Максим Юсин о реакции европейских политиков на первые шаги Дональда Трампа
Первая неделя после возвращения Дональда Трампа в Белый дом стала тяжелым испытанием для многих партнеров и союзников США, но в первую очередь – для европейцев.
Не секрет, что лидеры большинства ключевых государств ЕС симпатизировали Джо Байдену, Камале Харрис и в целом – американским демократам, которые были для них понятны, предсказуемы, идеологически и стилистически близки.
С Трампом – совсем другая история. Он чужой практически во всем.
Провозглашенный им принцип, что в Америке отныне существуют только два пола – мужской и женский – в современной Европе воспринимается чуть ли не как кощунство, сотрясение незыблемых, казалось бы, основ инклюзивности.
Шокирует многих европейских политиков и стиль Трампа – прямой, категоричный, кто-то скажет – хамский. Новая команда, въехавшая в Белый дом, не щадит евроатлантических союзников. От самого Трампа, от членов его семьи, от ближайших соратников (таких как Илон Маск) уже пострадали и канадский премьер Джастин Трюдо, и глава британского правительства Ким Стармер, и канцлер Германии Олаф Шольц.
На инаугурацию Трампа в Вашингтон были демонстративно приглашены представители партий, которые в Европе считаются праворадикальными и которые стараются загнать в политическое гетто, не имея с ними никаких дел. Это лидер британской «Партия реформ» Найджел Фарадж, один из руководителей «Альтернативы для Германии» Тино Хрупалла, француженка Марион Марешаль, занимающая еще более крайние позиции, чем ее тетя Марин Ле Пен.
Более того, Илон Маск, проявляющий в первую неделю после смены власти в США поразительную активность, уже успел вмешаться в ход избирательной кампании в ФРГ, виртуально поучаствовав в митинге «Альтернативы для Германии» и призвав немцев голосовать именно за эту политическую силу на выборах, которые ожидаются уже через месяц.
Не обделил Маск своим вниманием и Великобританию, назвав «Партию реформ» единственной надеждой страны и даже выразив готовность ее финансировать. Совпадение или нет, но проведенный несколько дней назад опрос общественного мнения впервые вывел именно эту политическую силу на первое место – она опередила и правящих лейбористов, и оппозиционных консерваторов.
С действующими европейскими лидерами члены команды Трампа при этом общаются минимально, а руководство Еврокомиссии вообще игнорируют – как будто нет в Европе такого института.
Как реагировать на столь непривычный стиль поведения главного союзника, в Европе, похоже, так пока и не определились, до сих пор пребывая в состоянии растерянности, если не сказать шока. А как иначе объяснить непостижимое, унизительное, непростительное молчание в ответ на заявления Трампа о желании отторгнуть у Дании Гренландию?
То есть у члена Евросоюза пытаются отнять часть территории, посягают на его целостность, а руководители коллективной Европы как будто в рот воды набрали. Они, такие решительные и грозные, когда дело касается маленькой Грузии, не нашли в себе сил выразить даже робкое несогласие с претензиями нового хозяина Белого дома. Стоит ли удивляться, что и Трамп после этого относится к ним соответственно: кто они вообще, эти люди, возглавляющие диковинные межнациональные органы, названия которых невозможно запомнить?
А тут еще целый набор указов и распоряжений Трампа, идущих вразрез с мнением объединенной Европы. Это и выход из Парижского соглашения по климату, и готовящиеся санкции в отношении Международного уголовного суда, и угрозы ввести торговые пошлины против европейских союзников, и многое другое.
К этой новой Америке европейцам еще предстоит приспособиться. И определиться, как себя с ней вести. Или подчиниться, затаиться, взять паузу в ожидании следующих американских выборов и возможной смены власти. Или начать сопротивляться, отстаивать собственные принципы и ценности. И свои земли – такие, как Гренландия.
Пока нет уверенности, что европейцы выберут второй вариант. Может быть, только самые отчаянные из них. Но таких не слишком много.
Максим Юсин о реакции европейских политиков на первые шаги Дональда Трампа
Первая неделя после возвращения Дональда Трампа в Белый дом стала тяжелым испытанием для многих партнеров и союзников США, но в первую очередь – для европейцев.
Не секрет, что лидеры большинства ключевых государств ЕС симпатизировали Джо Байдену, Камале Харрис и в целом – американским демократам, которые были для них понятны, предсказуемы, идеологически и стилистически близки.
С Трампом – совсем другая история. Он чужой практически во всем.
Провозглашенный им принцип, что в Америке отныне существуют только два пола – мужской и женский – в современной Европе воспринимается чуть ли не как кощунство, сотрясение незыблемых, казалось бы, основ инклюзивности.
Шокирует многих европейских политиков и стиль Трампа – прямой, категоричный, кто-то скажет – хамский. Новая команда, въехавшая в Белый дом, не щадит евроатлантических союзников. От самого Трампа, от членов его семьи, от ближайших соратников (таких как Илон Маск) уже пострадали и канадский премьер Джастин Трюдо, и глава британского правительства Ким Стармер, и канцлер Германии Олаф Шольц.
На инаугурацию Трампа в Вашингтон были демонстративно приглашены представители партий, которые в Европе считаются праворадикальными и которые стараются загнать в политическое гетто, не имея с ними никаких дел. Это лидер британской «Партия реформ» Найджел Фарадж, один из руководителей «Альтернативы для Германии» Тино Хрупалла, француженка Марион Марешаль, занимающая еще более крайние позиции, чем ее тетя Марин Ле Пен.
Более того, Илон Маск, проявляющий в первую неделю после смены власти в США поразительную активность, уже успел вмешаться в ход избирательной кампании в ФРГ, виртуально поучаствовав в митинге «Альтернативы для Германии» и призвав немцев голосовать именно за эту политическую силу на выборах, которые ожидаются уже через месяц.
Не обделил Маск своим вниманием и Великобританию, назвав «Партию реформ» единственной надеждой страны и даже выразив готовность ее финансировать. Совпадение или нет, но проведенный несколько дней назад опрос общественного мнения впервые вывел именно эту политическую силу на первое место – она опередила и правящих лейбористов, и оппозиционных консерваторов.
С действующими европейскими лидерами члены команды Трампа при этом общаются минимально, а руководство Еврокомиссии вообще игнорируют – как будто нет в Европе такого института.
Как реагировать на столь непривычный стиль поведения главного союзника, в Европе, похоже, так пока и не определились, до сих пор пребывая в состоянии растерянности, если не сказать шока. А как иначе объяснить непостижимое, унизительное, непростительное молчание в ответ на заявления Трампа о желании отторгнуть у Дании Гренландию?
То есть у члена Евросоюза пытаются отнять часть территории, посягают на его целостность, а руководители коллективной Европы как будто в рот воды набрали. Они, такие решительные и грозные, когда дело касается маленькой Грузии, не нашли в себе сил выразить даже робкое несогласие с претензиями нового хозяина Белого дома. Стоит ли удивляться, что и Трамп после этого относится к ним соответственно: кто они вообще, эти люди, возглавляющие диковинные межнациональные органы, названия которых невозможно запомнить?
А тут еще целый набор указов и распоряжений Трампа, идущих вразрез с мнением объединенной Европы. Это и выход из Парижского соглашения по климату, и готовящиеся санкции в отношении Международного уголовного суда, и угрозы ввести торговые пошлины против европейских союзников, и многое другое.
К этой новой Америке европейцам еще предстоит приспособиться. И определиться, как себя с ней вести. Или подчиниться, затаиться, взять паузу в ожидании следующих американских выборов и возможной смены власти. Или начать сопротивляться, отстаивать собственные принципы и ценности. И свои земли – такие, как Гренландия.
Пока нет уверенности, что европейцы выберут второй вариант. Может быть, только самые отчаянные из них. Но таких не слишком много.
With the sharp downturn in the crypto market, yelling has become a coping mechanism for many crypto traders. This screaming therapy became popular after the surge of Goblintown Ethereum NFTs at the end of May or early June. Here, holders made incoherent groaning sounds in late-night Twitter spaces. They also role-played as urine-loving Goblin creatures. Joined by Telegram's representative in Brazil, Alan Campos, Perekopsky noted the platform was unable to cater to some of the TSE requests due to the company's operational setup. But Perekopsky added that these requests could be studied for future implementation. Public channels are public to the internet, regardless of whether or not they are subscribed. A public channel is displayed in search results and has a short address (link). End-to-end encryption is an important feature in messaging, as it's the first step in protecting users from surveillance. When choosing the right name for your Telegram channel, use the language of your target audience. The name must sum up the essence of your channel in 1-3 words. If you’re planning to expand your Telegram audience, it makes sense to incorporate keywords into your name.
from us
