Срочников принуждают подписать контракт, обещая оставить в части и не отправлять в горячие точки. Наш журналист Артем Краснов занимается этой темой, и он говорит, что обращений становится всё больше. Далее приводим его мнение от первого лица.
🔚 Мою работу почти парализовал поток обращений родителей солдат-срочников из военных частей в Чебаркуле и не только. Всего за несколько последних дней к нам обратились 14 семей, и этот список продолжает расти. Я разговариваю со всеми, и обращает внимание одинаковость историй: все как под копирку:
⏺агитировать на подписание контракта с Миноброны начинают на пунктах сбора и во время перемещения до мест службы; после приезда в часть предлагают на выбор две альтернативы: либо подписание контракта, либо отправка в одну из приграничных областей;
⏺второй сценарий описывается в мрачных тонах, и почти во всех фигурируют слова «груз 200»: в таком виде, дескать, и вернетесь, если не подпишите контракт вовремя;
⏺если ничего не работает, на горизонте появляется «добрый полицейский»: некий сотрудник воинской части, который предлагает солдатам остаться служить под Чебаркулем, для чего нужно лишь подписать некий документ;
⏺после подписания на их счета начинают приходить крупные суммы (от 400 тысяч до 2 млн рублей): насколько можно судить, это единовременные выплаты за подписание контракта с Министерством обороны;
⏺на возражения самих солдат или родителей в части отвечают, что нарушений нет, поскольку контракт подписан собственноручно и добровольно.
Мы направили запрос в Центральный военный округ. Ответ мы опубликуем сразу после получения.
Можно ли считать осознанным заключение контракта с Минобороны в случаях, если через несколько дней человек уже меняет решение? В неофициальных разговорах с военными мне намекнули, что ситуация типична: мол, подпишут контракт втайне от родителей, потом сообщат им, те в панике — вот и начинается: не хотел, не думал, не планировал. Даже если это так, сильна ли мотивация военного, решение которого может изменить звонок матери? Не правильнее ли дать им обсудить это заранее?
Давайте уже проговорим четко, что контракт с Министерством обороны во время активной фазы СВО — это важное жизненное решение. Это посерьезнее выбора специальности в университете или покупки машины. Это то, что нужно хорошенько обдумать и уже не колебаться. Решение нужно взвесить и обсудить с теми же родителями — почему нет? Что в этом неправильного? Тем более когда речь о молодых людях в возрасте 18–20 лет, склонных к импульсивным действиям. И если все-таки солдаты поняли, что погорячились, не разумнее ли всё же дать им возможность переиграть решение, ведь на кону вся их жизнь? 🔜
Срочников принуждают подписать контракт, обещая оставить в части и не отправлять в горячие точки. Наш журналист Артем Краснов занимается этой темой, и он говорит, что обращений становится всё больше. Далее приводим его мнение от первого лица.
🔚 Мою работу почти парализовал поток обращений родителей солдат-срочников из военных частей в Чебаркуле и не только. Всего за несколько последних дней к нам обратились 14 семей, и этот список продолжает расти. Я разговариваю со всеми, и обращает внимание одинаковость историй: все как под копирку:
⏺агитировать на подписание контракта с Миноброны начинают на пунктах сбора и во время перемещения до мест службы; после приезда в часть предлагают на выбор две альтернативы: либо подписание контракта, либо отправка в одну из приграничных областей;
⏺второй сценарий описывается в мрачных тонах, и почти во всех фигурируют слова «груз 200»: в таком виде, дескать, и вернетесь, если не подпишите контракт вовремя;
⏺если ничего не работает, на горизонте появляется «добрый полицейский»: некий сотрудник воинской части, который предлагает солдатам остаться служить под Чебаркулем, для чего нужно лишь подписать некий документ;
⏺после подписания на их счета начинают приходить крупные суммы (от 400 тысяч до 2 млн рублей): насколько можно судить, это единовременные выплаты за подписание контракта с Министерством обороны;
⏺на возражения самих солдат или родителей в части отвечают, что нарушений нет, поскольку контракт подписан собственноручно и добровольно.
Мы направили запрос в Центральный военный округ. Ответ мы опубликуем сразу после получения.
Можно ли считать осознанным заключение контракта с Минобороны в случаях, если через несколько дней человек уже меняет решение? В неофициальных разговорах с военными мне намекнули, что ситуация типична: мол, подпишут контракт втайне от родителей, потом сообщат им, те в панике — вот и начинается: не хотел, не думал, не планировал. Даже если это так, сильна ли мотивация военного, решение которого может изменить звонок матери? Не правильнее ли дать им обсудить это заранее?
Давайте уже проговорим четко, что контракт с Министерством обороны во время активной фазы СВО — это важное жизненное решение. Это посерьезнее выбора специальности в университете или покупки машины. Это то, что нужно хорошенько обдумать и уже не колебаться. Решение нужно взвесить и обсудить с теми же родителями — почему нет? Что в этом неправильного? Тем более когда речь о молодых людях в возрасте 18–20 лет, склонных к импульсивным действиям. И если все-таки солдаты поняли, что погорячились, не разумнее ли всё же дать им возможность переиграть решение, ведь на кону вся их жизнь? 🔜
Co-founder of NFT renting protocol Rentable World emiliano.eth shared the group Tuesday morning on Twitter, calling out the "degenerate" community, or crypto obsessives that engage in high-risk trading. In the next window, choose the type of your channel. If you want your channel to be public, you need to develop a link for it. In the screenshot below, it’s ”/catmarketing.” If your selected link is unavailable, you’ll need to suggest another option. Developing social channels based on exchanging a single message isn’t exactly new, of course. Back in 2014, the “Yo” app was launched with the sole purpose of enabling users to send each other the greeting “Yo.” “[The defendant] could not shift his criminal liability,” Hui said. With the sharp downturn in the crypto market, yelling has become a coping mechanism for many crypto traders. This screaming therapy became popular after the surge of Goblintown Ethereum NFTs at the end of May or early June. Here, holders made incoherent groaning sounds in late-night Twitter spaces. They also role-played as urine-loving Goblin creatures.
from us
