Как бы Mikhail Vinogradov

Новая экранизация «Волшебника Изумрудного города» и политические подтексты.

Необходимая оговорка. Предполагается, что фильм будет состоять из 3 частей, первая не доходит и до половины первой книги Волкова. Но авторы обещают окончание года через 2-3 – когда контексты (возможно) прояснятся чуть лучше.

1. Фильм получился в целом малополитическим. Особенно с учетом высокой политичности сюжета романа Волкова, да и всего его шестикнижия. Не читавший зритель видит экранизацию борьбы сил добра и зла – но в общих чертах и без особых подтекстов. Правда, в фильмах о Поттере тоже так: спецэфекты создают впечатление, но оставляют не слишком много от глубины первоисточника

2. Детские фильмы принято рассчитывать и на взрослую аудиторию тоже. Чтобы им не было скучно, по фильму раскидано несколько моментов. Если отбрасывать ненужную шутку про релокацию, то там есть:
а) герои без особого повода произносят при фотографировании «мир» вместо сыра и его заменителей.
б) внимательный зритель долго будет всматриваться в лицо людоеда – складываются ли его губы и нос под маской в Z или не складываются. Повод задуматься есть, но оставим охранителям есть свой хлеб.
в) по итогам первой части фильма хэппи-энд очень условлен. Силы зла пожертвовали несколькими пешками, ничего особо не проиграв. Отечественный зритель и раньше не любил хэппи-энды, не говоря уж про теперь.

3. Без рефлексии о природе власти, конечно, не обходится. Носителей власти в фильме 5.
Гингема. Хотела превратить мир ядерный пепел, не поладила с домиком – и теперь все празднуют ее уход и одновременно ищут себе нового автократа.
Велина. Решила причинить всем добро – с этого-то и начались все проблемы хороших героев.
Бастинда. Типа «Хизбаллы» - много насилия, много воли, много драйва, еще больше атрибутов власти, умеренно мозгов и окружающий мир малопонятен. Нуждается в союзниках типа Урфина Джюса, растолковывающих ей, как устроен мир и как больше не накосячить с пейджерами (но все равно косячит).
Гудвин. Его раскрытие авторы предпочли отложить на год-два – мало ли, как оно там потом все сложится. Пока просто показали величественный труднодоступный дворец и осторожно намекнули на непростые форматы коммуникации с окружающим миром.
Трусливый Лев. Царственное положение царя зверей подчеркивается даже больше, чем в книжке. Власть помножена на два ноля – в части воли и умения эту власть демонстрировать.

Больше ничего такого нет. Обычно политических подтекстов в детских фильмах разбрасывают побольше еще со времен Роу.
Но зритель все равно их ищет. Из диалога на выходе из зала: «Ну понятно, Страшила – это крестьяне, Дровосек – рабочий класс, а Лев… Ну, это малый бизнес, не находящий в себе смелости выступить против СВО».

www.tgoop.com/Vinogradov74/5328

11.5K viewsedited  Jan 1 at 12:47

Новая экранизация «Волшебника Изумрудного города» и политические подтексты.

Необходимая оговорка. Предполагается, что фильм будет состоять из 3 частей, первая не доходит и до половины первой книги Волкова. Но авторы обещают окончание года через 2-3 – когда контексты (возможно) прояснятся чуть лучше.

1. Фильм получился в целом малополитическим. Особенно с учетом высокой политичности сюжета романа Волкова, да и всего его шестикнижия. Не читавший зритель видит экранизацию борьбы сил добра и зла – но в общих чертах и без особых подтекстов. Правда, в фильмах о Поттере тоже так: спецэфекты создают впечатление, но оставляют не слишком много от глубины первоисточника

2. Детские фильмы принято рассчитывать и на взрослую аудиторию тоже. Чтобы им не было скучно, по фильму раскидано несколько моментов. Если отбрасывать ненужную шутку про релокацию, то там есть:
а) герои без особого повода произносят при фотографировании «мир» вместо сыра и его заменителей.
б) внимательный зритель долго будет всматриваться в лицо людоеда – складываются ли его губы и нос под маской в Z или не складываются. Повод задуматься есть, но оставим охранителям есть свой хлеб.
в) по итогам первой части фильма хэппи-энд очень условлен. Силы зла пожертвовали несколькими пешками, ничего особо не проиграв. Отечественный зритель и раньше не любил хэппи-энды, не говоря уж про теперь.

3. Без рефлексии о природе власти, конечно, не обходится. Носителей власти в фильме 5.
Гингема. Хотела превратить мир ядерный пепел, не поладила с домиком – и теперь все празднуют ее уход и одновременно ищут себе нового автократа.
Велина. Решила причинить всем добро – с этого-то и начались все проблемы хороших героев.
Бастинда. Типа «Хизбаллы» - много насилия, много воли, много драйва, еще больше атрибутов власти, умеренно мозгов и окружающий мир малопонятен. Нуждается в союзниках типа Урфина Джюса, растолковывающих ей, как устроен мир и как больше не накосячить с пейджерами (но все равно косячит).
Гудвин. Его раскрытие авторы предпочли отложить на год-два – мало ли, как оно там потом все сложится. Пока просто показали величественный труднодоступный дворец и осторожно намекнули на непростые форматы коммуникации с окружающим миром.
Трусливый Лев. Царственное положение царя зверей подчеркивается даже больше, чем в книжке. Власть помножена на два ноля – в части воли и умения эту власть демонстрировать.

Больше ничего такого нет. Обычно политических подтекстов в детских фильмах разбрасывают побольше еще со времен Роу.
Но зритель все равно их ищет. Из диалога на выходе из зала: «Ну понятно, Страшила – это крестьяне, Дровосек – рабочий класс, а Лев… Ну, это малый бизнес, не находящий в себе смелости выступить против СВО».

BY Как бы Mikhail Vinogradov