⬆️⬆️⬆️ «Государство заключило договор с террористической организацией. Более того, были секретные протоколы, которые даже Россия не видела. По сути, американцы сами передали власть талибам¹».
Просто напомним: в 2021 году США оставили в Афганистане арсенал на $7 млрд, включая бронетехнику, вертолеты и стрелковое оружие. По оценкам ООН, 60% этого оружия уже используется радикальными группировками, включая ИГИЛ³-Хорасан, ответственный за теракт в «Крокус Сити Холле». По мнению Митиной, после вывода войск в 2021 году Вашингтон регион не оставил. А теперь решил снова взять его в оборот в рамках линии противостояния с Китаем.
«Трамп уже заявил о возвращении. Речь идет о базе Баграм и контроле над Ваханским коридором — ключевым маршрутом для Китая. Это элемент противостояния США и КНР», — рассказывает Дарья Митина.
Надо отметить, Китай много лет пытался усилить свое влияние в регионе. Но столкнулся, что называется, с ментальными особенностями непреодолимой силы.
«Китай решил: раз они, так сказать, «большие друзья» Пакистана и Афганистана, то автоматически становятся главными партнерами региона. А раз Талибан¹ — это пакистанская прокси, то Пекин рассчитывал на все возможные концессии. Последние двадцать лет, с 2001 по 2021-й, китайцы пытались закрепиться в Афганистане с разных сторон. Заключили соглашение по добыче меди в Айнакском месторождении, вложили почти 30 миллионов долларов, но так и не запустили проект: рабочих убивали, риски зашкаливали — все пошло прахом. И конечно же, уход прежней кабульской власти китайцы встретили с оптимизмом — мол, теперь эксклюзивный доступ к афганским ресурсам обеспечен. Но прошло три года, а прорыва нет. А в Кабуле, например, аэропорт поделен между турками и катарцами. Прилетаешь — тебя досматривают то в катарской, то в турецкой форме. И как это сочетается с национальным суверенитетом?» — задается вопросом собеседница «Точки».
Замечательный сосед
Афганистан в Центральной Азии — отнюдь не «стабилизирующий фактор», а потенциальный детонатор. После прихода к власти Талибан¹, по словам Митиной, активизировал вылазки на границах:
«В основном, конечно, афганско-таджикская граница страдает. Она большая, протяженная; афганско-туркменская тоже достаточно протяженная. Меньше всех страдает граница с Узбекистаном, но потому что она коротенькая. Там только одна провинция граничит с Узбекистаном. Этим объясняется гораздо более лояльная позиция Узбекистана по отношению к талибам¹, чем, допустим, позиция того же Таджикистана. Они надеются, что эту границу удержат в случае чего. А Таджикистану, кроме как на Россию, рассчитывать не на что. Потому что наша 201-я там (военная база) как стояла, так и стоит. Так что степень уязвимости каждой из бывших среднеазиатских республик разная. Ну и, соответственно, разное отношение. От полного неприятия, как в Таджикистане, до попытки умаслить опасного соседа и попытаться как-то взаимовыгодно посотрудничать, как у узбеков. Ну, например, с Узбекистаном — в области водных ресурсов и энергии есть сотрудничество». Кроме того, отдельный «праздник» начнется, если объединятся пакистанские и афганские талибы¹. А это более чем вероятно. «Если они создадут «Пуштунистан», это взорвет Пакистан. Две провинции — Белуджистан и Хайбер-Пахтунхва — могут отколоться. Это уже не гипотеза, а реальность: совместные атаки на пакистанскую армию уже идут», — рассказывает Митина.
Россия и «Талибан¹»: или крестик снять, или...
Чем дольше Москва тянет с определением легитимности талибов¹, тем более абсурдной становится ситуация. И началось это не сейчас, полагает Дарья Митина. Немало вопросов к действиям спецпредставителя президента РФ Замира Кабулова, который, по словам нашей собеседницы, годами лоббировал интересы «студентов»: «Он писал доклады, что талибы¹ контролируют 65% территории, хотя реально — 15%. Это искажение картины для руководства. Мы испортили отношения с легитимным правительством, а теперь целуем в пятую точку людоедов». ⬇️⬇️⬇️
⬆️⬆️⬆️ «Государство заключило договор с террористической организацией. Более того, были секретные протоколы, которые даже Россия не видела. По сути, американцы сами передали власть талибам¹».
Просто напомним: в 2021 году США оставили в Афганистане арсенал на $7 млрд, включая бронетехнику, вертолеты и стрелковое оружие. По оценкам ООН, 60% этого оружия уже используется радикальными группировками, включая ИГИЛ³-Хорасан, ответственный за теракт в «Крокус Сити Холле». По мнению Митиной, после вывода войск в 2021 году Вашингтон регион не оставил. А теперь решил снова взять его в оборот в рамках линии противостояния с Китаем.
«Трамп уже заявил о возвращении. Речь идет о базе Баграм и контроле над Ваханским коридором — ключевым маршрутом для Китая. Это элемент противостояния США и КНР», — рассказывает Дарья Митина.
Надо отметить, Китай много лет пытался усилить свое влияние в регионе. Но столкнулся, что называется, с ментальными особенностями непреодолимой силы.
«Китай решил: раз они, так сказать, «большие друзья» Пакистана и Афганистана, то автоматически становятся главными партнерами региона. А раз Талибан¹ — это пакистанская прокси, то Пекин рассчитывал на все возможные концессии. Последние двадцать лет, с 2001 по 2021-й, китайцы пытались закрепиться в Афганистане с разных сторон. Заключили соглашение по добыче меди в Айнакском месторождении, вложили почти 30 миллионов долларов, но так и не запустили проект: рабочих убивали, риски зашкаливали — все пошло прахом. И конечно же, уход прежней кабульской власти китайцы встретили с оптимизмом — мол, теперь эксклюзивный доступ к афганским ресурсам обеспечен. Но прошло три года, а прорыва нет. А в Кабуле, например, аэропорт поделен между турками и катарцами. Прилетаешь — тебя досматривают то в катарской, то в турецкой форме. И как это сочетается с национальным суверенитетом?» — задается вопросом собеседница «Точки».
Замечательный сосед
Афганистан в Центральной Азии — отнюдь не «стабилизирующий фактор», а потенциальный детонатор. После прихода к власти Талибан¹, по словам Митиной, активизировал вылазки на границах:
«В основном, конечно, афганско-таджикская граница страдает. Она большая, протяженная; афганско-туркменская тоже достаточно протяженная. Меньше всех страдает граница с Узбекистаном, но потому что она коротенькая. Там только одна провинция граничит с Узбекистаном. Этим объясняется гораздо более лояльная позиция Узбекистана по отношению к талибам¹, чем, допустим, позиция того же Таджикистана. Они надеются, что эту границу удержат в случае чего. А Таджикистану, кроме как на Россию, рассчитывать не на что. Потому что наша 201-я там (военная база) как стояла, так и стоит. Так что степень уязвимости каждой из бывших среднеазиатских республик разная. Ну и, соответственно, разное отношение. От полного неприятия, как в Таджикистане, до попытки умаслить опасного соседа и попытаться как-то взаимовыгодно посотрудничать, как у узбеков. Ну, например, с Узбекистаном — в области водных ресурсов и энергии есть сотрудничество». Кроме того, отдельный «праздник» начнется, если объединятся пакистанские и афганские талибы¹. А это более чем вероятно. «Если они создадут «Пуштунистан», это взорвет Пакистан. Две провинции — Белуджистан и Хайбер-Пахтунхва — могут отколоться. Это уже не гипотеза, а реальность: совместные атаки на пакистанскую армию уже идут», — рассказывает Митина.
Россия и «Талибан¹»: или крестик снять, или...
Чем дольше Москва тянет с определением легитимности талибов¹, тем более абсурдной становится ситуация. И началось это не сейчас, полагает Дарья Митина. Немало вопросов к действиям спецпредставителя президента РФ Замира Кабулова, который, по словам нашей собеседницы, годами лоббировал интересы «студентов»: «Он писал доклады, что талибы¹ контролируют 65% территории, хотя реально — 15%. Это искажение картины для руководства. Мы испортили отношения с легитимным правительством, а теперь целуем в пятую точку людоедов». ⬇️⬇️⬇️
Hashtags are a fast way to find the correct information on social media. To put your content out there, be sure to add hashtags to each post. We have two intelligent tips to give you: While some crypto traders move toward screaming as a coping mechanism, many mental health experts have argued that “scream therapy” is pseudoscience. Scientific research or no, it obviously feels good. The initiatives announced by Perekopsky include monitoring the content in groups. According to the executive, posts identified as lacking context or as containing false information will be flagged as a potential source of disinformation. The content is then forwarded to Telegram's fact-checking channels for analysis and subsequent publication of verified information. Judge Hui described Ng as inciting others to “commit a massacre” with three posts teaching people to make “toxic chlorine gas bombs,” target police stations, police quarters and the city’s metro stations. This offence was “rather serious,” the court said. On June 7, Perekopsky met with Brazilian President Jair Bolsonaro, an avid user of the platform. According to the firm's VP, the main subject of the meeting was "freedom of expression."
from us
