MY_CAT_HAS_A_CRUSH Telegram 314
Благодаря кембриджскому компаньону исследований животных в литературе (обожаю слово «компаньон» в приложении к книгам) узнала о Джой Уильямс и ее рассказе «Сеть». Текст построен как диалог разных видов животных из недалекого будущего. Все говорят на отличном человеческом (а потому рекомендую этот текст как памятку по критическому антропоморфизму).

Благодаря формату рассказ читается легко, хотя поднимает множество этических вопросов. «Сеть» отлично демонстрирует, как с помощью диалога разных агентов небольшой текст способен за несколько минут развернуть сложную спираль эксплуатации в прямую линию и, таким образом, выставить все ее части напоказ.

— Никто уже не хочет от нас более постного или вкусного мяса, — говорит овца. — Или, скорее, этого они тоже хотят, но, прежде всего, им нужны наши органы — особенно сердца наших сестер свиней. У них все больше и больше проблем с собственными сердцами, поэтому они хотят наши.

Прочитав рассказ, начала думать о том, что новые виды использования животных на благо людей интересно анализировать не только как маркеры этического застоя системы и эмоционального выгорания ее агентов, но и как симптомы вполне измеримой физической дегенерации.

Система, которая не желает замедлится, изобретает все новые способы производства и все больше давит на экосистемы и живые тела, а чем хуже условия и образ жизни, чем меньше сна, движения, овощей и фруктов (а многим сложно их себе позволить, например, в развитых странах Южно-Тихоокеанского региона), тем выше потребность в лекарствах, ради которых убивают животных, тем больше лабораторий, где над ними экспериментируют. Воронка деградации, которая не кажется очевидной сейчас, но в рассказе Уильямс некоторые животные будущего уже живут в виде частей тела — ферм полезных веществ и органов, например, без ног, в них уже нет хозяйственной необходимости. Грустно и эффективно.

В поисках выхода из этого круга отчаяния, персонажи Уильямс вспоминают зооцентричные тексты, философов и детей.

— Кстати, об историях, вы знали, что Людвиг Витгенштейн читал «Черного красавчика» перед смертью? — спросил один из пауков.

— Правда? — встрепенулась лошадь.

— Я не знаю, читал ли он ее на самом деле, но, говорят, она лежала на его тумбочке.

— Прекрасная книга, — сказала лошадь. — Она пропагандировала доброту и сочувствие, утверждала ценность всех существ.

— Доброту, сочувствие и любовь, — задумался паук. — Без них человек — ничто.

— По крайней мере, твоих малышей уважают символически, — сказал гусь овце[, намекая на священного агнца]. — Хотя, не то чтобы это имело значение в конечном итоге.

— Разве дети не вступятся за нас? [Для тех, кто читал «Мальчики, вы звери», уже ясно, что дети никого не спасут.]

— Не знаю, они кажутся немного рассеянными. Или загипнотизированными, или что-то в этом роде. Все время смотрят в эти белые экраны.

Этот момент подмечают и создатели Leave the World Behind, где маленькая Роуз встречается с оленями и получает возможность посмотреть на них «утренним» взглядом, когда интернет отрубился и смартфон перестал быть окном в мир.

#говорящие_животные
Иллюстрация Lucy Ducker к рассказу «Сеть»



tgoop.com/my_cat_has_a_crush/314
Create:
Last Update:

Благодаря кембриджскому компаньону исследований животных в литературе (обожаю слово «компаньон» в приложении к книгам) узнала о Джой Уильямс и ее рассказе «Сеть». Текст построен как диалог разных видов животных из недалекого будущего. Все говорят на отличном человеческом (а потому рекомендую этот текст как памятку по критическому антропоморфизму).

Благодаря формату рассказ читается легко, хотя поднимает множество этических вопросов. «Сеть» отлично демонстрирует, как с помощью диалога разных агентов небольшой текст способен за несколько минут развернуть сложную спираль эксплуатации в прямую линию и, таким образом, выставить все ее части напоказ.

— Никто уже не хочет от нас более постного или вкусного мяса, — говорит овца. — Или, скорее, этого они тоже хотят, но, прежде всего, им нужны наши органы — особенно сердца наших сестер свиней. У них все больше и больше проблем с собственными сердцами, поэтому они хотят наши.

Прочитав рассказ, начала думать о том, что новые виды использования животных на благо людей интересно анализировать не только как маркеры этического застоя системы и эмоционального выгорания ее агентов, но и как симптомы вполне измеримой физической дегенерации.

Система, которая не желает замедлится, изобретает все новые способы производства и все больше давит на экосистемы и живые тела, а чем хуже условия и образ жизни, чем меньше сна, движения, овощей и фруктов (а многим сложно их себе позволить, например, в развитых странах Южно-Тихоокеанского региона), тем выше потребность в лекарствах, ради которых убивают животных, тем больше лабораторий, где над ними экспериментируют. Воронка деградации, которая не кажется очевидной сейчас, но в рассказе Уильямс некоторые животные будущего уже живут в виде частей тела — ферм полезных веществ и органов, например, без ног, в них уже нет хозяйственной необходимости. Грустно и эффективно.

В поисках выхода из этого круга отчаяния, персонажи Уильямс вспоминают зооцентричные тексты, философов и детей.

— Кстати, об историях, вы знали, что Людвиг Витгенштейн читал «Черного красавчика» перед смертью? — спросил один из пауков.

— Правда? — встрепенулась лошадь.

— Я не знаю, читал ли он ее на самом деле, но, говорят, она лежала на его тумбочке.

— Прекрасная книга, — сказала лошадь. — Она пропагандировала доброту и сочувствие, утверждала ценность всех существ.

— Доброту, сочувствие и любовь, — задумался паук. — Без них человек — ничто.

— По крайней мере, твоих малышей уважают символически, — сказал гусь овце[, намекая на священного агнца]. — Хотя, не то чтобы это имело значение в конечном итоге.

— Разве дети не вступятся за нас? [Для тех, кто читал «Мальчики, вы звери», уже ясно, что дети никого не спасут.]

— Не знаю, они кажутся немного рассеянными. Или загипнотизированными, или что-то в этом роде. Все время смотрят в эти белые экраны.

Этот момент подмечают и создатели Leave the World Behind, где маленькая Роуз встречается с оленями и получает возможность посмотреть на них «утренним» взглядом, когда интернет отрубился и смартфон перестал быть окном в мир.

#говорящие_животные
Иллюстрация Lucy Ducker к рассказу «Сеть»

BY my cat has a crush




Share with your friend now:
tgoop.com/my_cat_has_a_crush/314

View MORE
Open in Telegram


Telegram News

Date: |

A Hong Kong protester with a petrol bomb. File photo: Dylan Hollingsworth/HKFP. Each account can create up to 10 public channels The visual aspect of channels is very critical. In fact, design is the first thing that a potential subscriber pays attention to, even though unconsciously. As the broader market downturn continues, yelling online has become the crypto trader’s latest coping mechanism after the rise of Goblintown Ethereum NFTs at the end of May and beginning of June, where holders made incoherent groaning sounds and role-played as urine-loving goblin creatures in late-night Twitter Spaces. The administrator of a telegram group, "Suck Channel," was sentenced to six years and six months in prison for seven counts of incitement yesterday.
from us


Telegram my cat has a crush
FROM American