Сядь за руль моей машины (2021)
Реж. Рюсукэ Хамагути
В кинематографе превалирует западная нарративная парадигма, в которой у фильма должна быть завязка, поворотные пункты, мидпойнт, кульминация, развязка и остальные составляющие из драматургических учебников. Все это необходимо, чтобы считать сценарий качественным. Это взгляд и мышление западного человека. Тем временем на другой чаши весов азиатское кино, которое зачастую идет своим путем.
В «Сядь за руль моей машины» завязка истории случается спустя час после начала фильма, а все что перед этим — большой пролог. Режиссер Юсукэ Кафуку хоронит жену, которую он безумно любил, даже зная, что она ему изменяла. Перед смертью женщина записывает ему реплики из пьесы «Дядя Ваня» Чехова. Последующие два года мужчину не отпускает боль от утраты любимой женщины и бередит свою рану постоянно переслушивая кассету. Строки Чехова становятся вторым планом истории и звучат как мысли вслух.
Все двигается с места, когда Кафуку едет в Хиросиму, чтобы поставить там «Дядю Ваню». Ему предоставляют шофера — девушку по имени Мисаки. Вместе они слушают Чехова в поездках по городу. Их объединяет не только один автомобиль красного, как вишня, цвета, но и чувство вины из-за смерти близких. Оба считают себя виноватыми, потому что сделали недостаточно для их спасения. Хамагути сталкивает двух персонажей, чтобы те помогли друг другу исцелиться.
При этом пьеса становится полноправным действующим лицом в сюжете, судьбы Ивана и его племянницы Сони рифмуются с жизнями Кафуки и Мисаки.
У Чехова все заканчивается монологом Сони «Мы, дядя Ваня, будем жить. Проживем длинный-длинный ряд дней, долгих вечеров; будем терпеливо сносить испытания, какие пошлет нам судьба…»
Так и здесь герои находят нужные, очень похожие слова друг для друга.
По Аристотелю переживания и эмоции от восприятия произведений искусства дают чувство очищения, другими словами «катарсис».
Финал «Сядь за руль моей машины» происходит в театре, где исцеляется уже не только герои, но и мы с вами.
#чакчаккино
Реж. Рюсукэ Хамагути
В кинематографе превалирует западная нарративная парадигма, в которой у фильма должна быть завязка, поворотные пункты, мидпойнт, кульминация, развязка и остальные составляющие из драматургических учебников. Все это необходимо, чтобы считать сценарий качественным. Это взгляд и мышление западного человека. Тем временем на другой чаши весов азиатское кино, которое зачастую идет своим путем.
В «Сядь за руль моей машины» завязка истории случается спустя час после начала фильма, а все что перед этим — большой пролог. Режиссер Юсукэ Кафуку хоронит жену, которую он безумно любил, даже зная, что она ему изменяла. Перед смертью женщина записывает ему реплики из пьесы «Дядя Ваня» Чехова. Последующие два года мужчину не отпускает боль от утраты любимой женщины и бередит свою рану постоянно переслушивая кассету. Строки Чехова становятся вторым планом истории и звучат как мысли вслух.
Все двигается с места, когда Кафуку едет в Хиросиму, чтобы поставить там «Дядю Ваню». Ему предоставляют шофера — девушку по имени Мисаки. Вместе они слушают Чехова в поездках по городу. Их объединяет не только один автомобиль красного, как вишня, цвета, но и чувство вины из-за смерти близких. Оба считают себя виноватыми, потому что сделали недостаточно для их спасения. Хамагути сталкивает двух персонажей, чтобы те помогли друг другу исцелиться.
При этом пьеса становится полноправным действующим лицом в сюжете, судьбы Ивана и его племянницы Сони рифмуются с жизнями Кафуки и Мисаки.
У Чехова все заканчивается монологом Сони «Мы, дядя Ваня, будем жить. Проживем длинный-длинный ряд дней, долгих вечеров; будем терпеливо сносить испытания, какие пошлет нам судьба…»
Так и здесь герои находят нужные, очень похожие слова друг для друга.
По Аристотелю переживания и эмоции от восприятия произведений искусства дают чувство очищения, другими словами «катарсис».
Финал «Сядь за руль моей машины» происходит в театре, где исцеляется уже не только герои, но и мы с вами.
#чакчаккино
tgoop.com/chukchukpalanik/2238
Create:
Last Update:
Last Update:
Сядь за руль моей машины (2021)
Реж. Рюсукэ Хамагути
В кинематографе превалирует западная нарративная парадигма, в которой у фильма должна быть завязка, поворотные пункты, мидпойнт, кульминация, развязка и остальные составляющие из драматургических учебников. Все это необходимо, чтобы считать сценарий качественным. Это взгляд и мышление западного человека. Тем временем на другой чаши весов азиатское кино, которое зачастую идет своим путем.
В «Сядь за руль моей машины» завязка истории случается спустя час после начала фильма, а все что перед этим — большой пролог. Режиссер Юсукэ Кафуку хоронит жену, которую он безумно любил, даже зная, что она ему изменяла. Перед смертью женщина записывает ему реплики из пьесы «Дядя Ваня» Чехова. Последующие два года мужчину не отпускает боль от утраты любимой женщины и бередит свою рану постоянно переслушивая кассету. Строки Чехова становятся вторым планом истории и звучат как мысли вслух.
Все двигается с места, когда Кафуку едет в Хиросиму, чтобы поставить там «Дядю Ваню». Ему предоставляют шофера — девушку по имени Мисаки. Вместе они слушают Чехова в поездках по городу. Их объединяет не только один автомобиль красного, как вишня, цвета, но и чувство вины из-за смерти близких. Оба считают себя виноватыми, потому что сделали недостаточно для их спасения. Хамагути сталкивает двух персонажей, чтобы те помогли друг другу исцелиться.
При этом пьеса становится полноправным действующим лицом в сюжете, судьбы Ивана и его племянницы Сони рифмуются с жизнями Кафуки и Мисаки.
У Чехова все заканчивается монологом Сони «Мы, дядя Ваня, будем жить. Проживем длинный-длинный ряд дней, долгих вечеров; будем терпеливо сносить испытания, какие пошлет нам судьба…»
Так и здесь герои находят нужные, очень похожие слова друг для друга.
По Аристотелю переживания и эмоции от восприятия произведений искусства дают чувство очищения, другими словами «катарсис».
Финал «Сядь за руль моей машины» происходит в театре, где исцеляется уже не только герои, но и мы с вами.
#чакчаккино
Реж. Рюсукэ Хамагути
В кинематографе превалирует западная нарративная парадигма, в которой у фильма должна быть завязка, поворотные пункты, мидпойнт, кульминация, развязка и остальные составляющие из драматургических учебников. Все это необходимо, чтобы считать сценарий качественным. Это взгляд и мышление западного человека. Тем временем на другой чаши весов азиатское кино, которое зачастую идет своим путем.
В «Сядь за руль моей машины» завязка истории случается спустя час после начала фильма, а все что перед этим — большой пролог. Режиссер Юсукэ Кафуку хоронит жену, которую он безумно любил, даже зная, что она ему изменяла. Перед смертью женщина записывает ему реплики из пьесы «Дядя Ваня» Чехова. Последующие два года мужчину не отпускает боль от утраты любимой женщины и бередит свою рану постоянно переслушивая кассету. Строки Чехова становятся вторым планом истории и звучат как мысли вслух.
Все двигается с места, когда Кафуку едет в Хиросиму, чтобы поставить там «Дядю Ваню». Ему предоставляют шофера — девушку по имени Мисаки. Вместе они слушают Чехова в поездках по городу. Их объединяет не только один автомобиль красного, как вишня, цвета, но и чувство вины из-за смерти близких. Оба считают себя виноватыми, потому что сделали недостаточно для их спасения. Хамагути сталкивает двух персонажей, чтобы те помогли друг другу исцелиться.
При этом пьеса становится полноправным действующим лицом в сюжете, судьбы Ивана и его племянницы Сони рифмуются с жизнями Кафуки и Мисаки.
У Чехова все заканчивается монологом Сони «Мы, дядя Ваня, будем жить. Проживем длинный-длинный ряд дней, долгих вечеров; будем терпеливо сносить испытания, какие пошлет нам судьба…»
Так и здесь герои находят нужные, очень похожие слова друг для друга.
По Аристотелю переживания и эмоции от восприятия произведений искусства дают чувство очищения, другими словами «катарсис».
Финал «Сядь за руль моей машины» происходит в театре, где исцеляется уже не только герои, но и мы с вами.
#чакчаккино
BY Чак-чак паланик
Share with your friend now:
tgoop.com/chukchukpalanik/2238