Постконструктивизм: как связаны архитектурная теория и практика, или почему мы обречены на стилетворчество ------
Как устроен передаточный механизм от архитектурной теории к практике, и существует ли он вообще? Мне кажется, неизбежная участь искусствоведа и историка архитектуры в том, что вся сложность изучаемой ими эпохи будет превращена в стиль: набор декоративных приемов — помимо их воли, руками архитектора. Исследователь предлагает категории, членящие бесконечное количество изучаемых построек на некоторые дискретные группы, такова его исследовательская прагматика, таков его способ познания. Он может сколько угодно клясться, что эта категория — всего лишь аналитическая периодизация: временная рамка, а вовсе не стиль, но архитектор его не услышит. Не потому, что будет невнимательно читать — просто у него другая прагматика, он пришел к теоретику за другим.
Перед современным архитектором в сегменте массового жилья стоит непростая задача: его продукт должен быть одновременно уникальным и при этом экономически выгодным. Чтобы среди множества вариантов потребитель остановился бы именно на нём, а застройщик — максимизировал свою прибыль. Не удивительно, что в этих условиях так важен стал брендинг и позиционирование (привет, "идентичность"), позволяющие продать в качестве "особенного места" типовой в сущности ЖК. Архитектура же современного массового жилья сводится исключительно к возведению вентуриевских "декорированных сараев": простых и функциональных форм, но с индивидуальным декором. Декор этот может ограничиваться отличной окраской, фасадными материалами, но его не может не быть. А брендированный декор — это и есть стиль. И в поисках стиля архитектор обращается к теории.
Недавно поспорили об этом всём с Вадимом Бассом, замечательным историком архитектуры, и он предложил вспомнить хотя бы одну теоретическую работу, которая бы повиляла на современную архитектуру Петербурга. Вот мой пример: Постконструктивизм. Этот термин придумал великий искусствовед Хан-Магомедов для обозначения переходного периода от авангарда к сталинскому ампиру. По-настоящему популярным концепт сделала историк Александра Селиванова, издавшая в 2019 году книгу "Постконструктивизм". В этом бестселлере она вводит периодизацию 1932-1937: в эти годы зодчие под давлением власти отказываются от конструктивистских методов, и ищут новую эстетику. Исследовательница показывает, как этот поиск, сопротивление и подчинение идеологическому давлению привели к возникновению определенных декоративных приемов. Речи о едином языке быть не может — архитекторы именно предлагают разнообразные варианты развития языка, и лишь в конце 30-х окончательно рождается новый классический канон.
Злые языки говорят: "никогда не спрашивайте архитектора, когда он последний раз читал что-то из теории". В условиях постоянных дедлайнов времени на чтение действительно мало, но книжку Селивановой точно прочитали. C момента выходы книжки Селивановой в городе уже построили целый ЖК Modum (М. Атаянц, 2023), и строится ЖК Струны (RBI, 2026), в официальном позиционировании которых указано: стиль — постконструктивизм. Так мысль теоретиков архитектуры изменила материальную реальность города: определенные исторические формы декора были атрибутированы, названы и популяризованы, и лишь после этого — начали воспроизводиться современными архитекторами.
В этом — чрезвычайная ответственность любого историка архитектуры. Существование предшествует сущности: по-сути, именно слово теоретика собирает разрозненный набор архитектурных фактов в пучок, предавая его в руки практикам. Те, в свою очередь, отбрасывают из него все лишнее и создают на этой основе новый язык, сохраняя при этом оригинальное слово (и без "Нео-"!) Вероятно, так и случится с нашим капромантизмом. Мы настаивали, что это эпоха, а не стиль. Но так оно остается лишь до тех пор, пока кто-то не решит построить ЖК, и, надев на него некоторые материалы из нулевых (пусть это будет полированный гранит и зеркальное стекло!), гордо не укажет на сайте: дом в стиле "капромантизм"! Исследователь архитектуры обречен на стилетворчество.
Постконструктивизм: как связаны архитектурная теория и практика, или почему мы обречены на стилетворчество ------
Как устроен передаточный механизм от архитектурной теории к практике, и существует ли он вообще? Мне кажется, неизбежная участь искусствоведа и историка архитектуры в том, что вся сложность изучаемой ими эпохи будет превращена в стиль: набор декоративных приемов — помимо их воли, руками архитектора. Исследователь предлагает категории, членящие бесконечное количество изучаемых построек на некоторые дискретные группы, такова его исследовательская прагматика, таков его способ познания. Он может сколько угодно клясться, что эта категория — всего лишь аналитическая периодизация: временная рамка, а вовсе не стиль, но архитектор его не услышит. Не потому, что будет невнимательно читать — просто у него другая прагматика, он пришел к теоретику за другим.
Перед современным архитектором в сегменте массового жилья стоит непростая задача: его продукт должен быть одновременно уникальным и при этом экономически выгодным. Чтобы среди множества вариантов потребитель остановился бы именно на нём, а застройщик — максимизировал свою прибыль. Не удивительно, что в этих условиях так важен стал брендинг и позиционирование (привет, "идентичность"), позволяющие продать в качестве "особенного места" типовой в сущности ЖК. Архитектура же современного массового жилья сводится исключительно к возведению вентуриевских "декорированных сараев": простых и функциональных форм, но с индивидуальным декором. Декор этот может ограничиваться отличной окраской, фасадными материалами, но его не может не быть. А брендированный декор — это и есть стиль. И в поисках стиля архитектор обращается к теории.
Недавно поспорили об этом всём с Вадимом Бассом, замечательным историком архитектуры, и он предложил вспомнить хотя бы одну теоретическую работу, которая бы повиляла на современную архитектуру Петербурга. Вот мой пример: Постконструктивизм. Этот термин придумал великий искусствовед Хан-Магомедов для обозначения переходного периода от авангарда к сталинскому ампиру. По-настоящему популярным концепт сделала историк Александра Селиванова, издавшая в 2019 году книгу "Постконструктивизм". В этом бестселлере она вводит периодизацию 1932-1937: в эти годы зодчие под давлением власти отказываются от конструктивистских методов, и ищут новую эстетику. Исследовательница показывает, как этот поиск, сопротивление и подчинение идеологическому давлению привели к возникновению определенных декоративных приемов. Речи о едином языке быть не может — архитекторы именно предлагают разнообразные варианты развития языка, и лишь в конце 30-х окончательно рождается новый классический канон.
Злые языки говорят: "никогда не спрашивайте архитектора, когда он последний раз читал что-то из теории". В условиях постоянных дедлайнов времени на чтение действительно мало, но книжку Селивановой точно прочитали. C момента выходы книжки Селивановой в городе уже построили целый ЖК Modum (М. Атаянц, 2023), и строится ЖК Струны (RBI, 2026), в официальном позиционировании которых указано: стиль — постконструктивизм. Так мысль теоретиков архитектуры изменила материальную реальность города: определенные исторические формы декора были атрибутированы, названы и популяризованы, и лишь после этого — начали воспроизводиться современными архитекторами.
В этом — чрезвычайная ответственность любого историка архитектуры. Существование предшествует сущности: по-сути, именно слово теоретика собирает разрозненный набор архитектурных фактов в пучок, предавая его в руки практикам. Те, в свою очередь, отбрасывают из него все лишнее и создают на этой основе новый язык, сохраняя при этом оригинальное слово (и без "Нео-"!) Вероятно, так и случится с нашим капромантизмом. Мы настаивали, что это эпоха, а не стиль. Но так оно остается лишь до тех пор, пока кто-то не решит построить ЖК, и, надев на него некоторые материалы из нулевых (пусть это будет полированный гранит и зеркальное стекло!), гордо не укажет на сайте: дом в стиле "капромантизм"! Исследователь архитектуры обречен на стилетворчество.
With Bitcoin down 30% in the past week, some crypto traders have taken to Telegram to “voice” their feelings. Ng Man-ho, a 27-year-old computer technician, was convicted last month of seven counts of incitement charges after he made use of the 100,000-member Chinese-language channel that he runs and manages to post "seditious messages," which had been shut down since August 2020. When choosing the right name for your Telegram channel, use the language of your target audience. The name must sum up the essence of your channel in 1-3 words. If you’re planning to expand your Telegram audience, it makes sense to incorporate keywords into your name. The group’s featured image is of a Pepe frog yelling, often referred to as the “REEEEEEE” meme. Pepe the Frog was created back in 2005 by Matt Furie and has since become an internet symbol for meme culture and “degen” culture. As of Thursday, the SUCK Channel had 34,146 subscribers, with only one message dated August 28, 2020. It was an announcement stating that police had removed all posts on the channel because its content “contravenes the laws of Hong Kong.”
from us
