Заколдованный Круг

Чтоб ызбавить Детей от обузы,
От унылых пожизненных дел,
Чтобы Август на Шею, как лёхкия бусы,
Связку маленьких Трупов надел

Первые впечатления по следам первых двух серий – уличная улица домашних мальчиков. Снято немного слишком развлекательно на наш вкус. Сделанные кроссовки. А не сумасшедший чайник, бьющий по черепу. Но в то же время снято и сыграно просто и лихо, как съехать с ледяной горки стоя на ногах. Хотя если бы создатели не старались в развлекательность-в фикшн, а били бы в кость, били бы в док – было бы лучше, било бы наповал. Оригинальная книга-исследование Гараева, на которую опираются Крыжовников и Золотарев почти лишена сквозного сюжета, если не считать постепенно все более и более проступающую к финалу оценку автором казанского феномена организованной подростковой преступности которую он наблюдал изнутри, этого отбитого пацанского бушидо.

В сериале же чтобы ввести линейный сюжет и управлять вниманием зрителей все действие закручивается вокруг некоего выдуманного – но в то же время с узнаваемыми чертами Гараева – протагониста и одной единственной банды. А в печатном Слове описаны многие и многие десятки группировок, невероятно разных, с лица необщим выраженья вроде тех же Чайников – те разъебывали добрых людей чайниками и даже границы территории на фонарных столбах помечали чайниками же. В сериале же их упоминают между делом, на словах, все внимание обращено к группировке героя – Универсам. Именно в ней же видимо Андрею суждено заматереть, потерять ближайших друзей, заняться рэкетом и в какой-то момент вдруг увидеть что единственный смысл группировки это не отвлеченное пацанское рыцарство, а вполне себе земная корысть главарей, вокруг которых и выстроены системы подчинения. Что и повлечет к отшитию прозревшего юноши из коллективного сотнерукого уркотела.

Для читавших Слово нетрудно разглядеть устройство сценария – несколько упрощая, Жора и Андрей взяли все самые выпуклые истории из разрозненных вербатимов составляющих книгу и налепили их на стержень искусственно сочиненного ими центрального сюжета, будто бы все истории случаются на спирали последовательно развивающейся жизни главного героя, за которой мы следим. Как мы уже упоминали, сам первоисточник настолько хорош что не нуждается в таком количестве мишурового фикшна. Но это не единственное что хотелось бы поменять. Создатели бережно воссоздают быт и атмосферу 80-ых годов агонизирующего Союза, но иногда все-таки пережимают на слишком напрашивающиеся кнопки следов времени – жвачки-бейсболки USA-кроссовки. При этом местами не удерживаются от того чтобы не свалиться в совсем уж толстоватую ностальгию. «Седая ночь» Шатуна (sic!) Юрия становится чуть ли не гимном сериала и герой даже выражает именно ей протест в музыкальной школе. А когда герой и приглашенная им в кино молодая милиционерша начинают в ожидании фильма вдруг зачем-то перебрасываться строками из припева «Перемен» Цоя, толщина толстоты становится уже такой что делается неудобно.

Немного смущают и несколько банальные тропы вроде «герой разрывается между двумя мирами», лишние и немного картонные любовные линии. Молодая милиционерша модельной внешности неправдоподобно увивается за нашим малолеткой, склоняя его женскими чарами на сторону Добра И Закона, really? И еще сериальному Слову свойственна странная двойственность – иногда происходящее какое-то упрощенно-добренькое-глянцевое, ну что твои Воронины, семейное смотриво для всей счастливой фамильи во время обеда. А иногда прямо треснувшие черепа с вытекшими мозгами. Будто бы первой категории зрителей не нужно второе, а второй – первое! Но это опять же из-за апеллирования к максимально широкой аудитории, попытка сделать из окровавленного чайника новенький кроссовок, чуть забрызганный красным по воле дизайнера, который всех совсем немного испугает и совсем много понравится. Будем надеяться что чайник в дальнейшем будет проступать все чаще и чище! Ибо вышеописанное все же только пятна на ночном солнце и с ледяной горки кровавого асфальта нам стоя ехать в морозной черноте страшно и страшно весело.

www.tgoop.com/magicalkrug/4885

483 viewsedited  Nov 13, 2023 at 21:02

Чтоб ызбавить Детей от обузы,
От унылых пожизненных дел,
Чтобы Август на Шею, как лёхкия бусы,
Связку маленьких Трупов надел

Первые впечатления по следам первых двух серий – уличная улица домашних мальчиков. Снято немного слишком развлекательно на наш вкус. Сделанные кроссовки. А не сумасшедший чайник, бьющий по черепу. Но в то же время снято и сыграно просто и лихо, как съехать с ледяной горки стоя на ногах. Хотя если бы создатели не старались в развлекательность-в фикшн, а били бы в кость, били бы в док – было бы лучше, било бы наповал. Оригинальная книга-исследование Гараева, на которую опираются Крыжовников и Золотарев почти лишена сквозного сюжета, если не считать постепенно все более и более проступающую к финалу оценку автором казанского феномена организованной подростковой преступности которую он наблюдал изнутри, этого отбитого пацанского бушидо.

В сериале же чтобы ввести линейный сюжет и управлять вниманием зрителей все действие закручивается вокруг некоего выдуманного – но в то же время с узнаваемыми чертами Гараева – протагониста и одной единственной банды. А в печатном Слове описаны многие и многие десятки группировок, невероятно разных, с лица необщим выраженья вроде тех же Чайников – те разъебывали добрых людей чайниками и даже границы территории на фонарных столбах помечали чайниками же. В сериале же их упоминают между делом, на словах, все внимание обращено к группировке героя – Универсам. Именно в ней же видимо Андрею суждено заматереть, потерять ближайших друзей, заняться рэкетом и в какой-то момент вдруг увидеть что единственный смысл группировки это не отвлеченное пацанское рыцарство, а вполне себе земная корысть главарей, вокруг которых и выстроены системы подчинения. Что и повлечет к отшитию прозревшего юноши из коллективного сотнерукого уркотела.

Для читавших Слово нетрудно разглядеть устройство сценария – несколько упрощая, Жора и Андрей взяли все самые выпуклые истории из разрозненных вербатимов составляющих книгу и налепили их на стержень искусственно сочиненного ими центрального сюжета, будто бы все истории случаются на спирали последовательно развивающейся жизни главного героя, за которой мы следим. Как мы уже упоминали, сам первоисточник настолько хорош что не нуждается в таком количестве мишурового фикшна. Но это не единственное что хотелось бы поменять. Создатели бережно воссоздают быт и атмосферу 80-ых годов агонизирующего Союза, но иногда все-таки пережимают на слишком напрашивающиеся кнопки следов времени – жвачки-бейсболки USA-кроссовки. При этом местами не удерживаются от того чтобы не свалиться в совсем уж толстоватую ностальгию. «Седая ночь» Шатуна (sic!) Юрия становится чуть ли не гимном сериала и герой даже выражает именно ей протест в музыкальной школе. А когда герой и приглашенная им в кино молодая милиционерша начинают в ожидании фильма вдруг зачем-то перебрасываться строками из припева «Перемен» Цоя, толщина толстоты становится уже такой что делается неудобно.

Немного смущают и несколько банальные тропы вроде «герой разрывается между двумя мирами», лишние и немного картонные любовные линии. Молодая милиционерша модельной внешности неправдоподобно увивается за нашим малолеткой, склоняя его женскими чарами на сторону Добра И Закона, really? И еще сериальному Слову свойственна странная двойственность – иногда происходящее какое-то упрощенно-добренькое-глянцевое, ну что твои Воронины, семейное смотриво для всей счастливой фамильи во время обеда. А иногда прямо треснувшие черепа с вытекшими мозгами. Будто бы первой категории зрителей не нужно второе, а второй – первое! Но это опять же из-за апеллирования к максимально широкой аудитории, попытка сделать из окровавленного чайника новенький кроссовок, чуть забрызганный красным по воле дизайнера, который всех совсем немного испугает и совсем много понравится. Будем надеяться что чайник в дальнейшем будет проступать все чаще и чище! Ибо вышеописанное все же только пятна на ночном солнце и с ледяной горки кровавого асфальта нам стоя ехать в морозной черноте страшно и страшно весело.

BY Заколдованный Круг