tgoop.com/pavleblog/617
Last Update:
Сейчас будет (не)много духоты, но, надеюсь, вы меня простите.
Так вышло, что последние несколько дней я болел: температурил, кашлял, чихал, думал, что не смогу дожить хотя бы до клуба 27 и вообще жизнь очень несправедливо со мной обходится, ведь я все-таки телеграм-суперзвезда. И пока мой мозг не мог воспринимать ничего мало-мальски сложного, то решил посмотреть (зачем-то) интервью Моргенштерна у Собчак, которое меня серьезно так триггернуло. А перед этим я еще посмотрел «Бупкис» (я отказываюсь называть это иначе) – сериал про Пита Дэвидсона от Пита Дэвидсона, который тоже меня триггернул.
Объединяет эти две параллельные вселенные одинаковая тяга двух людей – Моргенштерна и Пита Дэвидсона – к реализации самих себя в рамках своеобразной как бы «новой искренности» (термин как будто уже из далекого прошлого, я знаю), в рамках которой оба этих человека постоянно двигаются, всячески подчеркивая собственную честность, прямолинейность и нежелание что-то скрывать. А если кто-то все-таки пиздит, то это тоже часть «искренности», потому что потом всегда следует искреннее признание в том, что «я – пиздабол, что вы от меня хотите».
Моргенштерн в финале интервью оправдывает смысловые пустоты собственного видоса из США этой искренностью, а Пит Дэвидсон снимает многосерийный проект, внутри которого из эпизода в эпизод кочует унылая ирония над жизнью очень успешного, но такого простого человека по имени Пит, который то не может найти себе мать для ребенка, то оказывается предан очередным челом из свиты, то падает в гроб к умершей собаке своего деда – и всё это должно как бы априорно работать, ввиду того, что это как бы «по-настоящему» и «искренне». Безусловно, в сериале есть бриллиант в виде серии про отца, свадьбу и повисшее в воздухе ощущение огромной личной и глобальной трагедии (речь про 11 сентября, где умер отец Пита), но это единичный случай. В остальном – это просто постная хуйня.
Мне такой подход к «искренности» абсолютно не нравится по той причине, что пресловутая «искренность», зачастую, воспринимается, как отказ от высказывания, перенаправляя фокус внимания от существующих смысловых лакун, в сторону красивых деревянных заграждений с предупреждающими табличками «дальше не ходи – пиздец». То есть, «искренность» оказывается вечно работающей индульгенцией, благодаря которой само по себе «высказывание» каким бы оно ни было (при условии его существования) перестает иметь какое-либо значение, ввиду наличия обезоруживающей искренности. То есть, в рамках «искренности» можно прогонять, что угодно – от глупых суждений относительно США или своеобразных умозаключений о необходимости рождения ребенка – строго не имеет значения, главное иллюзорная кристальная «искренность», способная скрыть любые мало-мальские расхождения со здравым смыслом или отсутствие смысла в принципе.
Такой подход, будучи максимально детским и примитивным (словно ребенок, говорящий маме: ну я же сам первый признался!) раздражает меня не сам по себе, – в этом так-то нет ничего плохого – а в следующей за этим изничтожением, так сказать, «политического» и «гражданского» из общественного поля, ввиду проваливания в «частное», которое не особо проговаривается и обсуждается и не несет за собой никакой субверсии или «пользы» (скажем так). Вместо «высказывания» и «смыслов» появляется огромное и незаполненное пространство «искренности», ни к чему генерально не обязывающее и ничего конкретно не несущее.
Понятное дело, что существуют противоположные истории, когда чей-то искренний рассказ о пережитом насилии, например, помог другому человеку легче перенести собственную травму – и это замечательно. Но таких историй значительно меньше, чем художественно и смыслово пустых эксплуатаций.
открывайте форточку братья...
https://youtu.be/Mp1LpTpDhbU?si=lccQcMVsAELaIT6w
BY pavle
Share with your friend now:
tgoop.com/pavleblog/617