Не слишком понятен смысл этого преребрасывания ракетами.
Измотать, разорить - возможно. Приведет ли это к революции в Иране? Сомнительно.
Без наземной операции перспективы победы для Израиля весьма сомнительны.
Вполне возможно, что существуют некие договоренности, которые подкрепляют израильский оптимизм.
Чего можно ждать в этом плане?
Первое, что приходит в голову - Южный Азербайджан.
Под предлогом защиты соплеменников Азербайджан и Турция вводят войска. Турция получает долгожданный выход к Каспию, границу с тюркскими государствами ЦА.
Одновременно пресекается любая связь России и Ирана.
В случае перекрытия Ормузского пролива предлог для вторжения получают саудиты, эмираты и Кувейт (здесь важно также и влияние Британии в регионе).
Такое развитие событий зависит и от позиции Ирака, который сами знаете, под чьим руководством находится (но не следует забывать их многолетнюю вражду с Ираном).
При снижении потенциала Ирана возможна и попытка откусить свой кусок со стороны Пакистана, также находящегося под влиянием Британии.
К чему все это (не считая чистой экономики)?
В последнее время происходит бурный рост влияния сторонников "чистого ислама" (то, что у нас называют ваххабизм-салафизм).
От скачкообразного роста его пропаганды через СМИ и Интернет до физического распространения через миграцию и вооруженную экспансию (например, Северный Ирак и Сирия).
Некоторые эксперты видят за этим британские уши (или стоящие за ними международные финансовые круги), кои, собственно, торчат и за возрждением данного течения в исламе уже в 20 веке.
В любом случае - некто активно работает дело над консолидацией ислама на основе идей салафизма.
С попутным уничтожением иных ветвей и течений.
И именно Иран является основным препятствием для такого развития событий.
Если рассматривать подобные причины, то обострение конфликта Израиль - Иран получает вполне понятное объяснение.
Если немного поконспирологировать, то сюда можно записать и американские беспорядки, затрудняющие возможность всешательства в процесс со стороны администрации Трампа.

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

обозреватель ЪFM Дмитрий Дризе, автор телеграм-канала "Конструктивный аналитик"

Новая серьезная (настоящая) война на Ближнем Востоке вполне может завершиться триумфом Дональда Трампа, если он сумеет все это остановить. Шансы на это велики. При таком сценарии весьма вероятно дальнейшее расширение «соглашений Авраама» и изгнание ХАМАСа из Сектора Газа. Регион кардинально изменится в лучшую сторону.

Но не будем забегать вперед. Хотя, если в войну вступит Америка – у аятолл шансов не будет вовсе, и они это понимают, и Трамп понимает, поэтому дает понять, что «лучше соглашайтесь, пока не поздно».

Но причем здесь Россия? При том, что в телефонном разговоре с Владимиром Путиным президент США ясно дал понять серьезность своих намерений относительно Украины, чтобы и там был мир. Мы не будем пытаться выстраивать версии дальнейших действий американского Белого Дома, однако что-то подсказывает: соответствующий план уже имеется. Вряд ли «умиротворитель Ближнего Востока» с готовностью примет условия Кремля, скажем так.

Как бы то ни было, у Ирана на сегодня нет поддержки в мире, а соседи радостно потирают руки, что «плохой Израиль», «вечно во всем виноватый», сумел их от подобного соседства избавить. Скорее всего, в дальнейшем мы увидим еще большее усиление Саудовской Аравии и Турции. Эти две страны очень с большой натяжкой можно назвать дружественными по отношению к Российской Федерации.

Кроме того, с каждым днем все больше растет влияние Азербайджана, который также имеет все шансы стать серьезным региональным игроком. Мир меняется на глазах.
Впрочем, конечно, непоправимые последствия также исключать нельзя, война может затянуться. Трамп в нее втянется, и это будет второй Афганистан и Вьетнам, и так далее и тому подобное.

К слову, Москва имеет возможность попытаться сыграть роль посредника и забрать, скажем, иранский уран к себе, и тем самым помочь Трампу. Тем не менее, особой благодарности от него ждать не стоит - Вашингтон предлагает играть исключительно по своим правилам, с некоторыми отступлениями и перспективами. Так что вопрос относительно того, что России выгодно, а что - нет, остается максимально открытым…

Война на Ближнем Востоке: диспозиция и промежуточные итоги.

По состоянию на вечер 15 июня: Израиль управляет ритмами войны, но Иран ответил, причем достаточно для того, чтобы с этим считались.

Гуманитарное измерение в конфликте упускается многими, но это базовый элемент любого человеческого отношения к войне, жертвам, прежде всего среди мирных жителей.

Израиль сразу же достал свой главный козырь – эффект неожиданности и стремительность, Иран ответил, не так внушительно, но тоже увесисто. Сейчас у Израиля уже нет этого козыря, но, возможно, появятся другие, как и у Тегерана. Здесь стороны, в какой-то степени, равны.

Все поняли, что разгрома «в одну калитку» нет и быть не может. Б. Нетаньяху решился на войну и сейчас будет повышать ставки, ему нужен разгром противника, тактический и стратегический. В противном случае ему будет очень трудно удержать власть в стране.

«Железный купол» не панацея от всех бед и, конечно же, он дает сбои, тем более что Иран бил несколькими очень массивными партиями. Но столь же эффектных ударов по первым военным лицам или стратегически важным объектам Тегеран пока не добился. Это тоже не исключено, но пока этого нет.

Израиль ударил по энергетическим объектам Ирана, Тегеран сделал тоже самое в отношении израильской энергетики. Иными словами, очень быстро конфликт перешел в стадию войны на истощение, когда стороны стараются нанести максимальный ущерб экономике страны и лишить ее нефтегазовой «крови».

У Израиля есть опция, связанная с возможным ударом по объектам атомной энергетики, но Москва, очевидно, предупредила о недопустимости такого варианта развития событий, ведь эти обьекты построены при участии российской стороны. Так эскалировать Израиль вряд ли захочет. У Ирана – тоже немало опций, так как в Израиле все компактно и это могут использовать военные стратеги в Тегеране.

У Ирана дефицит международной поддержки. Похоже, в Китае считают, что Тегеран не должен иметь ядерного оружия, в Москве такого же мнения, но Иран поддерживают, по своим, понятным соображениям.

Израиль тоже значительно подмочил свою репутацию, так как очевидно, что этот этап агрессии начал он. На эти жертвы решено было пойти, у Израиля влияние по всему миру, своя мягкая сила и свои симпатизанты в силу тысячелетней диаспоральности еврейского народа.

У Ирана нет ни того, ни другого, равно как нет и у режима аятолл никакого желания отказываться от своего курса на уничтожение израильского народа. Точнее, нет желания отказываться от этого курса официально, а неофициально – вполне возможно аятоллы готовы от этого отказаться. Но свою пропаганду нужно чем-то кормить и в этом плане перед режимом маячит идеологический тупик. Не самая серьезная проблема, но игнорировать ее тоже нельзя.

В экспертных кругах много вбросов относительно дальнейших планов Израиля/США. Население Ирана 90 млн чел., но из них 15 млн. чел. (или, по некоторым оценкам 35 млн. чел.) – этнические азербайджанцы. Рисуются разные сценарии, в том числе и связанные с распадом Ирана. Но это явно произраильские нарративы, которые пока стоит оценивать как спекуляции.

Д. Трамп по-прежнему говорит о торге и сделке. Для действующего режима Ирана сейчас важно уравновесить баланс потерь и перейти к договоренностям о прекращении огня. Но судя по выбранной тактике Тегерана он готов к долгосрочному конфликту, а Израиль будет применять гибридные технологии – мощные удары с попыткой дестабилизации ситуации внутри иранского общества и организации опрокидывающего сценария.

Есть что у Ирана или нет? Примерно вокруг этого вопроса крутится аналитика предпосылок и прогнозов в отношении ирано-израильского конфликта. Есть ли ядерное оружие у режима аятолл или готовы они произвести его в ближайшее время? Или готовы ли третьи страны, например Китай, разместить его на территории Ирана? Ну и сколько ракет и дронов, готовых в ближайшее время на ответные атаки по Израилю? Тут эксперты расходятся во мнении, называя численность от нескольких тысяч до нескольких сотен оставшихся в боевой готовности. Учитывая, как долго Моссад готовил эту спецоперацию, есть предположение, что там осведомлены об иранских ресурсах и поэтому решились на атаку. Противники это версии считают, что Израиль не способен достичь целей военным путем, да и на помощь Ирану могут прийти некоторые его стратегические партнеры, например Турция. Поэтому, быстро этот конфликт не решится, хотя ровно об этом в самом начале и заявляло израильское командование.

Наиболее эффективным ударом со стороны противников ИРИ (Исламской Республики) была бы смена власти в стране. К этому уже открыто призвал Нетаньяху. Но по довоенному состоянию иранское протестное движение было слишком децентрализовано, а иранские силы безопасности слишком сильны, чтобы режиму грозила опасность свержения протестующими. Хотя с 2017 года в Иране уже прошло несколько крупных многотысячных акций протеста и тысячи оппозиционеров находятся в тюрьмах (около 20 тыс.), около 2 тыс. – убиты. Так что если Израилю удастся расшатать политическую обстановку, совместив с ликвидацией ключевых фигур во власти, прежде всего из числа силовиков КСИР, то Моссад мог бы способствовать перевороту в стране, по типу того, который в итоге произошел в Сирии и где к власти пришло временное правительство во главе с выходцем из исламисткой группировки в Хайят Тахрир аш-Шам.

Здесь есть на кого поставить Израилю: антиправительственные группировки включают в себя множество националистических, левых и монархических диссидентских партий и ополчений, включая Национальный фронт, Конституционалистскую партию, Партию Туде, Народную моджахединскую организацию Ирана (MEK), Иранских народных федаинов (IPFG) и Демократическую партию Иранского Курдистана. Да и внутри правящей партии при верховном лидере Али Хаменеи, то есть после 1990 года, когда фракционная конкуренция заметно усилилась как по интенсивности, так и по влиянию, появились свои системные оппозиционеры. Такие учёные, как Мазиар Бехруз, Бехзад Набави, Бахман Бактиари, Мааике Варнаар, Паям Мохсени, представляли собой три такие группы – это принципиалисты, или «жёсткие» сторонники ИРИ, прагматики и реформисты, а также их ориентации. Например, идеологическая чистота против прагматизма или поддержка политической и религиозной свободы против авторитаризма, а также поддержка регулирования и вмешательства в рыночные отношения против политики невмешательства.

Поэтому главной целью Израиля могут оставаться несменяемые фундаменталисты – два очень влиятельных, не избираемых на должность, уникальных для ИРИ лица-институты. Это Верховный лидер и Совет стражей. Лидер является главой государства и высшим политическим и религиозным лицом (выше президента). Вооружённые силы, судебная система, государственное телевидение и другие ключевые правительственные организации, такие как Совет стражей конституции и Совет по целесообразности, находятся под контролем Лидера. Он же определяет общую политику ИРИ. Сейчас это Али Хаменеи, он назначается Ассамблеей экспертов, где все члены, а также президент и меджлис (парламент) отбираются Советом стражей конституции, половина членов которого избирается лично Лидером.

Среди верхушки иранских лидеров также выделяется нынешний президент ИРИ Масуд Пезешкян. В суровых условиях исламской республики его можно характеризовать как «оппозиционного». Например, после угроз Ирана напасть на Израиль в июле 2024 года Пезешкян призвал Хаменеи пересмотреть своё решение, предупредив о серьёзных последствиях для экономики. Тогда же Пезешкян вступил в конфликт с КСИР, хотя теперь он официально поддерживает их и даже сам носит форму. Также Пезешкян неоднократно критиковал иранскую систему, поддерживал и защищал оппозицию, но позже осудил протесты. В общем, обычный в таких случаях колеблющийся политик. Пока был частью системной оппозиции – поддерживал протест, став президентом – вынужден проявлять лояльность к КСИР и Верховому лидеру. При том, что Али Хаменеи 86 лет и уживаться со столь престарелым и автократичным руководителем, прямо скажем, непросто.

Разумеется, сейчас, когда Иран находится в состоянии острой фазы войны с Израилем, Пезешкян должен быть еще жестче в своих высказываниях, чем самые первые из лоялистов. Хотя ранее Пешекиан поддержал возобновление переговоров с США по ядерной программе Ирана, пообещав возродить соглашение, которое Иран заключил с другими мировыми державами в 2015 году в обмен на отмену международных санкций. Он поддерживал налаживание дружеских отношений со всеми странами, кроме Израиля, так как всегда поддерживал Палестину. Пезешкян также выступил в защиту иранской ракетной программы, заявив, что она необходима для защиты страны от Израиля. В общем, в том пространстве маневра какой есть в Иране, президент – наиболее прогрессивная фигура. Что также указывает на то, что иранская политика требует определенной перезагрузки, а режим аятолл давно держится не на народной поддержке.

Но Израиль явно не делает ставку на внутреннюю оппозицию, а скорее, на сирийский сценарий. В этом смысле Иран рискует пойти по пути Ассада, а если КСИР когда-нибудь потеряет свое влияние, то стране грозит распад и риск не демократизации, а исламизации. По крайней мере, каких-то ее частей. В последнее время происходит бурный рост влияния сторонников «чистого ислама» (то, что у нас называют ваххабизм-салафизм). От скачкообразного роста его пропаганды до физического распространения через миграцию и вооруженную экспансию Ирака и Сирии. Как верно замечают коллеги, некоторые эксперты видят за этим британские уши (или стоящие за ними международные финансовые круги). В любом случае - некто активно работает над консолидацией ислама на основе идей салафизма, с попутным уничтожением иных ветвей и течений. И Иран тут является основным препятствием для такого развития событий.

Так что призыв скинуть власть режима, как обычно это бывает на Ближнем Востоке, представляет собой шкалу рисков: от возможности еще большей исламизации региона до полной потери контроля над территорией и развала страны. С одной стороны, усталость от исламской республики ощущается, стране явно нужны реформы, но действующий режим (теперь еще и в состоянии войны), явно не готов на них идти, предпочитая держаться до последнего. Усталость выражается в снижении числа верующих – 60% иранцев не считают себя мусульманами (22% никак себя не идентифицируют, а 8% - считают себя атеистами, а еще 10% - агностиками). Так и в приверженности традиционным ценностям. В 2025 году коэффициент рождаемости упал до 1,44 ребёнка на женщину (как в России, где он 1,39), а в Тегеране и вовсе – до 1,15.

Не замечать этих проблем было нельзя, но 86-летний лидер и КСИР, который многие члены парламента открыто обвиняли в коррупции (один из членов Меджлиса заявил, что деятельность КСИР на чёрном рынке может приносить 12 млрд. долларов в год) вряд ли способны на запуск каких-либо контролируемых перемен. Поэтому идея о том, что израильская военщина консолидирует граждан вокруг лидеров ИРИ – может оказаться ошибочной или такая поддержка будет носить недолговременный характер. Так что если сейчас США удастся договориться с Ираном и удары временно прекратятся, перед руководством вновь встанет дилемма, связанная с политическими угрозами и путями их решения.

🐘 Новость сменяется новостью, и в этом потоке мы начинаем забывать, о чём говорили слоны на фоне эскалации израильско-иранского конфликта

Обоюдная неопределённость

Илья Гращенков специально для «Кремлевского безБашенника»: В официальном политическом пространстве РФ осуждает конфликт, при этом — поддерживая связь с обоими лидерами, как с Нетаньяху, так и с Пезешкианом. […] Большая часть критики Израиля сейчас идет через неофициальные каналы, с одной стороны — обеспечивая необходимый уровень прогрева антизападных настроений, но с другой — не делая явной ставки на одну из сторон. Но турбулентность на Ближнем Востоке открывает возможность очередного перелома в международной повестке. Это будет зависеть от того, втянутся ли в войну США, и какую позицию займет президент Трамп, а также от позиции Китая (тоже имеет соглашение о сотрудничестве с Ираном с 2021 года, КНР была посредником при нормализации отношений с Саудовской Аравией). Сейчас обе стороны приписывают себе лидерство в конфликте (Иран потрясает количеством ракет, а Израиль — информацией разведки), но их реальные перспективы остаются в тумане войны.

Полный цикл недоверия

Логика Маркова: Иран всегда был готов на подписание договора что у него не будет ядерного оружия. И всегда говорил, что у него нет таких планов. Но Иран настаивал и настаивает, что у него должен быть полный цикл производства ядерного топлива для мирной ядерной энергетики. А все враги Ирана считают, что таким образом Иран всех обманывает и на секретных объектах готовит ядерное оружие. Когда Иран заявляет, что готов прекратить удары по Израилю, он просто подчёркивает, что инициатор конфликта не Иран а Израиль и надеется таким образом получить больше поддержки от других стран. Таких как Пакистан, Китай и все исламские страны. Поэтому пока Иран ни на какие уступки не идёт.

Ядерные консультации

Украина не Россия?: Единственная возможность прекратить острую фазу конфликта без потери лица обеими сторонами заключается в посредничестве Дональда Трампа. Он может предложить прекратить обстрелы с какого-то времени и начать консультации о заключении с Ираном «ядерной сделки». На другое заявление, представителя комиссии нацбезопасности парламента Эбрахима Резаи о том, что Ирану пришло время выйти из договора о нераспространении ядерного оружия, обращать внимания не стоит, это лишь угроза дальнейших действий в случае отказа Вашингтона от сделки.

Тучи над прокси

Олег Царёв: Атакуя Иран, Израиль одновременно бьёт по основам собственного существования, поскольку одновременно бьет по авторитету Трампа. Израиль – форпост США на Ближнем Востоке, их прокси, выполняющий важную функцию.
Чем сильнее США, тем увереннее чувствует себя Израиль. Верно и обратное: когда падает авторитет Америки, тучи сгущаются над Израилем.
Трамп пытался остановить израильский удар по Ирану, но Израиль его не послушался. Теперь Трамп выглядит как клоун. Чем ниже его авторитет, тем слабее позиции США. Более того, если политика Трампа провалится, и к власти придут демократы, падение влияния США усугубится их негативным отношением к Израилю. Нетаньяху нужна непрерывная война. Но действительно ли это отвечает интересам Израиля – большой вопрос.

Конфликт Израиля и Ирана — ещё один признак кризиса старого мирового порядка. Иран использует образ жертвы, чтобы легитимизировать ядерные амбиции в глазах Глобального Юга, а Израиль увязает в роли прокси, рискующего потерять поддержку. Ключевой парадокс: преимущество получает не тот, кто атакует, а кто выдерживает напряжение. Россия играет на расколе Запада, Китай пытается выстроить новую архитектуру союзничества. Решающим фактором станет возможность одной из сторон навязать проект мира, в котором старые центры силы вынуждены будут согласиться играть по новым правилам.

Реплика

Пока все по сомнительным видео и фото пытаются понять, кто кому больше нанёс ущерба и спрогнозировать дальнейший ход событий, я сакцентирую внимание на том, что вполне себе поддаётся измерению. Как бы это цинично не звучало.

А именно на ликвидации Израилем руководителей ВС и КСИР Ирана, ведущих учёных - ядерщиков. Тем более, что ликвидации активно продолжаются (напомню, что изначально Израиль заявлял , что вся операция против Ирана займёт две недели).

При этом эти события нужно совместить с бэкграундом операции Израиля в Ливане с пейджерами.
И в этом случае начинает, на мой взгляд, вполне проясняться стратегический замысел Израиля.

Стратегия, старая как мир: убить вождя, чтобы принудить племя к повиновению. Но в современном мире считалось, что это уже не работает.
Но на мой взгляд, ранее в Ливане и сейчас в Иране, Израиль отрабатывает на практике очень простую старую - новую стратегию ведения войны: одномоментная (либо за короткий период) ликвидация высших ЛПР, чтобы вызвать управленческий паралич системы и внутреннюю дестабилизацию на фоне последовательного уничтожения критической инфраструктуры.

Нужно констатировать, что времена "рыцарских" и "джентльменских" войн давно прошли.
Сейчас идея одномоментного уничтожения высших ЛПР (а в любом государстве таких наберётся человек 300-500, не так уж и много целей при нынешних возможностях) вовсе не выглядит как фантастическое утверждение.
И чем более персонализированной и иерархизированной является система принятия решений, тем легче реализовать такую стратегию.
А дальше множество вариантов: можно ликвидировать условных "ястребов" и тем самым усилить условных "голубей", могут быть и более сложные варианты"сегментации"...

На мой взгляд, это такая большая "открытка" всем элитам, особенно тем, кто любит собираться в одном месте, будь то Бильдербергский клуб или наш ПМЭФ.

Какие же "ответы" предлагают у нас?
"Война нор". Действительно, определить все " норы" ЛПР и одномоментно их уничтожить - всего лишь вопрос планирования и расчёта. В любом случае стационарные цели уничтожать легче, чем мобильные.
Экстренная мобилизация миллиона человек.
Действительно, чем больше вновь вооруженных людей в ситуации одномоментного уничтожения высших ЛПР, тем больше хаоса и коллапса.

Инерция психики, мышления, поведения, стратегий...

Нельзя стать победителем в XXI веке с психологией и мышлением середины XX века.
Новые войны будут циничнее, коварнее, нелинейнее...
Но в каких - то аспектах более знакомыми и понятными.

P.S. Отдельно по поводу ведущих учёных. Те, кто заявляет, что это никак не скажется на ядерной программе Ирана просто крайне далеки от реалий науки и высоких технологий.
И это отдельный "привет" всем ведущим учёным и разработчикам в сфере ВПК.
И я вовсе не оправдываю действия Израиля. У меня нет никаких симпатий ни к Израилю, ни к режиму аятолл.
Я лишь констатирую параметры стратегических подходов к ведению войны в современных условиях.
Норм, правил, принципов больше нет, от слова совсем.

16 – 22 июня
На что обратить внимание

🟥 Путин на Питерском форуме. Сигналы и оценки.

🟥 Ирано-Израильская война. Действия, заявления, сигналы. Попытки посредничества. Первые результаты.

🟥 Общий сбор. Питерский форум. Заявления и реакции участников.

🟥 Большое и маловнятное. Итоги саммита G7. Место украинской темы.

🟥 На новых рубежах. Ход СВО. События на линии соприкосновения. Новые участки.

🟦 На грани. Подготовка к новому раунду переговоров между Россией и Украиной (22 июня).

🟦 В центре континента. Итоги саммита Центральная Азия – Китай (Астана).

🟦 Кампания набирает обороты. Выдвижение кандидатов в главы регионов и кандидатов в депутаты на выборах ЕДГ-2025.

🟦 Старик под прицелом. Слушания в Сенате США об исполнении обязанностей президента Д.Байденом.

🟦 Замеры настроений. Публикации данных социологов о состоянии умов в элитах и массах.

Эскалация есть, мобилизации нет: почему власти не торопятся подогревать «ястребиные» настроения в ответ на удары по территории России

В начале июня СБУ нанесла серию ударов по российским военным аэродромам и стратегической авиации. Параллельно — диверсии на железных дорогах в приграничных и прифронтовых регионах. Всё это вызвало резонанс — в том числе и среди тех, кто традиционно выступает за «жесткий ответ».

Однако, как стало известно «Незыгарю» от источника, Кремль сознательно не разгоняет милитаристские настроения в обществе.

На первый взгляд это может показаться парадоксальным. За годы войны государственная пропаганда последовательно формировала представление о том, что Россия пока «не воюет всерьез», и что, стоит только захотеть — Украина будет разгромлена. Но успешные атаки противника, особенно на военные объекты в глубине России, бьют по этой конструкции — и провоцируют запрос на «удары возмездия». Однако, как говорит собеседник, Кремль предпочитает не «будоражить» этих ожиданий.

Причина — балансировка настроениями на фоне сохранения контактов с администрацией Трампа. По оценке властей, сейчас общественные настроения остаются стабильными. «Телевидение и госСМИ выстраивают приоритеты, формируют картину мира, в которой происходящее выглядит логичным и контролируемым», — говорит источник. Пропаганда работает в «экономичном» режиме: чтобы не провоцировать завышенных ожиданий. Потому что ястребиная риторика — с лозунгами о «разгроме» и «полной победе» — ведет к одному: необходимости эту победу продемонстрировать.

В Кремле, по словам собеседника, понимают: добиться изначально заявленных целей СВО в обозримой перспективе вряд ли удастся. Среди кураторов внутренней политики все больше тех, кто считает войну с Украиной «долгой» или даже «вечной» — без резких поворотов, но и без выхода. Сценарий затяжного конфликта, уходящего в 2026–2027 годы, выглядит все более реалистичным. В такой конструкции милитаристская мобилизация невыгодна: слишком сложно будет объяснять, почему «разгрома» всё нет.

Примечательно, что в обществе эта линия пока работает: число противников войны за последние годы почти не меняется. Примерно 18–20% считают, что страна движется в неверном направлении — эта цифра остается устойчивой. А вот расширять базу Z-патриотов сейчас не планируют. Их активность остается в своем сегменте — как ритуальный шум в медиа, но без задачи выйти за пределы уже лояльной аудитории.

Так что, несмотря на эскалацию — мобилизации нет. Власти предпочитают сохранять управляемое равновесие. «Увеличить градус мы всегда можем», — поясняет собеседник. Но пока этого никто не требует — кроме уже привычных «ястребов».

Российские государственные (системные) СМИ, а также блогеры-эксперты воздерживаются от прямого осуждения (обличения) «израильской военщины, известной всему свету». Судя по всему, поставлена задача обеспечить «объективное освещение».
Скорее всего, это связано с перспективой посредничества РФ на предполагаемых переговорах США-Иран-Израиль. Кроме того, Кремль не хочет портить отношения с Дональдом Трампом.
Тем не менее, налицо явное намерение «развенчать» пресловутый «Железный купол», который, как известно, не предназначен для перехвата баллистических ракет. Также Израиль пытаются представить, как марионетку США – «Трамп не дал санкции на ликвидацию Хаменеи».
И второй момент – есть попытки показать, что Тегеран на самом деле хочет мира…

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

Телеграм-канал Мастер пера

Фарш иногда можно прокрутить обратно в колбасу. Об этом, например, свидетельствует решение Госдумы, которая ко второму чтению поправок к законопроекту о защите русского языка существенно смягчила требования к указателям и вывескам, используемым в предпринимательской деятельности. Первоначально планировалось повести беспощадную борьбу со всем массивом иностранных названий магазинов, кофеен, кафе, ресторанов, жилищных комплексов и дачных поселков, которые мозолили глаза решительно настроенным депутатам и чиновникам. Конечно, в первую очередь под законодательный удар подпадали прижившиеся на российской земле англицизмы, потому что про названия, например, на дружественном китайском языке ни в новом законопроекте, ни в сопровождавших его документах ничего не говорилось. По умолчанию считалось, что, кроме набивших оскомину англицизмов, России отныне не нужны также и французские, и немецкие названия, да и итальянские тоже. В конце концов, хоть производитель бытовой техники Ariston из Италии и объявил о планах возвращения на российский рынок, но пасту в народе всё равно зачастую называют макаронами или лапшой.

Однако те существенные ограничения на иностранные названия, которыми замышлялось законодательно усилить защиту русского языка еще в прошлом году, оказались не полностью сопоставимы с новыми геополитическими реалиями 2025 года, которые отличаются попыткой выстраивания диалога с Трампом и нормализацией российско-американских отношений. Российский и американский послы уже уселись в своих вашингтонских и московских резиденциях, президенты РФ и США регулярно и конструктивно разговаривают по телефону, а тут вдруг на этом обнадеживающем фоне Госдума на всех парах идет к запрету английских названий на вывесках отечественного общепита. Безусловно, в такой ситуации законодательная власть должна была проявить политическую гибкость, что и случилось.

Таким образом, России теперь будет что предъявить Дональду Трампу в качестве проявления доброй воли. До боли знакомые американскому президенту слова «coffee», «fresh», «sale», «shop», «open» остаются на вывесках, указателях и в витринах российских городов и поселков, хотя и не во всех. Выясняется, что иные региональные власти забежали вперед паровоза и уже приняли местные законы, запрещающие использовать в названиях магазинов и закусочных чужие слова. Да и Госдума пока еще не приняла в окончательном виде соответствующий законопроект, а лишь ситуативно реагирует на резко меняющуюся международную обстановку. Неизвестно как дальше сложится диалог по линии США – Россия и как поведет себя в ближайшие месяцы Трамп, поэтому судьба будущего закона не в последнюю очередь будет зависеть от реалий на земле и на геополитических перекрестках.

Дмитрий Дризе — об Украине на фоне войны на Ближнем Востоке

Дональд Трамп и Владимир Путин провели очередной телефонный разговор. Естественно, центральной темой стал Ближний Восток, однако и Украину не обошли вниманием. В частности, было заявлено, что Москва готова возобновить переговоры с Киевом после 22 июня. Именно к этому сроку запланировано окончание обмена пленными и телами погибших. К слову, Владимир Зеленский ранее говорил о том же самом, мол, Украина определится с продолжением диалога с РФ 21-22 июня.

Обратил на себя внимание комментарий помощника российского президента Юрия Ушакова о том, что в ходе общения двух лидеров отмечена «готовность продолжить переговоры» — внимание — «как условлено, после 22 июня». Похоже, есть что-то, о чем широкой публике до сих пор не было известно. Ведь на сегодня речь идет скорее о перспективе срыва переговоров и дальнейшей военной эскалации. Однако, судя во всему, указанная выше дата была изначально согласована сторонами, но сообщить об этом то ли не успели, то ли не захотели. Или же не заострили на этом должного внимания. То есть третий раунд консультаций России и Украины, похоже, точно состоится, и на нем будут приняты некие решения.

Тем временем в Канаде открывается саммит G7, где возможна встреча Трампа с Зеленским. Кроме того, западные союзники, по идее, должны уже прийти к согласию по украинскому вопросу. К слову, президент США, комментируя разговор с Путиным, сообщил буквально следующее: Украину обсуждали меньше, но это будет на следующей, то есть уже на наступившей рабочей неделе. Скорее всего, глава Белого дома решил применить свой любимый прием — анонсировать нечто прорывное.

Теперь впору сделать предварительные выводы относительно миротворческой деятельности Дональда Трампа. Как известно, он начал свой второй президентский срок с обещания принести мир на планету. Сейчас мы имеем противоположный результат. Тем не менее у 47-го президента Соединенных Штатов остаются шансы войти в историю как лидер, который действительно принес мир на планету, и, соответственно, получить Нобелевскую премию. Собственно, шансы всегда есть, но так кажется, что до этого еще очень далеко.

С нами все ясно. Коммерсантъ FM

Против какого «режима» собирается воевать КСИР с Израилем? Понятно, что здесь такая типичная перебранка: «вы – режим! Нет – это вы – режим!», а на деле каждая из сторон мнит себя единственно свободной, суверенной и т.д. И если в случае с Израилем как бы понятны предъявы о «фасадной демократии» и «марионетках Запада», то называть такую форму управления именно режимом – довольно странно. В отличии от реального режима аятолл, которые пришли к власти в следствии исламской революции 1979 года.

Собственно, еще вчера писал о том, что в исламском Иране почти 70% - не считают себя мусульманами. 32% граждан исповедуют шиитский ислам и 40% - считают себя неверующими или атеистами (социология Gamaan). Остальные – иные конфессии. Но чтобы в стране, где у власти находятся религиозные фундаменталисты, большинство было вовсе неверующим, такое положение дел явно не может не вызывать политического недовольства. Тем более, что в стране буквально – религиозная диктатура, где все от детского воспитания до внешней политики, решается под присмотром аятоллы. Тут два возможных подхода: не доверять социологии или оценить перспективу существования ИРИ в ситуации войны, когда именно религиозные чувства должны удерживать нацию.

Иран – теократия: религия не рядом с государством, а в центре его конструкции. Это и есть тот режим, который требует постоянной охраны (КСИР, Совет стражей и т.д.), которые защищают Верховного лидера – фигуру, по сути революционную. Криминальный кодекс Ирана основан на шариате, включая в себя смертную казнь в виде побоев камнями, например, за гомосексуальность или богохульство. Для контроля за женщинами работает целый аппарат «нравственной полиции». Но в последние годы многое меняется.

Тегеран – это ближневосточный мегаполис. Здесь есть всё: огромные торговые центры, рестораны и кино. В итоге правила начинают ослабевать. Например, женщины носят хиджаб, но как выглядит ношение хиджаба в городе? Сегодня можно увидеть на улицах города девушек с покрытой на 1/3 головой, или вовсе с платком на плечах. Рукава не должны быть короче ¾, предметы женского гардероба должны прикрывать бёдра, но в остальном это скорее европейская мода. Также обстоят дела и с другими запретами ислама: алкоголь, свинина и т.д. Как и с любой формой «запрещенки», все легко можно найти и добыть.

У нас любят ругать советских граждан, которые за колбасу и джинсы продали великую страну. Ну так вот, все эти запреты, гиперконтроль, равнение на начальство в лице 86-летнего лидера, особенно в условиях войны (где в любой момент начальство может распорядиться твоей жизнью как захочет), вряд ли формируют в народе, где 70% граждан не разделяют религиозный фанатизм своего правительства, устойчивую базу поддержки. Без КСИР и прочих стражей режим был бы обречен, поэтому давно угасшее пламя революции нуждается в постоянной заботе и подпитке. Так что об идеологическом противостоянии с Израилем лучше было бы не говорить.

Сейчас, когда ракеты поляризуют общество по две разные стороны баррикад (они не разбирают, кто там за аятоллу, а кто – против), эффект сплочения в стране и без того присутствует. Но раз Израиль открыто призывает население к контрреволюции, значит понимает, что база поддержки там имеется. Помнится, когда-то и у нас блуждали идеи о «православном Иране». Но такая конструкция рано или поздно приводит любую систему к потере гибкости и делает ее хрупкой. Что советскую бюрократию, что исламскую, что какую-либо другую. И будь то колбаса, джинсы или любой другой дефицитный товар, например ощущение свободы – не носить хиджаб, рано или поздно все станет предметом мечты. Так что если военное поражение Израили или Ирана вещи вполне измеримые, то конкуренция идеологий и режимов – не самая сильная сторона исламских революционеров. К тому же у них есть конкуренты посильнее, например, взявшие власть в соседней Сирии.

Ув. Илья Гращенков ставит вполне справедливые вопросы. Следует добавить и про поведение простых иранцев: захотят ли они защищать своих геополитически-теологических дедушек перед угрозой со стороны т.н. "всего цивилизованного мира" или будут запускать фейерверки в случае попадания ракеты в бункер с высшим руководством? Здесь есть о чем задуматься и руководству других, менее жестких, но всё же стремящихся к схожим моделям управления государств, как, например, Белоруссия с продолжающимися до сих пор репрессиями против участников протестов 2020го года или Россия, в которой существует целое ведомство, чьей задачей, в понимании большинства пользующихся сетью россиян является "портить интернет". Одно из главных функциональных отличий демократии от авторитаризма состоит в том, что первая в случае внешней или внутренней угрозы правящему режиму может запросить помощи от граждан, элиты же автократий обречены защищаться так же, как и управлять - самостоятельно.

НА ТЕМУ ДНЯ

Подборка постов тг-каналов от Новости сегодня

Кремлевский безБашенник — новая серьезная (настоящая) война на Ближнем Востоке вполне может завершиться триумфом Дональда Трампа, если он сумеет все это остановить. Шансы на это велики. При таком сценарии весьма вероятно дальнейшее расширение «соглашений Авраама» и изгнание ХАМАСа из Сектора Газа.

Пост-Америка — в отсутствие быстрых результатов американцы решили напомнить Ирану, что в его отношении возможны не только «мир», но и «меч».

Украина не Россия — единственная возможность прекратить острую фазу конфликта без потери лица обеими сторонами заключается в посредничестве Дональда Трампа.

Scriptorium — у Израиля влияние по всему миру, своя мягкая сила и свои симпатизанты в силу тысячелетней диаспоральности еврейского народа. У Ирана нет ни того, ни другого, равно как нет и у режима аятолл никакого желания отказываться от своего курса на уничтожение израильского народа. Точнее, нет желания отказываться от этого курса официально, а неофициально — вполне возможно аятоллы готовы от этого отказаться. Но свою пропаганду нужно чем-то кормить и в этом плане перед режимом маячит идеологический тупик.

Футляр для курая — КушТау #Куштаубудетжить — поскольку две этих воюющих страны главные принципиальные союзники в регионе, главной задачей военного решения противостояния является смена правительств — Израиль открыто заявляет, что главной задачей видит уничтожение режима аятолл и установление в Иране «светской власти».

The Гращенков — у нас любят ругать советских граждан, которые за колбасу и джинсы продали великую страну. Ну так вот, все эти запреты, гиперконтроль, равнение на начальство в лице 86-летнего лидера, особенно в условиях войны (где в любой момент начальство может распорядиться твоей жизнью как захочет), вряд ли формируют в народе, где 70% граждан не разделяют религиозный фанатизм своего правительства, устойчивую базу поддержки. Без КСИР и прочих стражей режим был бы обречен, поэтому давно угасшее пламя революции нуждается в постоянной заботе и подпитке.

Наивная политология — следует добавить и про поведение простых иранцев: захотят ли они защищать своих геополитически-теологических дедушек перед угрозой со стороны т.н. «всего цивилизованного мира» или будут запускать фейерверки в случае попадания ракеты в бункер с высшим руководством? Здесь есть о чем задуматься и руководству других, менее жестких, но все же стремящихся к схожим моделям управления государств, как, например, Белоруссия с продолжающимися до сих пор репрессиями против участников протестов 2020го года или Россия, в которой существует целое ведомство, чьей задачей, в понимании большинства пользующихся сетью россиян является «портить интернет». Одно из главных функциональных отличий демократии от авторитаризма состоит в том, что первая в случае внешней или внутренней угрозы правящему режиму может запросить помощи от граждан, элиты же автократий обречены защищаться так же, как и управлять — самостоятельно.

Политика Онлайн — в Иране возможны восстания, особенно на периферии. Меньшинства (курды, белуджи, арабы) не любят власть в Тегеране. Теоретически такие протесты могут перерасти в революцию.

Мастер пера — фарш иногда можно прокрутить обратно в колбасу. Об этом, например, свидетельствует решение Госдумы, которая ко второму чтению поправок к законопроекту о защите русского языка существенно смягчила требования к указателям и вывескам, используемым в предпринимательской деятельности <...> Однако те существенные ограничения на иностранные названия, которыми замышлялось законодательно усилить защиту русского языка еще в прошлом году, оказались не полностью сопоставимы с новыми геополитическими реалиями 2025 года, которые отличаются попыткой выстраивания диалога с Трампом и нормализацией российско-американских отношений.

Конструктивный аналитик — но причем здесь Россия? При том, что в телефонном разговоре с Владимиром Путиным президент США ясно дал понять серьезность своих намерений относительно Украины, чтобы и там был мир.

Максим Юсин — об отношении России к ирано-израильскому конфликту:

«От своего статуса глобальной сверхдержавы Россия, если судить по заявлениям ее руководителей, отказываться не собирается, и мир для нее не замыкается на Украине. А если так, то приходится менять фокус и смотреть на вещи под иным геополитическим ракурсом. И тогда становится ясно, что по тому миропорядку, который Москва надеется построить, получив в нем статус одного из центров силы, израильско-иранская война наносит серьезный удар. Потому что
Иерусалим стремится сокрушить одну из региональных держав, которую Москва рассматривает если не как союзника, то как важнейшего партнера.

Иран — полноправный член БРИКС и ШОС, он ключевой игрок в Каспийском регионе, стабилизирующий фактор в Закавказье. Наконец, в ходе конфликта на Украине, особенно на первом, наиболее сложном его этапе, он оказал Москве существенную поддержку. И если сейчас иранский режим (при всей его специфике и религиозных эксцессах) обрушится, это нанесет интересам России серьезный удар.

Не только имиджевый, как падение Башара Асада в Сирии, но вполне конкретный, практический, материальный. И ущерб этот в долгосрочной перспективе будет не сопоставим с временным повышением цен на нефть. Они рано или поздно опять опустятся, а последствия смены власти в Тегеране, если Израиль и США ее добьются, могут стать необратимыми для баланса сил в мире.

Все эти доводы, кстати, актуальны не только для Москвы, но и для Пекина. Для него даже в еще большей степени, если учесть зависимость КНР от импорта именно иранской нефти и от транзитных путей, проходящих через эту страну. Поэтому логично ожидать, что российская и китайская дипломатии в какой-то момент будут готовы подключиться к поиску политического решения иранско-израильского конфликта и подготовке той самой сделки, о которой так любит говорить президент США Дональд Трамп. Ее итогом может стать отказ Тегерана в том или ином виде от своей ядерной программы в обмен на остановку израильских ударов и сохранение нынешнего режима.

Один из возможных параметров этой сделки — готовность Москвы "принять избыточный ядерный материал" из Ирана, о которой на этой неделе (и именно в такой формулировке) напомнил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. Не исключено, что эта идея упоминалась и в ходе телефонного разговора президентов Путина и Трампа, который состоялся в день рождения хозяина Белого дома и был в основном посвящен как раз иранской теме».

С нами все ясно. Подписывайтесь!

Злые языки говорят, что телеграм совершенно изжил себя, и его замена будет встречена вполне равнодушно.
И теми, и теми, и этими.
Уходить надо вовремя.
А тут тот случай, когда с белых яблонь дым уже прошел.

Приходящие из Ирана видео создают полное впечатление скорого коллапса и демонтажа политического режима, военные действия это подтверждают, но торопиться с такими выводами пока не стоит.

Удары по национальному телевещательному центру, бегство заключенных из тюрьмы на западе Тегерана, многочасовые пробки автомобилей, выезжающих из столицы. Да, нет сомнений в том, что Израиль сознательно провоцирует дестабилизацию в Иране и ему это удается. Удар по телевизионному центру – для того, чтобы парализовать госпропаганду в Иране, а удар по тюрьме и побег заключенных в расчете на беспорядки и криминализацию бурлящего от потрясений иранского общества.

Иран проигрывает и в военном плане. Количество ударов, которые Тегеран выпускает по Израилю кратно уменьшились в последние дни. Израиль частично сломил сопротивление ПВО Ирана: военные самолеты могут залетать в воздушное пространство республики и бомбить наиболее значимые объекты в западной части страны. Дальнейшая эскалация только усилит преимущества Израиля. Тем более, что военное командование США не исключает готовность присоединится к военной операции Израиля против Ирана и даже готовится к этому.

В то же время, Д. Трамп по-прежнему предлагает Ирану сделку и продолжает торговаться с Тегераном. Трамп заинтересован не в анархии, а в мягком транзите власти и приходе к власти в Тегеране более умеренных. Таких как М. Пезешкиан, и, похоже, в этом вопросе Трамп договорился с Москвой.

Аятоллы и КСИРовцы сопротивляются, удары по Израилю идут прямо сейчас, но отвечать в выбранном Израилем темпе Иран не может. Вырисовываются два основных сценария.

а) относительно плавный транзит с некоторой оттепелью в иранском обществе. Элиты Ирана должны разобраться друг с другом и сформировать более умеренную власть. Этот сценарий поддержат (хотя и со значимыми оговорками) и в Вашингтоне, и в Москве, и в Пекине, и в Анкаре. Осложняет этот сценарий – тотальная коррупция, война кланов и недоверие друг другу ключевых игроков иранской политики.

б) радикально-анархический сценарий, когда Израиль вместе с бомбежками принесет в Иран светскую революцию. Трампу этот сценарий не очень нравится, но ему он сулит и преимущества в виде лавров «победителя» и эры дешевых цен на нефть.

И все же это не единственные варианты развития событий. Аятоллы по-прежнему могут сохранить власть, но на короткий в историческом плане срок (на несколько лет) и ценой огромных потерь. В Иране восстания и беспорядки случаются довольно часто и тот хаос, который сейчас можно видеть по мировым медиа уже для правящего режима практически привычен. А он по-прежнему удерживает власть над страной. И вполне возможно, что еще будет удерживать какое-то время, хотя с каждым днем войны шансы на смену режима все выше.

Вопрос лишь по какому сценарию пойдет эта смена – мягкому, с сохранением контроля над страной в руках правящего класса, хотя и в другой конфигурации, со сменой приоритетов и уменьшением религиозного и прочего фанатизма. Либо по непредсказуемому, стихийному, когда к власти могут прийти кто угодно, а народная ненависть в отношении аятолл получит возможности для своего жестокого и масштабного выражения.

P.S.Израиль объявил о гибели начальника Генштаба ВС Ирана А. Шадмани, который руководил армией всего несколько дней. В Тегеране реагируют на все очень медленно не потому, что хотят пережить военную осаду в режиме отсидеться, а потому что центры принятия решений парализованы.