Хранитель Карелии

ТЕМА ДНЯ

Вспоминает советский писатель Федор Абрамов, встречавшийся с Линной, полюбивший его талант и написавший об этом очерк :

«Жизнь моего поколения,- читаем в этом очерке,- была дважды омрачена военными распрями с Финляндией, и это, конечно, не могло не сказаться на моем отношении к северному соседу.

Финны, люди Суоми, представлялись мне (да и только ли мне?) жестокими и коварными вояками, не знающими ни жалости, ни пощады. И напрасно я, филолог по образованию, пытался воскресить в памяти миролюбивый эпос «Калевалы» — пережитые войны, ленинградская блокада, из которой я чудом вышел живым, не оставляли места для сказок.

И так продолжалось, пожалуй, до тех пор, пока я не прочитал книгу Вяйнё Линны «Здесь, под северной звездой».

Книга эта за одну ночь (а я помню, как ее читал) промыла мне глаза, начисто вымела из головы весь мусор прежних представлений, и я увидел Финляндию истинную, страну неповторимо самобытную, со своей историей, со своими нравами и обычаями, заселенную очень близкими и понятными мне людьми, у которых те же печали и радости, те же заботы и тревоги, что у нас, русских…»

Федор Абрамов упомянул и о том, что Линна в свою очередь прочитал в финском переводе его роман «Две зимы и три лета», после чего сказал: «Если бы я писал своего «Неизвестного солдата» после чтения вашей книги, я, возможно, кое-что написал бы иначе, потому что одно дело стрелять в абстрактных, неизвестных тебе людей, и другое дело — в Михаила и Лизу».

Для финского общества Линна своим романом тоже открывал правду о войне, правду жестокую, для многих непривычную и шокирующую, но выношенную опытом жизни.

«Неизвестный солдат» впервые с блеском продемонстрировал возможности Линны-реалиста. И вместе с тем появление этого «традиционного», как охарактеризовала его модернистская критика, романа, было равносильно шоку.

Следует, однако, сказать, что при всей сенсационности обстоятельств выхода романа Линны он не был единичным явлением в послевоенной финской литературе. Его можно понять глубже именно в ряду однородных с ним книг, с которых началось критическое осмысление недавнего прошлого, трагедии войны и связанного с нею идеологического наследия. Естественно, что о войне стали писать, и в числе первых значительных произведений были повесть Пентти Хаанпяя «Сапоги девяти солдат» (1945), военный дневник Олави Пааволайнена «Мрачный монолог» (1946), некоторые публицистические книги. Они вызвали определенный общественный резонанс, хотя и не такой, как «Неизвестный солдат» Линны.

Правая печать встречала эти книги, в том числе и культовый роман Линны, с особой злобой, не стесняясь в выборе средств, и некоторых авторов ей удалось сокрушить открытой травлей.

Даже наиболее фанатичные приверженцы милитаристской политики, выведенные в романе, вынуждены убедиться в том, что простой солдат далек от тех национал- шовинистических «идеалов», в духе которых старалась воспитать его военная пропаганда. Молоденькому офицеру Карилуото финская армия еще недавно представлялась железным кулаком стремительных штурмовых отрядов, а на фронте он столкнулся со сборищем зубоскалов, не признающих как будто ничего святого. Такие слова, как «отечество», «религия», «освободительная миссия», не производят на них никакого впечатления, они смеются над выступлениями министров и приказами Маннергейма, а вместо патриотических гимнов залихватски поют фривольную песенку о «девках из Корхолы».

Но почему же все-таки воюют эти солдаты, вчерашние крестьяне, даже теперь занятые мыслями о доме, сенокосе, урожае? А воюют они с остервенением, с бесшабашной храбростью, когда нужно — и с находчивостью. Все они в своем роде «строптивцы» и не прочь досадить офицерам, но дерутся мужественно. Линна настойчиво ищет для этого «неказенные мотивировки». Солдаты храбры по любой причине, но только не потому, что господам захотелось учредить «Великую Финляндию». Оказавшись на войне не по своей воле, солдаты, однако, должны считаться с нею и убивать хотя бы затем, чтобы самим не быть убитыми. Когда Хиетанен подрывает танк, им руководит инстинкт самосохранения.

www.tgoop.com/hranitelkarelii/3723

128 viewsedited  Dec 6 at 11:39

ТЕМА ДНЯ

Вспоминает советский писатель Федор Абрамов, встречавшийся с Линной, полюбивший его талант и написавший об этом очерк :

«Жизнь моего поколения,- читаем в этом очерке,- была дважды омрачена военными распрями с Финляндией, и это, конечно, не могло не сказаться на моем отношении к северному соседу.

Финны, люди Суоми, представлялись мне (да и только ли мне?) жестокими и коварными вояками, не знающими ни жалости, ни пощады. И напрасно я, филолог по образованию, пытался воскресить в памяти миролюбивый эпос «Калевалы» — пережитые войны, ленинградская блокада, из которой я чудом вышел живым, не оставляли места для сказок.

И так продолжалось, пожалуй, до тех пор, пока я не прочитал книгу Вяйнё Линны «Здесь, под северной звездой».

Книга эта за одну ночь (а я помню, как ее читал) промыла мне глаза, начисто вымела из головы весь мусор прежних представлений, и я увидел Финляндию истинную, страну неповторимо самобытную, со своей историей, со своими нравами и обычаями, заселенную очень близкими и понятными мне людьми, у которых те же печали и радости, те же заботы и тревоги, что у нас, русских…»

Федор Абрамов упомянул и о том, что Линна в свою очередь прочитал в финском переводе его роман «Две зимы и три лета», после чего сказал: «Если бы я писал своего «Неизвестного солдата» после чтения вашей книги, я, возможно, кое-что написал бы иначе, потому что одно дело стрелять в абстрактных, неизвестных тебе людей, и другое дело — в Михаила и Лизу».

Для финского общества Линна своим романом тоже открывал правду о войне, правду жестокую, для многих непривычную и шокирующую, но выношенную опытом жизни.

«Неизвестный солдат» впервые с блеском продемонстрировал возможности Линны-реалиста. И вместе с тем появление этого «традиционного», как охарактеризовала его модернистская критика, романа, было равносильно шоку.

Следует, однако, сказать, что при всей сенсационности обстоятельств выхода романа Линны он не был единичным явлением в послевоенной финской литературе. Его можно понять глубже именно в ряду однородных с ним книг, с которых началось критическое осмысление недавнего прошлого, трагедии войны и связанного с нею идеологического наследия. Естественно, что о войне стали писать, и в числе первых значительных произведений были повесть Пентти Хаанпяя «Сапоги девяти солдат» (1945), военный дневник Олави Пааволайнена «Мрачный монолог» (1946), некоторые публицистические книги. Они вызвали определенный общественный резонанс, хотя и не такой, как «Неизвестный солдат» Линны.

Правая печать встречала эти книги, в том числе и культовый роман Линны, с особой злобой, не стесняясь в выборе средств, и некоторых авторов ей удалось сокрушить открытой травлей.

Даже наиболее фанатичные приверженцы милитаристской политики, выведенные в романе, вынуждены убедиться в том, что простой солдат далек от тех национал- шовинистических «идеалов», в духе которых старалась воспитать его военная пропаганда. Молоденькому офицеру Карилуото финская армия еще недавно представлялась железным кулаком стремительных штурмовых отрядов, а на фронте он столкнулся со сборищем зубоскалов, не признающих как будто ничего святого. Такие слова, как «отечество», «религия», «освободительная миссия», не производят на них никакого впечатления, они смеются над выступлениями министров и приказами Маннергейма, а вместо патриотических гимнов залихватски поют фривольную песенку о «девках из Корхолы».

Но почему же все-таки воюют эти солдаты, вчерашние крестьяне, даже теперь занятые мыслями о доме, сенокосе, урожае? А воюют они с остервенением, с бесшабашной храбростью, когда нужно — и с находчивостью. Все они в своем роде «строптивцы» и не прочь досадить офицерам, но дерутся мужественно. Линна настойчиво ищет для этого «неказенные мотивировки». Солдаты храбры по любой причине, но только не потому, что господам захотелось учредить «Великую Финляндию». Оказавшись на войне не по своей воле, солдаты, однако, должны считаться с нею и убивать хотя бы затем, чтобы самим не быть убитыми. Когда Хиетанен подрывает танк, им руководит инстинкт самосохранения.

BY Хранитель Карелии