Чадушки, сегодняшний сюжет про историю Франции, а не России (и к нему прилагается очередное историческое видео с ютуба). Меня всегда интересовали социальные реликты предыдущих эпох, старинные обычаи и традиции, пережившие свою эпоху.

Во Франции их в избытке. Например, многие знают, что во Франции большую часть XX века сохранялась казнь на гильотине. Последний раз преступника на гильотине казнили в 1977 году. То есть во Франции прямо сейчас еще живет поколение людей, которое хорошо помнит эти времена. Среди них, например, актер Жан-Кристоф Буве - в России его знают по фильму "Такси-2", где он играет генерала Бертино, отца Лили. А первая его большая роль - осужденный на смертную казнь преступник в фильме La Machine, идею которого он сам предложил сценаристу под впечатлением от казни на гильотине 21-летнего Кристиана Ранюши.

Но, как уже говорилось, это известно достаточно хорошо. А как вам такое: последняя дуэль во Франции состоялась в 1967 году. То есть Вторая мировая закончилась, мирный атом, человек в космосе - и дуэли!

Как дело было: в Национальном собрании (нижней палате парламента) возник спор между голлистом Рене Рибьером и социалистом, мэром Марселя, Гастоном Деффером. В пылу спора Деффер заорал: "Заткнитесь, идиот!", а потом отказался извиняться за это. Рибьер вызвал его на дуэль прямо там же, в здании парламента.
Надо сказать, что это было не вполне честное предложение - Рибьеру было 45, а его противнику уже 57. Тем не менее, Деффер отказываться не стал, пообещав, что он постарается так уколоть Рибьера шпагой, что у того будут проблемы с брачной ночью (на следующий день после дуэли у Рибьера была назначена свадьба).

Поскольку президент де Голль сказал, что они оба идиоты, депутатам нельзя заниматься такой фигней, и вообще, дуэли Ришелье запретил, дуэль происходила тайно, в частном поместье недалеко от Парижа. Социалист два раза ранил голлиста, после чего поединок остановил арбитр, еще один депутат, Жан де Липковски.
Победитель дуэли, Деффер прокомментировал журналистам результат поединка: "Он так и остается идиотом, это врожденное".

А теперь самое главное: чтобы ни у кого не возникало вопросов, была ли дуэль, они записали ее на кинопленку!
И ее можно посмотреть: https://www.youtube.com/watch?v=e68nuAcSuWQ

Маленький пост специально для тех, кто занимается культурой России первой половины XVIII века. Я недавно взял посмотреть в РГАДА документ, который числится там под названием "Опись книг библиотеки Юрьева монастыря". Собирался, как вы понимаете, узнать состав библиотеки Юрьева монастыря, но документ сложного состава оказался совсем не об этом.

Это конволют, состоящий из нескольких книжных описей XVIII века, самой интересной мне показалась опись книг епископа Гавриила (Бужинского), который считается составителем руководства по светским манерам петровской эпохи "Юности честное зерцало". Там же перечень каких-то книг из Славяно-греко-латинской академии и что-то еще, подробно не разглядывал.
Почему все это добро в составе одного конволюта, как оно попало в Юрьев монастырь, из которого было перевезено в 1920-е Центральный исторический архив - не знаю.

В общем, от моих научных интересов это достаточно далеко, так что если вы вдруг занимаетесь культурой XVIII века - пользуйтесь на здоровье.

РГАДА, ф. 1208 (Юрьев Новгородский мужской монастырь), оп. 3, д. 134 (Опись книг монастырской библиотеки), без даты.

Чадушки, за последние сутки вы наверняка уже прочитали сотню-другую постов про Нотр-Дам. Прочитайте, пожалуйста, и этот, он небольшой.

Среди множества мнений, высказанных вчера, повторялось и такое - нечего переживать, Нотр-Дам сильно перестроили после революции, часть здания достроена в XIX веке, часть вообще реставрировали в XX, а потому и не жалко его вовсе. Скорее всего, вы интуитивно чувствуете, что с этой логикой что-то не так, хотя формально и правда: перестраивали, реставрировали...

Штука в том, что наше современное сознание автоматически делит вещи на две категории: повседневные и исторические/музеефицированные.
Повседневные вещи в наше время исчезают мгновенно: вещи десятилетней давности носят разве что по крайней нужде, смартфон десятилетней давности никуда не годится уже сейчас, десятилетние автомобили и компьютеры могут еще служить, но и их владельцы стремятся разжиться чем-то поновее.
В противоположность этому "исторические" вещи не подлежат повседневному использованию, ценятся лишь за давность происхождения, и именно давностью определяется их ценность.

В этой схеме мышления диван, которому двадцать лет, подходит лишь для помойки, диван столетней давности - для антикварного магазина или небольшого музея, а диван двухсотлетней давности - это уже экспонат национального масштаба. В ней и собор мыслится как диван - если он не весь XIII века, давайте отломаем от него все доделки последующих веков и сделаем все, как было в XIII веке, чтобы он хоть выглядел-то поприличнее. То есть человек видит собор, определяет его по нехитрой схеме в класс музейных "исторических вещей" и дальше требует от собора соответствовать его определению.

Между тем, Нотр-Дам относится к классу вещей, который из нашей жизни почти исчез - это повседневная вещь длительного использования.
Нотр-Дам был однажды создан для молитвы и с тех пор сотни лет использовался для этого все новыми поколениями. Нет ничего удивительного в том, что новые поколения ремонтировали его, поновляли, дополняли - это не уменьшает его ценность, а увеличивает. Когда одно и то же дело важно для деда и для его внуков и для совсем далеких потомков - это дело объединяет их и как будто из глубины веков протягивается невидимая связь между ними.

Нотр-Дам - это не вещь XIII века, которую испортили переделками поздние мастера, это вещь, в которую вложили труд и мастера XIV века, и мастера XIX и XX веков, и которая живет и сейчас. Именно в этом его сила, и поэтому неуместно пытаться зачислить его в статус "исторических" мест, и судить с этой точки зрения.
Да, любое "живое" старинное здание, из тех, что до сих пор используются по прямому назначению, имеет историческую ценность. Но ценность эта появилась не в момент создания, и с тех пор лишь уменьшалась, как это кажется взгляду с "музейной" оптикой, а наоборот, росла с каждым поколением, которое вкладывало в это здание свой труд.

Про доверие историческим источникам

За последнюю неделю запостил в твиттере два отрывка на историческую тему, оба раза встретил отзывы вроде "Как вы можете доверять такой фигне". Хороший повод, чтобы поговорить о том, как обращаться с историческими источниками так, чтобы не верить откровенной неправде, но и не превращаться в параноика, который ждет подвоха на каждом шагу.

Возьмем текст, который вызвал бурление в твиттере, это отрывок из автобиографической книги Артема Тарасова "Миллионер" (Тарасов, кстати, любопытный персонаж, первый легальный советский миллионер, депутат Думы первого созыва):

"Разговоры с Гришиной [дочерью первого секретаря Московского горкома КПСС - Р.Л.] во время этих встреч ставили меня в неловкое положение и заставляли о многом задуматься.

— Мы наконец получили новый холодильник, — сказала мне как-то Гришина. — И пришлось ждать его целую неделю.
— Наверное, финский, «Розенлев», — вставил я, желая блеснуть осведомленностью о самых модных тогда покупках.
— Нет, холодильник марки «Филипс», спецзаказ, прямо с фирмы, — сказала Ольга. — Мы собираем всю кухню только этой марки: мебель, кухонный телевизор, видеомагнитофон, печки всякие… Иногда это обходится так дорого. К примеру, за холодильник мы заплатили три тысячи!
— Рублей? — поинтересовался я с ужасом.
— Долларов, конечно, — ответила Гришина.
Что такое доллары, я вообще не знал. Слышал, что так называлась враждебная нам капиталистическая валюта, за которую сажали в тюрьму.

В другой раз я, набравшись наглости, попросил Гришину помочь мне купить в их специальном, как мне казалось, закрытом для общей публики магазине такой же костюм, который был на её муже. Ответ оказался неожиданным и очень поучительным.
— Знаете, Артем, — сказала Гришина, — я уже лет двадцать не была ни в одном магазине в Союзе. У нас есть специальная трехсотая секция на Кутузовском проспекте. Там нам дают разные западные каталоги. Я их листаю и, если что нибудь понравится, просто подчеркиваю. А через несколько дней мне все это приносят…
Я понял, что мы с Гришиной живем на разных планетах и больше мне не стоит задавать таких вопросов".

Итак, есть свидетельство источника. Для работы с содержанием источников еще добрую сотню лет назад в позитивистском источниковедении разработали так называемую внутреннюю критику источника. Сейчас этот термин малоупотребим, как-нибудь непременно напишу об этом, но логические операции внутренней критики и в современном источниковедеческом анализе присутствуют.

Что могло повлиять на автора источника в данному случае?

Первое очевидное предположение: автор лжет, потому что это ему выгодно. Но книга издана в 2004 году. Если бы речь шла о 1990-1993 гг., можно было бы предположить, что автор хочет набрать политические очки за критику номенклатуры. Но уже года с 1995 критика номенклатуры потеряла актуальность. Вряд ли здесь есть выгода.
Может быть, автор хотел побольше "жареных фактов", чтобы книга лучше продавалась? Тоже маловероятно, это просто бытовая деталь, к которой внимание никак специально не приковывается. Все-таки книгу Тарасов пишет о себе, ему нравится быть главным героем, и это заметно.

Второе очевидное предположение: автор вынужден лгать, потому что боится чего-то, что произойдет, если он расскажет правду. Очевидно, нет: кому какое дело до холодильников партийных функционеров в 2004 году?

Есть множество других вопросов, которые можно задавать тексту источника, но они все сводятся, в общем, к одному: "Зачем?" или "По какой причине автор может лгать?" Патологические лжецы существуют, но их все-таки меньшинство, а человеку в здравом уме нужна причина. Если вы не находите причину, по которой автору выгодна ложь, то в 90% случаев это будет значить, что он сообщает правду.

Привет, чадушки. Последнее время мне приходится заниматься историей нескольких церковных библиотек, и в связи с этим встречаются всякие познавательные истории. Сегодняшняя - о приключениях коллекции первопечатных книг из Новгорода.

В Великую Отечественную войну Новгород был оккупирован немецкими войсками. Многое из его книжных и музейных собраний эвакуировать не успели, и огромные коллекции немцы при отступлении забрали с собой. Среди прочего они вывезли в Германию больше 27 тысяч книг, из них 1263 - тома старой кириллической печати.

Несколько ящиков с новгородскими богослужебными книгами XVI-XVII веков немцы довезли лишь до Пскова, и там бросили (под открытым небом, но во дворе местного музея). После скорого освобождения Пскова псковские музейщики начали заниматься восстановлением своего музея, а новгородские книги запихнули в сырой подвал.

В 1950-х новгородцы вернули себе около 100 книг, а все остальное оставили в Пскове из-за плохой сохранности (в том же подвале).

В конце 1970-х новгородцы все-таки забрали себе оставшиеся 165 книг. Книги до музея довезли, но на учет поставили только 34, те, что были в относительно приличной сохранности.
Еще два ящика с книгами поставили в здании музейной библиотеки, а остальные в Софийском соборе.
В "Новгородской правде" вышла статья, заканчивавшаяся словами: "Благодаря умным и чутким рукам реставраторов Новгородского музея слипшиеся от дождя, снега, пыли фолианты получают свое второе рождение".
На самом деле чуткие руки реставраторов до книг не дошли, и о них просто забыли.

Следующий раз о книгах вспомнили в 1987 году: сотрудникам библиотеки надоело, что два ящика с хламом занимают у них место, и они решили списать их. К счастью, для этого нужно было получить подпись заведующей отделом рукописей Л. И. Ерышевой, а та оказалась въедливым человеком и лично осмотрела предлагаемые к списанию книги. Оказалось, что в ящиках 57 книг уже не просто плохой, а катастрофической сохранности. Реставрация книг - не в Новгороде, где это сделать было невозможно, а в лабораториях Библиотеки Академии наук и Российской национальной библиотеки - заняла почти 15 лет.

Но остались еще ящики, которые почему-то поставили в Софийском соборе, помните? В 1987 году их так и не нашли - сотрудники сменились, и рассказать об этом было некому. Ящики из Софийского собора нашли только в 2004 году, и тоже случайно. Собор передал книги музею, но их (на 2013 год) поставили на временное хранение, а не на основной музейный учет, потому что они в аварийном состоянии, и непонятно, сколько из них можно восстановить (собственно, в 2013 году было непонятно и сколько там книг всего - они все слиплись вместе).

Работы по их реставрации продолжаются и сегодня, и наверняка хоть что-то еще из них удастся спасти.

Все развлечения пятницы с каналом "Русские летописи": Энтони Калделлис, известный книгой "Византийская республика" (переведенной и на русский), запустил подкаст про Византию. Пока есть 5 выпусков, в которых он обсуждает с ведущими американскими византинистами их самые свежие научные работы, рекомендуется всем, кто интересуется Византией (подкасты на английском, разумеется).

https://byzantiumandfriends.podbean.com/

В "Даре" Набоков приводит знакомую многим цитату из "Учебника русской грамматики" Смирновского: "Дуб - дерево. Роза - цветок. Олень - животное. Воробей - птица. Россия - наше отечество. Смерть неизбежна".

Это из раздела упражнений и, оказывается, в этом разделе еще много замечательных фраз (большая их часть - народные пословицы и цитаты из классики XIX века).

"Товары вешаются на весах". "У мельника вода плотину прососала". "Петушьим гребнем головы не расчешешь".

Познакомиться с культурой русских гимназистов можно здесь (pdf, 2 Мб), упражнения начинаются со страницы 76, "Смерть неизбежна" на 78.

Чадушки, хочу рассказать вам о существовании портала "Церковнославянский язык сегодня". Это электронный словарь церковнославянского языка и архив видеолекций об истории русской словесности.

Если словарь пригодится только специалистам, то лекции будут интересны всем, кто интересуется Древней Русью - их читают лучшие современные специалисты на важные интересные темы. Вот всего лишь несколько примеров: "Что такое древнерусский язык" (Татьяна Рождественская), "Берестяные грамоты и языковая ситуация древнего Новгорода" (Алексей Гиппиус), "Происхождение глаголицы" (Сергей Темчин), "Церковнославянский язык на Руси в конце XIV века" (Татьяна Афанасьева), "Церковнославянский язык ученой элиты: переводы книжного круга Чудова монастыря" (Татьяна Пентковская).

Все это великолепие пока работает в бета-версии, официальное открытие состоится в следующий вторник, 22 октября, в Свято-Тихоновском университете. Если вдруг захотите пойти, регистрация здесь, программа здесь.

Жизнь или систематически испорченное воображение пишущих? (Попов А. Описание рукописей и каталог книг церковной печати библиотеки А. И. Хлудова. М., 1872. С. 283).

История святых младенцев Иакова и Иоанна

Некоторые древнерусские тексты нам близки и понятны, но некоторые открывают совершенно другой мир, живущий иными представлениями. Среди таких текстов - Сказание о святых Иоанне и Иакове, Менюжских чудотворцах.

В XVI веке в Медведском погосте (нынешняя Новгородская область) жили крестьяне Исидор и Варвара, у которых были сыновья Иоанн (3 года) и Иаков (5 лет). Отправляясь на работу, Исидор убил барана, чтобы приготовить его на обед, и вместе с Варварой ушел убирать урожай.

Иоанн же, глядя на отца, сказал брату: "Брат Иаков, давай сделаем, как наш отец сделал". Ударил дубинкой брата по голове, и тот умер. Иоанн испугался и спрятался в печи. А там уже лежали дрова, потому что осень была дождливой, и чтобы дрова не намокли, их положили туда заранее. Когда родители вернулись домой, мать разожгла печь, и спрятавшийся Иоанн задохнулся от дыма. Всё.

Далее в основной редакции Сказания автор сухо говорит, что "Бог за их неповинность дал им дар чудотворения", и описывает посмертные чудеса, связанные с их именами.

По ссылке можно почитать книгу А. А. Панченко "Иван и Яков - необычные святые из болотистой местности" (М., 2012), посвященную культу Менюшских чудотворцев в Новое время (чтобы скачать, нужна регистрация на Академии) https://tinyurl.com/y5fgtxum

Ежегодный пост ко Дню памяти жертв политических репрессий. И исправление ошибки в нем - Седельников писал диплом у М. Н. Сперанского, а не у В. М. Истрина.

Чадушки, в твиттере жалуются, что репрессии 30-х годов как будто бы не имеют отношения к истории Древней Руси. Давайте я вам на одном примере покажу, что имеют. Узнав об этом примере, я и стал приходить на "Возвращение имен".

Был такой Александр Дионисьевич Седельников. Окончил гимназию в Иркутске. Переехал в Москву. В 1915 году окончил историко-филологический факультет Московского университета, написал диплом по древнерусской литературе у академика Истрина.

В 1917 году он устроился на работу в отдел рукописей Синодальной библиотеки. То есть вы понимаете: 1917 год, страна разваливается, вокруг черт знает что, а Седельников устраивается на работу в отдел рукописей. По одному этому шагу можно многое понять о том, что это был за человек.

В 1920 году рукописи Синодальной библиотеки передают в Государственный исторический музей, Седельников переходит туда же вслед за ними. В 1920-е он составляет подробнейшее - лист за листом - описание сборников Синодального собрания, просто живет в отделе. Работая с рукописями, он становится палеографом высочайшего класса.
В его время в ГИМе еще нет указателей ни Брике, ни Пиккара (это большие сборники филиграней, позволяющие установить дату изготовления бумаги), и он часто датирует рукописи по почерку - датирует с точностью до двадцатилетия!
Одновременно с этой главной работой он пишет научные статьи о древнерусской книжности, излагая их ясным и строгим научным языком, строит смелые предположения, обнаруживает широчайшую эрудицию. Одна из этих статей выходит в первом томе знаменитых "Трудов отдела древнерусской литературы" http://lib2.pushkinskijdom.ru/Media/Default/PDF/TODRL/01_tom/Sedelnikov/Sedelnikov.pdf

Эта же статья становится его последней прижизненной публикацией. 10 февраля 1934 года, почти одновременно с выходом статьи о книжности стригольников, Седельников арестован по "делу славистов" https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B5%D0%BB%D0%BE_%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%B2

2 апреля он был приговорен к пяти годам лишения свободы и отправлен в Свирский концентрационно-трудовой лагерь. Ашнин и Алпатов, изучавшие его дело в архиве ФСБ, пишут, что Седельников по требованию следователей оговорил своих коллег, не выдержав давления и рассказав даже больше, чем от него требовали. Но история не заканчивается на этом.

Только что прибывшего в концлагерь Седельникова снова отправляют в Москву. Следствие хочет, чтобы он также дал показания против своего старого научного руководителя, Василия Михайловича Истрина.
И вот здесь следователи не получили ничего. Мы не знаем точно, что произошло. Мы знаем только, что в его деле есть заключение о смерти: дата смерти - 4 мая 1934 года, место смерти - Бутырская тюрьма, причина смерти - разрыв сердца. Ему было 46 лет.

В 1964 году Седельникова реабилитировали. От него остались несколько опубликованных статей в разных журналах (последнюю опубликовали уже после его смерти в 1938 году в Праге), рукописное описание Синодального собрания, по сей день не опубликованное и известное только специалистам, да пометки на книгах подсобного фонда отдела рукописей ГИМ.

Вот такое отношение имеют сталинские репрессии к изучению Древней Руси.

Срочно в номер: если вы такой же скучный, как и редакция этого канала, и не идете на вечеринку по случаю Самайна, то можно посмотреть лекцию Алексея Алексеевича Гиппиуса о берестяных грамотах, найденных этим летом.

Внимание: это не та самая традиционная лекция из МГУ (ее пока нет онлайн), но повторяющая ее по содержанию, прочитанная сегодня вечером в Новгородском государственном университете

https://www.youtube.com/watch?v=Htnd6xkY3uo

Чадушки, доброго утра выходного дня. Хочу вас познакомить с одним летописным рассказом, это составленная в Новгороде летопись Авраамки, XV век. Ничего праздничного в нем нет, но он захватывает воображение: средневековые летописцы умели уложить в немногие слова многое.

В год 6975 (1468). В эти полтора года, в мор Симеона Богоприимца, не успевал архиепископ Иона рукополагать священников в церкви Великого Новгорода, Пскова и в сельские церкви, ибо многие умерли в милости Божьей, а в предыдущие моры не было такого со священниками, как в этот.
Изнемог господин наш архиепископ Иона из-за вновь рукоположенных священников, и благодеянием Божьим успел приехать в Великий Новгород Вымский епископ, владыка Иона, и повелел ему архиепископ рукополагать священников, и сам это же творил. А иные принимали рукоположение у епископа Тверского из-за того, что не справлялся их господин, архиепископ владыка Иона, ибо не может противостоять человек силе Божьей.
Такой мор был в Великом Новгороде год и шесть месяцев.

Чадушки, привет. Столкнулся с этимологией слова "василёк" и завис. Дело в том, что национальный русский цветок вася-василёк происходит от греческого слова βασιλικόν, "царский, императорский".

А что же в нем царского, хотя цветок красивый? Для этого нужно вернуться даже не в Древнюю Русь, а в Византию. Со времен христианизации в столице Восточной Римской империи, Константинополе, совершался ежегодный чин воздвижения креста (он и сейчас совершается в православных соборах, хотя немного иначе).
Кульминационный момент его наступал, когда патриарх поднимал крест и благословляет им молящихся.

Крест же украшали веточками растения рода Ocimum (по-русски - базилик). По легенде, базилик рос у входа в пещеру, в которой был спрятан настоящий крест Иисуса Христа, впоследствии найденный императором Константином. Поэтому в античной Греции базилик назывался ὤκιμον (оттуда и латинское название), а вот в Византии его переименовали в βασιλικός, подразумевая Христа, Царя славы.

Чин воздвижения креста после христианизации перешел на Русь, но тут - вот незадача - базилик там не рос.
И там, где в греческих последованиях указано, что крест положено украшать с βασιλικός, в русских появились "честны́е василки", которыми стали синие цветочки рода Centaurea.

Это древнейшая русская икона (кон. XV века), на которой изображен чин воздвижения креста и, кажется, на ней веточки у креста похожи больше на настоящий базилик, чем на "василки"

Чадушки, привет. В этом посте самое главное первое предложение: пожалуйста, никогда, никогда не выбрасывайте чужие бумаги. Если они вам случайно остались, продайте антикварам, раздайте знакомым, напишите объявление в интернете, что отдаете, но не выбрасывайте. Все, дальше можно не читать.

Любой историк знает кучу историй о том, как гибли уникальные семейные архивы из-за того, что наследникам было плевать на какие-то непонятные бумажки.
Вот вам одна из них, весьма типичная: в 1989 году исскуствовед Г. И. Вздорнов, разговаривая с бывшим сотрудником Русского музея И. Г. Спасским, узнал о машинописном журнале "Чугунная шляпа", который в 1920-е издавал историко-бытовой отдел музея. Этот же сотрудник посоветовал Вздорнову обратиться к Лидии Сергеевне Пискуновой, которая активно участвовала в работе журнала.

Вздорнов отыскал Пискунову, которая с радостью отдала ему один из номеров "Чугунной шляпы" и еще несколько бумаг из набитого ими сундучка. Они договорились разобрать сундучок вместе в следующий приезд Вздорнова (он жил в Москве, а Пискунова - в Ленинграде), но к следующему приезду Лидия Сергеевна уже умерла, а ее бумаги выкинули соседи по коммуналке, посчитав их никому не нужным мусором.

Мы могли бы узнать много интересного о жизни Петербурга в 1920-е и жизни молодых людей, многие из которых стали выдающимися учеными, если бы соседи не поторопились выкинуть "мусор". Поэтому, пожалуйста, не выкидывайте чужие бумаги, если вы случайно стали их владельцем. Продайте, раздайте, но не выкидывайте.

Чадушки, привет. Поговорим о вековых традиция судов за репост - мне случайно попалась статья начала XX века об уголовных делах, заведенных за песни и разговоры в XVIII веке.

Дело номер 1: 1741 год. Солдат Никита Ершов накануне дворцового переворота 1741 года стоит на часах в Зимнем дворце. На крыльцо выходит Елизавета Петровна (еще не императрица, но вот-вот ей станет), напевая песенку: "Ох, житье мое, житье бедное".
Солдат Ершов повернулся к товарищам, стоявшим с ним в карауле, и сказал: "Что смотрите-то, баба и поет бабье".
Товарищи это запомнили, и кто-то из них сдал Ершова Тайной канцелярии. Ершова арестовали, на допросе он заявил, что был "безмерно пьян", а потому своих слов не помнит, но если свидетели говорят, что все было именно так, он спорить не будет.
Закончилось все относительно благополучно: Ершова "били плетьми нещадно" и освободили.

Дело номер 2: 1752 год. Дьячок Трофим сидит в Казани под арестом по обвинению в изнасиловании и беседует с караульным приставом Трофимом Спиридоновым. Трофим спрашивает, помнит ли Спиридонов, как Петр I приезжал в Казанскую губернию. По словам Трофима, Спиридонов сказал, что помнит и при этом спел песенку про Петра I и Екатерину I: "Зверочик мой зверочик, повадился зверочик во садочик к Катюше ходить".
Трофима, Спиридонова и сидевшего в камере с Трофимом пономаря Дмитрия Осипова арестовали и всех вместе доставили в Тайную канцелярию. Поскольку на всех допросах и очных ставках, Спиридонов и Осипов говорили, что такой песни никто не пел, их отпустили. Трофима били плетями и тоже отпустили, продолжилось ли следствие по обвинению в изнасиловании - неизвестно.

Эти и другие истории можно прочитать в статье А. Н. Пыпина "Дела о песнях, в XVIII веке: 1704-1764" (ИОРЯС, 1900, т. 5, кн. 2): http://feb-web.ru/feb/izvest/default.asp?/feb/izvest/1900/02/002-554.html

Чадушки, с Новым годом! К счастью, в этом году вновь открылась специальная Олимпиада на тему фильма "Иронии судьбы", судьбах его героев и "есть ли там кто-то нормальный".
Это хороший повод поговорить о том, что любой текст (в широком смысле слова) следует воспринимать в контексте, а информация, которую из него можно получить, в значительной степени определяется его жанром.

Какой контекст у "Иронии судьбы"? Режиссер сообщает о нем специально, причем "отгораживает" его от основной части фильма, делая введение в формате мультфильма. Контекст фильма - всеобщая стандартизация. Прямым текстом сообщается только о стандартизации материального - улиц, домов, дверей, замков - но за этим угадываются контуры стандартизированной жизни: типовая работа от звонка до звонка, типовая пенсия после работы и, конечно, типовая личная жизнь. И герои живут свою типовую жизнь не потому, что они хотят этого, а потому что так положено.

Как собирается Лукашин сделать предложение девушке, с которой встречается уже два года? "Я выпью... Разбуянюсь, расхрабрюсь... И наконец, скажу тебе все, что я должен сказать". Очень романтично, за этим прямо чувствуется неземная любовь.
Когда он сделал предложение предыдущей девушке (и она согласилась), Лукашин "представил себе, что она будет жить в моей комнате, и каждый день... Мелькать у меня перед глазами..." и сбежал от нее.
Жениться он собирается потому, что "если ты не женишься сейчас, ты не женишься никогда", а это не по типовому проекту личной жизни.

Как делает предложение своей девушке Ипполит? "Мне кажется, что нам пора покончить с холостым положением. <...> Видишь ли, я уже не молод..." С любовью тут тоже как-то сложно, тут просто пора возводить следующий этаж типовой жизни, а то сроки поджимают. Вообще, тема возраста звучит настойчиво в отношении всех - Жени, Ипполита, Гали, Нади, им всем с "нормальной", социально приемлемой точки зрения пора жениться/замуж, хотя лично им не нравятся их партнеры (даже как будто бы влюбленный Ипполит называет свою девушку "безалаберной" и "непутевой").

Как и в "Метели" Пушкина ни один из персонажей не является подлинным героем повествования. Как у Пушкина главное - метель, так в "Иронии судьбы" главное - ошибочный перелет в Ленинград. Метель наказывает Владимира Николаевича, перелет избавляет Надю и Женю от "типовой судьбы".
С точки зрения повествования совершенно не имеет значения, останутся ли Надя и Женя вместе. В их жизни уже случилось главное, на что они сами не могли решиться - отказ от типовой жизни. Может быть, они так и останутся одинокими, но в их жизни произошло что-то не по стандарту, и это останется с ними навсегда.

Таким образом, это не рассказ о любви, это рассказ о новогоднем чуде, которое позволило двум людям оказаться вне конвейера типовой жизни. (Да, вот такие новогодние чудеса при коммунизме, квелые, неказистые, но все-таки чудеса). И жанр "Иронии судьбы" - не комедия, не, прости господи, драмеди, а новогодняя сказка, рассказ о том, что и в типовом мире можно жить не совсем типовую жизнь.

Поэтому не нужно искать среди персонажей "Иронии" героев, с которыми можно себя отождествлять, нудеть про "один Ипполит нормальный", ворчать про "алкаша Женю" и "вертихвостку Надю". Это не их история, это история новогоднего чуда. Та сказка, которая была нужна советским людям, и которую они заслужили.

Зачем нужны старые двери?

Чадушки, привет. На фоне последних политических новостей вы наверняка не заметили одну маленькую-маленькую: в доходном доме страхового общества "Россия" выломали последнюю историческую дверь и заменили дурацким новоделом. В общем-то, это и не новость даже, подобное происходит часто, и никто, кроме немногочисленных краеведов и урбанистов, не переживает по этому поводу.

Но двери - это только частный пример. Нынешний ректор СПбГУ отчаянно борется за вывоз университета из исторических зданий на Васильевском острове в новый (еще не построенный) кампус в пригороде, а предыдущий директор Российской национальной библиотеки всерьез собирался устроить в историческом здании музей, а все книги перевезти в новое здание на Московском проспекте.

Логика, как в случае со старой дверью, так и со зданиями СПбГУ и РНБ одна и та же - новое удобнее, новое модно, а старье выкинем, разве что самое ценное пристроим в музей. В рамках этой логики традиция не считается ценностью, и, надо согласиться, не все могут принять, что работать в том же зале отдела рукописей, в котором работали академики Срезневский и Соболевский, где до сих пор стоит шкаф с надписью "дар Д. А. Ровинского" - само по себе круто. Не все могут согласиться с тем, что само по себе круто слушать лекции в тех же стенах, где слушали их 10 поколений русских филологов, и вон в том углу сидел первокурсник Юра Лотман. В конце концов, "дух места" нельзя подшить к бухгалтерскому балансу, и примеры зарубежных Оксфордов, которые предпочитают сидеть в исторических зданиях, хотя могли бы уже много раз переехать в модные кампусы из стекла и металла, нам не указ.

Нет, нашему времени нужен железобетонный практический аргумент. Он заключается вот в чем - традиция и ее физическое воплощение, те самые двери, шкафы и исторические здания, напоминают нам о том, что мы не единственное поколение. О том, что были люди до нас и будут люди после нас. Это не очень приятное напоминание, в конце концов, это напоминание о том, что мы однажды умрем. Но полезное не обязательно бывает приятным.

Польза традиции в том, что она заставляет думать нас о том, что мы передадим дальше. В каком состоянии оставим дом, университет, город, страну и планету (привет, Грета!)
И в том, что реставрируя дубовую дверь, сколоченную прадедом, вместо установки железного чудища-новодела, мы задумаемся о том, что и зачем мы делаем сейчас. В наше время техника обновляется так быстро, как никогда раньше, и сложно представить, что мы можем передать внукам какую-то физическую ценность. Но эти двери и эти здания по крайней мере служат напоминанием о том, что жизнь не нужно растрачивать впустую и стоит попробовать вложить силы во что-то серьезное.