L'esthétique des Aryens

Сон — Возрождение Аненербе в 21 веке.

Давно не рассказывал о своих снах! К ним обычно относятся скептически, как и к самой попытке их детально раскрыть на письме, но я читать не заставляю. «Канал об искусстве» — прежде всего о моём взгляде на искусство, а что есть искусство, если не плод творчества и фантазии человека, приходящей тогда, даже когда он спит.

Во сне я и несколько других соратников восстановили славно известную организацию, нашли источники финансирования и вложились сами, расширили круг её исследований, сделали её как бы общеевропейской. Это решение было дискуссионным, но было оправдано, ибо настоящее Аненербе изучало всё Индоевропейское наследие, а не только лишь немецкое, несмотря на упорство касаемо теории «Северо-германской прародины» арийцев. Наследие арийских предков — всё же дело для всех потомков.

У сотрудников была своя униформа, которая лишь в общих чертах наследовала китель и кепи с тех времён, и цвет которой менялся зависимости от области действий (пустынная, как у DAK — если это Африка и Ближний Восток, серая фельдграу — европейская, белая с полосками — арктическая, но были и другие). Символика Аненербе на рукаве дополнялась национальным флагом рабочего, эмблемой рода деятельности и его рангом.

В число Аненербе входил различный персонал — расовые антропологи, работавшие с черепами по находкам и по натуре местных людей; археологи и их рабочие, генетики и ассистенты, публицисты; а также операторы, которые качественно фиксировали проведение работ. Раскопки и исследования проходили с феноменальной скоростью и эффективностью, вся работа была слажена и органически организована: одни исследуют материальную культуру, другие сразу берут из останков образцы для генетического анализа и определения популяции, третьи изучают скелет по натуре, четвертые изучают лица и генетику туземцев, ещё одни работают с прессой и другими организациями. У нас была дочерняя организация, которая была создана для прикрытия нашего броского имени и устава, и именно с нею, целиком неприметной, мы выходили в мир и от её имени сотрудничали с другими организациями и правительствами государств. Неудивительно, что нам приходилось ускоряться, ведь организация испытывала огромное давление извне, благодаря которому, однако, как раз и удалось сделать множество открытий за короткий срок и сберечь ценные сведения от государств.

Помню раскопки дворца на Ближнем Востоке, занесенного на несколько метров песками, плинфой и иными осколками... Внутри ещё были засушенные огромные стрекозы и древние насекомые, размером с ладонь. Нельзя было их тронуть — иначе рассыпались бы в одночасье. Забавно, на один из таких экспонатов как раз села муха, и все вдруг испугались — только бы сие малейшее колебание их не разрушило! Были находки и в самой Европе, какие подтверждали, что европейские арийцы не уступали в обработке камня той ветви своих соплеменников, какая устремилась на Восток и следы которой смотрят на туристов сегодня в виде египетских пирамид, иранских и сирийских дворцов, индийских храмов... Только мы выяснили, что в Северной Европе не было хороших пород камня для создания мощных и высоких мегалитических строений, а немногие существовавшие из них просто оказались разрушены веками и войнами... Но нам предстояло воссоздать их облик!

www.tgoop.com/nouvelleeurope/458

2.8K viewsOct 6, 2023 at 11:40

Сон — Возрождение Аненербе в 21 веке.

Давно не рассказывал о своих снах! К ним обычно относятся скептически, как и к самой попытке их детально раскрыть на письме, но я читать не заставляю. «Канал об искусстве» — прежде всего о моём взгляде на искусство, а что есть искусство, если не плод творчества и фантазии человека, приходящей тогда, даже когда он спит.

Во сне я и несколько других соратников восстановили славно известную организацию, нашли источники финансирования и вложились сами, расширили круг её исследований, сделали её как бы общеевропейской. Это решение было дискуссионным, но было оправдано, ибо настоящее Аненербе изучало всё Индоевропейское наследие, а не только лишь немецкое, несмотря на упорство касаемо теории «Северо-германской прародины» арийцев. Наследие арийских предков — всё же дело для всех потомков.

У сотрудников была своя униформа, которая лишь в общих чертах наследовала китель и кепи с тех времён, и цвет которой менялся зависимости от области действий (пустынная, как у DAK — если это Африка и Ближний Восток, серая фельдграу — европейская, белая с полосками — арктическая, но были и другие). Символика Аненербе на рукаве дополнялась национальным флагом рабочего, эмблемой рода деятельности и его рангом.

В число Аненербе входил различный персонал — расовые антропологи, работавшие с черепами по находкам и по натуре местных людей; археологи и их рабочие, генетики и ассистенты, публицисты; а также операторы, которые качественно фиксировали проведение работ. Раскопки и исследования проходили с феноменальной скоростью и эффективностью, вся работа была слажена и органически организована: одни исследуют материальную культуру, другие сразу берут из останков образцы для генетического анализа и определения популяции, третьи изучают скелет по натуре, четвертые изучают лица и генетику туземцев, ещё одни работают с прессой и другими организациями. У нас была дочерняя организация, которая была создана для прикрытия нашего броского имени и устава, и именно с нею, целиком неприметной, мы выходили в мир и от её имени сотрудничали с другими организациями и правительствами государств. Неудивительно, что нам приходилось ускоряться, ведь организация испытывала огромное давление извне, благодаря которому, однако, как раз и удалось сделать множество открытий за короткий срок и сберечь ценные сведения от государств.

Помню раскопки дворца на Ближнем Востоке, занесенного на несколько метров песками, плинфой и иными осколками... Внутри ещё были засушенные огромные стрекозы и древние насекомые, размером с ладонь. Нельзя было их тронуть — иначе рассыпались бы в одночасье. Забавно, на один из таких экспонатов как раз села муха, и все вдруг испугались — только бы сие малейшее колебание их не разрушило! Были находки и в самой Европе, какие подтверждали, что европейские арийцы не уступали в обработке камня той ветви своих соплеменников, какая устремилась на Восток и следы которой смотрят на туристов сегодня в виде египетских пирамид, иранских и сирийских дворцов, индийских храмов... Только мы выяснили, что в Северной Европе не было хороших пород камня для создания мощных и высоких мегалитических строений, а немногие существовавшие из них просто оказались разрушены веками и войнами... Но нам предстояло воссоздать их облик!

BY L'esthétique des Aryens