Muss Sein

Сегодня установочное заседание двадцать первого Бундестага. Многие интриги — как стало принято за последние годы — будут связаны с АдГ. В частности, должность одного из вице-президентов Бундестага, которую то ли впервые в истории получит, то ли как обычно, не получит “Альтернатива”, важна еще и потому, что, согласно парламентскому регламенту, при отсутствии президента(ки) эти функции исполняет вице-президент, представляющий вторую по силе фракцию — то есть в нашем случае АдГ.

Среди вновь избранных депутатов самый возрастной — создатель АдГ Александр Гауланд. 84 года дедушке. Но не он будет открывать заседание двадцать первого Бундестага. А дело все в том, что в 2017 году в регламент внесли поправки, согласно которым определяющим критерием для определения “старейшего депутата” стал не возраст, а стаж работы. Уже тогда всем было ясно, что эту поправку за месяц до очередных выборов внесли специально под Гауланда или другого его ровесника из АдГ Вильгельма фон Готтберга. И даже “Зеленые” критиковали ее за то, что так создают “образ мучеников и легенды”.

Это возвращает нас к разговору брандмауэре и об ограничения влияния крайних сил. Кто-то скажет: если у вас каждая фракция всегда получала пост вице-президента — нельзя лишать его АдГ. Если у вас всегда установочное заседание нового созыва открывал старейший депутат, негоже в последний момент менять регламент.

Но посмотрим на эту ситуацию более конкретно. Гауланд хотя бы назвал национал-социализм “птичьим пометом на тысячелетней немецкой истории”, а фон Готтберг и вовсе высказывался в том духе, что “массовое убийство евреев в годы Второй мировой служит теперь поводом для криминализации немцев”, и соглашался с высказываниями, согласно которым память о Холокосте — “это миф, препятствующий научным исследованиям”. Должен ли такой человек открывать вновь избранный парламент? Должна ли партия, которая упоминает национал-социализм в своей программе только в том контексте, что хватит за него бесконечно стыдиться, быть представлена в президиуме немецкого парламента своим вице-спикером?

Демократии знают закон и политическую традицию. Именно традиция определяет то, что у каждой фракции обязательно есть вице-спикер, — закон предписывает, чтобы сначала он получил большинство депутатских голосов. Не получил — извини. Традиция говорит, что уходящий Бундестаг не должен менять Основной закон, — сам Основной закон этого не запрещает. Изменил — подчиняйтесь. Демократическая традиция исходит из благонамеренности всех участников политического процесса, закон помогает действовать, если в ней есть обоснованные сомнения. И, да, изменение закона — это тоже законное средство, простите за каламбур.

Демократия обладает не таким уж большим набором жестких средств самозащиты. Она редко может просто арестовать политического противника, выкинуть его из страны, отравить — не в последнюю очередь, потому, что для нее это чревато рисками, как правило, куда более серьезными, чем для авторитарного режима. Обратиться к закону вместо сложившейся традиции — одно из средств самозащиты, доступных демократии.

Даже это средство — рискованное, потому что в будущем оно может дать авторитарным политическим силам риторическое обоснование для их антидемократических действий. А еще есть предположение, что борьба с подобными силами таким методом делает их только более авторитарными. Возможно. Но, как было сказано, “если от тебя отгораживаются Мелони и Ле Пен, возможно, проблема не только в брандмауэре у тебя дома”.

Telegram

dekoder – читая Европу

После того, как уходящий Бундестаг принял, Бундесрат одобрил, а федеральный президент подписал финансовый пакет ХДС/ХСС и СДПГ, вероятность скорого – и успешного – завершения коалиционных переговоров заметно выросла. Канцлера, которым должен стать Фридрих…

www.tgoop.com/muss_sein/138

8.9K viewsedited  Mar 25 at 08:19

Сегодня установочное заседание двадцать первого Бундестага. Многие интриги — как стало принято за последние годы — будут связаны с АдГ. В частности, должность одного из вице-президентов Бундестага, которую то ли впервые в истории получит, то ли как обычно, не получит “Альтернатива”, важна еще и потому, что, согласно парламентскому регламенту, при отсутствии президента(ки) эти функции исполняет вице-президент, представляющий вторую по силе фракцию — то есть в нашем случае АдГ.

Среди вновь избранных депутатов самый возрастной — создатель АдГ Александр Гауланд. 84 года дедушке. Но не он будет открывать заседание двадцать первого Бундестага. А дело все в том, что в 2017 году в регламент внесли поправки, согласно которым определяющим критерием для определения “старейшего депутата” стал не возраст, а стаж работы. Уже тогда всем было ясно, что эту поправку за месяц до очередных выборов внесли специально под Гауланда или другого его ровесника из АдГ Вильгельма фон Готтберга. И даже “Зеленые” критиковали ее за то, что так создают “образ мучеников и легенды”.

Это возвращает нас к разговору брандмауэре и об ограничения влияния крайних сил. Кто-то скажет: если у вас каждая фракция всегда получала пост вице-президента — нельзя лишать его АдГ. Если у вас всегда установочное заседание нового созыва открывал старейший депутат, негоже в последний момент менять регламент.

Но посмотрим на эту ситуацию более конкретно. Гауланд хотя бы назвал национал-социализм “птичьим пометом на тысячелетней немецкой истории”, а фон Готтберг и вовсе высказывался в том духе, что “массовое убийство евреев в годы Второй мировой служит теперь поводом для криминализации немцев”, и соглашался с высказываниями, согласно которым память о Холокосте — “это миф, препятствующий научным исследованиям”. Должен ли такой человек открывать вновь избранный парламент? Должна ли партия, которая упоминает национал-социализм в своей программе только в том контексте, что хватит за него бесконечно стыдиться, быть представлена в президиуме немецкого парламента своим вице-спикером?

Демократии знают закон и политическую традицию. Именно традиция определяет то, что у каждой фракции обязательно есть вице-спикер, — закон предписывает, чтобы сначала он получил большинство депутатских голосов. Не получил — извини. Традиция говорит, что уходящий Бундестаг не должен менять Основной закон, — сам Основной закон этого не запрещает. Изменил — подчиняйтесь. Демократическая традиция исходит из благонамеренности всех участников политического процесса, закон помогает действовать, если в ней есть обоснованные сомнения. И, да, изменение закона — это тоже законное средство, простите за каламбур.

Демократия обладает не таким уж большим набором жестких средств самозащиты. Она редко может просто арестовать политического противника, выкинуть его из страны, отравить — не в последнюю очередь, потому, что для нее это чревато рисками, как правило, куда более серьезными, чем для авторитарного режима. Обратиться к закону вместо сложившейся традиции — одно из средств самозащиты, доступных демократии.

Даже это средство — рискованное, потому что в будущем оно может дать авторитарным политическим силам риторическое обоснование для их антидемократических действий. А еще есть предположение, что борьба с подобными силами таким методом делает их только более авторитарными. Возможно. Но, как было сказано, “если от тебя отгораживаются Мелони и Ле Пен, возможно, проблема не только в брандмауэре у тебя дома”.

BY Muss Sein