На словах

«...На месяц я превратилась в "состоятельную модницу" и была в восторге» (Anna Talisman). Это – не единственное высказывание, иллюстрирующее как феномен, который я позволю себе назвать «предотъездным шиком», так и отношение многих моих респонденток и респондентов к этому феномену. Для очень многих будущих эмигрантов период, когда новый, модный, «западный» гардероб был уже приобретен, а время до отъезда еще оставалось, стал совершенно особым периодом жизни, до сих пор вспоминаемым с большим теплом и неменьшим интересом. Это, судя по всему, можно объяснить как минимум тремя фактами.

1. Период «предотъездного шика» очень сильно отличался для многих уезжающих от практически всей их предыдущей сознательной жизни с точки зрения вестиментарных возможностей. Новый гардероб, приобретенный ценой огромных усилий (прилагаемых зачастую не только самими уезжающими, но и их расширенной семьей, - не только в плане «доставания» и приобретения вещей, но и в плане добывания необходимых для этого финансовых ресурсов), нередко оказывался первым масштабным набором по-настоящему модных вещей, поступавших в распоряжение их обладателя.

2. Это зачастую производило сильное впечатление на обладателя с точки зрения самовосприятия и касалось нового взгляда на собственную внешность, пере-открывания и перестраивания собственного имиджа и даже изменений с телесностью («В свои тридцать два года я впервые оказалась по-человечески одета, – и вдруг мне стали оказывать знаки внимания как привлекательной женщине!» (Мария).

3. Последствием таких изменений (и, возможно, вызванных ими сознательных и бессознательных изменений в поведении) стало нередко наблюдавшееся изменение в социальном статусе носителя новых вещей среди представителей ближнего социального круга. («Мы с мамой получили с этого два китайских пуховика, - зеленый и голубой. В нашем городе это был писк, который невозможно сейчас даже вообразить. Так вот, на меня стали иначе смотреть не только на улице в этом зеленом пуховике, но и среди друзей. Я за четыре месяца успела прокрутить два романа» (Т.)), - что, в свою очередь, возвращает нас к п. 2.

К сожалению, прекрасный период «предотъездного шика» был обречен довольно быстро завершиться, - однако хочется надеяться, что многим эмигрантам он придал некоторое количество сил и уверенности в себе, позволивших вынести тяготы, ждавшие их впереди.» Текст целиком - тут.

В "Теории моды" летом вышло мое эссе "Мальчик в кофточке с пуговицами : вестиментарные ожидания и реальность в пространстве позднесоветской эмиграции 1988–1991 годов". Оно - о том, как люди, уезжавшие из Советского Союза (и сразу после него) готовили свой гардероб к отъезду - и что потом стало с этим гардеробом. Я немыслимо благодарна всем, кто делился со мной информацией и воспоминаниями, - спасибо вам огромное. И огромное спасибо НЛО, "Теории моды" и лично Людмиле Алябьевой. Вот текст целиком. И еще раз - спасибо!!

www.tgoop.com/na_slovah/2476

2.5K viewsLinor Goralik, Feb 20 at 09:20

«...На месяц я превратилась в "состоятельную модницу" и была в восторге» (Anna Talisman). Это – не единственное высказывание, иллюстрирующее как феномен, который я позволю себе назвать «предотъездным шиком», так и отношение многих моих респонденток и респондентов к этому феномену. Для очень многих будущих эмигрантов период, когда новый, модный, «западный» гардероб был уже приобретен, а время до отъезда еще оставалось, стал совершенно особым периодом жизни, до сих пор вспоминаемым с большим теплом и неменьшим интересом. Это, судя по всему, можно объяснить как минимум тремя фактами.

1. Период «предотъездного шика» очень сильно отличался для многих уезжающих от практически всей их предыдущей сознательной жизни с точки зрения вестиментарных возможностей. Новый гардероб, приобретенный ценой огромных усилий (прилагаемых зачастую не только самими уезжающими, но и их расширенной семьей, - не только в плане «доставания» и приобретения вещей, но и в плане добывания необходимых для этого финансовых ресурсов), нередко оказывался первым масштабным набором по-настоящему модных вещей, поступавших в распоряжение их обладателя.

2. Это зачастую производило сильное впечатление на обладателя с точки зрения самовосприятия и касалось нового взгляда на собственную внешность, пере-открывания и перестраивания собственного имиджа и даже изменений с телесностью («В свои тридцать два года я впервые оказалась по-человечески одета, – и вдруг мне стали оказывать знаки внимания как привлекательной женщине!» (Мария).

3. Последствием таких изменений (и, возможно, вызванных ими сознательных и бессознательных изменений в поведении) стало нередко наблюдавшееся изменение в социальном статусе носителя новых вещей среди представителей ближнего социального круга. («Мы с мамой получили с этого два китайских пуховика, - зеленый и голубой. В нашем городе это был писк, который невозможно сейчас даже вообразить. Так вот, на меня стали иначе смотреть не только на улице в этом зеленом пуховике, но и среди друзей. Я за четыре месяца успела прокрутить два романа» (Т.)), - что, в свою очередь, возвращает нас к п. 2.

К сожалению, прекрасный период «предотъездного шика» был обречен довольно быстро завершиться, - однако хочется надеяться, что многим эмигрантам он придал некоторое количество сил и уверенности в себе, позволивших вынести тяготы, ждавшие их впереди.» Текст целиком - тут.

В "Теории моды" летом вышло мое эссе "Мальчик в кофточке с пуговицами : вестиментарные ожидания и реальность в пространстве позднесоветской эмиграции 1988–1991 годов". Оно - о том, как люди, уезжавшие из Советского Союза (и сразу после него) готовили свой гардероб к отъезду - и что потом стало с этим гардеробом. Я немыслимо благодарна всем, кто делился со мной информацией и воспоминаниями, - спасибо вам огромное. И огромное спасибо НЛО, "Теории моды" и лично Людмиле Алябьевой. Вот текст целиком. И еще раз - спасибо!!

BY На словах