Плавильный котёл

Когда разлив мазута — катастрофа, а когда «ничего страшного»

Возьмём два недавних инцидента. У берегов Сахалина китайское судно An Yang 2 село на мель в устье реки Казачка. На его борту — тысяча тонн угля, 54 тонны дизельного топлива и 706 тонн мазута. Губернатор Валерий Лимаренко сообщил, что спасатели уже приступили к установке боновых заграждений, а в Невельском районе введён режим чрезвычайной ситуации. Даже несмотря на штормовую погоду, предпринимаются оперативные меры, чтобы предотвратить разлив нефтепродуктов и избежать экологической катастрофы.

Теперь параллельная история — в Ленинградской области, в порту Усть-Луга. Здесь на танкере Koala во время запуска двигателя произошёл взрыв в машинном отделении. Судно, на борту которого находится колоссальные 130 000 тонн мазута, село на мель. Но, по словам губернатора Александра Дрозденко и представителей Росморречфлота, утечек нефтепродуктов нет, а угроза разлива сведена к нулю. Любопытная деталь: этот танкер входит в список российского «теневого флота» по версии Greenpeace, что само по себе вызывает массу вопросов.

И вот тут возникает парадокс. В одном случае мы видим оперативное реагирование и введение режима ЧС. В другом — минимизацию последствий инцидента, причём с явным стремлением не раздувать масштабы угрозы.

Несколько уровней проблемы.

Во-первых, оперативность реагирования на разливы нефти и мазута сильно зависит от того, где и с кем произошёл инцидент. Если у Сахалина и в Усть-Луге власти сразу начали работу по предотвращению утечек, то в Керченском проливе ситуация, вероятно, была сложнее из-за геополитических факторов, инфраструктурных ограничений и особенностей управления.

Во-вторых, российский «теневой флот» действительно находится под пристальным вниманием западных стран. Судя по истории танкера Koala, у него долгая и сомнительная биография с постоянной сменой флага и владельцев — классическая схема для обхода санкций. Возможно, взрыв на судне — не случайность, а следствие технических проблем или даже внешнего воздействия. Финляндия уже подключилась к расследованию, что подчёркивает международный интерес к инциденту.

Что касается версии о «масштабной спецоперации против России в Балтике», в ней есть своя логика. Западные страны ищут способы надавить на российский экспорт нефти, особенно после введения ценового потолка. Если удастся дискредитировать «теневой флот», его суда начнут массово задерживать, что осложнит логистику.

Но главный вывод: проблемы с разливами нефтепродуктов — это не столько вопрос санкций или западных спецопераций, сколько системная российская беда. Изношенный флот, слабый контроль, аварийность и реактивный подход к ликвидации последствий приводят к повторяющимся инцидентам. Пока система не изменится, такие аварии будут происходить снова и снова.

Такова ирония нашего времени: можно утонуть в дерьме, если никто не заглянет за порог, но стоит появиться внешней угрозе — и тут же включается режим генеральной уборки. Главное, чтобы внешний вид был безупречен. А реальные проблемы остаются за кулисами.

www.tgoop.com/plavkotell/11437

3.7K viewsFeb 10 at 11:31

Когда разлив мазута — катастрофа, а когда «ничего страшного»

Возьмём два недавних инцидента. У берегов Сахалина китайское судно An Yang 2 село на мель в устье реки Казачка. На его борту — тысяча тонн угля, 54 тонны дизельного топлива и 706 тонн мазута. Губернатор Валерий Лимаренко сообщил, что спасатели уже приступили к установке боновых заграждений, а в Невельском районе введён режим чрезвычайной ситуации. Даже несмотря на штормовую погоду, предпринимаются оперативные меры, чтобы предотвратить разлив нефтепродуктов и избежать экологической катастрофы.

Теперь параллельная история — в Ленинградской области, в порту Усть-Луга. Здесь на танкере Koala во время запуска двигателя произошёл взрыв в машинном отделении. Судно, на борту которого находится колоссальные 130 000 тонн мазута, село на мель. Но, по словам губернатора Александра Дрозденко и представителей Росморречфлота, утечек нефтепродуктов нет, а угроза разлива сведена к нулю. Любопытная деталь: этот танкер входит в список российского «теневого флота» по версии Greenpeace, что само по себе вызывает массу вопросов.

И вот тут возникает парадокс. В одном случае мы видим оперативное реагирование и введение режима ЧС. В другом — минимизацию последствий инцидента, причём с явным стремлением не раздувать масштабы угрозы.

Несколько уровней проблемы.

Во-первых, оперативность реагирования на разливы нефти и мазута сильно зависит от того, где и с кем произошёл инцидент. Если у Сахалина и в Усть-Луге власти сразу начали работу по предотвращению утечек, то в Керченском проливе ситуация, вероятно, была сложнее из-за геополитических факторов, инфраструктурных ограничений и особенностей управления.

Во-вторых, российский «теневой флот» действительно находится под пристальным вниманием западных стран. Судя по истории танкера Koala, у него долгая и сомнительная биография с постоянной сменой флага и владельцев — классическая схема для обхода санкций. Возможно, взрыв на судне — не случайность, а следствие технических проблем или даже внешнего воздействия. Финляндия уже подключилась к расследованию, что подчёркивает международный интерес к инциденту.

Что касается версии о «масштабной спецоперации против России в Балтике», в ней есть своя логика. Западные страны ищут способы надавить на российский экспорт нефти, особенно после введения ценового потолка. Если удастся дискредитировать «теневой флот», его суда начнут массово задерживать, что осложнит логистику.

Но главный вывод: проблемы с разливами нефтепродуктов — это не столько вопрос санкций или западных спецопераций, сколько системная российская беда. Изношенный флот, слабый контроль, аварийность и реактивный подход к ликвидации последствий приводят к повторяющимся инцидентам. Пока система не изменится, такие аварии будут происходить снова и снова.

Такова ирония нашего времени: можно утонуть в дерьме, если никто не заглянет за порог, но стоит появиться внешней угрозе — и тут же включается режим генеральной уборки. Главное, чтобы внешний вид был безупречен. А реальные проблемы остаются за кулисами.

BY Плавильный котёл