Юрий Баранчик

Два года СВО: некоторые итоги. Часть первая

Два года - это мало для юбилея, но достаточно, чтобы понять динамику процессов. Многие коллеги уже высказались, попробую дать и свои соображения. Сейчас уже ясно, что у запущенного нами 24 февраля 2022 года процесса есть, как минимум, две сферы возникшего понимания. Или, лучше сказать, осознания.

Что мы узнали в целом. Фраза «генералы готовятся к прошлой войне» никогда не была так актуальна. Но не в плоском негативном понимании. Огромное число концепций, образцов техники, стратегий и тактик не сработали, потому что были ориентированы на «бездроновую» эпоху и сохранение тумана войны. СВО сломала все эти схемы и многое приходится начинать с нуля.

Вроде бы списанная в пользу ракет ещё во времена Хрущёва артиллерия, получив «глаза» в воздухе и снаряды повышенной точности и дальности остается богом войны. А во время штурмов тоннаж металла и взрывчатки остается безальтернативным.

Эволюция технических средств в ряде мест отступила на шаг назад и требует развития по альтернативному пути. Это выражается во всех родах войск. На флоте необходим пересмотр всех концепций, восстановление того, что называлось «противоминной артиллерией». В сухопутных войсках, особенно на бронетехнике, системы защиты от дронов становятся такой же базой, как и активная/динамическая защита. А средство индивидуального обнаружения дронов рядом – настолько же ценным, как и бронежилет. Авиация уже не может позволить себе «просто вылетать», приходится вести сложнейшую игру с учетом спутников, ПВО-засад и т.д. Принцип «у кого длиннее рука» становится важнейшим.

Современная война предъявляет, на первый взгляд, несовместимые требования. Это выносливость и полевая ремонтопригодность в сочетании с «интеллектом» и точностью. В зависимости от того, как это решается, не в последнюю очередь создаются успехи. PzH 2000 мало чем себя проявила, чего не сказать о «Цезарях» и «Хаймарсах».

Нарастает дегуманизация поля боя. Не будем долго говорить о революции дронов, отметим разве что расширение их функционала. За два года роботы ушли от примитивных сбросов гранат к FPV с машинным зрением, для которых оператор нужен уже только для выведения к месту, откуда видно цель. Роботы уже занимаются установкой мин, идут первые эксперименты по роботизированной медэвакуации раненых.

Уже в обозримой перспективе стоит ожидать эволюции с возникновением ПВО-роботов, безэкипажных катеров, способных запустить ракету по берегу, атаковать из-под воды и т.д.

Война XXI века это многоуровневая система, где на первый план выходят ранее неочевидные элементы. Современная война это «засёк-выстрелил-убежал», и от длины первого тире зависит очень многое. «Окно» поражения цели кратно сократилось, и если на удар по обнаруженному требуется масса инстанций и подписей, то ракета уже прибудет в пустую точку.

Многоуровневая – значит действительно многоуровневая. Огромный эффект на ход боевых действий может оказать, например, частная компания, владеющая монополией на спутниковый интернет.

В отдельную сферу оперативного искусства превратилась способность сосредоточения войск на направлении атаки, особенно скрытного. В противном случае, даже самое подготовленное наступление разобьется об оборону, даже толком не начавшись, ещё на этапе подготовки.

Современная стратегическая ситуация на фронте, без прорывных технологий, превращается в «Первую мировую с дронами». А любой чаемый блицкриг – в войну на истощение в весьма размытых масштабах.

Отсюда следующий вывод. Масса важна. Наличие нескольких десятков современных машин ход сражений не переламывает, хотя и вносит оживление. Но без работающей «на войну» экономики, невозможно обеспечивать даже позиционное положение дел. Которое оказывается весьма дорогостоящим. Без прорывных технологий или тактик доступно лишь экстенсивное ведение боевых действий.

Вторая часть тут.

www.tgoop.com/barantchik/15321

60.0K viewsedited  Feb 26, 2024 at 07:32

Два года СВО: некоторые итоги. Часть первая

Два года - это мало для юбилея, но достаточно, чтобы понять динамику процессов. Многие коллеги уже высказались, попробую дать и свои соображения. Сейчас уже ясно, что у запущенного нами 24 февраля 2022 года процесса есть, как минимум, две сферы возникшего понимания. Или, лучше сказать, осознания.

Что мы узнали в целом. Фраза «генералы готовятся к прошлой войне» никогда не была так актуальна. Но не в плоском негативном понимании. Огромное число концепций, образцов техники, стратегий и тактик не сработали, потому что были ориентированы на «бездроновую» эпоху и сохранение тумана войны. СВО сломала все эти схемы и многое приходится начинать с нуля.

Вроде бы списанная в пользу ракет ещё во времена Хрущёва артиллерия, получив «глаза» в воздухе и снаряды повышенной точности и дальности остается богом войны. А во время штурмов тоннаж металла и взрывчатки остается безальтернативным.

Эволюция технических средств в ряде мест отступила на шаг назад и требует развития по альтернативному пути. Это выражается во всех родах войск. На флоте необходим пересмотр всех концепций, восстановление того, что называлось «противоминной артиллерией». В сухопутных войсках, особенно на бронетехнике, системы защиты от дронов становятся такой же базой, как и активная/динамическая защита. А средство индивидуального обнаружения дронов рядом – настолько же ценным, как и бронежилет. Авиация уже не может позволить себе «просто вылетать», приходится вести сложнейшую игру с учетом спутников, ПВО-засад и т.д. Принцип «у кого длиннее рука» становится важнейшим.

Современная война предъявляет, на первый взгляд, несовместимые требования. Это выносливость и полевая ремонтопригодность в сочетании с «интеллектом» и точностью. В зависимости от того, как это решается, не в последнюю очередь создаются успехи. PzH 2000 мало чем себя проявила, чего не сказать о «Цезарях» и «Хаймарсах».

Нарастает дегуманизация поля боя. Не будем долго говорить о революции дронов, отметим разве что расширение их функционала. За два года роботы ушли от примитивных сбросов гранат к FPV с машинным зрением, для которых оператор нужен уже только для выведения к месту, откуда видно цель. Роботы уже занимаются установкой мин, идут первые эксперименты по роботизированной медэвакуации раненых.

Уже в обозримой перспективе стоит ожидать эволюции с возникновением ПВО-роботов, безэкипажных катеров, способных запустить ракету по берегу, атаковать из-под воды и т.д.

Война XXI века это многоуровневая система, где на первый план выходят ранее неочевидные элементы. Современная война это «засёк-выстрелил-убежал», и от длины первого тире зависит очень многое. «Окно» поражения цели кратно сократилось, и если на удар по обнаруженному требуется масса инстанций и подписей, то ракета уже прибудет в пустую точку.

Многоуровневая – значит действительно многоуровневая. Огромный эффект на ход боевых действий может оказать, например, частная компания, владеющая монополией на спутниковый интернет.

В отдельную сферу оперативного искусства превратилась способность сосредоточения войск на направлении атаки, особенно скрытного. В противном случае, даже самое подготовленное наступление разобьется об оборону, даже толком не начавшись, ещё на этапе подготовки.

Современная стратегическая ситуация на фронте, без прорывных технологий, превращается в «Первую мировую с дронами». А любой чаемый блицкриг – в войну на истощение в весьма размытых масштабах.

Отсюда следующий вывод. Масса важна. Наличие нескольких десятков современных машин ход сражений не переламывает, хотя и вносит оживление. Но без работающей «на войну» экономики, невозможно обеспечивать даже позиционное положение дел. Которое оказывается весьма дорогостоящим. Без прорывных технологий или тактик доступно лишь экстенсивное ведение боевых действий.

Вторая часть тут.

BY Юрий Баранчик