Балетный Петербург: экскурсии и прогулки с Ольгой Федорченко

Сегодня не о событиях балетного календаря, но об изменении одного эпизода в хорошо известном балете. Речь пойдет о «Дон Кихоте».

Сцена мнимого самоубийства Базиля – своеобразный актерский бенефис танцовщиков, исполняющих эту роль. Каждый старается придумать свою «фишку», сделать сцену смешной и остроумной, благо, здесь импровизировать не возбраняется, а, скорее даже наоборот.

А вот, оказывается, Мариус Петипа совершенно не задумывал этот эпизод комедийным, напротив, в его «Дон Кихоте» (1869, Москва и 1871, Санкт-Петербург) Базиль проводил сцену в драматическом ключе, юмор и ирония здесь исключались напрочь. «Появляется неизвестный юноша, в черном плаще с пунцовыми лентами, в руках он держит длинную трость, на голове у него печальный венок (cypress). Все узнают в незнакомце влюбленного в Китри красавца Базиля. Бледный и задумчивый, он останавливается перед молодыми, укоряет Китри в неверности. При этом он втыкает в землю трость свою с острым железным наконечником, быстро вынимает из трости шпагу, и кидается на острие, которое пронзает его и выходит в спине. Все окружают раненого. В предсмертной агонии Базиль умоляет, чтоб его хотя перед смертью соединили браком с Китри. Их благословляют. Но к общему изумлению умирающий воскресает и вскакивает с земли: “Это дело моей сметливости и ловкости”». Дон Кихот резюмировал: «Поступок Базиля есть только военная хитрость, уловка, к которой прибегают и на войне, чтобы победить неприятеля».

Из драматической в юмористическую тональность эпизод самоубийства Базиля перевел в 1940 году Асаф Мессерер, который придумал много смешных мизансцен. «Я закалывался, хладнокровно расстилал плащ и ложился на него. Китри подходила ко мне, я смотрел на нее одним глазом, целовал и снова “умирал”. Приближался Санчо Панса, когда толстяк нагибался надо мной, я ненароком задевал его лицо рукой. И так оставался лежать, “забыв ее опустить”. Санчо осторожно клал мою руку на пол и скорбно констатировал: “Да, он мертв”. Китри умоляла их обвенчать, ее отец в гневе топал ногами. Я нервно вздрагивал от топота. Все последующие Базили уже закалывались понарошку. Этот трюк стал традиционным».

Хотели бы вы и далее читать об исторических трансформациях некоторых эпизодов и танцев в знаменитых балетах?

Илл.: Ирина Тихомирнова и Асаф Мессерер.

#Дон_Кихот

www.tgoop.com/ballet_progulka_with_olga/2197

1.4K viewsOct 24, 2024 at 04:29

Сегодня не о событиях балетного календаря, но об изменении одного эпизода в хорошо известном балете. Речь пойдет о «Дон Кихоте».

Сцена мнимого самоубийства Базиля – своеобразный актерский бенефис танцовщиков, исполняющих эту роль. Каждый старается придумать свою «фишку», сделать сцену смешной и остроумной, благо, здесь импровизировать не возбраняется, а, скорее даже наоборот.

А вот, оказывается, Мариус Петипа совершенно не задумывал этот эпизод комедийным, напротив, в его «Дон Кихоте» (1869, Москва и 1871, Санкт-Петербург) Базиль проводил сцену в драматическом ключе, юмор и ирония здесь исключались напрочь. «Появляется неизвестный юноша, в черном плаще с пунцовыми лентами, в руках он держит длинную трость, на голове у него печальный венок (cypress). Все узнают в незнакомце влюбленного в Китри красавца Базиля. Бледный и задумчивый, он останавливается перед молодыми, укоряет Китри в неверности. При этом он втыкает в землю трость свою с острым железным наконечником, быстро вынимает из трости шпагу, и кидается на острие, которое пронзает его и выходит в спине. Все окружают раненого. В предсмертной агонии Базиль умоляет, чтоб его хотя перед смертью соединили браком с Китри. Их благословляют. Но к общему изумлению умирающий воскресает и вскакивает с земли: “Это дело моей сметливости и ловкости”». Дон Кихот резюмировал: «Поступок Базиля есть только военная хитрость, уловка, к которой прибегают и на войне, чтобы победить неприятеля».

Из драматической в юмористическую тональность эпизод самоубийства Базиля перевел в 1940 году Асаф Мессерер, который придумал много смешных мизансцен. «Я закалывался, хладнокровно расстилал плащ и ложился на него. Китри подходила ко мне, я смотрел на нее одним глазом, целовал и снова “умирал”. Приближался Санчо Панса, когда толстяк нагибался надо мной, я ненароком задевал его лицо рукой. И так оставался лежать, “забыв ее опустить”. Санчо осторожно клал мою руку на пол и скорбно констатировал: “Да, он мертв”. Китри умоляла их обвенчать, ее отец в гневе топал ногами. Я нервно вздрагивал от топота. Все последующие Базили уже закалывались понарошку. Этот трюк стал традиционным».

Хотели бы вы и далее читать об исторических трансформациях некоторых эпизодов и танцев в знаменитых балетах?

Илл.: Ирина Тихомирнова и Асаф Мессерер.

#Дон_Кихот

BY Балетный Петербург: экскурсии и прогулки с Ольгой Федорченко