Нынче утром, как только пропели первые петухи, началась тревога: — Подходят меньшевистские войска! Скорее в Северную Осетию! Все село поднялось, как потревоженный муравейник. Одни запрягали лошадей, другие седлали их. Со всех сторон слышались крики, плач, ругань…
— Погубили нас, погубили, — твердили одни. Но другие успокаивали:
— Скоро вернемся сюда. Отберем у помещиков наш скот, наши земли, свободными станем и своими рукам будем строить новую жизнь. Были семьи, которые бросали все свое имущество, а были и такие, что увозили все до последней иголки.
Саломи — вдова. Одна, с двумя маленькими, беспомощными девочками, она тоже собралась в путь. Связала в узел постельное белье, положила в переметную суму кукурузные лепешки и соль, не забыла прихватить маленький кувшинчик для воды. Но везти свои пожитки не на чем: лошади в хозяйстве не было.
Саломи со своими девочками ушла с первой партией беженцев… Старшая, двенадцатилетняя Мелани, понимая, какая опасность грозит им, безропотно шагала, стараясь не отстать от взрослых. На ее худеньком плечике висела переметная сума с едой и кувшинчиком для воды.
Но младшей Сони было только восемь лет, и она не понимала, что происходит, и удивлялась всему. “Что случилось? — думала она. — Куда мы бежим?”
И вот уже который раз она дергала мать за подол и спрашивала: — Куда мы идем, нана ( Нана – мама, пожилая мать, бабушка)? А зачем идем, зачем? Мать с большим узлом на спине шла торопливо, боясь отстать от своих односельчан. И каждый раз на вопросы девочки она отвечала одно и то же:
— Не отставай, мое солнышко… Холодно, не надо много разговаривать.
Толпа остановилась. Тяжело навьюченная лошадь провалилась в снег, не могла подняться и загородила дорогу. Обходить это место было трудно, но люди, вместо того, чтобы помочь вытащить лошадь, с большим трудом обходили ее.
— Помогите, помогите!.. — слезно просил хозяин лошади. Но его даже не слушали, каждый торопился своей дорогой.
Саломи с девочками, напрягая все силы, тоже обошла это опасное место и быстро двинулась дальше. Саломи слыхала, что если меньшевистские солдаты встречают красивых женщин или девушек, они насилуют их…
И хотя она молчала, но думала об этом, и сердце ее разрывалось от злобы, она начинала дрожать как в лихорадке.
Сопи больше не могла идти. Она тянула мать за платье и жалобно просила:
— Нана, постой, у меня ноги болят. Но Саломи не останавливалась. Она торопилась вперед и ласково сказала девочке:
— Идем, идем, мое маленькое солнышко… Отойдем подальше и там отдохнем.
И они шли дальше.
Но вот уже и Саломи не в состоянии идти. Она остановилась на полянке и сказала:
— Отдохнем здесь, съедим по кусочку лепешки… Устала Саломи. Солнца не видно. Густыми серыми облаками покрыто небо, и кто знает — может, полдень сейчас, а может, вечер. Они расстелили ковер и уже хотели садиться, как где-то неподалеку раздались винтовочные выстрелы. Саломи вздрогнула.
Послышались крики: “Они догнали нас!..”
Саломи огляделась, прислушалась — в самом деле, стреляют совсем близко. Саломи побросала на снег все — узел с вещами, кувшин – и велела дочери бросить сумку с едой.
— Идемте дальше, там мы найдем все… — сказала она девочкам. Теперь выстрелы раздавались чаще и ближе. Эхо повторяло в горах плач женщин и детский крик…
Саломи подняла на руки маленькую Сопи и быстро зашагала. По- прежнему впереди бежала Мелани. Но вот они подошли к крутому обрыву. Взглянула Саломи вперед — и поняла, что не уйти им от насильников. Дрожа от страха, она опустилась на снег. В голове вспыхивали и путались мысли. В это время на дороге появились меньшевистские солдаты.
Саломи схватила за руку младшую дочь, другой рукой обняла старшую и сказала:
— Пойдемте вон там спрячемся… Она посмотрела вниз с кручи — не видно дна… Оглянулась — вот они насильники, совсем близко…
— Чтобы моих кровных детей свиньи пожрали?! Нет не бывать этому!..
Она держала Сопи в объятьях и вдруг оторвала от себя и бросила в бездну. Эхо прокатило по горам раздирающий душу детский крик, и снова все смолкло.
Старшая девочка испуганно заплакала и бросилась, бежать, но мать поймала ее.
Нынче утром, как только пропели первые петухи, началась тревога: — Подходят меньшевистские войска! Скорее в Северную Осетию! Все село поднялось, как потревоженный муравейник. Одни запрягали лошадей, другие седлали их. Со всех сторон слышались крики, плач, ругань…
— Погубили нас, погубили, — твердили одни. Но другие успокаивали:
— Скоро вернемся сюда. Отберем у помещиков наш скот, наши земли, свободными станем и своими рукам будем строить новую жизнь. Были семьи, которые бросали все свое имущество, а были и такие, что увозили все до последней иголки.
Саломи — вдова. Одна, с двумя маленькими, беспомощными девочками, она тоже собралась в путь. Связала в узел постельное белье, положила в переметную суму кукурузные лепешки и соль, не забыла прихватить маленький кувшинчик для воды. Но везти свои пожитки не на чем: лошади в хозяйстве не было.
Саломи со своими девочками ушла с первой партией беженцев… Старшая, двенадцатилетняя Мелани, понимая, какая опасность грозит им, безропотно шагала, стараясь не отстать от взрослых. На ее худеньком плечике висела переметная сума с едой и кувшинчиком для воды.
Но младшей Сони было только восемь лет, и она не понимала, что происходит, и удивлялась всему. “Что случилось? — думала она. — Куда мы бежим?”
И вот уже который раз она дергала мать за подол и спрашивала: — Куда мы идем, нана ( Нана – мама, пожилая мать, бабушка)? А зачем идем, зачем? Мать с большим узлом на спине шла торопливо, боясь отстать от своих односельчан. И каждый раз на вопросы девочки она отвечала одно и то же:
— Не отставай, мое солнышко… Холодно, не надо много разговаривать.
Толпа остановилась. Тяжело навьюченная лошадь провалилась в снег, не могла подняться и загородила дорогу. Обходить это место было трудно, но люди, вместо того, чтобы помочь вытащить лошадь, с большим трудом обходили ее.
— Помогите, помогите!.. — слезно просил хозяин лошади. Но его даже не слушали, каждый торопился своей дорогой.
Саломи с девочками, напрягая все силы, тоже обошла это опасное место и быстро двинулась дальше. Саломи слыхала, что если меньшевистские солдаты встречают красивых женщин или девушек, они насилуют их…
И хотя она молчала, но думала об этом, и сердце ее разрывалось от злобы, она начинала дрожать как в лихорадке.
Сопи больше не могла идти. Она тянула мать за платье и жалобно просила:
— Нана, постой, у меня ноги болят. Но Саломи не останавливалась. Она торопилась вперед и ласково сказала девочке:
— Идем, идем, мое маленькое солнышко… Отойдем подальше и там отдохнем.
И они шли дальше.
Но вот уже и Саломи не в состоянии идти. Она остановилась на полянке и сказала:
— Отдохнем здесь, съедим по кусочку лепешки… Устала Саломи. Солнца не видно. Густыми серыми облаками покрыто небо, и кто знает — может, полдень сейчас, а может, вечер. Они расстелили ковер и уже хотели садиться, как где-то неподалеку раздались винтовочные выстрелы. Саломи вздрогнула.
Послышались крики: “Они догнали нас!..”
Саломи огляделась, прислушалась — в самом деле, стреляют совсем близко. Саломи побросала на снег все — узел с вещами, кувшин – и велела дочери бросить сумку с едой.
— Идемте дальше, там мы найдем все… — сказала она девочкам. Теперь выстрелы раздавались чаще и ближе. Эхо повторяло в горах плач женщин и детский крик…
Саломи подняла на руки маленькую Сопи и быстро зашагала. По- прежнему впереди бежала Мелани. Но вот они подошли к крутому обрыву. Взглянула Саломи вперед — и поняла, что не уйти им от насильников. Дрожа от страха, она опустилась на снег. В голове вспыхивали и путались мысли. В это время на дороге появились меньшевистские солдаты.
Саломи схватила за руку младшую дочь, другой рукой обняла старшую и сказала:
— Пойдемте вон там спрячемся… Она посмотрела вниз с кручи — не видно дна… Оглянулась — вот они насильники, совсем близко…
— Чтобы моих кровных детей свиньи пожрали?! Нет не бывать этому!..
Она держала Сопи в объятьях и вдруг оторвала от себя и бросила в бездну. Эхо прокатило по горам раздирающий душу детский крик, и снова все смолкло.
Старшая девочка испуганно заплакала и бросилась, бежать, но мать поймала ее.
Concise Each account can create up to 10 public channels A Telegram channel is used for various purposes, from sharing helpful content to implementing a business strategy. In addition, you can use your channel to build and improve your company image, boost your sales, make profits, enhance customer loyalty, and more. How to Create a Private or Public Channel on Telegram? With the administration mulling over limiting access to doxxing groups, a prominent Telegram doxxing group apparently went on a "revenge spree."
from us
