tgoop.com/lingulinks/687
Last Update:
Японские личные местоимения: приручение существительных (начало)
В период Хэйан, который часто именуют японским Средневековьем, с языком начали происходить интересные вещи. Например, некоторые существительные стали превращаться в местоимения. Существительные со значением скромности становятся местоимениями «я», а уважительные существительные — местоимениями «ты/Вы».
Для европейских языков это довольно необычное явление, разве что вежливое «Вы» в испанском, usted, произошло из vuestra merced («ваша милость») однако во вьетнамском, мьянманском и тайском развитие местоимений из существительных — совершенно не новость.
Превращение обычных слов в служебные (предлоги, местоимения, а также в отдельные морфемы) называется грамматикализацией. В ходе этого процесса слова теряют свой смысл и становятся эдакими несущими конструкциями языка: ср. «спаси, Боже» и «спасибо», в которое грамматикализировалась первая фраза; мало кто думает о религии, благодаря соседку за обедом за переданную солонку.
Итак, в период Хэйан появились три общеупотребительных местоимения:
* «ватакуси», ныне самое вежливое слово для «я», из которого развились менее формальные «ватаси», «атаси» и «атай»;
* «боку», нейтрально-мужское «я»;
* «кими», нейтрально-фамильярное «ты».
Все они продолжают ограниченно употребляться в оригинальном значении: «ватакуси» — это «частный, личный», «боку» — «раб» (правда, обычно с другим чтением: «симобэ»), «кими» — «владыка, господин».
В Повести о Гэндзи начала 11 столетия слово «ватакуси» ещё используется только как антоним «ооякэ» («общественный, публичный»), а в эпосе 14 века Тайхэйки уже встречаются как фразы типа «Это лишь потому, что наверху они с почтением взирают на Единственного, от преданности ему не имея никакой корысти (ватакуси-наку), а внизу, поглощённые заботами о простом народе, осуществляют милосердное управление», так и предложения с новым значением: «Сегодня ночью будет яркая луна; приходи в мою скромную лачугу (ватакуси-но бо:оку), будем любоваться лунным светом в саду, поросшем высокой травой»¹. Учитывая, что превращение «ватакуси» в местоимение уже должно было быть общепринятым к моменту написания Тайхэйки, этот процесс, вероятно, начался ещё в период Хэйан.
Ситуация с «боку» несколько сложнее. Иероглиф 僕 «раб, слуга» встречается в японских текстах ещё в старояпонский период, но он начал читаться как «боку» только в период Мэйдзи (1868—1912). То есть, если подходить очень формально, то «боку» — это новодел. С другой стороны, этот же иероглиф с чтением «яцукарэ» использовался для иносказательного выражения «я» уже в Нихонсёки, созданном в 720 году: мата ятукарэ мо урэхэ татэматурэру токоро нари («Твой слуга [имеется в виду «я»] тоже беспокоится»).
«Кими» в значении «владыка, император» встречается в самых ранних японских текстах, но в Средние века так уже говорят о возлюбленных. Когда принц Гэндзи в 4 главе «Югао» тормошил и тряс очередную любовницу, он говорил: а-га кими, ики-идэ тамахэ! («Очнитесь, очнитесь же, моя госпожа!») На этом этапе «кими» — это человек более высокого социального положения, либо уважаемый говорящим; также это слово продолжает использоваться для обозначения правителей, и так продолжается до самого XIX века.
В период Мэйдзи же и «боку», и «кими» уже употребляются совершенно обычно для современного японского: гэнни Сатоми-га боку-ни кими-га яру нара яттэмоии то итта курай да моно («Сатоми даже сказала мне, что если я попробую, то и она будет» [букв. „сказала мне: если ты попробуешь, то тоже буду“]). Это неслучайно: после разрушения феодального строя рабство было упразднено, владыки отдельных регионов Японии были подчинены императору, из-за чего «боку» и «кими» потеряли свой буквальный смысл и смогли превратиться в местоимения.
1/2
BY Lingulinks
Share with your friend now:
tgoop.com/lingulinks/687