Много про такое читала у исследователей Синая, а сегодня сама впервые лично поболтала с двумя братьями-бедуинами, младший из которых родился в Тель-Авиве. Во время израильского присутствия на Синайском полуострове при необходимости более продвинутой медицинской помощи бедуины летали в Израиль (правда, не уверена, насколько массовая это была история). И вот, сегодня эти братья рассказали, что их матери делали кесарево сечение в Тель-Авиве, и старший летал вместе с ней. И очень мило рассказывал, что вернулись уже вместе с маленьким братом, и старший лично вез его на руках в самолёте.
(Спросила, написано ли в свидетельстве о рождении, что ребенок родился в Израиле, ответили, что нет. Когда Египет вернулся на Синай, выдали новые документы с новыми данными)

Спешу сообщить всем, кому интересно, как дела у дахабских котят, которые родились в июне и сразу принялись учить числительные - все прекрасно, выросли, теперь спят и хулиганят.

Уже сегодня в "Порядке слов" востоковеды будут обсуждать "Дюну". Я не смогу, но была бы в Петербурге - обязательно бы сходила послушать

​​Последние дни в Дахабе все разговоры про приближающийся Рамадан: "Скоро Рамадан" - "Да, уже совсем скоро"; "Давай сейчас, а то начнется Рамадан, и я уже не смогу"; "Уезжаешь? А у нас вот-вот Рамадан".

Уже все украсили огоньками, в центре появился рамаданский шатер, стали продавать рамаданские сладости и напитки. И правда очень жаль уезжать, но надеюсь в этот раз вернуться поскорее

​​Как заманить меня к себе домой? Очень просто: нужно встать на горе и кричать оттуда, чтобы я заходила в гости.
Неделю назад приезжала в Сант-Катрин и вышла погулять по городу, с дома на холме мне стали что-то кричать, а потом оттуда прибежала девушка и пригласила зайти к ее семье. Комната, в которой мы сидели (маджлис), была застелена теплым ковром, все стены завешены красными велюровыми шторами, а в центре стоял забавный обогреватель с эмблемами КСА — выглядело гораздо теплее, чем дома бедуинов на побережье.
В Сант-Катрин большинство бедуинов — из племени джебалия, жизнь которого традиционно тесно связана с монастырем Св.Екатерины: члены племени работают в самом монастыре и монастырских садах, взаимодействуют с туристами и паломниками — продают сувениры, катают на верблюдах, сопровождают в восхождении на гору Моисея.
Думала, что и в гости я пришла к джебалия, а оказалось, что семья, к которой попала, совсем из другого племени — авляд саид. Поболтала с мамой, двумя взрослыми дочерьми, братом-школьником и немного с отцом, он с нами долго не сидел, но пару раз подходил. Обе девушки закончили школу и сейчас в основном проводят время дома, поэтому иногда приглашают к себе туристок, которые проходят мимо, чтобы пообщаться с новыми людьми. Ну, и предлагают посмотреть их вышивки и купить, если что-то понравится: оказалось, что авляд саид не могут продавать свои изделия у монастыря и в сувенирных лавках, где ходят туристы — официального запрета, конечно, нет, но по негласному соглашению это может делать только джебалия.
Очень милая семья, ужасно рада знакомству, прекрасно и очень интересно поговорили, правда, платой за это, кажется, будет необходимость отвечать на еще два “добрых утра” с цветочками🌸🌺🌹🌷 в вотсапе

(на фотографии к посту — тот самый обогреватель с эмблемами Саудовской Аравии, которые в Южном Синае встречаются на каждом шагу, но я все равно каждый раз зачем-то их фотографирую. ну, может, потом статью напишу)

Коллеги из Европейского университета приглашают принять участие в работе секции, которую они организуют в рамках апрельской конференции "Векторы". Кураторы секции - Ксения Сироткина и Даниил Коськов.

Секция "Cultic Milieu сегодня: последствия сосуществования интерпретаций и практик в общих местах" на международной конференции "Векторы" в Шанинке в Москве 10-13 апреля.

Некоторые направления и вопросы секции:

🌱Нью-эйдж сакрализация «мест силы» и размытие этого феномена
🌱«Присвоение» археологических памятников и городской архитектуры альтернативными историками
🌱(Не)альтернативные практики и «заколдовывание» привычно секулярных мест
🌱Экскурсии и практики в «аномальных зонах» и «страшных местах»

🎤Как так вышло, что эти места стали интересны и начали использоваться в альтернативных, контркультурных нарративах?
🎤Как привычное остраняется и наполняется новым альтернативным смыслом?
🎤В чем на этих местах сохраняются черты альтернативности, а в чем она (альтернативность) становится мейнстримом?

Дедлайн для заявок с докладами продлен до 3 марта, а слушателей ждут до 8 апреля.

Внезапная и грустная новость: умер Виктор Владимирович Овсянников, переводчик и преподаватель арабского на востфаке СПбГУ.
Звонила ему в начале февраля, готовилась к обычному долгому разговору с сотней дополнительных историй, специально выбрала для звонка целый свободный вечер, но неожиданно уложились в 10 минут. Овсянников ответил на мои вопросы и вытянул из меня согласие делать с ним пособие по арабскому по его материалам, должна была после возвращения из Египта ему позвонить, но каждый день было много дел, и я так и не успела.

Виктор Владимирович очень тонко чувствовал арабский и мог вытрясти душу (буквально) за устраивающий его вариант перевода — что одновременно было и его достоинством, и часто бесило студентов. То же и про бесконечные истории о его работе переводчиком, которые могли занять больше половины пары — кладезь сведений о советском присутствии в арабских странах. Жаль, что он сам это никак не опубликовал: ВВ скептически относился к производству масштабных текстов, считая, что не очень-то это кому-то пригодится. При этом у него был классный ироничный стиль — читала его письма моему покойному научнику Михаилу Анатольевичу Родионову, где ВВ описывает, например, военные перевозки, бомбардировки и тренировочные лагеря, а параллельно угорает над заимствованиями в арабском из других языков и подписывается
"Sincerely Yours Victor (LTD)".

إنا لله وإنا إليه راجعون

Путешественники по Ближнему Востоку и востоковеды, много времени проводившие в регионе, нередко писали о том, что во время своих поездок и жизни в новых краях получали вторые имена; кто-то придумывал их сам, кого-то почетным именем удостаивали местные. Мне арабские собеседники тоже иногда говорят, что будут звать меня Марьям или Лейла, но это обычно происходит в шутливом разговоре. Серьезно к новой интерпретации моего имени относится только моя двухлетняя соседка в Дахабе, которая на вопрос матери о том, как меня зовут, начинает выть.
Ее мама объяснила, что мое имя — Оля — похоже на слово, которым бедуины называют гиен, и поэтому девочка запомнила, что я как-то с ними связана. И если честно, ассоциация с гиеной в такой ситуации — не самый плохой вариант, могло быть и хуже