Недавно вышла крутая энциклопедия по марксистским понятиям через оптику лакановской теории. Очень кропотливая работа по сопоставлению работ Лакана с Марксом и другими авторами (Альтюссер, Грамши, Лукач, Люксембург и т.д.). Рекомендую

Выдержка из вступления

Эта книга - вмешательство, призванное изменить мир, а также материал, созданный для того, чтобы другие могли продолжить эту работу. Вмешательство, проходящее через многочисленные попытки психоаналитиков и политических теоретиков свести одну область к другой. Оно выполнено в форме емкого и противоречивого текста и является бесценным материалом для будущего сопоставления пересекающихся территорий субъективности и капитализма.
Марксизм с самого начала был современен психоанализу, и его критика политической экономии была параллельна критике субъективной экономики жизни при капитализме, с которой столкнулись Фрейд, а затем Лакан. Именно по этой причине марксизм так часто представляется аналогом психоанализа, особенно лакановского психоанализа, настроенного на работу языка, структурированного через Символическое. Этот символический порядок структурирует и обуславливает формы конкурентного индивидуализма, с которыми психоаналитики сталкиваются в клинике. Марксизм, как и многие формы психоанализа, является не только инструментом критики, но и зачастую бывает нейтрализован, поглощен, переработан, так что захват его нашим Воображаемым превращает его в мировоззрение, заставляя его функционировать, как если бы это был метаязык. Эта книга прокладывает путь через воображаемые соблазны идеологии, будь то лакановская идеология или марксизм, превращенный в идеологию.
Книга выявляет противоречия, а также очевидные взаимодополняющие отношения, противоречия, которые говорят о реальном в сфере субъективности и политической экономии. Эта книга позволяет нам ориентироваться на старой местности и замечать то, что нам необходимо принять во внимание для того, чтобы позиционировать себя как лаканианцев, которые также обязательно являются марксистами.

Свежий Жижек
https://syg.ma/@Zakh/slavoi-zhizhiek-patsifizm-eto-niepravilnyi-otklik-na-voinu-v-ukrainie

Инклюзивность капитализма

Многие наверняка слышали, что в США отменили результат дела "Роу против Уэйда", являющегося прецедентом для признания права на аборт конституционным, что в итоге автоматически приведет к криминализации абортов в консервативных штатов. В след за этим событием ряд крупных американских компаний (в т.ч. Starbucks, Tesla, Yelp, Airbnb, Microsoft, Netflix, PayPal, Amazon и Reddit) выпустили заявления, что будут оплачивать затраты на расходы на поездку в другой штат с целью аборта своим сотрудникам. Казалось бы либертарная мечта во плоти: крупные компании оказались человечнее государства и выступили гарантом социальных благ. Но в открытом письме Starbucks есть интересный пункт: "В заведениях, представленных профсоюзом, федеральный закон требует добросовестного ведения коллективных переговоров по всем вопросам заработной платы, льгот и условий труда. Это означает, что Starbucks не может давать обещания или гарантии в отношении каких-либо льгот. Например, даже если мы предложим определенную льготу за столом переговоров, профсоюз может решить поменять ее на что-то другое. Проще говоря, трудно предсказать исход переговоров, и в каждом магазине переговоры могут выглядеть по-разному." Заведения Starbucks в след за Amazon активно объединяются в профсоюзы, и эта большая проблема для их руководства, поэтому социальная защита такого рода является для них отличным инструментом давления на тех, кто собирается вступить в профсоюз. Иронично, что этот пункт соседствует с красивой фразой "независимо от того, где вы живете и во что верите, мы всегда обеспечим вам доступ к качественной медицинской помощи", к которой по-видимому забыли добавить "пока вы позволяете нам вас эксплуатировать".

В довесок небольшая статья Джудит Батлер о последствиях этого события для американцев https://www.versobooks.com/blogs/5380-what-clarence-thomas-said

Кочевой пролетариат (1)

Украинский философ Андрей Гордиенко в своем комментарии на недавнюю книгу Бадью про Трампа выделяет революционный потенциал в сегодняшней политике "кочевого пролетариата" (nomadic proletariat), который, покинув свое изначальное место жительства, также оказывается вытесненным "из того, что Луи Альтюссер однажды назвал "фиксированным местом", закрепленным за индивидами внутри идеологии." Гордиенко сетует на то, что сегодняшние американские левые "пожертвовали универсалистский проект марксизма на алтарь политики идентичности", и заключает: "Сегодня кочевой пролетариат составляет собой главную категорию эгалитарной политики, поскольку он играет центральную роль в воскрешении коммунистического "мы", которое должно быть экспатриировано и делокализовано, чтобы вновь вступить на новый стратегический путь." Идея использовать кочевой пролетариат или sans-papiers (досл. без документов), переселенцев из других стран или бедных регионов империй, не имеющих легального статуса, в качестве двигателя революции не просто не нова, но и времена её критики казалось бы давно прошли.

Кочевой пролетариат (2)

Известнейшие произведения Андрея Платонова (в т.ч Чевенгур, Котлован, Джан) посвящены теме насаждения коммунистической идеологии на голую жизнь. Например в Чевенгуре "кочевой пролетариат, не отождествленный ни с одной групповой идентичностью" емко описывается в словах Прокофия: "Это же интернациональные пролетарии: видишь, они не русские, не армяне, не татары, а - никто! Я тебе живой интернационал пригнал, а ты тоскуешь..."
Платонов описывает провал подобных проектов. Язык революции, снисходящий от образованных инженеров и сельских врачей, остается аполитичной массой не понят. Характерный художественный стиль Платонова - прекрасная в своем уродстве смесь бюрократического жаргона ком. партии с простонародной речью - оказывается тем истинным сообщением, возвращаемым по формуле Лакана обратно просветителю от просвещаемых.

Кочевой пролетариат (3)

Эта же неудача являет себя в дискурсе университета у Лакана. Обращаясь с позиции знания S2 к объекту а, которого мы собираемся своим знанием или в данном случае левой повесткой окультурить, мы не получим тех самых коммунистических "мы", совершенного политического субъекта, которому для завершенности только этого объекта а и не хватало, вместо этого к нам возвращается расщепленный субъект $, все еще отмеченный нехваткой. А господское означающее S1, стоящее на месте истины, открывает насильственный характер просвещения аполитичной массы, иными словами, то, что Фуко назвал "обществом дисциплины и наказания".

Более подробно язык персонажей Платонова как неудачу проекта коммунистического просвещения разбирал Жижек в этой статье

Возвращаюсь после 3-х недельного перерыва с переводом последней статьи Жижека в The Philosophical Salon.

Наконец Жижек вернулся к более теоретически нагруженным статьям. Тут и отличная аналогия между подходом Ленина к управлению предприятиями и принципами работы современных корпораций типа Uber'а, и развернутый комментарий к книге философки Бини Адамчак "Yesterday's Tomorrow: On the Loneliness of Communist Specters and the Reconstruction of the Future", которая поднимает вопрос о позиции сегодняшних левых по отношению к наследию СССР и в частности к Большому террору. Сегодня этот вопрос стоит весьма остро в свете заигрывания путинской пропаганды с образом СССР и говорит о необходимости переосмысления советского проекта, который было бы слишком просто отбросить как "неправильное применение марксизма".

https://syg.ma/@Zakh/slavoi-zhizhiek-kommunistichieskoie-zhielaniie

Что почитать?

1) Мэтью Флисфидер задаётся вопросом возможна ли "реинтеграция" персонажей сериала "Разделение" с позиций марксистского гуманизма с одной стороны и критического постгуманизма с другой. Согласны ли с его выводом сценаристы сериала, увидим во втором сезоне.

2) Жижека опять обвиняют в шарлатанстве в World Socialist Web Sight. На этот раз его критикуют за призыв к усилению НАТО.


3) Оксана Тимофеева перекладывает гегелевскую диалектику на сегодняшний политический контекст в России, включая репрессии против фем-активисток и игнорирование властью проблемы ковида, и предсказывает революцию в России.

Вилисов приятно удивил отличной техноскептической статьей про NFT и крипту.

Модные технологические решения типа криптовалют за сладкими дифирамбами об открытости, децентрализации и эффективности зачастую скрывают хищническую жажду наживы, которая концентрирует капитал в руках богатых: "третью биткоина владеет всего 0.01% холдеров", и в придачу уничтожает природу: "за последние годы потребление электричества биткоином и его углеродный след выросли в несколько раз, сегодня они больше, чем у Аргентины или Украины."

Вилисов рассказывает не только о самих технологиях, приносящих обратный от обещанного результат, но и об их адептах, чья вера во всемогущество технологических решений (в англоязычных источниках часто используют термин solutionism, раскрученный Евгением Морозовым) доходит до абсурда:
"Разговоры адептов web3 про децентрализацию — простая прокладка к убеждению в том, что у всех социальных проблем может быть технологическое решение. Вас бесит неравенство, повышение цен, неэффективная власть, монополии, срачи между феминистками, парковка на тротуаре и что перестали выпускать советское мороженое? — поможет децентрализация."

Помимо идеологических лозунгов в подобных сообществах формируется и отдельная субкультура со своими обычаями и языком, заряженными шовинизмом и вытесненным гомоэротизмом (полистайте как-нибудь популярный саб-реддит, посвященный инвестициям):
"то, что я заметил в NFT-сообществе — оно пустое и отчуждённое, но его участники излучают отчаянную тоску тел с мужской гендерной социализацией по коммунитарности и подлинным человеческим отношениям; конечно, они не понимают, как их реализовать, отсюда все эти ритуалы и конвейер языка, производящего пустые означаемые."

​Что имеют в виду, когда говорят, что путинская Россия стала радикальной версией неолиберального капитализма? Отвечает Александр Замятин

Многих смущает применение термина «неолиберализм» к путинской России по нескольким причинам.

1) Мы привыкли противопоставлять патриотов и либералов, где первые за Путина, а вторые против.

2) Путинская экономика основана на большом участии государства, а неолиберализм предполагает его минимальную роль.

3) Культурно-историческая политика путинизма превозносит советское прошлое, а неолиберализм по сути является антисоветским течением.

Однако все три утверждения являются мифологемами самого путинизма и не выдерживают критики.

1) Противопоставление либералов и патриотов является ложным упрощением, которое навязали путинские идеологи и пропагандисты к концу нулевых.

2) Госкомпании являются результатом скрытой приватизации постсоветских активов, потому что их реальными бенефициарами являются частные лица (Сечин, Миллер, тысячи топ-менеджеров и подрядчиков), неподконтрольные правительству, а крупный бизнес имеет гигантскую структурную власть над государством.

3) Путинизм отрицает советское прошлое в большей степени, чем превозносит его: он возвращает советский гимн, но полностью стирает из памяти революционную традицию и реабилитирует царское имперское прошлое.

Что тогда хотят сказать, утверждая, что путинская Россия является радикальной версией неолиберального капитализма?

1) Путинизм построен на культе неограниченной конкуренции между людьми в погоне за личным успехом. Этот культ замещает большие общественные идеалы, отрицает существование коллективных интересов и возможность солидарности. Вместо этого он ставит во главу угла частное благополучие как единственный этический принцип. В путинизме ваше благополучие является вашей личной ответственностью.

2) Путинизм углубляет и эксплуатирует деполитизацию общества, в том числе с помощью неолиберальной установки о том, что единственной целью политики является частное благополучие отдельных людей, которые этого больше всего достойны.

3) Путинизм пресекает любые формы коллективной самоорганизации, которые могли бы сдерживать преобладание частных интересов над общественными: профсоюзы, местные, религиозные и профессиональные сообщества, некоммерческие организации и т.д. Он питается атомизацией российского общества.

4) Путинская Россия является одним из мировых лидеров по уровню социально-экономического неравенства. И это является в том числе результатом путинской экономической политики, настроенной на рост состояний сверхбогатой прослойки. В частности, за 20 лет правления Путина число милииардеров в России увеличилось с нуля до >100, чему поаплодировал бы любой неолиберальный идеолог.

5) Путинская элита сильно интегрирована в международную (по крайней мере так было до 24 февраля). Для её становления было принципиально важно неолиберальное отсутствие барьеров для финансового капитала и наличие доступа к офшорам. Путин и его элиты привыкли пользоваться неолиберализмом в других странах, покупая кого угодно и где угодно.