Первоначальным языком является родной — тот, который считается самым естественным и телесно усвоенным. Родной язык — коррелят родины. Без языка (tongue) родина и родной язык были бы чистыми абстракциями. Неслучайно в XVIII веке Гердер и романтики пытались придать философский смысл как родине, так и родному языку. Например, Шлейермахер в лекции «О разных методах перевода» подчеркивал уникальность родного языка: он органичен, тогда как перевод механичен. Второй или третий язык, которым овладевает человек, никогда не будет столь же органичным, как родной, поскольку важнее становится передача информации, а оттенки и интонации отходят на второй план.

Какой-нибудь преподаватель немецкого языка мог быть таким же хорошим патриотом, как и всякий другой француз, так же быть готовым отдать свою жизнь, так же «подняться» против Германии, но всё-таки это было нечто иное. Какой-то клочок оставался нетронутым. Тот, кто глубоко знает язык и литературу какого-нибудь народа, не может быть полностью его врагом...
Так, для Лу Синя — китайца, знатока японской культуры и языка, — было сложно относиться к Японии так же, как к ней относились другие китайцы во время войны...
Бергсон сделал из своего военного опыта, заключался в том, что «владение иностранным языком, делая возможным насыщение сознания литературой и цивилизацией соответствующего народа, может одним ударом разрушить предубеждение, предусмотренное природой против иностранца вообще».

Я никогда в своей жизни не «любила» какой-либо народ или коллектив, ни немецкий, ни французский, ни американский, ни рабочий класс или что там есть еще. Я люблю только своих друзей и на всякую другую любовь больше не способна.