Продюсер Kartoz ✔

НАС НЕ НУЖНО ЖАЛЕТЬ
ВЕДЬ И МЫ НИКОГО НЕ ЖАЛЕЛИ

На третьем году существования «Программа максимум» сделалась милосердна.

Из атакующей журналистики мы ушли в сентиментальную. Главным жанром стала драма, а агрессивную интонацию сменила чувственно-плаксивая. Наш тестостерон на глазах превращался в эстроген — мы полностью переориентировались на женскую аудиторию.

Я хорошо помню день, когда все это началось. Наш корреспондент Ксения Ильина сняла пронзительный репортаж о жизни актера, сыгравшего роль Смуглянки в фильме «В бой идут одни старики». Этот человек потерял всех, кого любил, спился и жил так, будто горел на ветру. Эту драму о жизни забытого актера посмотрели вдвое больше зрителей, чем всю остальную программу.

С тех пор машина воспроизводства рейтинга уже не останавливалась. Мы нашли всех когда-то знаменитых, кто теперь был забыт, предан, жил в нищете, кого бросило государство, а родные дети ограбили и сдали в дом престарелых.

Зритель пил чужую боль из трубочки. А у репортеров стерся язык — нежные, сочувственные слова уже казались шаблонными и пустыми. На стене в редакции появился список запрещенных выражений: «в маленькой квартирке на окраине города», «он снова и снова листает пожелтевшие фотографии», «всего два шага до туалета, но как даются эти шаги!».

Кто-то из нас тогда сказал: «Умри молодым, или тебя пожалеет «Программа максимум».

PS
А о ком бы вы сняли сентиментальный репортаж? Без скандалов-интриг-расследований.

www.tgoop.com/kartozz/699

105.1K viewsedited  Nov 26 at 09:05

НАС НЕ НУЖНО ЖАЛЕТЬ
ВЕДЬ И МЫ НИКОГО НЕ ЖАЛЕЛИ

На третьем году существования «Программа максимум» сделалась милосердна.

Из атакующей журналистики мы ушли в сентиментальную. Главным жанром стала драма, а агрессивную интонацию сменила чувственно-плаксивая. Наш тестостерон на глазах превращался в эстроген — мы полностью переориентировались на женскую аудиторию.

Я хорошо помню день, когда все это началось. Наш корреспондент Ксения Ильина сняла пронзительный репортаж о жизни актера, сыгравшего роль Смуглянки в фильме «В бой идут одни старики». Этот человек потерял всех, кого любил, спился и жил так, будто горел на ветру. Эту драму о жизни забытого актера посмотрели вдвое больше зрителей, чем всю остальную программу.

С тех пор машина воспроизводства рейтинга уже не останавливалась. Мы нашли всех когда-то знаменитых, кто теперь был забыт, предан, жил в нищете, кого бросило государство, а родные дети ограбили и сдали в дом престарелых.

Зритель пил чужую боль из трубочки. А у репортеров стерся язык — нежные, сочувственные слова уже казались шаблонными и пустыми. На стене в редакции появился список запрещенных выражений: «в маленькой квартирке на окраине города», «он снова и снова листает пожелтевшие фотографии», «всего два шага до туалета, но как даются эти шаги!».

Кто-то из нас тогда сказал: «Умри молодым, или тебя пожалеет «Программа максимум».

PS
А о ком бы вы сняли сентиментальный репортаж? Без скандалов-интриг-расследований.

BY Продюсер Kartoz