В 1988 году состоялись премьерные показы фильма «Рок» молодого ленинградского режиссера Алексея Учителя.
Картину позиционировали как попытку проникнуть в естественную среду обитания ленинградских рок-музыкантов, объективно описать рок как социальное явление.
В этом ключе важной задачей было показать рассуждения о природе популярности рок-музыки в контексте повседневности её главных героев. Оператор Дмитрий Маас снимал Бориса Гребенщикова в квартире с сыном, Виктора Цоя в котельной, Юрия Шевчука на работе в столовой, Олега Гаркушу в кинобудке, Антона Адасинского в студии пантомимы.
В перестроечных публикациях отмечалось, что сторонний взгляд способствовал демифологизации таинственности и закрытости советской рок-среды. Молодой журналист Леонид Парфенов в рецензии на фильм писал:
В то же время многие критики не оценили результатов «независимого наблюдения» за жизнью героев ленинградской рок-сцены. Они подчеркивали, что в заданных рамках музыканты вели себя неестественно, а сама подборка героев не может быть репрезентативной:
Картину позиционировали как попытку проникнуть в естественную среду обитания ленинградских рок-музыкантов, объективно описать рок как социальное явление.
В этом ключе важной задачей было показать рассуждения о природе популярности рок-музыки в контексте повседневности её главных героев. Оператор Дмитрий Маас снимал Бориса Гребенщикова в квартире с сыном, Виктора Цоя в котельной, Юрия Шевчука на работе в столовой, Олега Гаркушу в кинобудке, Антона Адасинского в студии пантомимы.
В перестроечных публикациях отмечалось, что сторонний взгляд способствовал демифологизации таинственности и закрытости советской рок-среды. Молодой журналист Леонид Парфенов в рецензии на фильм писал:
«Кастовость, непостижимость рока и всего, что вокруг него, сильно преувеличены. Так ли уж поражающе чужд мир, скажем, ленинградского рок-клуба на улице Рубинштейна миру любого творческого клуба? Ну, свои атрибуты, ну, дюжина жаргонных словечек. У бас-гитариста – причёска, но ведь у художника-пейзажиста тоже свое – борода! Сколько можно шарахаться? Та же, выражаясь языком серьёзных категорий, неформальная встреча единомышленников для дружеского общения…» [Парфенов Л. «Рок» на прокат // Ленинская смена. 1988. 26 апреля].
В то же время многие критики не оценили результатов «независимого наблюдения» за жизнью героев ленинградской рок-сцены. Они подчеркивали, что в заданных рамках музыканты вели себя неестественно, а сама подборка героев не может быть репрезентативной:
«Монологи в фильме А. Учителя рокеры произносят, словно бы поглядывая украдкой в зеркало: "Правильно ли выглядим, честно ли говорим от лица поколения?". А кинонаблюдения за Гребенщиковым в компании "митьков", за Цоем, ворочающим уголь в кочегарке, за Шевчуком на пикнике или в процессе уборки кафе, это ведь, по сути, инсценировки, пусть и максимально приближенные к жизни, то есть напоказ, что и чувствуется...» [Дементьев А. Рок со стороны // Советский экран. № 21. 1988].
🔥8❤5👍5
tgoop.com/failed_transition/496
Create:
Last Update:
Last Update:
В 1988 году состоялись премьерные показы фильма «Рок» молодого ленинградского режиссера Алексея Учителя.
Картину позиционировали как попытку проникнуть в естественную среду обитания ленинградских рок-музыкантов, объективно описать рок как социальное явление.
В этом ключе важной задачей было показать рассуждения о природе популярности рок-музыки в контексте повседневности её главных героев. Оператор Дмитрий Маас снимал Бориса Гребенщикова в квартире с сыном, Виктора Цоя в котельной, Юрия Шевчука на работе в столовой, Олега Гаркушу в кинобудке, Антона Адасинского в студии пантомимы.
В перестроечных публикациях отмечалось, что сторонний взгляд способствовал демифологизации таинственности и закрытости советской рок-среды. Молодой журналист Леонид Парфенов в рецензии на фильм писал:
В то же время многие критики не оценили результатов «независимого наблюдения» за жизнью героев ленинградской рок-сцены. Они подчеркивали, что в заданных рамках музыканты вели себя неестественно, а сама подборка героев не может быть репрезентативной:
Картину позиционировали как попытку проникнуть в естественную среду обитания ленинградских рок-музыкантов, объективно описать рок как социальное явление.
В этом ключе важной задачей было показать рассуждения о природе популярности рок-музыки в контексте повседневности её главных героев. Оператор Дмитрий Маас снимал Бориса Гребенщикова в квартире с сыном, Виктора Цоя в котельной, Юрия Шевчука на работе в столовой, Олега Гаркушу в кинобудке, Антона Адасинского в студии пантомимы.
В перестроечных публикациях отмечалось, что сторонний взгляд способствовал демифологизации таинственности и закрытости советской рок-среды. Молодой журналист Леонид Парфенов в рецензии на фильм писал:
«Кастовость, непостижимость рока и всего, что вокруг него, сильно преувеличены. Так ли уж поражающе чужд мир, скажем, ленинградского рок-клуба на улице Рубинштейна миру любого творческого клуба? Ну, свои атрибуты, ну, дюжина жаргонных словечек. У бас-гитариста – причёска, но ведь у художника-пейзажиста тоже свое – борода! Сколько можно шарахаться? Та же, выражаясь языком серьёзных категорий, неформальная встреча единомышленников для дружеского общения…» [Парфенов Л. «Рок» на прокат // Ленинская смена. 1988. 26 апреля].
В то же время многие критики не оценили результатов «независимого наблюдения» за жизнью героев ленинградской рок-сцены. Они подчеркивали, что в заданных рамках музыканты вели себя неестественно, а сама подборка героев не может быть репрезентативной:
«Монологи в фильме А. Учителя рокеры произносят, словно бы поглядывая украдкой в зеркало: "Правильно ли выглядим, честно ли говорим от лица поколения?". А кинонаблюдения за Гребенщиковым в компании "митьков", за Цоем, ворочающим уголь в кочегарке, за Шевчуком на пикнике или в процессе уборки кафе, это ведь, по сути, инсценировки, пусть и максимально приближенные к жизни, то есть напоказ, что и чувствуется...» [Дементьев А. Рок со стороны // Советский экран. № 21. 1988].
BY Культура неудавшегося транзита
Share with your friend now:
tgoop.com/failed_transition/496