Представляется, что нет. Ce в сгущённой форме обозначает конкретное положение дел, а que выступает союзом, который раскрывает это положение дел. Зачем пользоваться такой структурой? Чтобы сделать подлежащим не предметную фигуру, которую можно обозначить существительным, а целое положение дел: "тот факт, что что-то происходит, означает............"
Окей, но как объснить субджонктив (странную форму глагола внутри предложения)? По куда более элементарному правилу употребления субджонктива: это время употребляется, когда говорящий пытается дать некоторые комментарии относительно события, которое может произойти, а может и нет. Например:
J'ai peur qu'il ne vienne (тут глагол тоже стоит в субджонктиве). Я боюсь, что он придёт.
Некий "он" из этого предложения может прийти, а может и нет. Это событие всё ещё онтологически не определено, но я уже боюсь этого события, пускай оно и существует исключительно виртуально. Идентичная штука происходит в примере Делёза: Философия может стать онтологией, а может и не стать (т.е. остаться антропологией), но если она-таки окажется онтологией, то, цитата, "это будет означать, что она не является антропологией". Таким образом, Делёз употребляет это время не потому, что он употребил que, а потому что намекает на неоднозначность, перед которой находилась философия в 50-х годах (и да, ещё двадцать лет она будет антропологией, но Делёз об этом ещё не знает). На примере делёзовской цитаты мы видим другой важный момент: союз que - неоднороден. Он может создавать побудительный эффект "чтоб [тебе пусто было]", а может употребляться в том ключе, в каком мы видим это в примере Делёза (т.е. как непобудительное "что").
Пришло время вернуться к Лакану:
qu'on dise reste oublié derrière ce qui se dit dans ce qui s'entend.
Учитывая сказанное про эллипсис, можно слегка достроить это предложение:
[CE] qu'on dise[,] reste oublié derrière ce qui se dit dans ce qui s'entend.
То, что мы говорим, остаётся забытым за тем, что говорится в слышимом (мы улучшим этот сырой перевод).
На контрасте с примером Делёза заметно, что que употребляется не как союз, раскрывающий содержание этого ce, но выполняет функцию относительного местоимения: указывает, что ce играет функцию прямого дополнения относительно глагола dire. Отчасти именно это делает абсурдной идею про побудительный subjonctif.
Схожесть с делёзовским примером состоит в том, что subjonctif вновь употребляется безотносительно que. Тогда что с переводом? Наиболее простой способ отразить присутствие этого времени - приписать модальность глаголу, ведь сам Лакан на это указывает буквально через абзац:
«Это высказывание, которое предстает в форме утверждения, имеющего вид универсального суждения, на деле является модальным, относящимся к существованию: субжонктив, модулирующий его подлежащее, об этом свидетельствует»
Во французской грамматике существует категория «modalité existentielle». И вот её дефиниция: «La modalité existentielle permet au locuteur de présenter les faits tels qu’ils existent, en dehors du « je » : elle exprime un constat, celui d’une vérité extérieure qui s’impose à lui». Перевод этой дефиниции:
«Модальность действительности [общепринятый перевод этой категории на русский язык] позволяет говорящему представлять факты так, будто они существуют вне его «я». Эта модальность выражает констатацию факта, факта в виде внешней истины, которая навязывает себя ему».
Таким образом, Лакан прямым текстом указывает, что за модальность он применяет (модальность действительности, ага). Если бы про общение Лакана и паукановцев можно было представить некий скетч, это выглядело бы следующим образом:
- Я говорю, что тут модальность действительности. Переводите меня с учётом этого. - Ты говоришь действительности? ОКЕЙ, ДАВАЙ ЖАХНЕМ ИМПЕРАТИВОМ.
Положение дел оказывается еще смешнее, когда выясняется, что «модальность действительности» противопоставляется «модальности недействительности»: последняя значит, что говорящий выражает сомнение в действительном характере того, что им высказывается.
Представляется, что нет. Ce в сгущённой форме обозначает конкретное положение дел, а que выступает союзом, который раскрывает это положение дел. Зачем пользоваться такой структурой? Чтобы сделать подлежащим не предметную фигуру, которую можно обозначить существительным, а целое положение дел: "тот факт, что что-то происходит, означает............"
Окей, но как объснить субджонктив (странную форму глагола внутри предложения)? По куда более элементарному правилу употребления субджонктива: это время употребляется, когда говорящий пытается дать некоторые комментарии относительно события, которое может произойти, а может и нет. Например:
J'ai peur qu'il ne vienne (тут глагол тоже стоит в субджонктиве). Я боюсь, что он придёт.
Некий "он" из этого предложения может прийти, а может и нет. Это событие всё ещё онтологически не определено, но я уже боюсь этого события, пускай оно и существует исключительно виртуально. Идентичная штука происходит в примере Делёза: Философия может стать онтологией, а может и не стать (т.е. остаться антропологией), но если она-таки окажется онтологией, то, цитата, "это будет означать, что она не является антропологией". Таким образом, Делёз употребляет это время не потому, что он употребил que, а потому что намекает на неоднозначность, перед которой находилась философия в 50-х годах (и да, ещё двадцать лет она будет антропологией, но Делёз об этом ещё не знает). На примере делёзовской цитаты мы видим другой важный момент: союз que - неоднороден. Он может создавать побудительный эффект "чтоб [тебе пусто было]", а может употребляться в том ключе, в каком мы видим это в примере Делёза (т.е. как непобудительное "что").
Пришло время вернуться к Лакану:
qu'on dise reste oublié derrière ce qui se dit dans ce qui s'entend.
Учитывая сказанное про эллипсис, можно слегка достроить это предложение:
[CE] qu'on dise[,] reste oublié derrière ce qui se dit dans ce qui s'entend.
То, что мы говорим, остаётся забытым за тем, что говорится в слышимом (мы улучшим этот сырой перевод).
На контрасте с примером Делёза заметно, что que употребляется не как союз, раскрывающий содержание этого ce, но выполняет функцию относительного местоимения: указывает, что ce играет функцию прямого дополнения относительно глагола dire. Отчасти именно это делает абсурдной идею про побудительный subjonctif.
Схожесть с делёзовским примером состоит в том, что subjonctif вновь употребляется безотносительно que. Тогда что с переводом? Наиболее простой способ отразить присутствие этого времени - приписать модальность глаголу, ведь сам Лакан на это указывает буквально через абзац:
«Это высказывание, которое предстает в форме утверждения, имеющего вид универсального суждения, на деле является модальным, относящимся к существованию: субжонктив, модулирующий его подлежащее, об этом свидетельствует»
Во французской грамматике существует категория «modalité existentielle». И вот её дефиниция: «La modalité existentielle permet au locuteur de présenter les faits tels qu’ils existent, en dehors du « je » : elle exprime un constat, celui d’une vérité extérieure qui s’impose à lui». Перевод этой дефиниции:
«Модальность действительности [общепринятый перевод этой категории на русский язык] позволяет говорящему представлять факты так, будто они существуют вне его «я». Эта модальность выражает констатацию факта, факта в виде внешней истины, которая навязывает себя ему».
Таким образом, Лакан прямым текстом указывает, что за модальность он применяет (модальность действительности, ага). Если бы про общение Лакана и паукановцев можно было представить некий скетч, это выглядело бы следующим образом:
- Я говорю, что тут модальность действительности. Переводите меня с учётом этого. - Ты говоришь действительности? ОКЕЙ, ДАВАЙ ЖАХНЕМ ИМПЕРАТИВОМ.
Положение дел оказывается еще смешнее, когда выясняется, что «модальность действительности» противопоставляется «модальности недействительности»: последняя значит, что говорящий выражает сомнение в действительном характере того, что им высказывается.
Unlimited number of subscribers per channel Hui said the time period and nature of some offences “overlapped” and thus their prison terms could be served concurrently. The judge ordered Ng to be jailed for a total of six years and six months. A Telegram channel is used for various purposes, from sharing helpful content to implementing a business strategy. In addition, you can use your channel to build and improve your company image, boost your sales, make profits, enhance customer loyalty, and more. There have been several contributions to the group with members posting voice notes of screaming, yelling, groaning, and wailing in different rhythms and pitches. Calling out the “degenerate” community or the crypto obsessives that engage in high-risk trading, Co-founder of NFT renting protocol Rentable World emiliano.eth shared this group on his Twitter. He wrote: “hey degen, are you stressed? Just let it out all out. Voice only tg channel for screaming”. Today, we will address Telegram channels and how to use them for maximum benefit.
from us
