Каким должен быть энергопереход в России? Часть 1
Избрание Трампа прямо и косвенно повлияет на политику в сфере энергоперехода. В частности, новая администрация может отменить налоговый вычет на $7500 для покупателей электрокаров и подключаемых гибридов. Скорее всего, будет отменен и запрет на выдачу новых лицензий на экспорт СПГ: действие этого запрета было приостановлено Окружным судом Луизианы в июле 2024 г., однако месяц спустя администрация Байдена подала судебную апелляцию.
Решения администрации Трампа неизбежно повлияют и на саму дискуссию о «новой» энергетике. О том, на каких принципах можно выстроить энергопереход для России, я писал полтора года назад в издании «Нефть и Капитал»:
«Нет никакого противоречия между традиционной и новой энергетикой: чтобы наращивать мощности ВИЭ, вовсе не обязательно накладывать искусственные ограничения на добычу угля, нефти и газа — просто в силу упомянутой дифференциации конечного спроса. Точно так же в XX веке вовсе не обязательно было повторно закрепощать крестьян, чтобы провести индустриализацию: наоборот, успеха добились те страны, которые сделали ставку на рыночный обмен между городом и деревней.
Аналогия с социалистической индустриализацией неслучайна. Планы по достижению углеродной нейтральности с перспективой на 2050 г., 2060 г. или 2070 г. невольно напоминают намерения ЦК КПСС построить коммунизм к 1980 г. Точно так же таксономия, ограничивающая круг экологически безопасных секторов энергетики, напоминает приоритезацию промышленных отраслей времен первых советских пятилеток. Наконец, распределение углеродных квот — это ни что иное, как распределение ресурсов между предприятиями категории A (производство средств производства) и категории Б (производство предметов потребления). Единственное отличие — это рыночный административный торг, или торговля углеродными единицами, которая носит публичный характер.
Однако, как показал XX век, искусственная приоритезация отраслей экономики грозит снижением адаптивности к меняющимся реалиям. Сделав в 1930-е гг. упор на экономику угля и стали и закабалив крестьян, Советский Союз вошел в долговременный продовольственный кризис, который усугубила низкая конкурентоспособность обрабатывающей промышленности. Стагнация сельского хозяйства наряду с продолжающейся урбанизацией привела к тому, что СССР стал критически зависеть от продовольственного импорта, оплачивать который после падения нефтяных цен в середине 1980-х стало банально нечем.
И это вовсе не отвлеченный сюжет в контексте энергетики: сегодня вы объявляете себя «зеленой» компанией и используете слоган «Beyond Petroleum» (не только нефть), а завтра — объявляете о намерении нарастить инвестиции в нефтегазовые проекты с коротким циклом окупаемости, из-за чего вся отрасль, сдерживая смех, советует вам сменить слоган на «Back into Petroleum» (снова к нефти). Звучит как ирония, но именно это произошло с BP в период между 2020 и 2023 гг.
Нынешний энергетический кризис в очередной раз доказал, что нет той «зеленой» идеологии, которая может повлиять на суть рыночных механизмов. Именно рынок, а не энергетическая мода диктует, какие энергоресурсы производить выгоднее всего. Рынок — это тот фундамент, который способен сделать пресловутый переход к устойчивому развитию по-настоящему устойчивым.
Полная версия – на сайте «Нефть и Капитал»
Избрание Трампа прямо и косвенно повлияет на политику в сфере энергоперехода. В частности, новая администрация может отменить налоговый вычет на $7500 для покупателей электрокаров и подключаемых гибридов. Скорее всего, будет отменен и запрет на выдачу новых лицензий на экспорт СПГ: действие этого запрета было приостановлено Окружным судом Луизианы в июле 2024 г., однако месяц спустя администрация Байдена подала судебную апелляцию.
Решения администрации Трампа неизбежно повлияют и на саму дискуссию о «новой» энергетике. О том, на каких принципах можно выстроить энергопереход для России, я писал полтора года назад в издании «Нефть и Капитал»:
«Нет никакого противоречия между традиционной и новой энергетикой: чтобы наращивать мощности ВИЭ, вовсе не обязательно накладывать искусственные ограничения на добычу угля, нефти и газа — просто в силу упомянутой дифференциации конечного спроса. Точно так же в XX веке вовсе не обязательно было повторно закрепощать крестьян, чтобы провести индустриализацию: наоборот, успеха добились те страны, которые сделали ставку на рыночный обмен между городом и деревней.
Аналогия с социалистической индустриализацией неслучайна. Планы по достижению углеродной нейтральности с перспективой на 2050 г., 2060 г. или 2070 г. невольно напоминают намерения ЦК КПСС построить коммунизм к 1980 г. Точно так же таксономия, ограничивающая круг экологически безопасных секторов энергетики, напоминает приоритезацию промышленных отраслей времен первых советских пятилеток. Наконец, распределение углеродных квот — это ни что иное, как распределение ресурсов между предприятиями категории A (производство средств производства) и категории Б (производство предметов потребления). Единственное отличие — это рыночный административный торг, или торговля углеродными единицами, которая носит публичный характер.
Однако, как показал XX век, искусственная приоритезация отраслей экономики грозит снижением адаптивности к меняющимся реалиям. Сделав в 1930-е гг. упор на экономику угля и стали и закабалив крестьян, Советский Союз вошел в долговременный продовольственный кризис, который усугубила низкая конкурентоспособность обрабатывающей промышленности. Стагнация сельского хозяйства наряду с продолжающейся урбанизацией привела к тому, что СССР стал критически зависеть от продовольственного импорта, оплачивать который после падения нефтяных цен в середине 1980-х стало банально нечем.
И это вовсе не отвлеченный сюжет в контексте энергетики: сегодня вы объявляете себя «зеленой» компанией и используете слоган «Beyond Petroleum» (не только нефть), а завтра — объявляете о намерении нарастить инвестиции в нефтегазовые проекты с коротким циклом окупаемости, из-за чего вся отрасль, сдерживая смех, советует вам сменить слоган на «Back into Petroleum» (снова к нефти). Звучит как ирония, но именно это произошло с BP в период между 2020 и 2023 гг.
Нынешний энергетический кризис в очередной раз доказал, что нет той «зеленой» идеологии, которая может повлиять на суть рыночных механизмов. Именно рынок, а не энергетическая мода диктует, какие энергоресурсы производить выгоднее всего. Рынок — это тот фундамент, который способен сделать пресловутый переход к устойчивому развитию по-настоящему устойчивым.
Полная версия – на сайте «Нефть и Капитал»
Каким должен быть энергопереход в России? Часть 2
Как бы парадоксально это ни звучало, но сегодня у России есть известное экономистам «преимущество отсталости», позволяющее в будущем избежать ошибок, уже совершенных в свое время развитыми странами. Именно это поможет выстроить энергопереход на принципах свободного рынка, в основе которого лежит прозрачность и отсутствие льгот, квот и преференций.
Первым принципом рыночного энергоперехода является полное нивелирование косвенных субсидий, получателями которых остаются преимущественно отрасли традиционной энергетики. Пример тому — газовая отрасль, для которой установлены сравнительно низкие налоги и пошлины. По данным Минфина, доля НДПИ на газ и экспортной пошлины на газ в структуре нефтегазовых доходов федерального бюджета в 2021 г. составила 19% (1,7 трлн из 9,1 трлн руб.), тогда как доля НДПИ на нефть и экспортной пошлины на нефть — 77% (7 трлн руб.; остальные 4% приходились все прочие поступления, включая НДПИ на газовый конденсат, НДД и экспортные пошлины на нефтепродукты).
Другим получателем косвенных субсидий является угольная отрасль: доходная ставка РЖД — показатель, отражающий удельную выручку «Российских железных дорог» при перевозке различных грузов на одно и то же расстояние и измеряющийся в копейках за 10 тонно-километров — при перевозке каменного угля составляла 281 коп./10 т-км, т. е. была вдвое ниже средней ставки для всех видов грузов (538 коп./10 т-км).
Сокращение косвенных субсидий приведет к выравниванию условий конкуренции между различными отраслями энергетики. В свою очередь, росту конкуренции внутри отраслей будет способствовать демонополизация, которая не должна ограничиваться лишь газовой отраслью, где создание нескольких операторов транспортировки газа на базе Единой системы газоснабжения и магистральных газопроводов «Сила Сибири» и «Сахалин — Хабаровск — Владивосток» должно быть дополнено формированием отдельных компаний на основе газодобывающих обществ «Газпрома», а также дерегулированием экспорта трубопроводного газа и СПГ.
Принцип демонополизации также должен затронуть нефтедобычу (за счет обособленной продажи инвесторам дочерних подразделений госкомпаний), нефтепереработку (за счет закрепления за крупнейшими нефтеперерабатывающими заводами статуса независимых НПЗ), сбыт нефтепродуктов (за счет смягчения регуляторных условий для строительства новых АЗС) и электроэнергетику (за счет разукрупнения ведущих генерирующих компаний и отделения энергосбытов от распределительных сетей).
Полный текст – на сайте «Нефть и Капитал»
Как бы парадоксально это ни звучало, но сегодня у России есть известное экономистам «преимущество отсталости», позволяющее в будущем избежать ошибок, уже совершенных в свое время развитыми странами. Именно это поможет выстроить энергопереход на принципах свободного рынка, в основе которого лежит прозрачность и отсутствие льгот, квот и преференций.
Первым принципом рыночного энергоперехода является полное нивелирование косвенных субсидий, получателями которых остаются преимущественно отрасли традиционной энергетики. Пример тому — газовая отрасль, для которой установлены сравнительно низкие налоги и пошлины. По данным Минфина, доля НДПИ на газ и экспортной пошлины на газ в структуре нефтегазовых доходов федерального бюджета в 2021 г. составила 19% (1,7 трлн из 9,1 трлн руб.), тогда как доля НДПИ на нефть и экспортной пошлины на нефть — 77% (7 трлн руб.; остальные 4% приходились все прочие поступления, включая НДПИ на газовый конденсат, НДД и экспортные пошлины на нефтепродукты).
Другим получателем косвенных субсидий является угольная отрасль: доходная ставка РЖД — показатель, отражающий удельную выручку «Российских железных дорог» при перевозке различных грузов на одно и то же расстояние и измеряющийся в копейках за 10 тонно-километров — при перевозке каменного угля составляла 281 коп./10 т-км, т. е. была вдвое ниже средней ставки для всех видов грузов (538 коп./10 т-км).
Сокращение косвенных субсидий приведет к выравниванию условий конкуренции между различными отраслями энергетики. В свою очередь, росту конкуренции внутри отраслей будет способствовать демонополизация, которая не должна ограничиваться лишь газовой отраслью, где создание нескольких операторов транспортировки газа на базе Единой системы газоснабжения и магистральных газопроводов «Сила Сибири» и «Сахалин — Хабаровск — Владивосток» должно быть дополнено формированием отдельных компаний на основе газодобывающих обществ «Газпрома», а также дерегулированием экспорта трубопроводного газа и СПГ.
Принцип демонополизации также должен затронуть нефтедобычу (за счет обособленной продажи инвесторам дочерних подразделений госкомпаний), нефтепереработку (за счет закрепления за крупнейшими нефтеперерабатывающими заводами статуса независимых НПЗ), сбыт нефтепродуктов (за счет смягчения регуляторных условий для строительства новых АЗС) и электроэнергетику (за счет разукрупнения ведущих генерирующих компаний и отделения энергосбытов от распределительных сетей).
Полный текст – на сайте «Нефть и Капитал»
Каким должен быть энергопереход в России? Часть 3
Третьим принципом должна стать прозрачность: компании энергетического сектора, вне зависимости от отраслевой принадлежности (будь это нефтепереработка, электрогенерация или газодобыча) должны публиковать отчетность по МСФО. Принцип прозрачности должен быть воплощен и за счет отказа от создания национальной системы торговли углеродными единицами: учитывая качество российской бюрократии, распределение квот выльется в подковерный административный торг. Торговлю квотами стоит полностью передать на региональный уровень, чтобы регионы сами взвешивали сопутствующие выгоды и издержки.
Принцип прозрачности также подразумевает, что для стимулирования возобновляемой энергетики используются преимущественно классические налоговые механизмы, будь то сокращение до нуля налога на прибыль для производителей ветровых и солнечных генераторов или нулевой НДС при импорте оборудования для производства водорода. В любом случае, это должны быть простые и легко верифицируемые механизмы, понятные даже неспециалистам.
Последним по списку, но не по значению принципом будущего энергоперехода является технологическая открытость. Мировая энергетика переживает бум новых технологий, упрощающих производство «чистой» и доступной энергии: сюда относятся и пирамидальные ветрогенераторы, приспособленные для работы на большой глубине; и перовскитные (по названию минерала) солнечные элементы, которые в целом дешевле кремниевых аналогов; и технологии сверхвысокого напряжения, позволяющие транспортировать электроэнергию на большие расстояния.
Россия не сможет стать конкурентоспособным производителем «чистой» энергии, если будет оставаться закрытой от этих технологий. Поэтому пошлины на ввоз оборудования для ВИЭ должны быть равны нулю, и это нисколько не ударит по позициям российских производителей: только в условиях открытой конкуренции можно создать продукт, который будет востребован на внешних рынках.
В целом, технологическая открытость и регуляторная прозрачность наряду с демонополизацией и отказом от субсидий позволят России не только создать новую энергетику, но и сформировать тренд, на который со временем будут ориентироваться даже многие страны развитого мира.
Полная версия – на сайте «Нефть и Капитал»
Третьим принципом должна стать прозрачность: компании энергетического сектора, вне зависимости от отраслевой принадлежности (будь это нефтепереработка, электрогенерация или газодобыча) должны публиковать отчетность по МСФО. Принцип прозрачности должен быть воплощен и за счет отказа от создания национальной системы торговли углеродными единицами: учитывая качество российской бюрократии, распределение квот выльется в подковерный административный торг. Торговлю квотами стоит полностью передать на региональный уровень, чтобы регионы сами взвешивали сопутствующие выгоды и издержки.
Принцип прозрачности также подразумевает, что для стимулирования возобновляемой энергетики используются преимущественно классические налоговые механизмы, будь то сокращение до нуля налога на прибыль для производителей ветровых и солнечных генераторов или нулевой НДС при импорте оборудования для производства водорода. В любом случае, это должны быть простые и легко верифицируемые механизмы, понятные даже неспециалистам.
Последним по списку, но не по значению принципом будущего энергоперехода является технологическая открытость. Мировая энергетика переживает бум новых технологий, упрощающих производство «чистой» и доступной энергии: сюда относятся и пирамидальные ветрогенераторы, приспособленные для работы на большой глубине; и перовскитные (по названию минерала) солнечные элементы, которые в целом дешевле кремниевых аналогов; и технологии сверхвысокого напряжения, позволяющие транспортировать электроэнергию на большие расстояния.
Россия не сможет стать конкурентоспособным производителем «чистой» энергии, если будет оставаться закрытой от этих технологий. Поэтому пошлины на ввоз оборудования для ВИЭ должны быть равны нулю, и это нисколько не ударит по позициям российских производителей: только в условиях открытой конкуренции можно создать продукт, который будет востребован на внешних рынках.
В целом, технологическая открытость и регуляторная прозрачность наряду с демонополизацией и отказом от субсидий позволят России не только создать новую энергетику, но и сформировать тренд, на который со временем будут ориентироваться даже многие страны развитого мира.
Полная версия – на сайте «Нефть и Капитал»
Forwarded from EMCR experts
📌Тред дня EMCR News: Каким должен быть энергопереход в России
У России есть «преимущество отсталости», которое позволяет избежать ошибок, совершенных развитыми странами, считает Кирилл Родионов @kirillrodionov. Для того, чтобы выстроить энергопереход, России нужно будет отказаться от косвенных субсидий в традиционные отрасли (газ, уголь), выровнять условия конкуренции между отраслями, придерживаться принципа прозрачности в финансовой отчётности компаний, а торговлю квотами передать на региональный уровень. Также крайне важно следить за трендами в мировой энергетике и применять новые технологии, отменив пошлины на ввоз оборудования на ВИЭ.
https://emcr.io/news/t/russia-energy-transition
📩Жмите сюда, чтобы получать главную аналитику дня с доставкой прямо в ваш телеграм.
У России есть «преимущество отсталости», которое позволяет избежать ошибок, совершенных развитыми странами, считает Кирилл Родионов @kirillrodionov. Для того, чтобы выстроить энергопереход, России нужно будет отказаться от косвенных субсидий в традиционные отрасли (газ, уголь), выровнять условия конкуренции между отраслями, придерживаться принципа прозрачности в финансовой отчётности компаний, а торговлю квотами передать на региональный уровень. Также крайне важно следить за трендами в мировой энергетике и применять новые технологии, отменив пошлины на ввоз оборудования на ВИЭ.
https://emcr.io/news/t/russia-energy-transition
📩Жмите сюда, чтобы получать главную аналитику дня с доставкой прямо в ваш телеграм.
Forwarded from Экономика долгого времени
Наша статья “Liquidity Traps: A Unified Theory of the Great Depression and Great Recession” («Ловушки ликвидности: Объединённая теория Великой Депрессии и Великой Рецессии») наконец онлайн. Скоро будет в рассылке NBER и, позднее, в журнале (accepted). Это большая работа (120 стр.), интегрирующая Новый Кейнсиаснкий взгляд на Великую Депрессию, Великую Рецессию в США и долгосрочный кейс Японии. Для меня лично это важное событие, первый драфт был написан в 2019-м году, и я рад, что теперь этот проект будет опубликован.
Ключевые слова: денежная политика, фискальная политика, денежные режимы, естественная ставка процента, Великая Депрессия, Великая Рецессия, Секулярная Стагнация.
«В этой статье представлен единый фреймворк для объяснения трёх крупных экономических спадов: Великой депрессии в США, Великой рецессии в США и Длительной рецессии в Японии. Временные экономические потрясения, такие как банковские кризисы и чрезмерное накопление долгов, могут привести к отрицательным значениям естественных процентных ставок в краткосрочной перспективе. Одновременно с этим структурные факторы, включая демографический спад и рост неравенства, могут снижать естественные процентные ставки как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. Отрицательная естественная процентная ставка и нулевая нижняя граница (ZLB) являются необходимыми условиями для ловушки ликвидности. Доверие к денежно-кредитной политике может смягчить негативные последствия краткосрочных ловушек ликвидности. Ослабление доверия к денежно-кредитной политике или устойчиво отрицательные естественные ставки могут потребовать фискальных вмешательств. Представленный фреймворк проливает свет на макроэкономические вызовы, связанные с низкопроцентными условиями, и подчёркивает ключевую важность режимов политики. Мы завершаем размышлением над важнейшим макроэкономическим вопросом нашего времени: вернутся ли краткосрочные процентные ставки обратно к нулю, когда всплеск инфляции 2020-х останется позади, а политический ландшафт в США кардинально изменится?»
Ключевые слова: денежная политика, фискальная политика, денежные режимы, естественная ставка процента, Великая Депрессия, Великая Рецессия, Секулярная Стагнация.
«В этой статье представлен единый фреймворк для объяснения трёх крупных экономических спадов: Великой депрессии в США, Великой рецессии в США и Длительной рецессии в Японии. Временные экономические потрясения, такие как банковские кризисы и чрезмерное накопление долгов, могут привести к отрицательным значениям естественных процентных ставок в краткосрочной перспективе. Одновременно с этим структурные факторы, включая демографический спад и рост неравенства, могут снижать естественные процентные ставки как в краткосрочной, так и в долгосрочной перспективе. Отрицательная естественная процентная ставка и нулевая нижняя граница (ZLB) являются необходимыми условиями для ловушки ликвидности. Доверие к денежно-кредитной политике может смягчить негативные последствия краткосрочных ловушек ликвидности. Ослабление доверия к денежно-кредитной политике или устойчиво отрицательные естественные ставки могут потребовать фискальных вмешательств. Представленный фреймворк проливает свет на макроэкономические вызовы, связанные с низкопроцентными условиями, и подчёркивает ключевую важность режимов политики. Мы завершаем размышлением над важнейшим макроэкономическим вопросом нашего времени: вернутся ли краткосрочные процентные ставки обратно к нулю, когда всплеск инфляции 2020-х останется позади, а политический ландшафт в США кардинально изменится?»
Россия – крупнейший зарубежный поставщик обогащенного урана для АЭС в США
Россия в 2023 г. обеспечивала 27% поставок обогащенного урана на атомные электростанции (АЭС) в США.
По данным Управления энергетической информации (EIA), закупки обогащенного урана операторами АЭС в США в 2023 г. достигли 15240 тыс. единиц работы разделения, из них:
28% (4313 тыс. единиц работы разделения) приходились на поставки из США;
27% (4141 тыс. единиц) – на поставки из России;
12% (1839 тыс. единиц) – на поставки из Франции;
8% (1217 тыс. единиц) – на поставки из Нидерландов;
7% (1021 тыс. единиц) – на поставки из Великобритании;
6% (855 тыс. единиц) – на поставки из Германии;
12% (1853 тыс. единиц) – на поставки из всех прочих стран.*
Тем самым, Россия была крупнейшим зарубежным поставщиком обогащенного урана для АЭС в США. Объем поставок из РФ был сопоставим с объемом поставок из США на внутренний рынок.
Правительство РФ 14 ноября 2024 г. ввело ограничения на экспорт обогащенного урана в США.
Итоговое значение может расходиться с суммой отдельных единиц из-за округления.
Россия в 2023 г. обеспечивала 27% поставок обогащенного урана на атомные электростанции (АЭС) в США.
По данным Управления энергетической информации (EIA), закупки обогащенного урана операторами АЭС в США в 2023 г. достигли 15240 тыс. единиц работы разделения, из них:
28% (4313 тыс. единиц работы разделения) приходились на поставки из США;
27% (4141 тыс. единиц) – на поставки из России;
12% (1839 тыс. единиц) – на поставки из Франции;
8% (1217 тыс. единиц) – на поставки из Нидерландов;
7% (1021 тыс. единиц) – на поставки из Великобритании;
6% (855 тыс. единиц) – на поставки из Германии;
12% (1853 тыс. единиц) – на поставки из всех прочих стран.*
Тем самым, Россия была крупнейшим зарубежным поставщиком обогащенного урана для АЭС в США. Объем поставок из РФ был сопоставим с объемом поставок из США на внутренний рынок.
Правительство РФ 14 ноября 2024 г. ввело ограничения на экспорт обогащенного урана в США.
Итоговое значение может расходиться с суммой отдельных единиц из-за округления.
Как заработать на отказе от сжигания попутного нефтяного газа (ПНГ)?
Очень просто:
✔️Вы осуществляете очистку ПНГ с помощью мембранных или криогенных технологий;
✔️Затем подаете очищенное сырье на парогазовую установку для выработки электроэнергии;
✔️И с ее помощью осуществляете майнинг цифровых валют.
В результате вы убиваете сразу двух зайцев: не только экономите на штрафах за сжигание ПНГ, но и получаете сырье для высокомаржинального бизнеса.
«Сжигая ПНГ, вы сжигаете деньги!».
(Экологи – не благодарите)
Очень просто:
✔️Вы осуществляете очистку ПНГ с помощью мембранных или криогенных технологий;
✔️Затем подаете очищенное сырье на парогазовую установку для выработки электроэнергии;
✔️И с ее помощью осуществляете майнинг цифровых валют.
В результате вы убиваете сразу двух зайцев: не только экономите на штрафах за сжигание ПНГ, но и получаете сырье для высокомаржинального бизнеса.
«Сжигая ПНГ, вы сжигаете деньги!».
(Экологи – не благодарите)
В нефтяной отрасли нужно отказываться от административного торга и налоговых льгот
Проектировки капзатрат, сами по себе, не имеют смысла. Задача регулятора – обеспечить условия, при которых компаниям было бы выгодно инвестировать в развитие новых нефтедобывающих проектов. Сюда, в частности, относятся налоговые условия, и здесь действительно есть что менять. Налоговый кодекс в последние 20 лет превратился в справочник геолога: при использовании НДПИ используется бесчисленное множество льгот, выдача которых зачастую зависят от административного веса получающей их компании.
Решить эту проблему Минфин попытался за счет НДД – налога на дополнительный доход, который зависит не только от цен и объема добычи нефти, но и от выручки от реализации сырья, за вычетом расходов на добычу и транспортировку. Однако НДД создает негативные стимулы: чем выше издержки, тем нише налоговая база компаний, даже с учетом того, что в законодательстве по НДД прописывается предельный уровень издержек.
Выход – в налоговой реформе, которая бы позволила варьировать уровень налогообложения без использования льгот. Для этого нужно цифровизовать и сделать публичной базу данных о месторождениях, включая параметры добычи: содержание серы и плотность добываемого сырья; регион добычи; удаленность от магистральных нефтепроводов. Большинство этих параметров содержатся в лицензиях на месторождения. На основе этой базы нужно построить математическую модель, которая бы позволяла автоматически варьировать ставку НДПИ в зависимости от конкретного месторождения.
Такая мера позволит отказаться от НДД и льгот по НДПИ, а также уйти от теневого административного торга: ситуации, когда Минфин, по непонятным причинам, увеличивает нагрузку для одной компании и снижает – для другой. Вдобавок, нефтяная отрасль – один из лидеров цифровизации среди всех отраслей российской экономики, поэтому систематизация и автоматизация данных по каждому месторождению будет по плечу и компаниям, и регуляторам.
Прокомментировал для «Прайма» проектировки Энергостратегии, которая предполагает рост инвестиций в нефтедобычу при условии изменения налогового режима.
Проектировки капзатрат, сами по себе, не имеют смысла. Задача регулятора – обеспечить условия, при которых компаниям было бы выгодно инвестировать в развитие новых нефтедобывающих проектов. Сюда, в частности, относятся налоговые условия, и здесь действительно есть что менять. Налоговый кодекс в последние 20 лет превратился в справочник геолога: при использовании НДПИ используется бесчисленное множество льгот, выдача которых зачастую зависят от административного веса получающей их компании.
Решить эту проблему Минфин попытался за счет НДД – налога на дополнительный доход, который зависит не только от цен и объема добычи нефти, но и от выручки от реализации сырья, за вычетом расходов на добычу и транспортировку. Однако НДД создает негативные стимулы: чем выше издержки, тем нише налоговая база компаний, даже с учетом того, что в законодательстве по НДД прописывается предельный уровень издержек.
Выход – в налоговой реформе, которая бы позволила варьировать уровень налогообложения без использования льгот. Для этого нужно цифровизовать и сделать публичной базу данных о месторождениях, включая параметры добычи: содержание серы и плотность добываемого сырья; регион добычи; удаленность от магистральных нефтепроводов. Большинство этих параметров содержатся в лицензиях на месторождения. На основе этой базы нужно построить математическую модель, которая бы позволяла автоматически варьировать ставку НДПИ в зависимости от конкретного месторождения.
Такая мера позволит отказаться от НДД и льгот по НДПИ, а также уйти от теневого административного торга: ситуации, когда Минфин, по непонятным причинам, увеличивает нагрузку для одной компании и снижает – для другой. Вдобавок, нефтяная отрасль – один из лидеров цифровизации среди всех отраслей российской экономики, поэтому систематизация и автоматизация данных по каждому месторождению будет по плечу и компаниям, и регуляторам.
Прокомментировал для «Прайма» проектировки Энергостратегии, которая предполагает рост инвестиций в нефтедобычу при условии изменения налогового режима.
Минфин и ЦБ: служебный "недороман"
Девочка села на самую жесткую диету из всех, что пробовала, но пришёл её бывший, дал снотворное и ввёл через вену месячную норму килокалорий.
Нет, это не криминальная хроника. Ровно так будет выглядеть весьма вероятное декабрьское повышение ставки ЦБ до рекордного за много лет уровня, которое будет происходить на фоне внутригодового пика бюджетных расходов: за ноябрь и декабрь Правительство должно будет потратить 9,5 трлн руб. - почти четверть от запланированных расходов на 2024 г. (39,4 трлн руб.). Это неизбежно усилит инфляционные риски, несмотря на на ставку ЦБ.
Такой шизофрении (ОК, рассогласованности бюджетной и денежной политики) не было с начала 1990-х, со времен первого прихода Геращенко в ЦБ.
(Завтра покажу это на более конкретизированных данных).
Девочка села на самую жесткую диету из всех, что пробовала, но пришёл её бывший, дал снотворное и ввёл через вену месячную норму килокалорий.
Нет, это не криминальная хроника. Ровно так будет выглядеть весьма вероятное декабрьское повышение ставки ЦБ до рекордного за много лет уровня, которое будет происходить на фоне внутригодового пика бюджетных расходов: за ноябрь и декабрь Правительство должно будет потратить 9,5 трлн руб. - почти четверть от запланированных расходов на 2024 г. (39,4 трлн руб.). Это неизбежно усилит инфляционные риски, несмотря на на ставку ЦБ.
Такой шизофрении (ОК, рассогласованности бюджетной и денежной политики) не было с начала 1990-х, со времен первого прихода Геращенко в ЦБ.
(Завтра покажу это на более конкретизированных данных).
Рост топливных цен ускоряется
Розничные цены на автомобильный бензин в период с 12 по 18 ноября 2024 г. выросли на 0,3%, а на дизельное топливо – на 0,5%.
По данным Росстата, недельный прирост цен на бензин стал максимальным за два с небольшим месяца; в случае дизеля это рекордный недельный прирост с начала нынешнего года, за исключением периода с 29 октября по 5 ноября 2024 г., когда цены на ДТ в рознице также выросли на 0,5%.
Как правило, драйвером роста цен на бензин является сегмент АИ-98, в котором темпы удорожания топлива существенно выше, чем в сегментах АИ-92 и АИ-95. Однако на неделе с 12 по 18 ноября 2024 г. прирост цен на все три марки топлива был одинаковым (0,3%).
По итогам прошлой недели прирост цен на ДТ в сравнении с концом 2023 г. достиг 5,4%. Для сравнения: к 18 ноября 2024 г. накопленная инфляция составила 7,4%. У нефтяников есть еще запас для того, чтобы повышать цены на ДТ, оставаясь в границах инфляции.
В целом, нынешний год оказался для нефтяников более сложным, чем прошлый. Если в прошлом году драйвером роста цен была попытка Минфина «уполовинить» демпфер, то в нынешнем эту роль играют издержки НПЗ из-за вынужденных простоев. Эффект санкций, незаметный для отрасли на фоне рекордного роста экспортных цен в 2022 г. и «бодания» с Минфином в 2023 г., теперь проявил себя в полной мере: по данным Росстата, баланс прибылей и убытков российских НПЗ сократился на 34% по итогам первых восьми месяцев 2024 г. (до 1820 млрд руб.).
Сроки ремонтов на НПЗ становятся непредсказуемыми из-за санкций на поставку оборудования для нефтепереработки. Как результат – рост издержек, который результируется в рост цен, даже несмотря на экспортный запрет, который должен стимулировать нефтяников сдерживать цены в рознице.
Розничные цены на автомобильный бензин в период с 12 по 18 ноября 2024 г. выросли на 0,3%, а на дизельное топливо – на 0,5%.
По данным Росстата, недельный прирост цен на бензин стал максимальным за два с небольшим месяца; в случае дизеля это рекордный недельный прирост с начала нынешнего года, за исключением периода с 29 октября по 5 ноября 2024 г., когда цены на ДТ в рознице также выросли на 0,5%.
Как правило, драйвером роста цен на бензин является сегмент АИ-98, в котором темпы удорожания топлива существенно выше, чем в сегментах АИ-92 и АИ-95. Однако на неделе с 12 по 18 ноября 2024 г. прирост цен на все три марки топлива был одинаковым (0,3%).
По итогам прошлой недели прирост цен на ДТ в сравнении с концом 2023 г. достиг 5,4%. Для сравнения: к 18 ноября 2024 г. накопленная инфляция составила 7,4%. У нефтяников есть еще запас для того, чтобы повышать цены на ДТ, оставаясь в границах инфляции.
В целом, нынешний год оказался для нефтяников более сложным, чем прошлый. Если в прошлом году драйвером роста цен была попытка Минфина «уполовинить» демпфер, то в нынешнем эту роль играют издержки НПЗ из-за вынужденных простоев. Эффект санкций, незаметный для отрасли на фоне рекордного роста экспортных цен в 2022 г. и «бодания» с Минфином в 2023 г., теперь проявил себя в полной мере: по данным Росстата, баланс прибылей и убытков российских НПЗ сократился на 34% по итогам первых восьми месяцев 2024 г. (до 1820 млрд руб.).
Сроки ремонтов на НПЗ становятся непредсказуемыми из-за санкций на поставку оборудования для нефтепереработки. Как результат – рост издержек, который результируется в рост цен, даже несмотря на экспортный запрет, который должен стимулировать нефтяников сдерживать цены в рознице.
Бюджет потратит четверть годовых расходов в ноябре и декабре
Расходы федерального бюджета в ноябре и декабре 2024 г. составят в общей сложности 9,5 трлн руб. – это без малого четверть запланированных расходов на текущий год.
Что лежит в основе этого вывода? Согласно пояснительной записке к проекту федерального бюджета на 2025-2027 г., расходы федерального бюджета по итогам нынешнего года должны составить 39,4 трлн руб. Для сравнения: по предварительным данным Минфина, по итогам первых десяти месяцев 2024 г. объем расходов составил 29,9 трлн руб. Как результат, за ноябрь и декабрь 2024 г. Правительство должно будет потратить 9,5 трлн руб. – 24% расходов на текущий год.
Такая диспропорция связана с тем, что Правительству в имиджевых целях выгодно демонстрировать низкий дефицит на протяжении большей части года. Так, по итогам десяти месяцев 2024 г. дефицит федерального бюджета составил 220 млрд руб. Однако, согласно прогнозу Минфина, по итогам 12-ти месяцев дефицит достигнет 3,3 трлн руб.
Этот дефицит в значительной мере будет профинансирован за счет Фонда национального благосостояния (ФНБ), особенно с учетом растущих ставок на долговом рынке. Декабрь по традиции является месяцем изъятия средств из ФНБ: в декабре 2022 г. из ФНБ было изъято 2,4 трлн руб., а в декабре 2023 г. – 2,9 трлн руб. Исходя из ожидаемого размера дефицита, в декабре 2024 г. из ФНБ будет изъято не менее 2 трлн руб. (и это – консервативная оценка).
Бюджетная экспансия последних месяцев года будет усиливать инфляционные риски, которые невозможно будет купировать за счет повышения ставки ЦБ.
В результате недовольными останутся примерно все: ЦБ – необходимостью «выгребать дерьмо» из-за обязательств, которые Банк России не может контролировать; бизнес – из-за безумного роста ставок по кредитам; а Минфин – из-за сокращения ликвидной части ФНБ, в которой по итогам 2024 г. может остаться менее 3 трлн руб., что сопоставимо с планируемым объемом дефицита на текущий год.
Расходы федерального бюджета в ноябре и декабре 2024 г. составят в общей сложности 9,5 трлн руб. – это без малого четверть запланированных расходов на текущий год.
Что лежит в основе этого вывода? Согласно пояснительной записке к проекту федерального бюджета на 2025-2027 г., расходы федерального бюджета по итогам нынешнего года должны составить 39,4 трлн руб. Для сравнения: по предварительным данным Минфина, по итогам первых десяти месяцев 2024 г. объем расходов составил 29,9 трлн руб. Как результат, за ноябрь и декабрь 2024 г. Правительство должно будет потратить 9,5 трлн руб. – 24% расходов на текущий год.
Такая диспропорция связана с тем, что Правительству в имиджевых целях выгодно демонстрировать низкий дефицит на протяжении большей части года. Так, по итогам десяти месяцев 2024 г. дефицит федерального бюджета составил 220 млрд руб. Однако, согласно прогнозу Минфина, по итогам 12-ти месяцев дефицит достигнет 3,3 трлн руб.
Этот дефицит в значительной мере будет профинансирован за счет Фонда национального благосостояния (ФНБ), особенно с учетом растущих ставок на долговом рынке. Декабрь по традиции является месяцем изъятия средств из ФНБ: в декабре 2022 г. из ФНБ было изъято 2,4 трлн руб., а в декабре 2023 г. – 2,9 трлн руб. Исходя из ожидаемого размера дефицита, в декабре 2024 г. из ФНБ будет изъято не менее 2 трлн руб. (и это – консервативная оценка).
Бюджетная экспансия последних месяцев года будет усиливать инфляционные риски, которые невозможно будет купировать за счет повышения ставки ЦБ.
В результате недовольными останутся примерно все: ЦБ – необходимостью «выгребать дерьмо» из-за обязательств, которые Банк России не может контролировать; бизнес – из-за безумного роста ставок по кредитам; а Минфин – из-за сокращения ликвидной части ФНБ, в которой по итогам 2024 г. может остаться менее 3 трлн руб., что сопоставимо с планируемым объемом дефицита на текущий год.
ОПЕК+: вопрос лишь – в упорядоченности развала сделки
Ведущие страны ОПЕК+ – Россия, Саудовская Аравия, Ирак, ОАЭ, Кувейт, Казахстан, Алжир и Оман – должны будут до конца 2025 г. увеличить квоты на 2,46 млн баррелей в сутки (б/с). Для сравнения: согласно ноябрьскому прогнозу ОПЕК, глобальный спрос на нефть в 2025 г. увеличится на 1,54 млн б/с. Тем самым, только за счет альянса ОПЕК+ прирост предложения в следующем году превысит прирост спроса более чем на 900 тыс. б/с, даже с учетом того, что прогнозы ОПЕК считаются оптимистичными на рынке.
Сюда не входят страны, не участвующие в распределении квот: Бразилия и Гайана, которые в ближайшие годы будут наращивать добычу за счет ввода новых плавучих установок для добычи, хранения и отгрузки нефти (FPSO), а также США и Канада, которые будут наращивать экспорт за счет развития экспортной инфраструктуры: нефтеналивного терминала SPOT мощностью 2 млн б/с, который после 2027 г. позволит США выйти на второе место в мире по экспорту нефти, и трубопровода TMPL, мощность которого была в нынешнем году была увеличена с 300 тыс. до 890 тыс. б/с, что позволит Канаде существенно расширить географию поставок.
Вдобавок, нельзя забывать и о январской инаугурации Трампа. Новая администрация может достаточно быстро пойти на одобрение проектов нефтеналивных терминалов на побережье Мексиканского залива: помимо строящегося уже одобренного терминала SPOT, сюда относятся проекты Blue Marlin (1,92 млн б/с), Bluewater (1,92 млн б/с) и GulfLink (1 млн б/с), которые пока что находятся на рассмотрении регулятора.
Это сообщит нефтяным рынкам дополнительный медвежий сигнал, на фоне которого в странах ОПЕК+ может начаться гонка предложения: Саудовская Аравия, Ирак и другие члены альянса будут стремиться компенсировать риски падения цен за счет наращивания добычи и экспорта. Тем более что Ирак славится «плохим поведением» при соблюдении квот.
Как итог – развал сделки ОПЕК+, вопрос лишь в том, насколько хаотичным или, наоборот, упорядоченным он будет.
Мой комментарий для «Российской газеты»
Ведущие страны ОПЕК+ – Россия, Саудовская Аравия, Ирак, ОАЭ, Кувейт, Казахстан, Алжир и Оман – должны будут до конца 2025 г. увеличить квоты на 2,46 млн баррелей в сутки (б/с). Для сравнения: согласно ноябрьскому прогнозу ОПЕК, глобальный спрос на нефть в 2025 г. увеличится на 1,54 млн б/с. Тем самым, только за счет альянса ОПЕК+ прирост предложения в следующем году превысит прирост спроса более чем на 900 тыс. б/с, даже с учетом того, что прогнозы ОПЕК считаются оптимистичными на рынке.
Сюда не входят страны, не участвующие в распределении квот: Бразилия и Гайана, которые в ближайшие годы будут наращивать добычу за счет ввода новых плавучих установок для добычи, хранения и отгрузки нефти (FPSO), а также США и Канада, которые будут наращивать экспорт за счет развития экспортной инфраструктуры: нефтеналивного терминала SPOT мощностью 2 млн б/с, который после 2027 г. позволит США выйти на второе место в мире по экспорту нефти, и трубопровода TMPL, мощность которого была в нынешнем году была увеличена с 300 тыс. до 890 тыс. б/с, что позволит Канаде существенно расширить географию поставок.
Вдобавок, нельзя забывать и о январской инаугурации Трампа. Новая администрация может достаточно быстро пойти на одобрение проектов нефтеналивных терминалов на побережье Мексиканского залива: помимо строящегося уже одобренного терминала SPOT, сюда относятся проекты Blue Marlin (1,92 млн б/с), Bluewater (1,92 млн б/с) и GulfLink (1 млн б/с), которые пока что находятся на рассмотрении регулятора.
Это сообщит нефтяным рынкам дополнительный медвежий сигнал, на фоне которого в странах ОПЕК+ может начаться гонка предложения: Саудовская Аравия, Ирак и другие члены альянса будут стремиться компенсировать риски падения цен за счет наращивания добычи и экспорта. Тем более что Ирак славится «плохим поведением» при соблюдении квот.
Как итог – развал сделки ОПЕК+, вопрос лишь в том, насколько хаотичным или, наоборот, упорядоченным он будет.
Мой комментарий для «Российской газеты»
Российская газета
Что произойдет со сделкой ОПЕК+ - Российская газета
На министерской встрече ОПЕК+ 1 декабря участникам необходимо будет согласовать план действий хотя бы на первый квартал 2025 года. К концу года альянс стран - экспортеров нефти подходит не с лучшими результатами - котировки барреля падают. С начала года …
Революция в области электромобилей уже привела к сокращению спроса на бензин
Речь идет о Китае, где в августе 2024 г. потребление автомобильного бензина сократилось на 14% (год к году), до 3,2 млн баррелей в сутки (б/с).
Ключевую роль играет распространение электромобилей: если в начале пандемии COVID-19 на долю электрокаров, а также обычных и подключаемых гибридов в Китае приходилось менее 5% продаж новых легковых авто, то в последние месяцы – уже более 50%.
Свою роль играют и «нетопливные» факторы: замедление китайской экономики и сокращение населения могут негативно повлиять на объем перевозок легковым транспортом.
Как результат – торможение нефтяного спроса: если в 2023 г. спрос на нефть и легкие углеводороды в Китае вырос на 1 млн баррелей в сутки (б/с), то по итогам 2024 г. прирост составит лишь 90 тыс. б/с, а в 2025 г. – на 260 тыс. б/с, согласно ноябрьскому прогнозу Минэнерго США.
Речь идет о Китае, где в августе 2024 г. потребление автомобильного бензина сократилось на 14% (год к году), до 3,2 млн баррелей в сутки (б/с).
Ключевую роль играет распространение электромобилей: если в начале пандемии COVID-19 на долю электрокаров, а также обычных и подключаемых гибридов в Китае приходилось менее 5% продаж новых легковых авто, то в последние месяцы – уже более 50%.
Свою роль играют и «нетопливные» факторы: замедление китайской экономики и сокращение населения могут негативно повлиять на объем перевозок легковым транспортом.
Как результат – торможение нефтяного спроса: если в 2023 г. спрос на нефть и легкие углеводороды в Китае вырос на 1 млн баррелей в сутки (б/с), то по итогам 2024 г. прирост составит лишь 90 тыс. б/с, а в 2025 г. – на 260 тыс. б/с, согласно ноябрьскому прогнозу Минэнерго США.
В РБК Pro – о причинах и последствиях кризиса в угольной отрасли
Ключевой причиной снижения рентабельности российской угольной отрасли является падение экспортных цен. Так, средняя цена на энергетический уголь на австралийском хабе Ньюкасл по итогам первых десяти месяцев 2024 г. сократилась на 60% в сравнении с аналогичным периодом 2022 г. (до $136 за тонну). После аномального скачка в 2022 г. цены возвращаются к многолетней норме: в 2017-2021 гг. средняя цена на энергетический уголь на условиях FOB Ньюкасл составляла $94 за тонну.
✔️Чем ниже цены, тем меньше у производителей угля возможностей покрывать рост логистических издержек. По оценке «Технологий доверия», средневзвешенное транспортное плечо при экспорте угля из РФ в период с 2021 по 2023 гг. выросло на четверть (с 9,7 тыс. до 12,2 тыс. км).
✔️По рентабельности бьет и решение китайских регуляторов ввести с 2024 г. пошлины на импорт энергетического (6%) и коксующегося (3%) угля.
✔️Наконец, сказываются и дисконты на российский уголь, которые напрямую связаны с фактором санкций.
✔️Если по итогам первых восьми месяцев 2023 г. сальдо прибылей и убытков российских угледобывающих предприятий составило 351,8 млрд руб., то за аналогичный период 2024 г. «чистый» убыток достиг 4,9 млрд руб. Из-за снижения рентабельности многие предприятия вынуждены идти на сокращение добычи угля: по итогам первых девяти месяцев 2024 г. добыча антрацита сократилась на 18,2% (до 15,8 млн т), а добыча битуминозного энергетического угля – на 7,2% (до 143 млн т).
✔️И это – начало самого тяжелого за 30 лет кризиса в российской угольной отрасли, который будет связан не только с возвращением цен к многолетней норме, но и с увеличением добычи в КНР и бумом ВИЭ в странах Южной и Восточной Азии. Эту проблему нельзя решить с помощью железнодорожных скидок и налоговых льгот. Глобальные тренды сильнее регулятора.
✔️В отрасли будет происходить структурный сдвиг, в результате которого география добычи сместится на восток, а в структуре добычи всё больший вес будет занимать коксующийся уголь, спрос на который будет более устойчивым (из-за более высоких цен и сравнительно низкого распространения низкоуглеродных технологий в металлургии, особенно в развивающихся странах).
Статьями с моими (в том числе) комментариями доступна по ссылке
Ключевой причиной снижения рентабельности российской угольной отрасли является падение экспортных цен. Так, средняя цена на энергетический уголь на австралийском хабе Ньюкасл по итогам первых десяти месяцев 2024 г. сократилась на 60% в сравнении с аналогичным периодом 2022 г. (до $136 за тонну). После аномального скачка в 2022 г. цены возвращаются к многолетней норме: в 2017-2021 гг. средняя цена на энергетический уголь на условиях FOB Ньюкасл составляла $94 за тонну.
✔️Чем ниже цены, тем меньше у производителей угля возможностей покрывать рост логистических издержек. По оценке «Технологий доверия», средневзвешенное транспортное плечо при экспорте угля из РФ в период с 2021 по 2023 гг. выросло на четверть (с 9,7 тыс. до 12,2 тыс. км).
✔️По рентабельности бьет и решение китайских регуляторов ввести с 2024 г. пошлины на импорт энергетического (6%) и коксующегося (3%) угля.
✔️Наконец, сказываются и дисконты на российский уголь, которые напрямую связаны с фактором санкций.
✔️Если по итогам первых восьми месяцев 2023 г. сальдо прибылей и убытков российских угледобывающих предприятий составило 351,8 млрд руб., то за аналогичный период 2024 г. «чистый» убыток достиг 4,9 млрд руб. Из-за снижения рентабельности многие предприятия вынуждены идти на сокращение добычи угля: по итогам первых девяти месяцев 2024 г. добыча антрацита сократилась на 18,2% (до 15,8 млн т), а добыча битуминозного энергетического угля – на 7,2% (до 143 млн т).
✔️И это – начало самого тяжелого за 30 лет кризиса в российской угольной отрасли, который будет связан не только с возвращением цен к многолетней норме, но и с увеличением добычи в КНР и бумом ВИЭ в странах Южной и Восточной Азии. Эту проблему нельзя решить с помощью железнодорожных скидок и налоговых льгот. Глобальные тренды сильнее регулятора.
✔️В отрасли будет происходить структурный сдвиг, в результате которого география добычи сместится на восток, а в структуре добычи всё больший вес будет занимать коксующийся уголь, спрос на который будет более устойчивым (из-за более высоких цен и сравнительно низкого распространения низкоуглеродных технологий в металлургии, особенно в развивающихся странах).
Статьями с моими (в том числе) комментариями доступна по ссылке
РБК Pro
«Стоим на пороге тяжелого кризиса». Что ждет российскую угольную
Аналитики утверждают, что российская угольная отрасль находится на грани затяжного структурного кризиса. Причина — в снижении экспортных цен и потере европейского рынка сбыта. РБК Pro разбирался
Почему Правительство решило отменить запрет на экспорт бензина?
Вице-премьер Александр Новак сообщил, что Правительство готовит документы для отмены запрета на экспорт бензина. Текущий запрет действует почти четыре месяца – с 1 августа 2024 г. Для сравнения: предыдущий запрет действовал два с половиной месяца (с 1 марта по 17 мая 2024 г.).
Российский топливный рынок живет по «административному» циклу: на фоне ускорения роста розничных цен Правительство вводит запрет на экспорт, обещая его отменить в случае стабилизации рынка. Нефтяники в ответ начинают сдерживать рост цен – заметным для Росстата образом. Это приводит к отмене запрета, после чего цикл повторяется вновь.
Повторился он и в этот раз:
• Первый в нынешнем году запрет был привязан к границам федерального избирательного цикла: по данным Росстата, в период с 5 марта по 20 мая 2024 г. розничные цены на автомобильный бензин выросли в общей сложности на 1,0%;
• После снятия запрета (17 мая) прирост цен резко ускорился: за 11 недель, прошедших с 21 мая по 5 августа 2024 г., цены на бензин выросли на 4,1%;
• Вслед за вводом нового запрета (1 августа) произошла частичная стабилизация: за 15 недель, прошедших с 6 августа по 18 ноября 2024 г., цены на бензин выросли на 3,0%.
Однако отмена запрета – это та «морковка», которой нельзя манить нефтяников слишком долго, иначе те потеряют стимулы к сдерживанию цен. Ведь какой смысл недополучать прибыль, если это не вынудит регулятора смягчить запрет?
Это объясняет, почему Правительство решило снять запрет и почему Новак спешит сообщить об этом заранее. Регулятор посылает рынку сигнал: «Ваши усилия будут поощрены! Пожалуйста, попридержите цены еще чуть-чуть, мы вот-вот опубликуем официальный документ».
Однако ключевые причины роста цен никуда не денутся:
✔️ущерб инфраструктуре НПЗ;
✔️потери нефтяников из-за вынужденных простоев;
✔️удлинение сроков ремонтов из-за санкций на поставку оборудования для нефтепереработки;
✔️грядущая индексация топливных акцизов
– все эти факторы могут привести к новому скачку роста цен уже вскоре после отмены текущего запрета на экспорт.
Вице-премьер Александр Новак сообщил, что Правительство готовит документы для отмены запрета на экспорт бензина. Текущий запрет действует почти четыре месяца – с 1 августа 2024 г. Для сравнения: предыдущий запрет действовал два с половиной месяца (с 1 марта по 17 мая 2024 г.).
Российский топливный рынок живет по «административному» циклу: на фоне ускорения роста розничных цен Правительство вводит запрет на экспорт, обещая его отменить в случае стабилизации рынка. Нефтяники в ответ начинают сдерживать рост цен – заметным для Росстата образом. Это приводит к отмене запрета, после чего цикл повторяется вновь.
Повторился он и в этот раз:
• Первый в нынешнем году запрет был привязан к границам федерального избирательного цикла: по данным Росстата, в период с 5 марта по 20 мая 2024 г. розничные цены на автомобильный бензин выросли в общей сложности на 1,0%;
• После снятия запрета (17 мая) прирост цен резко ускорился: за 11 недель, прошедших с 21 мая по 5 августа 2024 г., цены на бензин выросли на 4,1%;
• Вслед за вводом нового запрета (1 августа) произошла частичная стабилизация: за 15 недель, прошедших с 6 августа по 18 ноября 2024 г., цены на бензин выросли на 3,0%.
Однако отмена запрета – это та «морковка», которой нельзя манить нефтяников слишком долго, иначе те потеряют стимулы к сдерживанию цен. Ведь какой смысл недополучать прибыль, если это не вынудит регулятора смягчить запрет?
Это объясняет, почему Правительство решило снять запрет и почему Новак спешит сообщить об этом заранее. Регулятор посылает рынку сигнал: «Ваши усилия будут поощрены! Пожалуйста, попридержите цены еще чуть-чуть, мы вот-вот опубликуем официальный документ».
Однако ключевые причины роста цен никуда не денутся:
✔️ущерб инфраструктуре НПЗ;
✔️потери нефтяников из-за вынужденных простоев;
✔️удлинение сроков ремонтов из-за санкций на поставку оборудования для нефтепереработки;
✔️грядущая индексация топливных акцизов
– все эти факторы могут привести к новому скачку роста цен уже вскоре после отмены текущего запрета на экспорт.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
В эфире РБК-ТВ – об отмене запрета на экспорт бензина
Послесловие к моему сегодняшнему посту на эту тему.
Послесловие к моему сегодняшнему посту на эту тему.
Forwarded from Нефтегазовый Мир
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM