались питанием лишь самых бедных. Власти использовали риторику, в которой субпродукты становились не отходами, а «пищей патриота» — но получалось не очень.
Правительство наняло группу ученых во главе с антропологом Маргарет Мид и психологом Куртом Левином (оба, между прочим, крупнейшие ученые своих дисциплин)— они должны были переизобрести пропагандистскую стратегию.
Ученые пришли к выводу, что пропаганда в духе «ешьте говяжьи мозги ради Америки» не работала просто потому, что люди не знали, что с этими мозгами делать, а потому опасались покупать и готовить их.
Ученые разработали стратегию, в которой субпродукты продавались не как мозги или селезенка, а под названием «разнообразие мяса» (variety meats), которое рекламировали как сытное и полезное.
Появились мастер-классы и кулинарные книги о том, как это разнообразие готовить. Рецепты с аппетитными фото, очень похожие на привычные, печатались в журналах.
И это сработало — правда, было быстро забыто после окончания войны, когда дефицит исчез, и американцы смогли вернуться к любимым стейкам.
Смысл этой стратегии был в том, минимизировать непривычность нового, частично выдав за старое, а частично скрыв за красивыми словами. Плакиас предлагает более современный подход — не учить хозяек готовить рагу из кузнечиков, а добавлять их колбасу, полуфабрикаты, или (в виде муки) — в печенье.
🍣Второй путь — сушификация. В 1950-1960-х годах американцы наслаждались пиком национального процветания и сибаритски знакомились с новыми вкусами.
Многим пришлись по вкусу суши, которые стали одной из самых популярных иностранных высоких кухонь и популярны в Штатах и сегодня.
Десятилетием раньше стейкоеды-американцы вряд ли стали бы с энтузиазмом макать кусочки сырой рыбы в черную жижу. Едва ли это показалось им менее отвратительным, чем бычьи мозги. Но суши были проданы Америке как нечто элитное, авантюрное и по-своему мужественное.
Уже в XXI веке подобное отношение сложилось и к мясным субпродуктам, которые готовили в модных ресторанах крутые шеф-повара.
Возможно, экологичные белки из не самых лицеприятных источников можно эффективно ввести в питание тем же путем — через бросающую вызов и загадочную экзотику.
Личинки и насекомые, обычная еда во многих азиатских странах и кое-где в Южной Америке, могут получить тот же загадочный ареол.
Более того, как пишет Плакиас, когда-нибудь мясу из пробирки можно будет придать схожесть с любым животным. А это значит, что его можно продавать как возможность попробовать на вкус черепаху, кита, или даже вымершего мамонта.
Ну что, готовы к чебупелям со стрекозлятиной и слоновьим пробирочным стейкам?
#хх_наше_время
Холодец Хлодвига|Еда в истории, политике и культуре
Пока мы сетуем на подорожавшие масло и говядину, западные теоретики вовсю дискутируют о том, как побыстрее приучить потребителей к неприятным, но полезным для экологии (на фоне мяса) белковым продуктам — насекомым, мясу из пробирки, и так даоее.
Философ Александра Плакиас, которая специализируется на проблематике чувства отвращения, предлагает две стратегии, основанные на историческом опыте Штатов.
🏚«Безопасный путь» — приуменьшить новизну. Плакиас рассказывает о том, как во время Второй мировой Вашингтон всеми силами старался убедить американцев в тылу перейти на печень, почки и другие субпродукты, чтобы лучшее мясо отправлялось солдатам.
Американцы в то время страшно зависели от красного мяса, а субпродукты считались питанием лишь самых бедных. Власти использовали риторику, в которой субпродукты становились не отходами, а «пищей патриота» — но получалось не очень.
Правительство наняло группу ученых во главе с антропологом Маргарет Мид и психологом Куртом Левином (оба, между прочим, крупнейшие ученые своих дисциплин)— они должны были переизобрести пропагандистскую стратегию.
Ученые пришли к выводу, что пропаганда в духе «ешьте говяжьи мозги ради Америки» не работала просто потому, что люди не знали, что с этими мозгами делать, а потому опасались покупать и готовить их.
Ученые разработали стратегию, в которой субпродукты продавались не как мозги или селезенка, а под названием «разнообразие мяса» (variety meats), которое рекламировали как сытное и полезное.
Появились мастер-классы и кулинарные книги о том, как это разнообразие готовить. Рецепты с аппетитными фото, очень похожие на привычные, печатались в журналах.
И это сработало — правда, было быстро забыто после окончания войны, когда дефицит исчез, и американцы смогли вернуться к любимым стейкам.
Смысл этой стратегии был в том, минимизировать непривычность нового, частично выдав за старое, а частично скрыв за красивыми словами. Плакиас предлагает более современный подход — не учить хозяек готовить рагу из кузнечиков, а добавлять их колбасу, полуфабрикаты, или (в виде муки) — в печенье.
🍣Второй путь — сушификация. В 1950-1960-х годах американцы наслаждались пиком национального процветания и сибаритски знакомились с новыми вкусами.
Многим пришлись по вкусу суши, которые стали одной из самых популярных иностранных высоких кухонь и популярны в Штатах и сегодня.
Десятилетием раньше стейкоеды-американцы вряд ли стали бы с энтузиазмом макать кусочки сырой рыбы в черную жижу. Едва ли это показалось им менее отвратительным, чем бычьи мозги. Но суши были проданы Америке как нечто элитное, авантюрное и по-своему мужественное.
Уже в XXI веке подобное отношение сложилось и к мясным субпродуктам, которые готовили в модных ресторанах крутые шеф-повара.
Возможно, экологичные белки из не самых лицеприятных источников можно эффективно ввести в питание тем же путем — через бросающую вызов и загадочную экзотику.
Личинки и насекомые, обычная еда во многих азиатских странах и кое-где в Южной Америке, могут получить тот же загадочный ареол.
Более того, как пишет Плакиас, когда-нибудь мясу из пробирки можно будет придать схожесть с любым животным. А это значит, что его можно продавать как возможность попробовать на вкус черепаху, кита, или даже вымершего мамонта.
#хх_наше_время
Холодец Хлодвига|Еда в истории, политике и культуре
BY Холодец Хлодвига
Share with your friend now:
tgoop.com/KholodetsClovis/765