ATOMICCHERRY Telegram 724
В продолжение мыслей, высказанных ув. Дмитрием Прокофьевым, хотел бы озвучить следующий тезис: вопреки устоявшейся в широких массах теории о том, что спрос на военную продукцию в ходе боевых действий развивает экономику и промышленность, мы можем наблюдать на примере постсоветского пространства ровно противоположную картину. За 3 года боевых действий и в России, и в Украине произошла промышленная деградация, и сырьевые отрасли их экономик стали еще более отчетливым образом выделяться как наиболее ценные и перспективные направления, обеспечивающие функционирование обеих стран.

Никакого удельного увеличения веса промышленности в структурах экономики не произошло, и тому не поспособствовал даже формально увеличившийся спрос на промышленную продукцию, сокращение экономики потребительской и радикальный протекционизм в российском варианте.

Напротив, несмотря на увеличившийся в разы спрос военный, раздутые государственные бюджеты, огромную потребность гражданского рынка, мы можем наблюдать (по официальной статистике, между прочим), что производство даже такого критически важного продукта, как автотранспорт, демонстрирует тенденции к падению.

Резонно задать вопрос – почему?

Ответ на данный вопрос имеет под собой две тесно взаимосвязанных основы: человеческий субъктивизм и проистекающие из него псевдоэкономические лже-теории. Общераспространенным мнение среди «экспертных», чиновничьих и военных кругов на постсоветском пространстве стало заблуждение о том, что военная промышленность – это двигатель инноваций (более того, за последние три года «отверточной» сборки продукции сомнительного качества из готовых комплектующих со всего земного шара, они лишь убедили себя в верности этой мысли) и столп формирования высокотехнологичной экономики.

Само собой, это противоречит экономической науке и военной истории как таковым – во все времена военная промышленность выступала апогеем индустриального и научно-техничного развития страны, но никак не основанием для его формирования. Лишь «широкая» гражданская индустрия с её стабильным спросом может генерировать достаточные объемы квалицифированной рабочей силы и формировать инновационные продукты. У нее есть потребность инвестировать в образование и получать необходимых специалистов, вкладываться в исследования, обновлять оборудование, формировать устойчивые технологические цепочки.

Самый банальный пример – компьютеры. Они бы никогда не развились до известного нам уровня, если бы американские корпорации работали прежде всего на военный, а не гражданский рынок. Нет, эти процессы синергировали – техника развивалась благодаря огромному спросу на неё, поколения ЭВМ обновлялись год за годом ради удобства широкого потребителя, а военные уже «снимали сливки» этого процесса. Пока СССР прятал свои единичные компьютеры по военным НИИ, в США они исчислялись уже десятками тысяч штук и распоряжались ими бухгалтера, финансисты, инженеры и офисные клерки.

Без свободной, «гражданской» индустриализации военная промышленность невозможна. Точнее, возможна исключительно в виде перманентного технического отставания, вторичности от чужих идей и продуктов, что мы, собственно, наблюдаем на практике.

@atomiccherry 💯



tgoop.com/atomiccherry/724
Create:
Last Update:

В продолжение мыслей, высказанных ув. Дмитрием Прокофьевым, хотел бы озвучить следующий тезис: вопреки устоявшейся в широких массах теории о том, что спрос на военную продукцию в ходе боевых действий развивает экономику и промышленность, мы можем наблюдать на примере постсоветского пространства ровно противоположную картину. За 3 года боевых действий и в России, и в Украине произошла промышленная деградация, и сырьевые отрасли их экономик стали еще более отчетливым образом выделяться как наиболее ценные и перспективные направления, обеспечивающие функционирование обеих стран.

Никакого удельного увеличения веса промышленности в структурах экономики не произошло, и тому не поспособствовал даже формально увеличившийся спрос на промышленную продукцию, сокращение экономики потребительской и радикальный протекционизм в российском варианте.

Напротив, несмотря на увеличившийся в разы спрос военный, раздутые государственные бюджеты, огромную потребность гражданского рынка, мы можем наблюдать (по официальной статистике, между прочим), что производство даже такого критически важного продукта, как автотранспорт, демонстрирует тенденции к падению.

Резонно задать вопрос – почему?

Ответ на данный вопрос имеет под собой две тесно взаимосвязанных основы: человеческий субъктивизм и проистекающие из него псевдоэкономические лже-теории. Общераспространенным мнение среди «экспертных», чиновничьих и военных кругов на постсоветском пространстве стало заблуждение о том, что военная промышленность – это двигатель инноваций (более того, за последние три года «отверточной» сборки продукции сомнительного качества из готовых комплектующих со всего земного шара, они лишь убедили себя в верности этой мысли) и столп формирования высокотехнологичной экономики.

Само собой, это противоречит экономической науке и военной истории как таковым – во все времена военная промышленность выступала апогеем индустриального и научно-техничного развития страны, но никак не основанием для его формирования. Лишь «широкая» гражданская индустрия с её стабильным спросом может генерировать достаточные объемы квалицифированной рабочей силы и формировать инновационные продукты. У нее есть потребность инвестировать в образование и получать необходимых специалистов, вкладываться в исследования, обновлять оборудование, формировать устойчивые технологические цепочки.

Самый банальный пример – компьютеры. Они бы никогда не развились до известного нам уровня, если бы американские корпорации работали прежде всего на военный, а не гражданский рынок. Нет, эти процессы синергировали – техника развивалась благодаря огромному спросу на неё, поколения ЭВМ обновлялись год за годом ради удобства широкого потребителя, а военные уже «снимали сливки» этого процесса. Пока СССР прятал свои единичные компьютеры по военным НИИ, в США они исчислялись уже десятками тысяч штук и распоряжались ими бухгалтера, финансисты, инженеры и офисные клерки.

Без свободной, «гражданской» индустриализации военная промышленность невозможна. Точнее, возможна исключительно в виде перманентного технического отставания, вторичности от чужих идей и продуктов, что мы, собственно, наблюдаем на практике.

@atomiccherry 💯

BY 𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘


Share with your friend now:
tgoop.com/atomiccherry/724

View MORE
Open in Telegram


Telegram News

Date: |

Matt Hussey, editorial director at NEAR Protocol also responded to this news with “#meIRL”. Just as you search “Bear Market Screaming” in Telegram, you will see a Pepe frog yelling as the group’s featured image. With the “Bear Market Screaming Therapy Group,” we’ve now transcended language. The public channel had more than 109,000 subscribers, Judge Hui said. Ng had the power to remove or amend the messages in the channel, but he “allowed them to exist.” How to Create a Private or Public Channel on Telegram? In the “Bear Market Screaming Therapy Group” on Telegram, members are only allowed to post voice notes of themselves screaming. Anything else will result in an instant ban from the group, which currently has about 75 members.
from us


Telegram 𝐀𝐓𝐎𝐌𝐈𝐂 𝐂𝐇𝐄𝐑𝐑𝐘
FROM American