А сейчас, дорогие мои! Давайте все вместе от души напьемся кофе! Пусть он закипит по-настоящему в наших кухнях! Я люблю его даже больше, чем виски. Потому что он делает меня новым человеком! Только в русском языке есть слова, описывающие это на все сто процентов. Например: « Кофе для души, для тела и для здоровья!» И больше нигде. Не то что в Америке. Кофе – это любовь. Полет. Факел. Лампас. В общем, как когда-то у нас говорили, « ты на него подсел». И вот я пью этот знаменитый сорт кофе и пою песню про полет. И я смотрю, как официант Петя достает из под стола турку, наливает кофе в большую алюминиевую кружку, опускает туда металлический поддон с острыми краями и ставит на стол передо мной. Даже не поворачивается ко мне. Наверное, я для него просто кастрюля с супом. А может, просто свернувшаяся колбасой бухгалтерша или невоспитанная продавщица. Я даже не знаю. Я пью кофе и пью песню. И поднимаю глаза на официанта Петю. Что он мне показывает? Что мне он хочет показать? Я не знаю, что такое политика. Но я понимаю, что я – очень русский человек. А он? Он тоже русский? Он как будто возвращается в нашу юность. Он прекрасно знает, что я буду делать после кофе. Он подает мне счет. « У меня не хватит, Петя! – кричу я. – Я не буду платить за то, чего у меня и так нет! Это вон в Америке страна такая богатая, а у нас-страна, а у нас вообще страна…» И в следующую секунду Петя исчезает. А потом я узнаю, что он вообще не официант. А до этого он не видел денег и знать не знал о существовании таких понятий, как чаевые. Он самый настоящий марсианин.
Я действительно хорошо разбираюсь в марсианах. У меня был свой марсианин. Я встретился с марсианином лишь однажды, и это был не Петя, а консьержка из соседнего подъезда. Мы с ним пили пиво, а рядом стояла урна, и по стене проходила тоненькая трещина. И было очень тихо, и ветер шуршал сухим листом. И было очень комфортно. И еще. Из стены торчала ручка от швабры. И марсианин сказал мне, что эта ручка очень похожа на оставленный кем-то марсианский предмет. Он сказал, что это подзорная труба. И каждый раз, когда мы пили пиво, он брал ее, прижимал к стене и глядел в нее. А мы с ним были вдвоем. С кем мне еще выпить пива в Москве? Еще у марсиан были записные книжки и шахматы. И все марсиане играли в шахматы – это такая игра, где надо очень быстро выдвигать разные фигуры на поле, сдвигать их на одну клетку и так далее. Марсиане очень мало разговаривали. Только если заговаривали по делу. А пили они очень много пива. И всегда бывали пьяными. А я пил кофе. Мне марсиане всегда давали кофе. Я с ними тоже пил кофе. Еще они обещали послать меня в космос. Но почему-то не отправили. Они думали, что я уже стар для полета. И кроме того, у меня появились жена и ребенок. Вот так. И было очень комфортно.
А потом я услышал смех. В баре было два человека. Один был марсианин в черной шляпе. Он смеялся и вертел в руках шахматную доску. А другой марсианин в белом плаще сидел на табурете возле стойки. Оба пили пиво. В руке у первого был стакан, у второго – черный шахматный набор. Они громко смеялись и смеялись. И казалось, что они больше чем смеются. И я вдруг понял, что никакой марсианской базы не существует. А есть просто пьяный бар. Я вышел из бара и пошел к автобусной остановке. Там я выпил пива и заснул. Проснулся я в отделении милиции. Мне объяснили, что я лунатик. В городе началась мода на лунатизм, так что участковый мне поверил.
В ту ночь мне приснился марсианин. Он держал в руках шахматную доску и улыбался. Но я знал, что мне не положено знать все про марсиан. И вообще, я на них совсем не похож. И все-таки я знал, что он есть. И было очень комфортно.
А сейчас, дорогие мои! Давайте все вместе от души напьемся кофе! Пусть он закипит по-настоящему в наших кухнях! Я люблю его даже больше, чем виски. Потому что он делает меня новым человеком! Только в русском языке есть слова, описывающие это на все сто процентов. Например: « Кофе для души, для тела и для здоровья!» И больше нигде. Не то что в Америке. Кофе – это любовь. Полет. Факел. Лампас. В общем, как когда-то у нас говорили, « ты на него подсел». И вот я пью этот знаменитый сорт кофе и пою песню про полет. И я смотрю, как официант Петя достает из под стола турку, наливает кофе в большую алюминиевую кружку, опускает туда металлический поддон с острыми краями и ставит на стол передо мной. Даже не поворачивается ко мне. Наверное, я для него просто кастрюля с супом. А может, просто свернувшаяся колбасой бухгалтерша или невоспитанная продавщица. Я даже не знаю. Я пью кофе и пью песню. И поднимаю глаза на официанта Петю. Что он мне показывает? Что мне он хочет показать? Я не знаю, что такое политика. Но я понимаю, что я – очень русский человек. А он? Он тоже русский? Он как будто возвращается в нашу юность. Он прекрасно знает, что я буду делать после кофе. Он подает мне счет. « У меня не хватит, Петя! – кричу я. – Я не буду платить за то, чего у меня и так нет! Это вон в Америке страна такая богатая, а у нас-страна, а у нас вообще страна…» И в следующую секунду Петя исчезает. А потом я узнаю, что он вообще не официант. А до этого он не видел денег и знать не знал о существовании таких понятий, как чаевые. Он самый настоящий марсианин.
Я действительно хорошо разбираюсь в марсианах. У меня был свой марсианин. Я встретился с марсианином лишь однажды, и это был не Петя, а консьержка из соседнего подъезда. Мы с ним пили пиво, а рядом стояла урна, и по стене проходила тоненькая трещина. И было очень тихо, и ветер шуршал сухим листом. И было очень комфортно. И еще. Из стены торчала ручка от швабры. И марсианин сказал мне, что эта ручка очень похожа на оставленный кем-то марсианский предмет. Он сказал, что это подзорная труба. И каждый раз, когда мы пили пиво, он брал ее, прижимал к стене и глядел в нее. А мы с ним были вдвоем. С кем мне еще выпить пива в Москве? Еще у марсиан были записные книжки и шахматы. И все марсиане играли в шахматы – это такая игра, где надо очень быстро выдвигать разные фигуры на поле, сдвигать их на одну клетку и так далее. Марсиане очень мало разговаривали. Только если заговаривали по делу. А пили они очень много пива. И всегда бывали пьяными. А я пил кофе. Мне марсиане всегда давали кофе. Я с ними тоже пил кофе. Еще они обещали послать меня в космос. Но почему-то не отправили. Они думали, что я уже стар для полета. И кроме того, у меня появились жена и ребенок. Вот так. И было очень комфортно.
А потом я услышал смех. В баре было два человека. Один был марсианин в черной шляпе. Он смеялся и вертел в руках шахматную доску. А другой марсианин в белом плаще сидел на табурете возле стойки. Оба пили пиво. В руке у первого был стакан, у второго – черный шахматный набор. Они громко смеялись и смеялись. И казалось, что они больше чем смеются. И я вдруг понял, что никакой марсианской базы не существует. А есть просто пьяный бар. Я вышел из бара и пошел к автобусной остановке. Там я выпил пива и заснул. Проснулся я в отделении милиции. Мне объяснили, что я лунатик. В городе началась мода на лунатизм, так что участковый мне поверил.
В ту ночь мне приснился марсианин. Он держал в руках шахматную доску и улыбался. Но я знал, что мне не положено знать все про марсиан. И вообще, я на них совсем не похож. И все-таки я знал, что он есть. И было очень комфортно.
Users are more open to new information on workdays rather than weekends. How to create a business channel on Telegram? (Tutorial) The optimal dimension of the avatar on Telegram is 512px by 512px, and it’s recommended to use PNG format to deliver an unpixelated avatar. So far, more than a dozen different members have contributed to the group, posting voice notes of themselves screaming, yelling, groaning, and wailing in various pitches and rhythms. While some crypto traders move toward screaming as a coping mechanism, many mental health experts have argued that “scream therapy” is pseudoscience. Scientific research or no, it obviously feels good.
from us
