Издательство «Полифем»

В книге Майкла Дэвидсона “Ленинград” (1991) Лин Хеджинян рассуждает о различии между русским и американским представлениями об индивидуальности, которыми она делилась в письме М. Молнару в 1987 году и сформулировала в своем выступлении 1988 года "The Person and Description”. Лин описывает одну из встреч с Аркадием Драгомощенко и свои впечатления от нее:

«Позже этот человек появлялся снова, вялый – хотя он считался уважаемым и напористым математиком, но, казалось, что задача быть личностью истощила его. Пару месяцев назад мне сказали, что многие читатели из российской аудитории не поймут западное понятие субъективности, которое он согласился перевести. "Я знаю, что у вас в русском языке нет слова для обозначения «self», кроме как в виде страдательного суффикса или возвратного местоимения", – сказала я, но он только пожал плечами и промолчал. Субъективность не является основой для того, чтобы быть русским человеком. Наша "индивидуальная субъективность" вряд ли может быть выражена, но, по словам Аркадия, "многие люди жаждут ее". "Вы знаете, – сказала я, - многие из нас наоборот хотели бы ее преодолеть. Мы думаем, что если превзойдем или вытесним индивидуальное «я», то сможем создать общество." ...У нас существует великая, современная, неизбежная, но не универсальная тема изоляции и отчуждения».
(Davidson et al., Leningrad, 34-35; оригинальный курсив)

в кадре из фильма Jacki Ochs “Letters not about love” (1998) — Лин Хеджинян и Аркадий Драгомощенко

www.tgoop.com/polifempublishing/128

280 viewsedited  Mar 7 at 18:12

В книге Майкла Дэвидсона “Ленинград” (1991) Лин Хеджинян рассуждает о различии между русским и американским представлениями об индивидуальности, которыми она делилась в письме М. Молнару в 1987 году и сформулировала в своем выступлении 1988 года "The Person and Description”. Лин описывает одну из встреч с Аркадием Драгомощенко и свои впечатления от нее:

«Позже этот человек появлялся снова, вялый – хотя он считался уважаемым и напористым математиком, но, казалось, что задача быть личностью истощила его. Пару месяцев назад мне сказали, что многие читатели из российской аудитории не поймут западное понятие субъективности, которое он согласился перевести. "Я знаю, что у вас в русском языке нет слова для обозначения «self», кроме как в виде страдательного суффикса или возвратного местоимения", – сказала я, но он только пожал плечами и промолчал. Субъективность не является основой для того, чтобы быть русским человеком. Наша "индивидуальная субъективность" вряд ли может быть выражена, но, по словам Аркадия, "многие люди жаждут ее". "Вы знаете, – сказала я, - многие из нас наоборот хотели бы ее преодолеть. Мы думаем, что если превзойдем или вытесним индивидуальное «я», то сможем создать общество." ...У нас существует великая, современная, неизбежная, но не универсальная тема изоляции и отчуждения».
(Davidson et al., Leningrad, 34-35; оригинальный курсив)

в кадре из фильма Jacki Ochs “Letters not about love” (1998) — Лин Хеджинян и Аркадий Драгомощенко

BY Издательство «Полифем»