(продолжение предыдущего поста)
В проекте Becoming Salmon ключевая точка исторической инфраструктуры колониального правительства — мост Бурард — становится местом нереста, где лосось (коренной нечеловеческий народ территории) откладывает свои икринки. Тот же мост — место сбора участников шествия. Люди в лососевых масках представляют коренные народы, своим «ходом» присваивающие себе улицы города.
В захвате Ванкувера лососем, представителями первой нации и коренного нечеловеческого народа, проявляется анархический принцип префигурации — достижения альтернативного будущего через деятельность, основанную на антиколониальных ценностях и направленную против угнетения (как людей, так и лосося).
Часть исследования Сон Ён-ука — это карта ферм по разведению лосося, тех же резерваций/насильственных поселений, где несвобода десятилетиями преобразует тела рыб (на одной из визуализаций видно, что плоть фермерского лосося радикально отличается от дикого, также из-за заключения в замкнутом пространстве организмы рыб подвергаются болезням). Вырываясь из сетей ферм, которые расположены в открытых водах, инфицированные лососи заражают диких. Поэтому к 2029 году Канада планирует запретить открытые фермы, лосось будут разводить на суше в специальных бассейнах.
Образ жизни лосося всегда меня завораживал. Вспомнила, как в рамках модуля «Океан как архив» в Голдсмитс собиралась писать о дальневосточном лососе, но было слишком мало времени на качественное исследование. Зато я знаю куда бежать — потрясающую культурную биографию лосося написал Питер Коатес, а Марианна Лиен сделала этнографическое исследование аквакультуры лосося.
В проекте Becoming Salmon ключевая точка исторической инфраструктуры колониального правительства — мост Бурард — становится местом нереста, где лосось (коренной нечеловеческий народ территории) откладывает свои икринки. Тот же мост — место сбора участников шествия. Люди в лососевых масках представляют коренные народы, своим «ходом» присваивающие себе улицы города.
В захвате Ванкувера лососем, представителями первой нации и коренного нечеловеческого народа, проявляется анархический принцип префигурации — достижения альтернативного будущего через деятельность, основанную на антиколониальных ценностях и направленную против угнетения (как людей, так и лосося).
Часть исследования Сон Ён-ука — это карта ферм по разведению лосося, тех же резерваций/насильственных поселений, где несвобода десятилетиями преобразует тела рыб (на одной из визуализаций видно, что плоть фермерского лосося радикально отличается от дикого, также из-за заключения в замкнутом пространстве организмы рыб подвергаются болезням). Вырываясь из сетей ферм, которые расположены в открытых водах, инфицированные лососи заражают диких. Поэтому к 2029 году Канада планирует запретить открытые фермы, лосось будут разводить на суше в специальных бассейнах.
Образ жизни лосося всегда меня завораживал. Вспомнила, как в рамках модуля «Океан как архив» в Голдсмитс собиралась писать о дальневосточном лососе, но было слишком мало времени на качественное исследование. Зато я знаю куда бежать — потрясающую культурную биографию лосося написал Питер Коатес, а Марианна Лиен сделала этнографическое исследование аквакультуры лосося.
tgoop.com/my_cat_has_a_crush/201
Create:
Last Update:
Last Update:
(продолжение предыдущего поста)
В проекте Becoming Salmon ключевая точка исторической инфраструктуры колониального правительства — мост Бурард — становится местом нереста, где лосось (коренной нечеловеческий народ территории) откладывает свои икринки. Тот же мост — место сбора участников шествия. Люди в лососевых масках представляют коренные народы, своим «ходом» присваивающие себе улицы города.
В захвате Ванкувера лососем, представителями первой нации и коренного нечеловеческого народа, проявляется анархический принцип префигурации — достижения альтернативного будущего через деятельность, основанную на антиколониальных ценностях и направленную против угнетения (как людей, так и лосося).
Часть исследования Сон Ён-ука — это карта ферм по разведению лосося, тех же резерваций/насильственных поселений, где несвобода десятилетиями преобразует тела рыб (на одной из визуализаций видно, что плоть фермерского лосося радикально отличается от дикого, также из-за заключения в замкнутом пространстве организмы рыб подвергаются болезням). Вырываясь из сетей ферм, которые расположены в открытых водах, инфицированные лососи заражают диких. Поэтому к 2029 году Канада планирует запретить открытые фермы, лосось будут разводить на суше в специальных бассейнах.
Образ жизни лосося всегда меня завораживал. Вспомнила, как в рамках модуля «Океан как архив» в Голдсмитс собиралась писать о дальневосточном лососе, но было слишком мало времени на качественное исследование. Зато я знаю куда бежать — потрясающую культурную биографию лосося написал Питер Коатес, а Марианна Лиен сделала этнографическое исследование аквакультуры лосося.
В проекте Becoming Salmon ключевая точка исторической инфраструктуры колониального правительства — мост Бурард — становится местом нереста, где лосось (коренной нечеловеческий народ территории) откладывает свои икринки. Тот же мост — место сбора участников шествия. Люди в лососевых масках представляют коренные народы, своим «ходом» присваивающие себе улицы города.
В захвате Ванкувера лососем, представителями первой нации и коренного нечеловеческого народа, проявляется анархический принцип префигурации — достижения альтернативного будущего через деятельность, основанную на антиколониальных ценностях и направленную против угнетения (как людей, так и лосося).
Часть исследования Сон Ён-ука — это карта ферм по разведению лосося, тех же резерваций/насильственных поселений, где несвобода десятилетиями преобразует тела рыб (на одной из визуализаций видно, что плоть фермерского лосося радикально отличается от дикого, также из-за заключения в замкнутом пространстве организмы рыб подвергаются болезням). Вырываясь из сетей ферм, которые расположены в открытых водах, инфицированные лососи заражают диких. Поэтому к 2029 году Канада планирует запретить открытые фермы, лосось будут разводить на суше в специальных бассейнах.
Образ жизни лосося всегда меня завораживал. Вспомнила, как в рамках модуля «Океан как архив» в Голдсмитс собиралась писать о дальневосточном лососе, но было слишком мало времени на качественное исследование. Зато я знаю куда бежать — потрясающую культурную биографию лосося написал Питер Коатес, а Марианна Лиен сделала этнографическое исследование аквакультуры лосося.
BY My Cat Has a Crush
Share with your friend now:
tgoop.com/my_cat_has_a_crush/201