Тайка в квантовой пене

​​Одиссея капитана Уилларда уже своё начало берёт в точке соприкосновения двух миров, душной, жаркой, но вроде бы ещё привычно цивилизованной. Перевалочный пункт, куда прибывают из дома и откуда, по идее, возвращаются домой, хотя в котором уже не так кристально ясно, куда дорога возвращения лежит, даже если судьба любезно вкладывает в ладонь талончик на проезд. Уиллард свой свежий билет получает вместе с кипой чтива в дорогу и произнесённым голосом, полным странного сожаления, указанием убрать из творческого коллектива чрезмерно одиозного его члена.

Местное полотно жизни слабо напоминает картину той жизни, что принято считать "обычной", постоянное соседство смерти добавляет экстравагантных штрихов. Пугающе рутинная сюрреалистичность пронизывает мир за преступленной чертой ощущением нормальности происходящего по мере приспособления, но больно вонзается иглой, тем глубже, чем ощутимее становится осознание ложности веры, что над чертой возможно балансировать, слишком она чётко пролегает. И чем она отчётливее, тем незаметнее, случайнее момент внутреннего разделения, спиритического разрыва между мирами. Связь с миром до черты, с семьёй, надежда на будущее, в условиях весьма возможной невозможности любого будущего вообще, чувство долга, чувство связи с чем-то там, позади, вера в здравый смысл отмирают случайно, без предупреждения в столкновении с местными погодными условиями дождя снарядов, града стрел, утреннего тумана дымовых шашек и огненной росы. До конца сохраняется лишь то, что позволяет если не понять, то принять реальность, если и не жить, то поддерживать существование – страх, инстинкты, приспособляемость, безумие принятия...

Чем дольше длится путь, чем дальше вглубь, тем меньше правила диктуются и тем больше они безусловно соблюдаются, перерастая сначала в принятую обыденность, потом – едва ли не в догму. И с тем отмирают, наконец, и страх, и отторжение, с тем отходит безнадёжное принятие, сменяясь в итоге чем-то вроде ощущения дозволенности осознать и понять, что вот он – ад, светлый и тёплый. Там, где правда теряет свои основополагающие качества и вместо этого приносит спокойствие и рвётся наружу. Уиллард, человек/солдат, чужой собственному эпосу, принадлежит, казалось бы, этому миру, миру, который он должен разрушить. Казалось бы.

Но принадлежит он, на самом деле, самой стихии разрушения, диктующей палитру к полотну. "Апокалипсис сегодня" – прогуманный и античеловеческий. Страшный, странный, но заявляющий себя против лжи. Апокалипсис – не дата, обведённая кружочком в настенном календаре, апокалипсис – прогноз погоды на сегодня.

#апокалипсиссегодня40лет #кино #Apocalypsenow
@inoekino @seance_light

www.tgoop.com/kiminonawapol/100

1.2K viewsApr 13, 2019 at 22:50

​​Одиссея капитана Уилларда уже своё начало берёт в точке соприкосновения двух миров, душной, жаркой, но вроде бы ещё привычно цивилизованной. Перевалочный пункт, куда прибывают из дома и откуда, по идее, возвращаются домой, хотя в котором уже не так кристально ясно, куда дорога возвращения лежит, даже если судьба любезно вкладывает в ладонь талончик на проезд. Уиллард свой свежий билет получает вместе с кипой чтива в дорогу и произнесённым голосом, полным странного сожаления, указанием убрать из творческого коллектива чрезмерно одиозного его члена.

Местное полотно жизни слабо напоминает картину той жизни, что принято считать "обычной", постоянное соседство смерти добавляет экстравагантных штрихов. Пугающе рутинная сюрреалистичность пронизывает мир за преступленной чертой ощущением нормальности происходящего по мере приспособления, но больно вонзается иглой, тем глубже, чем ощутимее становится осознание ложности веры, что над чертой возможно балансировать, слишком она чётко пролегает. И чем она отчётливее, тем незаметнее, случайнее момент внутреннего разделения, спиритического разрыва между мирами. Связь с миром до черты, с семьёй, надежда на будущее, в условиях весьма возможной невозможности любого будущего вообще, чувство долга, чувство связи с чем-то там, позади, вера в здравый смысл отмирают случайно, без предупреждения в столкновении с местными погодными условиями дождя снарядов, града стрел, утреннего тумана дымовых шашек и огненной росы. До конца сохраняется лишь то, что позволяет если не понять, то принять реальность, если и не жить, то поддерживать существование – страх, инстинкты, приспособляемость, безумие принятия...

Чем дольше длится путь, чем дальше вглубь, тем меньше правила диктуются и тем больше они безусловно соблюдаются, перерастая сначала в принятую обыденность, потом – едва ли не в догму. И с тем отмирают, наконец, и страх, и отторжение, с тем отходит безнадёжное принятие, сменяясь в итоге чем-то вроде ощущения дозволенности осознать и понять, что вот он – ад, светлый и тёплый. Там, где правда теряет свои основополагающие качества и вместо этого приносит спокойствие и рвётся наружу. Уиллард, человек/солдат, чужой собственному эпосу, принадлежит, казалось бы, этому миру, миру, который он должен разрушить. Казалось бы.

Но принадлежит он, на самом деле, самой стихии разрушения, диктующей палитру к полотну. "Апокалипсис сегодня" – прогуманный и античеловеческий. Страшный, странный, но заявляющий себя против лжи. Апокалипсис – не дата, обведённая кружочком в настенном календаре, апокалипсис – прогноз погоды на сегодня.

#апокалипсиссегодня40лет #кино #Apocalypsenow
@inoekino @seance_light

BY Тайка в квантовой пене