В ветку, в артерию, в точку — когда-нибудь, наконец, Проберется опаловая булавка, давно Нарезающая овалы вокруг моей головы Дребезжащая мысль: оказаться расстрелянной на снегу, Разбитой в зеркальную паутину, Опереньем вспылить, инсценировать смерть В пустыне, белой волной надреза. Справедливость, где бы ты ни была — ты была бесподобна. Сейчас мы под пологом склепа. Все в сборе. Пора Начинать. Уныло и пасмурно, как на смотре, Нервно стуча черепаховой тростью, затем Навзрыд, пароходом — но и это еще не конец (Ради всего святого, какая, к дьяволу, ревность, Скоро с корнями вырвет наши бетонные храмы, Сплетенные кровью и потом, а здесь Легионеры, титаны — сгорбившись, Препарируют мух в тщедушном чаду машинерии. Самое страшное, самое хрупкое сердце Трибуналом объявлено в розыск, ибо несёт угрозу, и вот Оно собственным клапаном роет себе темницу, Чтоб этих животных спасти от вида живого сердца), Когда же оно наконец отвернется И лежит на холодном склоне в последней коже, Когда с него содраны ткани и драгоценности, Кристализуется всё, в том числе поднимается занавес; Но если бы я могла петь, я бы пела: Блаженны разрывы, блаженны швы и руины, Блаженны бестактные вещи, ожоги всех ожиданий, Блаженны не гаснущие следы, кошмары, помарки, блаженны Оскаленные места и несчастные рукописи — Блаженны ничтожные и Неуничтоженные. Блаженно истлеть до восхода, разделанной на снегу, Сгореть, как треклятое Core ‘ngrato, как дым над водой, И если бы, страшное, сорванное, ты ещё могло петь, То, конечно, не успокоилось бы, пока Не поставило на уши каждый отряд в пионерском ДК И не повело их в ночи на таинственный бал, На очнувшийся воздух, круша доспехи чутьём, — Чтобы только в последний, может быть, раз Лоб оцарапать солнцем в траурном свете своём.
В ветку, в артерию, в точку — когда-нибудь, наконец, Проберется опаловая булавка, давно Нарезающая овалы вокруг моей головы Дребезжащая мысль: оказаться расстрелянной на снегу, Разбитой в зеркальную паутину, Опереньем вспылить, инсценировать смерть В пустыне, белой волной надреза. Справедливость, где бы ты ни была — ты была бесподобна. Сейчас мы под пологом склепа. Все в сборе. Пора Начинать. Уныло и пасмурно, как на смотре, Нервно стуча черепаховой тростью, затем Навзрыд, пароходом — но и это еще не конец (Ради всего святого, какая, к дьяволу, ревность, Скоро с корнями вырвет наши бетонные храмы, Сплетенные кровью и потом, а здесь Легионеры, титаны — сгорбившись, Препарируют мух в тщедушном чаду машинерии. Самое страшное, самое хрупкое сердце Трибуналом объявлено в розыск, ибо несёт угрозу, и вот Оно собственным клапаном роет себе темницу, Чтоб этих животных спасти от вида живого сердца), Когда же оно наконец отвернется И лежит на холодном склоне в последней коже, Когда с него содраны ткани и драгоценности, Кристализуется всё, в том числе поднимается занавес; Но если бы я могла петь, я бы пела: Блаженны разрывы, блаженны швы и руины, Блаженны бестактные вещи, ожоги всех ожиданий, Блаженны не гаснущие следы, кошмары, помарки, блаженны Оскаленные места и несчастные рукописи — Блаженны ничтожные и Неуничтоженные. Блаженно истлеть до восхода, разделанной на снегу, Сгореть, как треклятое Core ‘ngrato, как дым над водой, И если бы, страшное, сорванное, ты ещё могло петь, То, конечно, не успокоилось бы, пока Не поставило на уши каждый отряд в пионерском ДК И не повело их в ночи на таинственный бал, На очнувшийся воздух, круша доспехи чутьём, — Чтобы только в последний, может быть, раз Лоб оцарапать солнцем в траурном свете своём.
Users are more open to new information on workdays rather than weekends. On June 7, Perekopsky met with Brazilian President Jair Bolsonaro, an avid user of the platform. According to the firm's VP, the main subject of the meeting was "freedom of expression." Telegram iOS app: In the “Chats” tab, click the new message icon in the right upper corner. Select “New Channel.” Step-by-step tutorial on desktop: 2How to set up a Telegram channel? (A step-by-step tutorial)
from us
